Продолжая тему жизни советской элитной богемы – на примере Нагибина.
Читая воспоминания его последней жены, понимаешь, какой гадюшник разврата был в этой среде:
«В 1967 году в компании тех, кого мы сейчас называем «шестидесятниками», кипели страсти. Юрий Нагибин выставил на улицу свою жену, Беллу Ахмадулину, твёрдо заявив: «Жить с тобой я больше не буду!» - Белла не хотела уходить от Юрия, – говорит Алла Нагибина. – За восемь лет совместной жизни они часто расставались, один раз перерыв в отношениях достиг года. Поэтому все считали: побесятся-побесятся и помирятся. Но Нагибин сказал: «Всё!»
Почему Нагибин был непреклонен, становится понятно, если прочесть сцену из романа Василия Аксенова «Таинственная страсть».
«В ней он описал расставание Юрия Нагибина и Беллы Ахмадулиной, в романе он её называет Аххо или Нэллой: «Он открыл своим ключом дверь, шагнул внутрь и тут же вылетел обратно на лестничную клетку… Чрезмерные духи, чрезмерный кофе, чрезмерный никотин, чрезмерный коньяк… Он достиг гостиной и игриво позвал: «Аххо!» Ответом было молчание, слегка нарушаемое волнующим женским храпцом. Он шагнул в спальню и остолбенел. На супружеской кровати в живописных позах возлежали три женских тела. Члены их переплелись. Власы их простирались по подушкам, будто разбросанные ураганом любви. Взревев, он понесся по спальне, с грохотом отбрасывая предметы мебели и с треском распахивая окна.
«Убирайтесь из моего трудового дома, убирайтесь навсегда! Нэлка, засранка, зассыха, чесотка, развратом своим и лесбиянством ты осквернила свой великий талант. Вон из моего дома!» Он распахнул все двери и долго выбрасывал на лестничную площадку всякий одежный хлам.
Алла Нагибина подтверждает, что прототипами героев этого эпизода из книги Аксенова стали именно Белла Ахмадулина и Юрий Нагибин. А одной из подружек, с которой писатель застал поэтессу в постели, была Галина Сокол, она стала женой Евгения Евтушенко после Беллы. Об этом написал и сам Аксенов в предисловии к своей книге.
У Беллы вдруг возник и ко мне сильный интерес. Мы встретились на конференции в Италии, и она все время меня тянула к себе: «Давай поднимемся, посмотришь мой номер». Но я опасалась: ведь когда она напивалась, всё могло случиться, да и я не хотела становиться лесбиянкой.
Из дневника Юрия Нагибина
-«Рухнула Гелла, завершив наш восьмилетний союз криками: «Паршивая советская сволочь!» – это обо мне. А ведь в тебе столько недостатков. Ты распутна, за тобой тянется шлейф, как за усталой шлюхой, ты куришь до одури, ты мало читаешь и совсем не умеешь работать. Как ты утомительно назойлива! Вот ты уехала, и свободно, как из плена, рванулся я в забытое торжество моего порядка! Ведь мне надо писать рассказы, сценарии, зарабатывать деньги и тратить их на дачу, квартиру, двух шоферов, двух домработниц, счета, еду и мало ли еще на что. А Ахмадулина недобра, коварна, мстительна и совсем не сентиментальна, хотя великолепно умеет играть беззащитную растроганность».
Следующим мужем Ахмадулиной стал художник Борис Мессерер. Однако ради этого союза Белле Ахатовне пришлось в буквальном смысле бросить своих детей. – Когда Белла вышла замуж за Мессерера, она переехала к нему без детей, Аня и Лиза остались жить вместе с домработницей и её матерью в той квартире, которую купил Юра, – рассказывает Нагибина.
Мессерер был не против дать ей свободу – пьянства и лесбиянства.
В начале любого вечера, когда Белла читала стихи, все ею восхищались, смотрели ей в рот. А к пяти часам утра она начинала «разваливаться», теряла форму. И что самое противное, Мессерер в таких случаях вставал и уходил домой, он не хотел с ней возиться. Мне это всегда было горько. Я просила мужчин: «Ну помогите же ей!»
