На выставке «Русское невероятное» много картин, перед которыми останавливаешься, набрав полные легкие воздуха.
Но картина «Тетя Саша» Давида Петровича Штеренберга буквально не отпускает. Коллекция Государственного Русского музея.
1922-1923 год. Только закончилась гражданская война. Перед нами русская сельская женщина в васильковых косынке и кофте. Она немолода. Такая вот видевшая ужасы войн и революций, произвол землемеров, непорядочность чиновников и разную пакость от власти, но еще хорошо помнящая счастливую жизнь, свою корову и полный амбар снеди. Тетя Саша.
Пишут, что картина передает убожество, нищету и разруху послевоенного быта.
Не соглашусь. Почему это нищету? Мы видим целую миску картошки, килограмма два, две морковки со своего огорода, крупную репку, крепенький качан капусты. Чистая комната, тарелки на столе, опрятная хозяйка. Не согнутая в три погибели болезнью. Немного задумчивая. Но не от нужды, нужда еще не пришла.
Кто знает нехватку еды, скудность, тот согласится - это не голод. Тетя Саша (кстати почему не Шура? может от того что не так близка художнику, конечно она сыну магазинного приказчика никакая не тетя), она этими припасами дня три сможет кормить семью. Сноха с детьми придет, или дед обернется с заработка, соседка с племянницей из города - будут три женщины в синем. Борщ им постный поставит, пожарит картошечку с толстыми шкварками в русской печке, репу запарит, немного крупы, найдется и луковичка, и яичко вареное, немного хлебушка на картофельной закваске, соли к столу. Угощайтесь, чем Господь послал.
Но картина ведь не о продуктах. В дверном проеме, на белом тюле розово-голубыми волнами играет дневной свет. В избе тепло и сухо. Хозяйке есть что поставить на стол и есть для кого сготовить. Да, стол накрыт не на семерых, но все же. Теть Саша жива, кто-то из родных будет у нее обедать.
Не до излишеств, да их никогда и не было. Цветы? А кто их знает, вон бурьян за забором, кто ж его рвать станет. Скатерти и не видывали. Посуды лишней не держат. Главное, чтоб все одеты и накормлены. Чего особо радоваться-то? Но и грустить грешно. Немногословная, да, сдержанная, скромная русская женщина. Аккуратная, по-своему красиво одетая, убранные волосы, руки степенно на коленях.
Речь здесь не об эмоциях, а о будничном счастье простых вещей, о благословенной повседневности. Ну же, поэты и критики, живы и слава Богу, будет день будет пища. На иконку перекреститесь и кушайте, кушайте
