— Но как же… — прошептала Кристина одними губами. — Как же я отправлюсь в ад?

— Чего ты там бормочешь?

— Как же я отправлюсь в ад? — повторила Кристина чуть громче и подняла остекленевшие глаза. — Мне же сначала нужно кое-кого убить.

Пират, который к тому моменту уже распахнул рубаху, судорожно одернул руку, а его товарищ с саблей замер, с недоумением глядя на женщину, с таким убеждением произнесшую страшные слова. 

— Адмирал бессмертен. И не смей говорить подобное! Иначе я отрежу тебе твой дрянной язык!

— А я не об Адмирале, — Кристина отвела пустой взгляд в сторону. — Я про того ублюдка, который отдал меня ему, потому что до смерти боится за свою шкуру. Или нет, я это о том фанатике, по вине которого вообще попала к пиратам? Или про того идиота, который предложил мне бежать? Ах, а может, я вообще про своего отца? Интересно, жив он или мертв. Лучше бы, конечно, жив. Достать его на том свете будет непросто. Да и я бы хотела, чтобы и его жизнь была хоть недолго похожа на ад. А еще мне всегда хотелось задать ему один вопрос. Нет, не почему он продал меня, свою родную дочь. Это-то я как раз понимаю. Мне любопытно другое: сколько ему заплатили? Мне всегда говорили, что я стою от силы пятнадцать фунтов. А вот Себастиан сказал, что меня можно продать и за все пятьдесят. Где же истина? Наверное, в середине? Так значит, тридцать? Было бы неплохо, но мне кажется, что и это слишком дорого. Никто бы в здравом рассудке не стал покупать ребенка за тридцать. А сейчас я слишком потрепана жизнью, чтобы столько стоить. Хоть в чем-то этот ублюдок прав: красота не главное в женщине, — Кристина положила обе ладони к себе на щеки и принялась их ощупывать. — Но и невинность тоже не главное. Главное — это душа, а у меня ее нет. Я просто вместилище для всех вас, и ничего больше! Разве может женщина без души стоить тридцать футов? Да меня можно взять даром! 

Спасибо всем, кто был с «Хорошим солдатом». Вроде совсем недавно вышли первые главы, а мы уже на середине книги. Впереди Теодору и Фридриха ждет ещё больше испытаний: долгая разлука, новые потери, непростой выбор между долгом и совестью и вынужденный союз со злейшим врагом. Но настоящая любовь преодолеет любые препятствия.
Вторая часть романа будет динамичнее и напряжённее. Приготовьтесь к неожиданным поворотам сюжета и эмоциональным главам. Особенно это касается эпилога. Я плакала, когда писала его.

Одних, скрывающих от себя свою полную свободу с помощью духа серьезности или ссылок на детерминизм, я назову трусами. Других, пытающихся доказать, что их существование необходимо, хотя даже появление человека на Земле является случайностью, я назову сволочью.

Нет никакой любви, кроме той, что создает саму себя; нет никакой «возможной» любви, кроме той, которая в любви проявляется. Нет никакого гения, кроме того, который выражает себя в произведениях искусства… мечты, ожидания и надежды позволяют определить человека лишь как обманчивый сон, как рухнувшие надежды, как напрасные ожидания, то есть определить его отрицательно, а не положительно.

Экзистенциализм – это не попытка отбить у человека охоту к действиям, ибо он говорит человеку, что надежда лишь в его действиях, и единственное, что позволяет человеку жить, – это действие.

17 лет, юнга без гроша за пазухой. Без памяти влюбился в Кристину с первого взгляда, уговорил ее сбежать и теперь маниакально защищает, хотя его давно послали далеко и надолго. Несмотря на юный возраст, к моменту попадания в плен к пиратам убил несколько человек, а после еще дюжину. Есть подозрения, что неуравновешен. Внушает Кристине страх, какую бы самоотверженность не демонстрировал.

100+ лет, капитан корабля, а значит, при деньгах. Неизвестно столько душ загубил во имя разбоя и пропитания. Хоть и является упырем, рядом с ним Кристина не испытывает того страха, который порой нагоняет на нее Алан. Более того: любезно пустил Кристину к себе в каюту, обеспечил ей какую-никакую безопасность и дал пищу. Но все под предлогом того, чтобы позже продать ее на рынке рабов за пятьдесят фунтов. Впрочем, до Тортуги дело не дошло: отдал Кристину своему знакомому, чтобы тот не потопил его корабль, а теперь хочет воспользоваться сложившейся ситуацией в свою пользу.

— Меня беспокоит не только Вальс, — продолжил очкарик. — Мне тут нашептали, что на Брунгильде есть опасный смертный. Вы его тоже видели.

— Тот мальчишка?

— Не позвольте его внешности обмануть вас, Адмирал. Не знаю, правда это или слухи, но говорят, что он перерезал горло тому старику, что вечно ошивается вокруг Вальса, да и самого Вальса ранил чуть ли не смертельно.

— Будь это действительно так, Вальс бы не позволил мальчишке расхаживать по кораблю.

— Да, но я бы все равно был осторожнее.

— Бояться смертного, еще и мальчишки? — Адмирал рассмеялся. — Я никогда не упаду так низко. И ты тоже не разочаровывай меня.

Семнадцатилетний юнга шотландского происхождения, непонятно как оказавшийся на голландском торговом судне (история умалчивает), во время одной из остановок попадает в цирк и без памяти влюбляется в гимнастку. Та — женщина весьма прагматичная и на предложение бежать отвечает юнцу отказом, но затем понимает, что жизнь в цирке ее достала, и все же соглашается. Парочка решает сойти на следующей же остановке, пересесть на пассажирский корабль с торгового и добраться до Нового Света, не таясь. Но едва судно с беглецами выходит в море, на него нападают пираты. Юнгу и гимнастку берут в плен. Ситуация осложняется, когда выясняется, что напавшие — не просто пираты, а самые настоящие вампиры! Теперь героям предстоит борьба за жизнь в прямом смысле, ведь в любой момент они могут стать ужином, пусть капитан вампиров и не выглядит так, будто в этом заинтересован.

Эй, <…>, что ты видел за секунду до смерти? Слышал ли, как отмеряет последние секунды часовой механизм, тайно заложенный в каждую человеческую жизнь? Смерть — это твое спасение или, вкусив ее, ты тотчас пожалел о содеянном? Может, страшный суд все-таки есть? А рай с адом? Может, они тоже? Если так, то тебя должны оправдать и впустить в обитель ангелов. В конце концов, изрядно помучавшись при жизни, ты заслужил покой. Спи спокойно, <…>.