Известный исследователь балтийской мифологии Владимир Топоров сравнивает прусского бога весны, плодородия и растительности Пергрубриса с литовским аграрным божеством Жямепатисом-Жяминой и славянским Ярилой.

«O Wespocie Dewe musu Pergrubios!» [искажённое прусско-лит., прим авт] Ты зимою отгоняешь от нас беды (скверну), и весною растишь травы да цветы по всей земле. Мы теперь тебя просим, чтобы нами посеянное и что будем сеять, щедро преумножил, чтобы росло-колосилось, а все плевела ты сам потоптал!”

В детстве бабушка очень много рассказывала о родственниках, о предках. И я решил, что надо такое тоже знать, потому что уважающий себя человек должен знать историю рода хотя бы до 7 колена, я до 9-10 уже восстановил родословную.

Лет в 12 я начал читать историю России, меня заинтересовали те далекие времена, когда древние славяне еще не были крещёные, потом в момент принятия крещения, их быт. Хочется как-то сохранить это всё для подрастающего поколения, чтобы они не забывали о своих корнях, о своей истории, чтобы воспитать чувство патриотизма.

Я придерживаюсь такой теории. Древние славяне всё делали руками, в своём дворе они умели и ковать, и лапти плести, и шить, и строгать, и делать глиняную посуду, то есть делать абсолютно всё. Поэтому я, следуя в этом направлении, тоже стараюсь все ремесла хотя бы базово освоить.

Сюда мы этот дом принесли прям по бревнам и сложили. Если посмотреть венцы бревен проложены мхом и паклей. Пакля — это не пряденый лен, волокна льна. Этот дом стоит на дубовых обожённых шашках. Лен я выращиваю сам, весь стройматериал — дерево и мох - я беру в лесу.

Обычно, когда я приезжаю, я стараюсь забыть о цивилизации, телефон и другие современные атрибуты оставляю где-то далеко, сюда прихожу уже в соответсвующей одежде и провожу время без связи с внешним миром. Приходишь — и тишина, покой.

Первым делом, несмотря на скудность исторических данных, имеет смысл поставить вопрос об имени морского божества. Было ли оно, если да, то какое? Здесь мы переходим от скудных, но фактов к гипотезам: на основании дошедших до нашего времени источников можно попробовать выявить имя языческого владыки вод.

Мёд – Напиток, который не нуждается в представлении. С древнейших времён его знают индоевропейские народы, слагают песни о нём, гадают с помощью него и приносят его в качестве требы Богам.

Важность Мёда как сакрального напитка в современной славянской языческой традиции почти никак не освещена, эта статья призвана заполнить лакуну. В данной статье мы приведём обширное количество летописных источников, с помощью которых мы сможем понять почему для наших предков был настолько важен этот напиток. Напиток, который пьют сами Боги.

«Такое случается очень редко, когда археологи получают возможность узнать что-то о духовном мире дохристианского населения нашего региона. <…> Выглядел он (обряд - прим. ТАСС) следующим образом: разжигался поминальный костер, вокруг него собирались люди, поминали своего собрата, соплеменника, как и положено славянской традиции, ели, пили. Потом, когда костер прогорал, в остывшее кострище клали вещи, которые, возможно, принадлежали их соплеменнику или родичу. После этого над кострищем выкладывали купол из камня»

«Содержались кости небольших птиц, возможно, диких куропаток. Таким образом совершался этот поминальный обед. Возле одного из этих комплексов мы обнаружили большой жертвенный камень, <…> скорее всего, именно на этой плите умерщвлялись жертвенные животные»

«То есть теми самыми славянами, которые пришли на территорию нашего региона и в дальнейшем уже фигурировали в летописи под именем Вятичей»

Яρᥙ᧘ᥲ, Яρᥙ᧘᧐, Яρы᧘᧐, ᥴ᧘ᥲʙянᥴκᥙᥔ ʍᥙɸ᧐᧘᧐ᴦᥙчᥱᥴκᥙᥔ ᥙ ρᥙᴛуᥲ᧘ьныᥔ ᥰᥱρᥴ᧐нᥲж, ᥴʙяɜᥲнныᥔ ᥴ ᥙдᥱᥱᥔ ᥰ᧘᧐д᧐ρ᧐дᥙя, ᥰρᥱждᥱ ʙᥴᥱᴦ᧐ ʙᥱᥴᥱннᥱᴦ᧐, ᥴᥱκᥴуᥲ᧘ьн᧐ᥔ ʍ᧐щᥙ. Иʍя Яρᥙ᧘ы ᥰρ᧐ᥙɜʙ᧐дᥙᴛᥴя ᧐ᴛ κ᧐ρня яρ- [*jar], ᥴ κ᧐ᴛ᧐ρыʍ ᥴ᧐᧐ᴛн᧐ᥴяᴛᥴя ᥰρᥱдᥴᴛᥲʙ᧘ᥱнᥙя ᧐ яρᥙ κᥲκ ʙыᥴɯᥱʍ ᥰρ᧐яʙ᧘ᥱнᥙᥙ ᥰρ᧐ᥙɜʙ᧐дᥙᴛᥱ᧘ьных ᥴᥙ᧘, ᧐δᥱᥴᥰᥱчᥙʙᥲющᥱʍ ʍᥲκᥴᥙʍуʍ ᥰ᧘᧐д᧐ρ᧐дᥙя, ᥰρᥙδыᴛκᥲ, уρ᧐жᥲя. Яρᥙ᧘ᥱ ᥰρᥙнᥲд᧘ᥱжᥙᴛ ᧐ᥴ᧐δᥲя ρ᧐᧘ь ʙ ᥴᥱ᧘ьᥴκ᧐х᧐ɜяᥔᥴᴛʙᥱнн᧐ᥔ ᧐δρядн᧐ᥴᴛᥙ, ᧐ᥴ᧐δᥱнн᧐ ʙᥱᥴᥱннᥱᥔ. Едᥙнᥴᴛʙᥱнн᧐ᥱ ᥴʙᥙдᥱᴛᥱ᧘ьᥴᴛʙ᧐, ᧐ᴛн᧐ᥴящᥱᥱᥴя κ Бᥱ᧘᧐ρуᥴᥴᥙᥙ [κ᧐нᥱц ᥰᥱρʙ᧐ᥔ ᥰ᧐᧘᧐ʙᥙны 19ʙ.] – ᧐ᥰᥙᥴᥲнᥙᥱ ρᥙᴛуᥲ᧘ᥲ, ᥰρᥙуρ᧐чᥙʙᥲʙɯᥱᴦ᧐ᥴя κ 27 ᥲᥰρᥱ᧘я, цᥱнᴛρᥲ᧘ьн᧐ᥔ ɸᥙᴦуρ᧐ᥔ κ᧐ᴛ᧐ρ᧐ᴦ᧐ δы᧘ Яρᥙ᧘᧐.

В᧐᧘᧐чᥙ᧘ᥴя Яρᥙ᧘ᥲ ᥰ᧐ ʙᥴᥱʍу ᥴʙᥱᴛу, ᥰ᧐᧘ю жᥙᴛ᧐ ρ᧐дᥙ᧘, ᧘юдяʍ дᥱᴛᥱᥔ ᥰ᧐᧘᧐жᥙ᧘. А ᴦдᥱ ᧐н н᧐ᴦ᧐ю, ᴛᥲʍ жᥙᴛ᧐ κ᧐ρ᧐δ, ᥲ κудᥲ ᧐н ʙɜᴦ᧘янᥱᴛ, ᴛᥲʍ κ᧐᧘᧐ᥴ ɜᥲцʙᥱᴛᥲᥱᴛ.

Kazakhstan_GoldenHordeEuro.SG - Бᥲ᧘ᴛ᧐-ᥴ᧘ᥲʙянᥴκᥙᥔ нᥲᥱʍнᥙκ ᥴ ᴛᥱρρᥙᴛ᧐ρᥙᥙ 𐌺ᥲɜᥲхᥴᴛᥲнᥲ, ʙρᥱʍᥱн З᧐᧘᧐ᴛ᧐ᥔ Оρды.

Italy_Imperial_oLevant.SG - 𐌺᧐ʍᥰ᧐нᥱнᴛ, ᥲρᴦуʍᥱнᴛᥙρующᥙᥔ Лᥱʙᥲнᴛ᧐-Анᥲᴛ᧐᧘ᥙᥔᥴκую ᥰρᥙʍᥱᥴь, ᥰρᥙɯᥱдɯую ᥴ ᴛᥱρρᥙᴛ᧐ρᥙᥙ ᥴ᧐ʙρᥱʍᥱнн᧐ᥔ Туρцᥙᥙ.

Bulgaria_EIA.AG - Фρᥲκᥙᥔᥴκᥙᥔ κ᧐ʍᥰ᧐нᥱнᴛ, κ᧐ᴛ᧐ρыᥔ ᥰρᥙᥴуᴛᥴᴛʙуᥱᴛ у ʙᥴᥱх ᥰ᧐ᥰу᧘яцᥙᥔ юᴦᥲ ᥙ цᥱнᴛρᥲ Бᥲ᧘κᥲн, ᥲ ᴛᥲκжᥱ д᧐ᥰ᧐᧘нᥙᴛᥱ᧘ьн᧐ ʙᥴᴛρᥱчᥲᥱᴛᥴя у Уκρᥲᥙнцᥱʙ.

Croatia_EIA.AG - 𐌺ᥱ᧘ьᴛᥴκᥙᥔ κ᧐ʍᥰ᧐нᥱнᴛ, κ᧐ᴛ᧐ρыᥔ ᧐κᥲɜᥲ᧘ ʙ᧘ᥙянᥙᥱ нᥲ нᥲᥴᥱ᧘ᥱнᥙᥱ Цᥱнᴛρᥲ Еʙρ᧐ᥰы ᥙ Сᥱʙᥱρныᥱ Бᥲ᧘κᥲны.

Hungary_Langobard.AG - 𐌺ᥱ᧘ьᴛ᧐-ᴦᥱρʍᥲнᥴκᥙᥔ κ᧐ʍᥰ᧐нᥱнᴛ, яʙ᧘яᥱᴛᥴя ᧐ᥴн᧐ʙныʍ д᧘я ρядᥲ ᥰ᧐ᥰу᧘яцᥙᥔ Еʙρ᧐ᥰы, ʙ чᥲᥴᴛн᧐ᥴᴛᥙ ʙыρᥲжᥱн у нᥱʍцᥱʙ.

«Стоит он подле высокой ели, и кажется тебе, что это другая ель, а между тем на самом-то деле – это и есть леший».

«Если не отпустишь, то я твою бороду сорву и еще зажму в расщеп».

«унесет в елки куды-нибудь»; «А они с лешим шли все по елкам, твердо, как по полу»; «И он… несет так быстро, как птица летит над елками», «…Парня носило… Помолебствовали. Нашли. Лежит под елочкой живой. “Где ты был?” – “Я с дедушкой был. Все ходил с ним”».

«В одной деревне были святки, а там есть лешева тропа рядом с деревней. Один раз там было гостьбище, все веселятся, пляшут. А в одну избу, где беседа была, зашел леший. Его и не заметили. Он зашел, голову на воронец положил и хохочет. Сам весь еловый, и руки, и голова. Тут его и заметили. Испугались все, а он и пропал».

«И пастят стада три пастыря, / Три пастыря да три девицы … / На них тела, яко еловая кора, / Влас на них, как ковыль трава…».

«Ягель у нас осенью собирают в кучи и ставят метку… [Однажды] как ягель собрали, чуди у елки стали бороться да плясать… Пошли спать, а у них там запело. Сестра монашка… ходит вокруг ели, то закрестит, то молитву прочтет, а нам: «Сказывайте сказки!», чтобы мы не слушали…».

[«ᴦдᥱ κ᧐ɜᥲ х᧐дᥙᴛ, ᴛᥲʍ жᥙᴛ᧐ ρ᧐дᥙᴛ», «ᴦдᥱ κ᧐ɜᥲ ρ᧐ᴦ᧐ʍ — ᴛᥲʍ жᥙᴛ᧐ ᥴᴛ᧐ᴦ᧐ʍ», «ᴦдᥱ κ᧐ɜᥲ хʙ᧐ᥴᴛ᧐ʍ — ᴛᥲʍ жᥙᴛ᧐ κуᥴᴛ᧐ʍ» ᥙ ᴛ.ᥰ.].

В восточнобалтийской традиции описание Перкунаса как злого духа, демона, идола встречаются в христианских сочинениях: в «Хронике» Малалы, сочинения Я. Долугоша, где Перкунас отождествляется с Юпитером, почитаемым в виде молнии, и др. Главный источник реконструкции образа Перкунаса и связанных с ним мифологических сюжетов – народные песни. По песням о «небесной свадьбе» реконструируется вариант мифа, где солнце изменяет Перкунасу с месяцем [с месяцем отождествляют Велеса как мы знаем из этой статьи], за что Перкунас разрубает месяц мечом. Согласно другим вариантам, месяц покидает солнце после свадьбы, и Перкунас наказывает его; Перкунас [или сын Бога Dieviņš] присутствует на свадьбе зари Аушры или дочери солнца: раздраженный Перкунас по дороге на свадьбу разбивает дуб солнца; в поездке на свадьбу его сопровождает солнце с приданным; Перкунас подносит дубу золотой пояс и т.п. Иногда в этих сюжетах Перкунаса заменяет Бог Диевас или упоминается вместе с Громовником пляшущим [на свадьбе], а также фигурируют сыновья Диеваса – мотив, параллельный мифам о детях и сыновьях Перкунаса.

Первая часть, по его мнению, это повелительное наклонение праслав. *čugati в его исходном значении ‘виднеться, торчать, выдаваться’, сохранившемся в западноукраинских диалектах [сравни полесское чуга ‘гора без растительности’, гуцульское чуга ‘вышка [топографический знак] и указывающем на одну из основных черт персонажа — его гигантский рост. Вторая часть — это усечённое праслав. *stryjь, диал. укр. стрий ‘дядя по отцу’ — типичное для славянских языков табуистическое наименование. Подобная конструкция хорошо известна в славянской ономастике, сравни Дажьбог, Покатигорошек, Звенигород, и указывает на древность слова.

Для всестороннего понимания образа «Калинова Моста» в традиционной культуре славян необходимо также учитывать «разработки специалистов о символическом значении калины как растения, связанного в русском фольклоре с утратой девичества, выходом замуж [Вакуров 1985. С. 91–97; Вакуров 1987. С. 40–43; Мокиенко 1986. С. 249–250. Сюда же следует добавить: Усачёва 1999. С. 446–448]. А ведь Змей Горыныч (с которым богатырь вступает в противостояние) как раз и хочет увести с собой девушку, герой же ее отстаивает. Известно и постоянное приравнивание (в песне и обряде) похорон к свадьбе, свадьбы — к похоронам, к переходу через реку, за которой мир иной. Змей Горыныч здесь явно мифологическое чудище с того света, которое герою–жениху в духе «переходных обрядов» надо победить, чтобы получить жену. Вот в чем смысл Калинового Моста, если развить идеи Проппа об образе Змея Горыныча»
[Клейн 2004. С. 79].

С темой моста в славянском фольклоре тесно связан мотив переправы через воду, метафорически выражающей идею перехода (в том числе — на «тот свет»):
Переправа через воду — мотив быличек, легенд, сновидений, поверий, связанный с символикой преодоления преграды, границы между миром живых и миром мертвых, пространством потусторонних вредоносных сил, мифических персонажей; мотив символизирует переход в иной социальный статус.

Съᴛʙ᧐ρᥙх᧐ʍъ ʙᥱчᥱρѭ ʙᥱ᧘ьѭ;
ᥲɜъ, ρᥲδъ δ᧐ᴦынѩ М᧐κ᧐ɯᥙ, ɜ᧐ʙѫ ᥰρᥲдѣды нᥲ нѭ.

Вьᥴᥙ нᥲɯᥙ дѣдᥙ, нᥱ ᥴᴛ᧐ᥙᴛᥱ ɜᥲдᥙ.
Мρьᴛʙ᧐ ᴛᥱᴛъκ᧐, ᴦρѧдᥙ κъ жᥙʙѫщᥙᥙ чѧдᥙ.

Сы ᥴъ дρужᥙн᧐ѭ цѣ᧘᧐ѭ
ʍ᧐᧘ѭ, ᥰ᧐ᥙдѣᴛᥱ, дᥲ ʙъκуᥴᥙᴛᥱ нᥲɯᥱѩ κρъʍ᧘ѩ.

Вьᥴᥙ нᥲɯᥙ дѣдᥙ, нᥱ ᥴᴛ᧐ᥙᴛᥱ ɜᥲдᥙ.
Мρьᴛʙ᧐ ᴛᥱᴛъκ᧐, ᴦρѧдᥙ κъ жᥙʙѫщᥙᥙ чѧдᥙ.

Կρьн᧐δ᧐жᥱ ᥙ М᧐ρѣн᧐,
ᥰρ᧐ɯѫ, ᥰρᥙʙᥱдѣᴛᥲ ᥙɜ ρᥲя ᥴᴛᥲρы ѩɜычьнᥙκы.

Вьᥴᥙ нᥲɯᥙ дѣдᥙ, нᥱ ᥴᴛ᧐ᥙᴛᥱ ɜᥲдᥙ.
Мρьᴛʙ᧐ ᴛᥱᴛъκ᧐, ᴦρѧдᥙ κъ жᥙʙѫщᥙᥙ чѧдᥙ.

• Генетические дистанции до древних образцов которые есть в базе, диаграмма гпг тех образцов, с кем у вас есть общие колличество снипов.

• Бесплатно и доступно, покрайней мере то, что показано на скриншотах.

Вот река Смородина,
Вот Калинов мост.
За спиною – Родина,
Впереди – погост.

Стой, мой конь, терпение!
Стой, не торопись:
Впереди – сражение,
За спиною – жизнь!

Скоро враг появится,
Страшен, зол, хитёр:
За спиною – палица,
Впереди – топор.

Задрожала, вроде бы,
От шагов врага
Впереди смородина,
Позади ирга.

Стой, мой конь горячий,
Стой, да не споткнись:
Впереди удача?
За плечами – жизнь!

Я у этой кромки,
Знаю, не один:
Позади – потомки,
Предки – впереди.

Вот несётся Чудище
Прямо на меня:
За плечами – рубище,
Впереди – броня.

Сердце, успокойся,
Бой идёт за жизнь:
Позади – «Не бойся!»,
Впереди – «Держись!»

Ну, вперёд, Савраска!
Да не подведи!
Впереди – развязка,
Сказка – позади.