Держать Курс
Бот для обратной связи @keepkurs_bot
Бусти https://boosty.to/keepkurs
Бусти https://boosty.to/keepkurs
TGlist rating
0
0
TypePublic
Verification
Not verifiedTrust
Not trustedLocationРосія
LanguageOther
Channel creation dateSep 17, 2020
Added to TGlist
Aug 20, 2024Linked chat
Дискуссионный клуб
976
Latest posts in group "Держать Курс"
10.05.202514:37
Современное празднование 9 мая в России с его культом Победы, военными парадами и массовыми ритуалами не является продуктом “буржуазной контрреволюции”. Всё началось намного раньше.
Практически сразу после окончания войны уже в 1947 году 9 мая перестал быть выходным днем, а сам день Победы постепенно утратил публичную ритуальность: его отмечали скромно, без парадов, и он почти не фигурировал в главных календарных мероприятиях государства.
Однако уже к концу 1950-х большевистское руководство сталкивается с новым вызовом. Молодежь, особенно студенческая, начинает всё активнее проявлять интерес к западной культуре, стилю жизни и альтернативным идеям. Фестиваль молодежи 1957 года стал тревожным сигналом: симпатии новой послевоенной молодежи часто расходились с официальной идеологией. Комсомольское руководство, в частности А. Шелепин, открыто заявляло о невозможности «воспитания» молодежи в прежнем духе и необходимости нового идеологического наступления.
На этом фоне возникает идея военно-патриотического воспитания, отклонившийся от линии партии молодежи. Появляются <strike>русские общины</strike> комсомольские отряды содействия милиции, усиливается контроль за молодежной средой, а также формируется запрос на возвращение мощных национальных символов, способных объединить «отцов» и «детей». Победа в Великой Отечественной войне, к тому времени еще не ставшая сакральным мифом, выглядела как наиболее подходящая основа для такого идеологического синтеза.
К 1965 году, на волне общего консервативного поворота и стабилизации брежневской власти, празднование 20-летия Победы становится переломным моментом. День Победы вновь объявляют нерабочим, проводятся широкие торжества, начинается строительство мемориалов и запускается масштабная пропагандистская кампания. С этого времени Победа превращается в ключевой миф советской, а впоследствии и российской идентичности, а Парад Победы — в сакральный ритуал, призванный не только прославить прошлое, но и мобилизовать общество в настоящем.
Иными словами, с самого начала праздник 9 мая был направлен на прививание любви к государству, как форме политической преданности. Его изначальная функция заключалась не в том, чтобы показать преимущества социализма, а в том, чтобы сформировать коллективную лояльность к начальству, дисциплину и готовность к жертвам ради "высшего блага", то есть в интересах государства.
В этом смысле сегодняшний День Победы — прямое продолжение коммунистической традиции. Как и раньше, он служит не задачам международного пролетариата и социалистического проекта, а воспитанию патриотизма, милитаризма и культу государственности. 9 мая превратился в праздник государствопоклонничества, где на первом месте не память о жертвах, а прославление силы. Разница лишь в том, что если в советскую эпоху этот день все же сохранял черты дня "никогда снова", то теперь он стал символом принципа "в любое время, в любом месте и не считаясь ни с какими жертвами во имя начальства".
Практически сразу после окончания войны уже в 1947 году 9 мая перестал быть выходным днем, а сам день Победы постепенно утратил публичную ритуальность: его отмечали скромно, без парадов, и он почти не фигурировал в главных календарных мероприятиях государства.
Однако уже к концу 1950-х большевистское руководство сталкивается с новым вызовом. Молодежь, особенно студенческая, начинает всё активнее проявлять интерес к западной культуре, стилю жизни и альтернативным идеям. Фестиваль молодежи 1957 года стал тревожным сигналом: симпатии новой послевоенной молодежи часто расходились с официальной идеологией. Комсомольское руководство, в частности А. Шелепин, открыто заявляло о невозможности «воспитания» молодежи в прежнем духе и необходимости нового идеологического наступления.
На этом фоне возникает идея военно-патриотического воспитания, отклонившийся от линии партии молодежи. Появляются <strike>русские общины</strike> комсомольские отряды содействия милиции, усиливается контроль за молодежной средой, а также формируется запрос на возвращение мощных национальных символов, способных объединить «отцов» и «детей». Победа в Великой Отечественной войне, к тому времени еще не ставшая сакральным мифом, выглядела как наиболее подходящая основа для такого идеологического синтеза.
К 1965 году, на волне общего консервативного поворота и стабилизации брежневской власти, празднование 20-летия Победы становится переломным моментом. День Победы вновь объявляют нерабочим, проводятся широкие торжества, начинается строительство мемориалов и запускается масштабная пропагандистская кампания. С этого времени Победа превращается в ключевой миф советской, а впоследствии и российской идентичности, а Парад Победы — в сакральный ритуал, призванный не только прославить прошлое, но и мобилизовать общество в настоящем.
Иными словами, с самого начала праздник 9 мая был направлен на прививание любви к государству, как форме политической преданности. Его изначальная функция заключалась не в том, чтобы показать преимущества социализма, а в том, чтобы сформировать коллективную лояльность к начальству, дисциплину и готовность к жертвам ради "высшего блага", то есть в интересах государства.
В этом смысле сегодняшний День Победы — прямое продолжение коммунистической традиции. Как и раньше, он служит не задачам международного пролетариата и социалистического проекта, а воспитанию патриотизма, милитаризма и культу государственности. 9 мая превратился в праздник государствопоклонничества, где на первом месте не память о жертвах, а прославление силы. Разница лишь в том, что если в советскую эпоху этот день все же сохранял черты дня "никогда снова", то теперь он стал символом принципа "в любое время, в любом месте и не считаясь ни с какими жертвами во имя начальства".
Reposted from:
Димитриев
10.05.202506:42
9 мая — пожалуй, единственный политический ритуал, который в России ещё работает. Парад, георгиевская лента, портрет в руках — всё встроено в повседневную идентичность. Люди знают, как себя вести, что говорить, когда аплодировать. Всё знакомо. Всё на месте.
Внутри — работает. А вот вовне — нет.
На трибуне — гости. Кто-то по инерции, кто-то из вежливости, кто-то из расчёта. У каждого — свой национальный миф, своё прошлое, своё представление о будущем. И в этих проектах 9 мая — эпизод чужой мифологии. Не встроенный, не прожитый, не свой.
Иногда это доходит до почти гротескных сцен.
Азербайджанская колонна с орденами за Карабах проходит мимо армянского премьера.
На трибуне — ветераны брянско-украинского фронта.
А в трансляции — бодрый голос о «вечной дружбе».
Все делают вид, что так и надо.
Но на уровне символов — это распад. Победа 80-летней давности больше не объединяет.
На Кавказе и в Средней Азии пока празднуют, но это не стало частью их идентичности.
Не потому что не помнят. А потому что это не их миф.
Там — другие герои, другая драма, другие, новые жертвы в конце концов.
А Россия почему-то продолжает всеми доступными способами продвигать день Победы даже в странах, которые во Второй мировой были с другой стороны. Как будто ритуальная форма сама по себе может быть привлекательным предложением.
Но это работает только там, где все повторяют с детства.
Где не надо объяснять, что за прадед и зачем его портрет несут по улице. Где слово «Бессмертный» не нуждается в переводе.
Когда-то пытались превратить 9 мая в этическую систему -"чтобы помнили". Но что именно помнить? Миллионы погибших? Чтобы они не повторились?
На деле всё вышло иначе.
Если с детства приучать ребёнка к строю, к форме, к технике —
он будет ждать своей войны.
Потому что всё это выглядит не как память. А как репетиция.
9 мая это государственная религия — типично российская, православная, а во многом даже дохристианская.
У нас в Восточной Европе есть такая традиция — строить курганы. Если в вашем поселке не сложилось с благоустройством, досугом, перспективами — остаётся курган. На него можно водить школьников, невест, делегации.
Он вечен и не требует объяснений.
Всё вокруг может рушиться — но курган будет стоять. И станет единственным местом, куда можно прийти в торжественный момент.
Живая память — сложна, противоречива, требует тяжелых признаний, требует диалога.
А курган — прост. Это универсальный ответ. Заменяет разговор.
Но курганы не экспортируются.
У других там свои холмы, свои герои, свои дети.
Внутри страны 9 мая ещё мобилизует.
Но снаружи — всё чаще пугает.
Миллионами мертвых и лозунгом «Можем повторить».
Внутри — работает. А вот вовне — нет.
На трибуне — гости. Кто-то по инерции, кто-то из вежливости, кто-то из расчёта. У каждого — свой национальный миф, своё прошлое, своё представление о будущем. И в этих проектах 9 мая — эпизод чужой мифологии. Не встроенный, не прожитый, не свой.
Иногда это доходит до почти гротескных сцен.
Азербайджанская колонна с орденами за Карабах проходит мимо армянского премьера.
На трибуне — ветераны брянско-украинского фронта.
А в трансляции — бодрый голос о «вечной дружбе».
Все делают вид, что так и надо.
Но на уровне символов — это распад. Победа 80-летней давности больше не объединяет.
На Кавказе и в Средней Азии пока празднуют, но это не стало частью их идентичности.
Не потому что не помнят. А потому что это не их миф.
Там — другие герои, другая драма, другие, новые жертвы в конце концов.
А Россия почему-то продолжает всеми доступными способами продвигать день Победы даже в странах, которые во Второй мировой были с другой стороны. Как будто ритуальная форма сама по себе может быть привлекательным предложением.
Но это работает только там, где все повторяют с детства.
Где не надо объяснять, что за прадед и зачем его портрет несут по улице. Где слово «Бессмертный» не нуждается в переводе.
Когда-то пытались превратить 9 мая в этическую систему -"чтобы помнили". Но что именно помнить? Миллионы погибших? Чтобы они не повторились?
На деле всё вышло иначе.
Если с детства приучать ребёнка к строю, к форме, к технике —
он будет ждать своей войны.
Потому что всё это выглядит не как память. А как репетиция.
9 мая это государственная религия — типично российская, православная, а во многом даже дохристианская.
У нас в Восточной Европе есть такая традиция — строить курганы. Если в вашем поселке не сложилось с благоустройством, досугом, перспективами — остаётся курган. На него можно водить школьников, невест, делегации.
Он вечен и не требует объяснений.
Всё вокруг может рушиться — но курган будет стоять. И станет единственным местом, куда можно прийти в торжественный момент.
Живая память — сложна, противоречива, требует тяжелых признаний, требует диалога.
А курган — прост. Это универсальный ответ. Заменяет разговор.
Но курганы не экспортируются.
У других там свои холмы, свои герои, свои дети.
Внутри страны 9 мая ещё мобилизует.
Но снаружи — всё чаще пугает.
Миллионами мертвых и лозунгом «Можем повторить».
Reposted from:
Деньги и песец
08.05.202514:51
Почему Ленин в РФ остаётся актуальной фигурой (что бы там ни говорило начальство)?
Нынешнее РФ-государство - это производная от того государства, которое учредил Ленин в 1917 году. И все попытки РФ-ведомств считать свою преемственность от «александровских министерств» и «петровских коллегий» выглядят мило, но несерьезно. Главное ведомство считает датой своего основания 20 декабря 1917 года - и вот это - настоящая преемственность, а все попытки разных контор отмечать всякие 100500 летия - это «не смотрится».
Почему так?
Потому, что люди, принимающие решения в РФ - либо потомки ленинских комиссаров, либо тех, кто этим комиссарам служил. Может быть и в невысоком чине тогда служил, но за сто-то лет можно было и подняться наверх, на то и социальные лифты, которые для кого надо - очень даже работали.
Почему это важно?
Потому, что главное богатство любой элиты во все времена - это даже не материальные активы, а «связи» (дружеские, брачные, семейные), плюс - внутреннее знание о том «как делаются дела».
Если эти штуки - нетворк и инсайд - есть - то даже потерянные активы очень быстро восстановятся, а вот если этого нет - никакие активы не помогут.
Мы видели, как это работает - на рубеже «девяностых» - в органах власти (законодательных, в исполнительную никого посторонних не пустили) оказалось немало случайных людей - ну, повезло. Все такие выскочки ничего серьёзного приобрести не смогли, и быстро вернулись туда, откуда начинали (разве что по мелочи прибрали какие то кусочки ренты, или квартиры)
«Начать страну «с нуля» - как это сделал Ленин - можно, только если вычистить - в прямом смысле слова - прежнюю элиту.
Что в ленинскую революцию и было сделано - старая элита была либо ликвидирована, либо изгнана, либо запугана.
Судьба небольшого числа «старых специалистов», которых сохранили «для витрины» (отчасти и по необходимости) - это подтверждает.
(Тоже смешной момент - было дело российские нувориши в начале 1990х играли в поиск своих славных древних предков, сочиняли «родословные от Рюрика» - потом поняли, что это не катит, и между собой стали говорить честно - дедушка в Норильске был начальником по режиму, бабушка в управлении треста «Дальстрой» приказы печатала, и так далее)
Так вот, специфика РФ-ситуации с «элитой и революцией» в том, что она уникальна.
Ни в одной из стран Восточного блока не было такой тотальной зачистки «бывших хозяев страны» - и все такие «бывшие хозяева», с началом декоммунизации, вернулись и к деньгам и к власти.
А в Венгрии вообще получилось удивительно - одни и те же люди (семейства) «решали вопросы» и при императоре Франце-Иосифе, и при регенте Хорти, и при фашисте Салаши, и при сталинисте Ракоши, и при «демократе» Кадаре (который сидел в тюрьме и при Хорти, и при Салаши, и при Ракоши), и при нынешнем Орбане.
И в Китае так же - кого раскулачили при Мао - тот снова занялся бизнесом при Дэне и преуспел.
И китайская диаспора привезла для строительства КНР-капитализма и деньги, и технологии и нетворк. Плюс Гонконг с Тайванем - альтернативный Китай, который работал и как пример, и как покупатель, и как продавец, и как источник инвестиций.
Но в России-то не было ничего подобного - страной правили и правят внуки тех, кто прежнюю элиту сто лет назад стёр в порошок.
И РФ-элита это прекрасно понимает, и этот «ленинский опыт» проецирует на себя - и у хозяев страны нет ответа - кто «в случае чего» гарантирует им собственность - если бы они могли гарантировать ее сами себе каким то другим способом, кроме чисто силового - они бы это сделали.
Но они этого не делают.
Поэтому опыт Ленина остаётся важен и ответы о том «что делать» - чем дальше, тем больше будут искать у него.
Нынешнее РФ-государство - это производная от того государства, которое учредил Ленин в 1917 году. И все попытки РФ-ведомств считать свою преемственность от «александровских министерств» и «петровских коллегий» выглядят мило, но несерьезно. Главное ведомство считает датой своего основания 20 декабря 1917 года - и вот это - настоящая преемственность, а все попытки разных контор отмечать всякие 100500 летия - это «не смотрится».
Почему так?
Потому, что люди, принимающие решения в РФ - либо потомки ленинских комиссаров, либо тех, кто этим комиссарам служил. Может быть и в невысоком чине тогда служил, но за сто-то лет можно было и подняться наверх, на то и социальные лифты, которые для кого надо - очень даже работали.
Почему это важно?
Потому, что главное богатство любой элиты во все времена - это даже не материальные активы, а «связи» (дружеские, брачные, семейные), плюс - внутреннее знание о том «как делаются дела».
Если эти штуки - нетворк и инсайд - есть - то даже потерянные активы очень быстро восстановятся, а вот если этого нет - никакие активы не помогут.
Мы видели, как это работает - на рубеже «девяностых» - в органах власти (законодательных, в исполнительную никого посторонних не пустили) оказалось немало случайных людей - ну, повезло. Все такие выскочки ничего серьёзного приобрести не смогли, и быстро вернулись туда, откуда начинали (разве что по мелочи прибрали какие то кусочки ренты, или квартиры)
«Начать страну «с нуля» - как это сделал Ленин - можно, только если вычистить - в прямом смысле слова - прежнюю элиту.
Что в ленинскую революцию и было сделано - старая элита была либо ликвидирована, либо изгнана, либо запугана.
Судьба небольшого числа «старых специалистов», которых сохранили «для витрины» (отчасти и по необходимости) - это подтверждает.
(Тоже смешной момент - было дело российские нувориши в начале 1990х играли в поиск своих славных древних предков, сочиняли «родословные от Рюрика» - потом поняли, что это не катит, и между собой стали говорить честно - дедушка в Норильске был начальником по режиму, бабушка в управлении треста «Дальстрой» приказы печатала, и так далее)
Так вот, специфика РФ-ситуации с «элитой и революцией» в том, что она уникальна.
Ни в одной из стран Восточного блока не было такой тотальной зачистки «бывших хозяев страны» - и все такие «бывшие хозяева», с началом декоммунизации, вернулись и к деньгам и к власти.
А в Венгрии вообще получилось удивительно - одни и те же люди (семейства) «решали вопросы» и при императоре Франце-Иосифе, и при регенте Хорти, и при фашисте Салаши, и при сталинисте Ракоши, и при «демократе» Кадаре (который сидел в тюрьме и при Хорти, и при Салаши, и при Ракоши), и при нынешнем Орбане.
И в Китае так же - кого раскулачили при Мао - тот снова занялся бизнесом при Дэне и преуспел.
И китайская диаспора привезла для строительства КНР-капитализма и деньги, и технологии и нетворк. Плюс Гонконг с Тайванем - альтернативный Китай, который работал и как пример, и как покупатель, и как продавец, и как источник инвестиций.
Но в России-то не было ничего подобного - страной правили и правят внуки тех, кто прежнюю элиту сто лет назад стёр в порошок.
И РФ-элита это прекрасно понимает, и этот «ленинский опыт» проецирует на себя - и у хозяев страны нет ответа - кто «в случае чего» гарантирует им собственность - если бы они могли гарантировать ее сами себе каким то другим способом, кроме чисто силового - они бы это сделали.
Но они этого не делают.
Поэтому опыт Ленина остаётся важен и ответы о том «что делать» - чем дальше, тем больше будут искать у него.
Reposted from:Димитриев
08.05.202511:25
Политактивисты много рассуждают на тему того, какую именно идеологию нужно продвигать России?
Запад продвигал раньше протестантскую этику и дух капитализма, потом защиту меньшинств и экологи. Навстречу Западу быстро распространяется исламизм и социальные сети. Сейчас из США пошла идея консервативной технократии. Католики не хотят отмирать, на Конклаве размышляют как им сохранить Глобальный Юг.
У России тоже есть своя экспортная идеология. Это День Победы и Бессмертный полк. У нее есть минусы: жители большинства стран мира непосредственного участия во Второй мировой войне не принимали, а многие вообще не очень в курсе, что было. Но есть и положительные стороны: празднование Дня Победы не несет никаких обязательств по части реформирования экономики, технологических прорывов и особой структуры общества. Просто отпраздновал и отдыхай. Многим жителям Глобального Юга это понравится больше утомительных нравоучений. Тем более, что в народной самодеятельности африканцам латиноамериканцам равных нет.
Запад продвигал раньше протестантскую этику и дух капитализма, потом защиту меньшинств и экологи. Навстречу Западу быстро распространяется исламизм и социальные сети. Сейчас из США пошла идея консервативной технократии. Католики не хотят отмирать, на Конклаве размышляют как им сохранить Глобальный Юг.
У России тоже есть своя экспортная идеология. Это День Победы и Бессмертный полк. У нее есть минусы: жители большинства стран мира непосредственного участия во Второй мировой войне не принимали, а многие вообще не очень в курсе, что было. Но есть и положительные стороны: празднование Дня Победы не несет никаких обязательств по части реформирования экономики, технологических прорывов и особой структуры общества. Просто отпраздновал и отдыхай. Многим жителям Глобального Юга это понравится больше утомительных нравоучений. Тем более, что в народной самодеятельности африканцам латиноамериканцам равных нет.
07.05.202511:52
Многие новостные агрегаторы всё чаще напоминают не источники информации, а своеобразные каналы эмоциональной накачки. Они не просто передают события, а как будто программируют реакцию читателя. Новость подаётся не ради факта, а ради эмоции: вот тут мы должны посмеяться, вот тут — разозлиться, вот тут — презирать, а здесь — поиздеваться. Это не случайность, а системная подача, где главное — не содержание, а выработка рефлексов, как у собачек. Это относится ко всем политическим движениям — и Z-каналы, и либеральные ресурсы, и монархисты, и коммунисты.
Хе-Хе-Хе контент это даже не подача новостей, как таковая, — это эмоциональное программирование в духе «Обитаемого острова» Стругацких. Там специальные излучатели транслировали в головы людей правильные мысли и чувства, чтобы держать их в нужном состоянии. Современные любители международного обозрения делают почти то же самое — только через новостные вбросы.
Конечно, есть такие агрегаторы как Раньше всех, ну почти или ТАСС — они менее эмоциональны, потому что не имеют комментариев и лайков. Но и они не все же формируют определённый эмоциональный фон, а не стремятся просто транслировать факты. Они специально отбирают новости в соответствии с цензурой, расставляют акценты, чтобы нравиться своему отечеству, повторяют нужные установки и так далее.
Я всё больше прихожу к выводу, что всё это результат деградации журналистики, как таковой. Сегодня любой может создать новостной канал. Для этого не нужно журналистского образования, знаний об этике или навыков подачи информации. Многие люди через новостной контент просто выражают свои эмоции и переживания. И от вас они хотят того же самого. Эти люди не умеют и им даже нафиг не надо показывать вам, что происходит в мире и как он устроен.
Ясно, что и раньше СМИ вели себя подобным образом. Но теперь-то мы имеем дело не только с государственными и буржуазными СМИ, но и вполне себе с любительскими. И там тоже самое, потому что все конкурируют за внимание аудитории. Достигнуть этого взвешенной аналитикой слишком сложно, а вот ржать, травить, брызгать слюнями — вполне себе годится.
Хе-Хе-Хе контент это даже не подача новостей, как таковая, — это эмоциональное программирование в духе «Обитаемого острова» Стругацких. Там специальные излучатели транслировали в головы людей правильные мысли и чувства, чтобы держать их в нужном состоянии. Современные любители международного обозрения делают почти то же самое — только через новостные вбросы.
Конечно, есть такие агрегаторы как Раньше всех, ну почти или ТАСС — они менее эмоциональны, потому что не имеют комментариев и лайков. Но и они не все же формируют определённый эмоциональный фон, а не стремятся просто транслировать факты. Они специально отбирают новости в соответствии с цензурой, расставляют акценты, чтобы нравиться своему отечеству, повторяют нужные установки и так далее.
Я всё больше прихожу к выводу, что всё это результат деградации журналистики, как таковой. Сегодня любой может создать новостной канал. Для этого не нужно журналистского образования, знаний об этике или навыков подачи информации. Многие люди через новостной контент просто выражают свои эмоции и переживания. И от вас они хотят того же самого. Эти люди не умеют и им даже нафиг не надо показывать вам, что происходит в мире и как он устроен.
Ясно, что и раньше СМИ вели себя подобным образом. Но теперь-то мы имеем дело не только с государственными и буржуазными СМИ, но и вполне себе с любительскими. И там тоже самое, потому что все конкурируют за внимание аудитории. Достигнуть этого взвешенной аналитикой слишком сложно, а вот ржать, травить, брызгать слюнями — вполне себе годится.
06.05.202521:44
За 30 секунд генерируем в ЧатГПТ марксистский анализ индо-пакистанского конфликта. Собственно, научная ценность марксизма стремится к нулю.
С марксистской точки зрения, обострение индо-пакистанского конфликта после теракта в Пахалгаме 22 апреля 2025 года, в результате которого погибли 26 туристов, следует рассматривать как проявление глубинных противоречий между национальными буржуазиями двух стран. Обе стороны используют религиозные и националистические риторики для мобилизации населения и отвлечения внимания от внутренних социальных и экономических проблем. В условиях усиливающегося неравенства и классовой напряженности правящие элиты прибегают к внешнеполитическим конфликтам, чтобы укрепить свою власть и подавить внутреннюю оппозицию.
Индия, возложив ответственность за теракт на пакистанские группировки, провела операцию «Синдор» — авиаудары по девяти объектам на территории Пакистана и контролируемого им Кашмира. Пакистан, в свою очередь, заявил о гибели мирных жителей и пообещал ответить на агрессию. Обе страны приостановили дипломатические отношения, закрыли границы и аннулировали визы, что свидетельствует о нарастающей эскалации конфликта между двумя ядерными державами . Такие действия отражают стремление правящих классов обеих стран укрепить свои позиции за счет националистической мобилизации, отвлекая внимание от внутренних проблем, таких как экономическое неравенство и социальная несправедливость.
С марксистской перспективы, корни конфликта лежат в колониальном наследии и искусственном разделении региона, что привело к созданию национальных государств с конкурирующими буржуазными интересами. Кашмир, богатый природными ресурсами и стратегически важный регион, стал объектом борьбы между двумя государствами, каждая из которых стремится контролировать его ради собственных экономических и политических интересов. Местное население, особенно рабочие и крестьяне, становится жертвой этой борьбы, сталкиваясь с насилием, репрессиями и ухудшением условий жизни. В конечном итоге, только солидарность трудящихся и борьба за социалистическую трансформацию общества могут привести к устойчивому миру и справедливости в регионе.
С марксистской точки зрения, обострение индо-пакистанского конфликта после теракта в Пахалгаме 22 апреля 2025 года, в результате которого погибли 26 туристов, следует рассматривать как проявление глубинных противоречий между национальными буржуазиями двух стран. Обе стороны используют религиозные и националистические риторики для мобилизации населения и отвлечения внимания от внутренних социальных и экономических проблем. В условиях усиливающегося неравенства и классовой напряженности правящие элиты прибегают к внешнеполитическим конфликтам, чтобы укрепить свою власть и подавить внутреннюю оппозицию.
Индия, возложив ответственность за теракт на пакистанские группировки, провела операцию «Синдор» — авиаудары по девяти объектам на территории Пакистана и контролируемого им Кашмира. Пакистан, в свою очередь, заявил о гибели мирных жителей и пообещал ответить на агрессию. Обе страны приостановили дипломатические отношения, закрыли границы и аннулировали визы, что свидетельствует о нарастающей эскалации конфликта между двумя ядерными державами . Такие действия отражают стремление правящих классов обеих стран укрепить свои позиции за счет националистической мобилизации, отвлекая внимание от внутренних проблем, таких как экономическое неравенство и социальная несправедливость.
С марксистской перспективы, корни конфликта лежат в колониальном наследии и искусственном разделении региона, что привело к созданию национальных государств с конкурирующими буржуазными интересами. Кашмир, богатый природными ресурсами и стратегически важный регион, стал объектом борьбы между двумя государствами, каждая из которых стремится контролировать его ради собственных экономических и политических интересов. Местное население, особенно рабочие и крестьяне, становится жертвой этой борьбы, сталкиваясь с насилием, репрессиями и ухудшением условий жизни. В конечном итоге, только солидарность трудящихся и борьба за социалистическую трансформацию общества могут привести к устойчивому миру и справедливости в регионе.
03.05.202518:39
Вопрос о том, какую идеологию можно предложить сегодня вместо марксизма-ленинизма, на самом деле не имеет никакого смысла. Проблема современного общества не столько даже в отсутствии идеологий, сколько в отсутствии условий для их появления.
Современный человек живет в очень динамичном информационном пространстве: каждый день новые события, сообщения, реклама, новости, каналы и так далее. Человек вынужден переключаться каждую секунду, не давая эмоциям времени на развитие. Его мышление становится поверхностным, а глубокие чувства и размышления начинают восприниматься как перегрузка. Это приводит к своеобразной психологической экономии — стремлению минимизировать не только страдания, но и сложные положительные переживания. Всё это ослабляет способность к глубокому сопереживанию, снижает уровень солидарности и разрушает основу для возникновения идеологических систем.
Клиповое мышление обеспечивает быструю адаптацию и удобство в краткосрочной перспективе. Однако в долгосрочном плане оно ведёт к утрате способности объединяться вокруг значимых идей. Без глубины переживаний и без желания бороться за что-то великое идеологии становятся неактуальными. Люди привыкают воспринимать даже искусство, культуру и личные отношения как поток впечатлений, лишённый прочной связи и ответственности.
Возьмём тот же марксизм-ленинизм. Ни для кого не секрет, что большинство современных марксистов практически не занимаются самостоятельным изучением теории. Они редко открывают оригинальные документы, не интересуются современными научными работами, касающимися экономической и социальной теории. В лучшем случае их багаж ограничивается «Капиталом» и несколькими агитпроп каналами в телеге. При этом авторы этих каналов сами зачастую просто транслируют цитаты классиков, вперемешку со своим потоком сознания в духе троцкистов под лавкой революции.
Короче, любая идеология в современном мире пока что не может быть воспринята массами. Возможно ситуация изменится, но сейчас это так. Соответственно, на вопрос о том, что можно предложить вместо марксизма-ленинизма я отвечу так: ты, придурок, и марксизма-ленинизма-то не знаешь, только верещишь за попранную репутацию Советского Союза.
Современный человек живет в очень динамичном информационном пространстве: каждый день новые события, сообщения, реклама, новости, каналы и так далее. Человек вынужден переключаться каждую секунду, не давая эмоциям времени на развитие. Его мышление становится поверхностным, а глубокие чувства и размышления начинают восприниматься как перегрузка. Это приводит к своеобразной психологической экономии — стремлению минимизировать не только страдания, но и сложные положительные переживания. Всё это ослабляет способность к глубокому сопереживанию, снижает уровень солидарности и разрушает основу для возникновения идеологических систем.
Клиповое мышление обеспечивает быструю адаптацию и удобство в краткосрочной перспективе. Однако в долгосрочном плане оно ведёт к утрате способности объединяться вокруг значимых идей. Без глубины переживаний и без желания бороться за что-то великое идеологии становятся неактуальными. Люди привыкают воспринимать даже искусство, культуру и личные отношения как поток впечатлений, лишённый прочной связи и ответственности.
Возьмём тот же марксизм-ленинизм. Ни для кого не секрет, что большинство современных марксистов практически не занимаются самостоятельным изучением теории. Они редко открывают оригинальные документы, не интересуются современными научными работами, касающимися экономической и социальной теории. В лучшем случае их багаж ограничивается «Капиталом» и несколькими агитпроп каналами в телеге. При этом авторы этих каналов сами зачастую просто транслируют цитаты классиков, вперемешку со своим потоком сознания в духе троцкистов под лавкой революции.
Короче, любая идеология в современном мире пока что не может быть воспринята массами. Возможно ситуация изменится, но сейчас это так. Соответственно, на вопрос о том, что можно предложить вместо марксизма-ленинизма я отвечу так: ты, придурок, и марксизма-ленинизма-то не знаешь, только верещишь за попранную репутацию Советского Союза.
02.05.202520:37
Просто обратите внимание: все коммунисты празднуют одни и те же даты — день рождения Ленина, Октябрьскую революцию, 23 февраля, 1 мая, 9 мая. Все как один называют себя защитниками рабочего класса, антиимпериалистами и освободителями. При этом каждый яростно отстаивает репутацию СССР, Сталина и Ленина вне зависимости от исторических фактов. При этом каждый считает себя истинным коммунистом и продолжателем дела Советского Союза, обвиняя других в оппортунизме, ревизионизме, социал-шовинизме или леволиберализме.
При этом находятся люди, которые говорят "Ну, есть настоящие коммунисты (два с половиной человека), а есть фальшивые (несколько сотен тысяч)". Эти люди реально бредят и не понимают, что происходит. Вся вот эта туса, именующая себя коммунистами, марксистами-ленинцами, борцами за дело пролетариата и прочая херота это и есть самые настоящие коммунисты. От Зюганова и Семина до Киященко и Майснера.
Мы сами себя убедили, полагаясь на убогий советский агитпроп, что коммунизм это про интересы рабочего класса и угнетенных всего мира, про борьбу с фашизмом и империализмом.
Ничего подобного. Пора бы уже это осознать, особенно спустя три года войны. Единственная реальная функция коммунизма сегодня — защищать интересы России. Конфликты внутри коммунистического движения, как и споры с монархистами или либералами, не имеют ничего общего с классовой борьбой. Это просто разные способы отстаивать интересы России на международной арене.
Для коммунистов вы такой же расходник, как для монархистов или фашистов. Они оставят вас с голой жопой и отправят на войну так же, как это сделают любые другие политические силы. Именно это они сейчас и делают.
Пора бы уже всем понять: дело вообще не в идеологии. Никто не обладает мандатом на прогрессивность только потому, что отождествляет себя с успехами прошлого. Правда и справедливость — не в лозунгах и символах, а в конкретных исторических обстоятельствах.
При этом находятся люди, которые говорят "Ну, есть настоящие коммунисты (два с половиной человека), а есть фальшивые (несколько сотен тысяч)". Эти люди реально бредят и не понимают, что происходит. Вся вот эта туса, именующая себя коммунистами, марксистами-ленинцами, борцами за дело пролетариата и прочая херота это и есть самые настоящие коммунисты. От Зюганова и Семина до Киященко и Майснера.
Мы сами себя убедили, полагаясь на убогий советский агитпроп, что коммунизм это про интересы рабочего класса и угнетенных всего мира, про борьбу с фашизмом и империализмом.
Ничего подобного. Пора бы уже это осознать, особенно спустя три года войны. Единственная реальная функция коммунизма сегодня — защищать интересы России. Конфликты внутри коммунистического движения, как и споры с монархистами или либералами, не имеют ничего общего с классовой борьбой. Это просто разные способы отстаивать интересы России на международной арене.
Для коммунистов вы такой же расходник, как для монархистов или фашистов. Они оставят вас с голой жопой и отправят на войну так же, как это сделают любые другие политические силы. Именно это они сейчас и делают.
Пора бы уже всем понять: дело вообще не в идеологии. Никто не обладает мандатом на прогрессивность только потому, что отождествляет себя с успехами прошлого. Правда и справедливость — не в лозунгах и символах, а в конкретных исторических обстоятельствах.
02.05.202509:45
Я не раз слышал рассуждения о том, как коммунисты якобы собираются вырвать из рук буржуазии коммунистическую повестку. Однако на деле всё обернулось иначе. Коммунисты стали главными охотниками за левыми — именно левых они объявили своими главными врагами, а не буржуазию. Вам может показаться, что мы имеем дело с какой-то ультраправой идеологией немецкого толка, но нет — таков сегодня российский коммунизм.
Эти люди собираются вырывать у буржуазии коммунистическую повестку, несмотря на то, что большинство из них в открытую придерживаются провластных взглядов, несмотря на то, что они вместе с буржуазией празднуют дни советского патриотизма, несмотря на то, что вместе с буржуазией они участвуют в травле левых, пишут доносы и дискредитируют их в глазах общества.
А ортодоксальный марксизм-ленинизм это сколько людей? Сколько за ними бюджетов? Какая у них аудитория? 0.1% от всего коммунистического в России? Эта пыль умудряется одной рукой пособничать буржуазии, а другой рукой заявлять, что она вот-вот ее опрокинет (надо только подождать, скоро все будет).
Давно пора признать, что коммунизм в современной России — это полностью провластное движение. Более провластное даже, чем монархизм или фашизм, ведь у коммунистов есть собственная официальная партия, встроенная в государственную систему. Не замечать этого может только слепой и фанатичный сектант.
Если наша цель действительно заключается в защите прав рабочего класса, то начинать борьбу следует именно с критики коммунистов. Не всяких там социал-демократов, монархистов или фашистов, а именно с тех, кто стал главными классовыми ивашкодурителями, кто борется с любыми возможными альтернативами для рабочих.
Эти люди собираются вырывать у буржуазии коммунистическую повестку, несмотря на то, что большинство из них в открытую придерживаются провластных взглядов, несмотря на то, что они вместе с буржуазией празднуют дни советского патриотизма, несмотря на то, что вместе с буржуазией они участвуют в травле левых, пишут доносы и дискредитируют их в глазах общества.
А ортодоксальный марксизм-ленинизм это сколько людей? Сколько за ними бюджетов? Какая у них аудитория? 0.1% от всего коммунистического в России? Эта пыль умудряется одной рукой пособничать буржуазии, а другой рукой заявлять, что она вот-вот ее опрокинет (надо только подождать, скоро все будет).
Давно пора признать, что коммунизм в современной России — это полностью провластное движение. Более провластное даже, чем монархизм или фашизм, ведь у коммунистов есть собственная официальная партия, встроенная в государственную систему. Не замечать этого может только слепой и фанатичный сектант.
Если наша цель действительно заключается в защите прав рабочего класса, то начинать борьбу следует именно с критики коммунистов. Не всяких там социал-демократов, монархистов или фашистов, а именно с тех, кто стал главными классовыми ивашкодурителями, кто борется с любыми возможными альтернативами для рабочих.
01.05.202519:41
Есть, кстати, мнение, что из-за человеческого эгоизма децентрализация производства невозможна. Якобы всё равно всё растащат по своим карманам, и чтобы избежать разрушения системы, людей придётся принуждать.
Однако, как мне кажется, это мнение основано на заблуждении. Эгоизм воспринимается как неотъемлемая часть человеческой природы, хотя на деле это не так. Эгоизм — это защитная реакция на враждебное окружение, которому нельзя доверять.
Человек становится эгоистом от непонимания поведения других людей. Он не может отождествлять себя с интересами коллектива, которого он не понимает. Отношения альтруизма невозможны в обществе, где царят секреты и недосказанность. Эгоизм будет проявляться там, где остаётся пространство для домыслов — там, где нет прозрачности человеческих отношений.
Следовательно, проблема эгоизма и децентрализации — это не вопрос "человеческой природы", а вопрос доступности информации и способности прогнозировать поведение других. Понимая положение и мотивы других людей, человек не будет замыкаться на себе и станет менее склонен к эгоизму.
Однако, как мне кажется, это мнение основано на заблуждении. Эгоизм воспринимается как неотъемлемая часть человеческой природы, хотя на деле это не так. Эгоизм — это защитная реакция на враждебное окружение, которому нельзя доверять.
Человек становится эгоистом от непонимания поведения других людей. Он не может отождествлять себя с интересами коллектива, которого он не понимает. Отношения альтруизма невозможны в обществе, где царят секреты и недосказанность. Эгоизм будет проявляться там, где остаётся пространство для домыслов — там, где нет прозрачности человеческих отношений.
Следовательно, проблема эгоизма и децентрализации — это не вопрос "человеческой природы", а вопрос доступности информации и способности прогнозировать поведение других. Понимая положение и мотивы других людей, человек не будет замыкаться на себе и станет менее склонен к эгоизму.
01.05.202506:54
Если у истоков постсоветского коммунизма стояла фашистская и полуфашистская аудитория, то стоит задать вопрос: а когда, собственно, социальная база коммунизма изменилась?
Как известно, волна интереса к классическому марксизму-ленинизму началась с пенсионной реформы. Однако та аудитория, из которой черпали силы ортодоксальные марксисты, сложилась задолго до 2018 года. Низовой актив, позволивший коммунизму пережить 1990-е и 2000-е, принципиально не менял своих взглядов. Люди, поддерживавшие коммунистическое движение все эти годы, зачастую даже не имели представления о марксизме-ленинизме в его теоретической форме — хотя бы потому, что вплоть до 2010-х в стране не существовало ни одного известного пропагандиста с такими взглядами. Не говоря уже о теоретиках и социальных сетях, давших возможность популяризировать многие забытые идеи.
Иными словами, не марксисты-ленинцы формируют в России коммунистическую аудиторию — наоборот, именно эта аудитория порождает марксистов-ленинцев. И именно благодаря её внутреннему консерватизму, реваншизму и в отдельных случаях — откровенному фашизму — мы не видим и, вероятно, не увидим ни то, что каких-то глобальных внутренних перемен, но даже теоретических дискуссий.
Подобные дискуссии неминуемо привели бы к революционному пересмотру истории как Советского Союза, так и постсоветского коммунизма. Это мгновенно оттолкнуло бы всю ту самую реваншистскую аудиторию, которую марксисты-ленинцы с таким трудом собирали вокруг себя. Это напрямую ударило бы по их доходам и, что не менее важно, по их самолюбию.
Наоборот, в кругу революционного марксизма мы имеем максимально консервативную ситуацию: чем больше ты нахваливаешь Сталина, СССР и «великую эпоху», чем меньше ты склонен к самоанализу и рефлексии, короче, чем меньше ты перечишь своей консервативной аудитории, тем больше ты ее привлекаешь, тем более ты популярен и тем больше ты зарабатываешь.
Постсоветский коммунизм не терпит диалектики, не терпит признания ошибок и извлечения исторического опыта. Он существует не для переосмысления прошлого, а для утешения реваншистов, тоскующих по стране, которую мы потеряли. Именно на этом играет ортодоксальный марксизм-ленинизм и все остальные красно-коричневые. Они продают этим людям надежду. Надежду, что однажды злодеи будут повержены, а мы вновь возродимся.
Как известно, волна интереса к классическому марксизму-ленинизму началась с пенсионной реформы. Однако та аудитория, из которой черпали силы ортодоксальные марксисты, сложилась задолго до 2018 года. Низовой актив, позволивший коммунизму пережить 1990-е и 2000-е, принципиально не менял своих взглядов. Люди, поддерживавшие коммунистическое движение все эти годы, зачастую даже не имели представления о марксизме-ленинизме в его теоретической форме — хотя бы потому, что вплоть до 2010-х в стране не существовало ни одного известного пропагандиста с такими взглядами. Не говоря уже о теоретиках и социальных сетях, давших возможность популяризировать многие забытые идеи.
Иными словами, не марксисты-ленинцы формируют в России коммунистическую аудиторию — наоборот, именно эта аудитория порождает марксистов-ленинцев. И именно благодаря её внутреннему консерватизму, реваншизму и в отдельных случаях — откровенному фашизму — мы не видим и, вероятно, не увидим ни то, что каких-то глобальных внутренних перемен, но даже теоретических дискуссий.
Подобные дискуссии неминуемо привели бы к революционному пересмотру истории как Советского Союза, так и постсоветского коммунизма. Это мгновенно оттолкнуло бы всю ту самую реваншистскую аудиторию, которую марксисты-ленинцы с таким трудом собирали вокруг себя. Это напрямую ударило бы по их доходам и, что не менее важно, по их самолюбию.
Наоборот, в кругу революционного марксизма мы имеем максимально консервативную ситуацию: чем больше ты нахваливаешь Сталина, СССР и «великую эпоху», чем меньше ты склонен к самоанализу и рефлексии, короче, чем меньше ты перечишь своей консервативной аудитории, тем больше ты ее привлекаешь, тем более ты популярен и тем больше ты зарабатываешь.
Постсоветский коммунизм не терпит диалектики, не терпит признания ошибок и извлечения исторического опыта. Он существует не для переосмысления прошлого, а для утешения реваншистов, тоскующих по стране, которую мы потеряли. Именно на этом играет ортодоксальный марксизм-ленинизм и все остальные красно-коричневые. Они продают этим людям надежду. Надежду, что однажды злодеи будут повержены, а мы вновь возродимся.
30.04.202514:54
Недавно Алексей Сафронов выпустил ролик о догоняющей модернизации в СССР. Автор выдвигает тезис, что именно она стала одной из причин централизации власти и отстранения общества от участия в управлении экономикой.
В ролике утверждается, что в условиях тяжелой экономической ситуации и враждебного окружения пролетарское государство было вынуждено поступиться низовой инициативой в пользу централизованного бюрократического аппарата. Алексей также подробно рассматривает попытки преодоления этой проблемы и анализирует их последствия.
На мой взгляд, Алексей излишне сосредотачивается на внутренних взаимоотношениях между верхами и низами в СССР, в то время как следовало бы акцентировать внимание на объективных интересах пролетарского государства как самостоятельной хозяйственной единицы в мировой системе.
Алексей, в общем-то, правильно отмечает: тяжелые условия существования России, обескровленной мировой и гражданской войной и так далее вынудили действовать так, а не иначе. Но в этом-то и состоит суть — жизнь всегда будет таковой.
Когда мы говорим о пролетарском государстве, мы имеем в виду, что рядом будут существовать и другие государства. Каждое из них будет представлять собой замкнутую хозяйственную единицу, которая просто не предусматривает приоритет чужих интересов над своими. Каждое государство всегда заботиться лишь о своих собственных интересах.
В подобной системе конфликты неизбежны. И учитывая социально-экономические возможности государств, речь идёт не о «локальных спорах из-за лесопосадки», а о конфликтах, затрагивающих само существование государств. То есть, эти конфликты будут иметь характер борьбы за «национальную безопасность» или за «национальные интересы».
А поскольку национальные интересы в условиях государственной конкуренции тождественны интересам самосохранения, они неизбежно будут ставиться выше интересов внутренней политики. Иными словами, международная конкуренция всегда будет требовать мобилизации, централизации и подавления низовой инициативы.
Следовательно, догоняющая модернизация — лишь часть общего процесса. Советский опыт это подтверждает: даже когда в 1950-е годы некоторые отрасли СССР уже стали передовыми в мировом масштабе, никакой демократизации хозяйства не случилось, потому что на смену горячей войне пришла холодная. В условиях государственной конкуренции всегда будет находиться причина для экономической гонки.
Я совершенно согласен с размышлениями Алексея о низовой инициативе и демократии, но только не в контексте существования пролетарского государства. Потому что до тех пор, пока существует государство диктатуры пролетариата, а значит пока существует государственная конкуренция и безответственность государственных единиц друг перед другом, все подобные аргументы будут проигнорированы. А самого Алексея за такие слова, что он озвучивает, вполне могли бы расстрелять в том самом пролетарском государстве. Ибо дело вообще не в том, чтобы зажать свой народ на потеху бюрократам, а в том, чтобы обеспечить сохранность и воспроизводство хозяйства в условиях государственного, то есть в условиях априори враждебного окружения.
В ролике утверждается, что в условиях тяжелой экономической ситуации и враждебного окружения пролетарское государство было вынуждено поступиться низовой инициативой в пользу централизованного бюрократического аппарата. Алексей также подробно рассматривает попытки преодоления этой проблемы и анализирует их последствия.
На мой взгляд, Алексей излишне сосредотачивается на внутренних взаимоотношениях между верхами и низами в СССР, в то время как следовало бы акцентировать внимание на объективных интересах пролетарского государства как самостоятельной хозяйственной единицы в мировой системе.
Алексей, в общем-то, правильно отмечает: тяжелые условия существования России, обескровленной мировой и гражданской войной и так далее вынудили действовать так, а не иначе. Но в этом-то и состоит суть — жизнь всегда будет таковой.
Когда мы говорим о пролетарском государстве, мы имеем в виду, что рядом будут существовать и другие государства. Каждое из них будет представлять собой замкнутую хозяйственную единицу, которая просто не предусматривает приоритет чужих интересов над своими. Каждое государство всегда заботиться лишь о своих собственных интересах.
В подобной системе конфликты неизбежны. И учитывая социально-экономические возможности государств, речь идёт не о «локальных спорах из-за лесопосадки», а о конфликтах, затрагивающих само существование государств. То есть, эти конфликты будут иметь характер борьбы за «национальную безопасность» или за «национальные интересы».
А поскольку национальные интересы в условиях государственной конкуренции тождественны интересам самосохранения, они неизбежно будут ставиться выше интересов внутренней политики. Иными словами, международная конкуренция всегда будет требовать мобилизации, централизации и подавления низовой инициативы.
Следовательно, догоняющая модернизация — лишь часть общего процесса. Советский опыт это подтверждает: даже когда в 1950-е годы некоторые отрасли СССР уже стали передовыми в мировом масштабе, никакой демократизации хозяйства не случилось, потому что на смену горячей войне пришла холодная. В условиях государственной конкуренции всегда будет находиться причина для экономической гонки.
Я совершенно согласен с размышлениями Алексея о низовой инициативе и демократии, но только не в контексте существования пролетарского государства. Потому что до тех пор, пока существует государство диктатуры пролетариата, а значит пока существует государственная конкуренция и безответственность государственных единиц друг перед другом, все подобные аргументы будут проигнорированы. А самого Алексея за такие слова, что он озвучивает, вполне могли бы расстрелять в том самом пролетарском государстве. Ибо дело вообще не в том, чтобы зажать свой народ на потеху бюрократам, а в том, чтобы обеспечить сохранность и воспроизводство хозяйства в условиях государственного, то есть в условиях априори враждебного окружения.
28.04.202515:03
Если обратиться к истории постсоветского коммунизма, становится очевидно, что ортодоксальный марксизм-ленинизм практически не сыграл в ней никакой роли.
Так, например, Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) и движение «Трудовая Россия» Анпилова, основанные в 1990-е годы, представляли собой эклектичную смесь коммунистического атеизма, советского патриотизма, национализма и славяно-русского неоязычества (Шнирельман В.А. Арийский миф в современном мире). Сталин, естественно, находился в особом почете, поскольку «культ Вождя — это естественное выражение языческой сути власти».
Еще одним заметным явлением в постсоветской России стало ныне запрещенное движение КОБ. Концепция КОБ начала разрабатываться еще в советские годы, начиная с работы Разгерметизация (позднее — Мертвая вода). В центре их доктрины находился миф о «мировом заговоре» и существовании скрытых надгосударственных структур управления. Один из ключевых идеологов КОБ, Е.Г. Кузнецов — преподаватель Ленинградского университета и бывший теоретик РКРП — заявлял, что главным врагом человечества является «технократическая евро-американская цивилизация», отождествляя её с «сионо-нацистской агрессией». Христианское «царство божие» в его трактовке также представлялось разновидностью «сионо-нацистской диктатуры». КОБовцы, как и многие другие движения того времени, сохраняли весьма положительное отношение к Сталину.
Не менее показателен и пример КПРФ и её лидера Геннадия Зюганова. В книге Драма власти (1993) Зюганов сокрушался о разрушении СССР, обвиняя в этом либералов-западников и «агентов влияния», якобы угрожающих существованию Российской Федерации. При этом он практически не опирался на марксистские принципы, отвергал классовый подход и игнорировал тот факт, что евразийцы — на чью риторику он опирался — были яростными антикоммунистами (Шнирельман. От апокалипсиса к конспирологии). Зато Зюганов реабилитировал монархический лозунг «Православие, самодержавие, народность» и провозглашал приоритет межцивилизационных, а не межклассовых противоречий.
Можно также вспомнить Нину Андрееву с её манифестом Не могу поступиться принципами, писателя Александра Проханова с его борьбой против «Хазарского каганата» (оба ярые поклонники Сталина), а также национал-большевиков вроде Эдуарда Лимонова и Александра Дугина.
Как уже было сказано, среди коммунистов 1990-ых годов практически не было сторонников ортодоксального марксизма. Это нужно принимать во внимание, когда мы рассуждаем о генезисе марксизма-ленинизма в постсоветской России. Потому что изначально российский постсоветский коммунизм сложился как гремучая смесь фашизма, неоязычества и ностальгии по утраченной «великой империи». Иными словами, с самого начала постсоветский коммунизм аккумулировал вокруг себя не классовую, а красно-коричневую неофашистскую аудиторию.
Да, сегодня российский коммунизм отчасти отошел от шизофренических конспирологических теорий. Однако такие черты, как антизападничество (ЦРУ под лавкой и морально-нравственное разложение западной цивилизации), антисемитизм (ищем сионистов в турбинах самолетов), вождизм (преклонение перед авторитаризмом и массовыми внесудебными репрессиями) и милитаризм (все бюджеты на производство средств убийства людей), остаются в нем вполне актуальными. Развивая эту мысль, следует также рассматривать антикоммунизм в приграничных с Россией странах не как борьбу против рабочего движения как такового, а как борьбу с российским красно-коричневым коммунизмом.
Так, например, Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) и движение «Трудовая Россия» Анпилова, основанные в 1990-е годы, представляли собой эклектичную смесь коммунистического атеизма, советского патриотизма, национализма и славяно-русского неоязычества (Шнирельман В.А. Арийский миф в современном мире). Сталин, естественно, находился в особом почете, поскольку «культ Вождя — это естественное выражение языческой сути власти».
Еще одним заметным явлением в постсоветской России стало ныне запрещенное движение КОБ. Концепция КОБ начала разрабатываться еще в советские годы, начиная с работы Разгерметизация (позднее — Мертвая вода). В центре их доктрины находился миф о «мировом заговоре» и существовании скрытых надгосударственных структур управления. Один из ключевых идеологов КОБ, Е.Г. Кузнецов — преподаватель Ленинградского университета и бывший теоретик РКРП — заявлял, что главным врагом человечества является «технократическая евро-американская цивилизация», отождествляя её с «сионо-нацистской агрессией». Христианское «царство божие» в его трактовке также представлялось разновидностью «сионо-нацистской диктатуры». КОБовцы, как и многие другие движения того времени, сохраняли весьма положительное отношение к Сталину.
Не менее показателен и пример КПРФ и её лидера Геннадия Зюганова. В книге Драма власти (1993) Зюганов сокрушался о разрушении СССР, обвиняя в этом либералов-западников и «агентов влияния», якобы угрожающих существованию Российской Федерации. При этом он практически не опирался на марксистские принципы, отвергал классовый подход и игнорировал тот факт, что евразийцы — на чью риторику он опирался — были яростными антикоммунистами (Шнирельман. От апокалипсиса к конспирологии). Зато Зюганов реабилитировал монархический лозунг «Православие, самодержавие, народность» и провозглашал приоритет межцивилизационных, а не межклассовых противоречий.
Можно также вспомнить Нину Андрееву с её манифестом Не могу поступиться принципами, писателя Александра Проханова с его борьбой против «Хазарского каганата» (оба ярые поклонники Сталина), а также национал-большевиков вроде Эдуарда Лимонова и Александра Дугина.
Как уже было сказано, среди коммунистов 1990-ых годов практически не было сторонников ортодоксального марксизма. Это нужно принимать во внимание, когда мы рассуждаем о генезисе марксизма-ленинизма в постсоветской России. Потому что изначально российский постсоветский коммунизм сложился как гремучая смесь фашизма, неоязычества и ностальгии по утраченной «великой империи». Иными словами, с самого начала постсоветский коммунизм аккумулировал вокруг себя не классовую, а красно-коричневую неофашистскую аудиторию.
Да, сегодня российский коммунизм отчасти отошел от шизофренических конспирологических теорий. Однако такие черты, как антизападничество (ЦРУ под лавкой и морально-нравственное разложение западной цивилизации), антисемитизм (ищем сионистов в турбинах самолетов), вождизм (преклонение перед авторитаризмом и массовыми внесудебными репрессиями) и милитаризм (все бюджеты на производство средств убийства людей), остаются в нем вполне актуальными. Развивая эту мысль, следует также рассматривать антикоммунизм в приграничных с Россией странах не как борьбу против рабочего движения как такового, а как борьбу с российским красно-коричневым коммунизмом.
Reposted from:
Профсоюз работников IT
18.04.202516:22
О хабре в последний раз
Digital-ниндзя опубликовал подкаст с Алексеем «Boomburum» Шевелёвым, руководителем отдела по работе с пользователями «Хабра». В эфире Алексей прокомментировал блокировку (фактически — удаление) аккаунта Профсоюза работников IT на платформе. Последний раз мы возвращаемся к теме «Хабра», чтобы на своём примере показать, что права не дают — за них нужно бороться.
Читать далее
Digital-ниндзя опубликовал подкаст с Алексеем «Boomburum» Шевелёвым, руководителем отдела по работе с пользователями «Хабра». В эфире Алексей прокомментировал блокировку (фактически — удаление) аккаунта Профсоюза работников IT на платформе. Последний раз мы возвращаемся к теме «Хабра», чтобы на своём примере показать, что права не дают — за них нужно бороться.
Читать далее
10.04.202517:47
Какой товар продают коммунисты? За что их любят? За помощь в организации профсоюзов, за исторические лекции или, быть может, за стремление к социальной справедливости? Нет, коммунистов любят не за это. Коммунистов любят за травлю.
На самом деле травля — это единственное, где коммунисты преуспели. За последние 30 лет они не достигли успехов ни в чем, кроме борьбы с либеральной мифологией. В основе постсоветского коммунизма лежит антилиберальный реваншизм. Все остальное — так, в довесок.
Такое отношение к либералам вполне логично. Многие в стране их ненавидят за реформы 90-х, за ту социальную катастрофу, с которой они ассоциируются. Поэтому народ с удовольствием слушает бесконечные стримы о том, как либералы нас обманули, как они нас обокрали и какие же они тупые эти либеральные начальнички.
Суть современного российского коммунизма не в том, чтобы что-то изменить, потому что изменить они ничего не могут и не хотят. Суть в том, чтобы травить неугодных. И это можно делать даже бесплатно.
Коммунизм очень токсичен. Он привлекает людей, которые хотят выплеснуть свою ненависть на кого-то и при этом чувствовать моральное превосходство. Это социально-психологический процесс.
Люди, по большому счету, ничего не могут изменить в своей жизни, но они очень сильно страдают. Их переполняют злость и обида, которые просто невозможно держать в себе. Марксизм-ленинизм помогает им в этом. Не надо ничего читать, не надо ничего изучать. Просто говоришь, что они все тупые леволиберально-фашистские контрреволюционеры, отнявшие у нас былое величие и процветание. Всё. Готово. Исповедь получена (беспокойство РПЦ по этому поводу не удивительно).
А власть это полностью устраивает. Пожалуйста, ругайте либералов, ругайте всех этих солженицинов, ильинов, малофеевых и кого вы там сами считаете либералами сколько угодно. Травите всех этих врагов коммунизма, хвалите СССР, одобряйте репрессии и отрицайте депортации. И тогда мы с гордостью сможем сказать — борцы с нацизмом это мы.
На самом деле травля — это единственное, где коммунисты преуспели. За последние 30 лет они не достигли успехов ни в чем, кроме борьбы с либеральной мифологией. В основе постсоветского коммунизма лежит антилиберальный реваншизм. Все остальное — так, в довесок.
Такое отношение к либералам вполне логично. Многие в стране их ненавидят за реформы 90-х, за ту социальную катастрофу, с которой они ассоциируются. Поэтому народ с удовольствием слушает бесконечные стримы о том, как либералы нас обманули, как они нас обокрали и какие же они тупые эти либеральные начальнички.
Суть современного российского коммунизма не в том, чтобы что-то изменить, потому что изменить они ничего не могут и не хотят. Суть в том, чтобы травить неугодных. И это можно делать даже бесплатно.
Коммунизм очень токсичен. Он привлекает людей, которые хотят выплеснуть свою ненависть на кого-то и при этом чувствовать моральное превосходство. Это социально-психологический процесс.
Люди, по большому счету, ничего не могут изменить в своей жизни, но они очень сильно страдают. Их переполняют злость и обида, которые просто невозможно держать в себе. Марксизм-ленинизм помогает им в этом. Не надо ничего читать, не надо ничего изучать. Просто говоришь, что они все тупые леволиберально-фашистские контрреволюционеры, отнявшие у нас былое величие и процветание. Всё. Готово. Исповедь получена (беспокойство РПЦ по этому поводу не удивительно).
А власть это полностью устраивает. Пожалуйста, ругайте либералов, ругайте всех этих солженицинов, ильинов, малофеевых и кого вы там сами считаете либералами сколько угодно. Травите всех этих врагов коммунизма, хвалите СССР, одобряйте репрессии и отрицайте депортации. И тогда мы с гордостью сможем сказать — борцы с нацизмом это мы.
Records
21.08.202423:59
12.1KSubscribers26.10.202423:59
100Citation index02.03.202509:52
4.8KAverage views per post03.11.202423:59
4.2KAverage views per ad post07.03.202510:25
19.86%ER02.03.202509:52
42.57%ERRReposted from:Димитриев
10.05.202506:42
9 мая — пожалуй, единственный политический ритуал, который в России ещё работает. Парад, георгиевская лента, портрет в руках — всё встроено в повседневную идентичность. Люди знают, как себя вести, что говорить, когда аплодировать. Всё знакомо. Всё на месте.
Внутри — работает. А вот вовне — нет.
На трибуне — гости. Кто-то по инерции, кто-то из вежливости, кто-то из расчёта. У каждого — свой национальный миф, своё прошлое, своё представление о будущем. И в этих проектах 9 мая — эпизод чужой мифологии. Не встроенный, не прожитый, не свой.
Иногда это доходит до почти гротескных сцен.
Азербайджанская колонна с орденами за Карабах проходит мимо армянского премьера.
На трибуне — ветераны брянско-украинского фронта.
А в трансляции — бодрый голос о «вечной дружбе».
Все делают вид, что так и надо.
Но на уровне символов — это распад. Победа 80-летней давности больше не объединяет.
На Кавказе и в Средней Азии пока празднуют, но это не стало частью их идентичности.
Не потому что не помнят. А потому что это не их миф.
Там — другие герои, другая драма, другие, новые жертвы в конце концов.
А Россия почему-то продолжает всеми доступными способами продвигать день Победы даже в странах, которые во Второй мировой были с другой стороны. Как будто ритуальная форма сама по себе может быть привлекательным предложением.
Но это работает только там, где все повторяют с детства.
Где не надо объяснять, что за прадед и зачем его портрет несут по улице. Где слово «Бессмертный» не нуждается в переводе.
Когда-то пытались превратить 9 мая в этическую систему -"чтобы помнили". Но что именно помнить? Миллионы погибших? Чтобы они не повторились?
На деле всё вышло иначе.
Если с детства приучать ребёнка к строю, к форме, к технике —
он будет ждать своей войны.
Потому что всё это выглядит не как память. А как репетиция.
9 мая это государственная религия — типично российская, православная, а во многом даже дохристианская.
У нас в Восточной Европе есть такая традиция — строить курганы. Если в вашем поселке не сложилось с благоустройством, досугом, перспективами — остаётся курган. На него можно водить школьников, невест, делегации.
Он вечен и не требует объяснений.
Всё вокруг может рушиться — но курган будет стоять. И станет единственным местом, куда можно прийти в торжественный момент.
Живая память — сложна, противоречива, требует тяжелых признаний, требует диалога.
А курган — прост. Это универсальный ответ. Заменяет разговор.
Но курганы не экспортируются.
У других там свои холмы, свои герои, свои дети.
Внутри страны 9 мая ещё мобилизует.
Но снаружи — всё чаще пугает.
Миллионами мертвых и лозунгом «Можем повторить».
Внутри — работает. А вот вовне — нет.
На трибуне — гости. Кто-то по инерции, кто-то из вежливости, кто-то из расчёта. У каждого — свой национальный миф, своё прошлое, своё представление о будущем. И в этих проектах 9 мая — эпизод чужой мифологии. Не встроенный, не прожитый, не свой.
Иногда это доходит до почти гротескных сцен.
Азербайджанская колонна с орденами за Карабах проходит мимо армянского премьера.
На трибуне — ветераны брянско-украинского фронта.
А в трансляции — бодрый голос о «вечной дружбе».
Все делают вид, что так и надо.
Но на уровне символов — это распад. Победа 80-летней давности больше не объединяет.
На Кавказе и в Средней Азии пока празднуют, но это не стало частью их идентичности.
Не потому что не помнят. А потому что это не их миф.
Там — другие герои, другая драма, другие, новые жертвы в конце концов.
А Россия почему-то продолжает всеми доступными способами продвигать день Победы даже в странах, которые во Второй мировой были с другой стороны. Как будто ритуальная форма сама по себе может быть привлекательным предложением.
Но это работает только там, где все повторяют с детства.
Где не надо объяснять, что за прадед и зачем его портрет несут по улице. Где слово «Бессмертный» не нуждается в переводе.
Когда-то пытались превратить 9 мая в этическую систему -"чтобы помнили". Но что именно помнить? Миллионы погибших? Чтобы они не повторились?
На деле всё вышло иначе.
Если с детства приучать ребёнка к строю, к форме, к технике —
он будет ждать своей войны.
Потому что всё это выглядит не как память. А как репетиция.
9 мая это государственная религия — типично российская, православная, а во многом даже дохристианская.
У нас в Восточной Европе есть такая традиция — строить курганы. Если в вашем поселке не сложилось с благоустройством, досугом, перспективами — остаётся курган. На него можно водить школьников, невест, делегации.
Он вечен и не требует объяснений.
Всё вокруг может рушиться — но курган будет стоять. И станет единственным местом, куда можно прийти в торжественный момент.
Живая память — сложна, противоречива, требует тяжелых признаний, требует диалога.
А курган — прост. Это универсальный ответ. Заменяет разговор.
Но курганы не экспортируются.
У других там свои холмы, свои герои, свои дети.
Внутри страны 9 мая ещё мобилизует.
Но снаружи — всё чаще пугает.
Миллионами мертвых и лозунгом «Можем повторить».
Reposted from:Деньги и песец
08.05.202514:51
Почему Ленин в РФ остаётся актуальной фигурой (что бы там ни говорило начальство)?
Нынешнее РФ-государство - это производная от того государства, которое учредил Ленин в 1917 году. И все попытки РФ-ведомств считать свою преемственность от «александровских министерств» и «петровских коллегий» выглядят мило, но несерьезно. Главное ведомство считает датой своего основания 20 декабря 1917 года - и вот это - настоящая преемственность, а все попытки разных контор отмечать всякие 100500 летия - это «не смотрится».
Почему так?
Потому, что люди, принимающие решения в РФ - либо потомки ленинских комиссаров, либо тех, кто этим комиссарам служил. Может быть и в невысоком чине тогда служил, но за сто-то лет можно было и подняться наверх, на то и социальные лифты, которые для кого надо - очень даже работали.
Почему это важно?
Потому, что главное богатство любой элиты во все времена - это даже не материальные активы, а «связи» (дружеские, брачные, семейные), плюс - внутреннее знание о том «как делаются дела».
Если эти штуки - нетворк и инсайд - есть - то даже потерянные активы очень быстро восстановятся, а вот если этого нет - никакие активы не помогут.
Мы видели, как это работает - на рубеже «девяностых» - в органах власти (законодательных, в исполнительную никого посторонних не пустили) оказалось немало случайных людей - ну, повезло. Все такие выскочки ничего серьёзного приобрести не смогли, и быстро вернулись туда, откуда начинали (разве что по мелочи прибрали какие то кусочки ренты, или квартиры)
«Начать страну «с нуля» - как это сделал Ленин - можно, только если вычистить - в прямом смысле слова - прежнюю элиту.
Что в ленинскую революцию и было сделано - старая элита была либо ликвидирована, либо изгнана, либо запугана.
Судьба небольшого числа «старых специалистов», которых сохранили «для витрины» (отчасти и по необходимости) - это подтверждает.
(Тоже смешной момент - было дело российские нувориши в начале 1990х играли в поиск своих славных древних предков, сочиняли «родословные от Рюрика» - потом поняли, что это не катит, и между собой стали говорить честно - дедушка в Норильске был начальником по режиму, бабушка в управлении треста «Дальстрой» приказы печатала, и так далее)
Так вот, специфика РФ-ситуации с «элитой и революцией» в том, что она уникальна.
Ни в одной из стран Восточного блока не было такой тотальной зачистки «бывших хозяев страны» - и все такие «бывшие хозяева», с началом декоммунизации, вернулись и к деньгам и к власти.
А в Венгрии вообще получилось удивительно - одни и те же люди (семейства) «решали вопросы» и при императоре Франце-Иосифе, и при регенте Хорти, и при фашисте Салаши, и при сталинисте Ракоши, и при «демократе» Кадаре (который сидел в тюрьме и при Хорти, и при Салаши, и при Ракоши), и при нынешнем Орбане.
И в Китае так же - кого раскулачили при Мао - тот снова занялся бизнесом при Дэне и преуспел.
И китайская диаспора привезла для строительства КНР-капитализма и деньги, и технологии и нетворк. Плюс Гонконг с Тайванем - альтернативный Китай, который работал и как пример, и как покупатель, и как продавец, и как источник инвестиций.
Но в России-то не было ничего подобного - страной правили и правят внуки тех, кто прежнюю элиту сто лет назад стёр в порошок.
И РФ-элита это прекрасно понимает, и этот «ленинский опыт» проецирует на себя - и у хозяев страны нет ответа - кто «в случае чего» гарантирует им собственность - если бы они могли гарантировать ее сами себе каким то другим способом, кроме чисто силового - они бы это сделали.
Но они этого не делают.
Поэтому опыт Ленина остаётся важен и ответы о том «что делать» - чем дальше, тем больше будут искать у него.
Нынешнее РФ-государство - это производная от того государства, которое учредил Ленин в 1917 году. И все попытки РФ-ведомств считать свою преемственность от «александровских министерств» и «петровских коллегий» выглядят мило, но несерьезно. Главное ведомство считает датой своего основания 20 декабря 1917 года - и вот это - настоящая преемственность, а все попытки разных контор отмечать всякие 100500 летия - это «не смотрится».
Почему так?
Потому, что люди, принимающие решения в РФ - либо потомки ленинских комиссаров, либо тех, кто этим комиссарам служил. Может быть и в невысоком чине тогда служил, но за сто-то лет можно было и подняться наверх, на то и социальные лифты, которые для кого надо - очень даже работали.
Почему это важно?
Потому, что главное богатство любой элиты во все времена - это даже не материальные активы, а «связи» (дружеские, брачные, семейные), плюс - внутреннее знание о том «как делаются дела».
Если эти штуки - нетворк и инсайд - есть - то даже потерянные активы очень быстро восстановятся, а вот если этого нет - никакие активы не помогут.
Мы видели, как это работает - на рубеже «девяностых» - в органах власти (законодательных, в исполнительную никого посторонних не пустили) оказалось немало случайных людей - ну, повезло. Все такие выскочки ничего серьёзного приобрести не смогли, и быстро вернулись туда, откуда начинали (разве что по мелочи прибрали какие то кусочки ренты, или квартиры)
«Начать страну «с нуля» - как это сделал Ленин - можно, только если вычистить - в прямом смысле слова - прежнюю элиту.
Что в ленинскую революцию и было сделано - старая элита была либо ликвидирована, либо изгнана, либо запугана.
Судьба небольшого числа «старых специалистов», которых сохранили «для витрины» (отчасти и по необходимости) - это подтверждает.
(Тоже смешной момент - было дело российские нувориши в начале 1990х играли в поиск своих славных древних предков, сочиняли «родословные от Рюрика» - потом поняли, что это не катит, и между собой стали говорить честно - дедушка в Норильске был начальником по режиму, бабушка в управлении треста «Дальстрой» приказы печатала, и так далее)
Так вот, специфика РФ-ситуации с «элитой и революцией» в том, что она уникальна.
Ни в одной из стран Восточного блока не было такой тотальной зачистки «бывших хозяев страны» - и все такие «бывшие хозяева», с началом декоммунизации, вернулись и к деньгам и к власти.
А в Венгрии вообще получилось удивительно - одни и те же люди (семейства) «решали вопросы» и при императоре Франце-Иосифе, и при регенте Хорти, и при фашисте Салаши, и при сталинисте Ракоши, и при «демократе» Кадаре (который сидел в тюрьме и при Хорти, и при Салаши, и при Ракоши), и при нынешнем Орбане.
И в Китае так же - кого раскулачили при Мао - тот снова занялся бизнесом при Дэне и преуспел.
И китайская диаспора привезла для строительства КНР-капитализма и деньги, и технологии и нетворк. Плюс Гонконг с Тайванем - альтернативный Китай, который работал и как пример, и как покупатель, и как продавец, и как источник инвестиций.
Но в России-то не было ничего подобного - страной правили и правят внуки тех, кто прежнюю элиту сто лет назад стёр в порошок.
И РФ-элита это прекрасно понимает, и этот «ленинский опыт» проецирует на себя - и у хозяев страны нет ответа - кто «в случае чего» гарантирует им собственность - если бы они могли гарантировать ее сами себе каким то другим способом, кроме чисто силового - они бы это сделали.
Но они этого не делают.
Поэтому опыт Ленина остаётся важен и ответы о том «что делать» - чем дальше, тем больше будут искать у него.
Reposted from:Димитриев
08.05.202511:25
Политактивисты много рассуждают на тему того, какую именно идеологию нужно продвигать России?
Запад продвигал раньше протестантскую этику и дух капитализма, потом защиту меньшинств и экологи. Навстречу Западу быстро распространяется исламизм и социальные сети. Сейчас из США пошла идея консервативной технократии. Католики не хотят отмирать, на Конклаве размышляют как им сохранить Глобальный Юг.
У России тоже есть своя экспортная идеология. Это День Победы и Бессмертный полк. У нее есть минусы: жители большинства стран мира непосредственного участия во Второй мировой войне не принимали, а многие вообще не очень в курсе, что было. Но есть и положительные стороны: празднование Дня Победы не несет никаких обязательств по части реформирования экономики, технологических прорывов и особой структуры общества. Просто отпраздновал и отдыхай. Многим жителям Глобального Юга это понравится больше утомительных нравоучений. Тем более, что в народной самодеятельности африканцам латиноамериканцам равных нет.
Запад продвигал раньше протестантскую этику и дух капитализма, потом защиту меньшинств и экологи. Навстречу Западу быстро распространяется исламизм и социальные сети. Сейчас из США пошла идея консервативной технократии. Католики не хотят отмирать, на Конклаве размышляют как им сохранить Глобальный Юг.
У России тоже есть своя экспортная идеология. Это День Победы и Бессмертный полк. У нее есть минусы: жители большинства стран мира непосредственного участия во Второй мировой войне не принимали, а многие вообще не очень в курсе, что было. Но есть и положительные стороны: празднование Дня Победы не несет никаких обязательств по части реформирования экономики, технологических прорывов и особой структуры общества. Просто отпраздновал и отдыхай. Многим жителям Глобального Юга это понравится больше утомительных нравоучений. Тем более, что в народной самодеятельности африканцам латиноамериканцам равных нет.
Reposted from:Профсоюз работников IT
18.04.202516:22
О хабре в последний раз
Digital-ниндзя опубликовал подкаст с Алексеем «Boomburum» Шевелёвым, руководителем отдела по работе с пользователями «Хабра». В эфире Алексей прокомментировал блокировку (фактически — удаление) аккаунта Профсоюза работников IT на платформе. Последний раз мы возвращаемся к теме «Хабра», чтобы на своём примере показать, что права не дают — за них нужно бороться.
Читать далее
Digital-ниндзя опубликовал подкаст с Алексеем «Boomburum» Шевелёвым, руководителем отдела по работе с пользователями «Хабра». В эфире Алексей прокомментировал блокировку (фактически — удаление) аккаунта Профсоюза работников IT на платформе. Последний раз мы возвращаемся к теме «Хабра», чтобы на своём примере показать, что права не дают — за них нужно бороться.
Читать далее
Log in to unlock more functionality.