Мам, выключи свет!
17.04.202513:35
Готовьтесь, сейчас накину на вентилятор.
Ничего не предвещало беды, но, чертыхаясь, я бросил читать книгу. Такое происходит ооооочень редко, надо же было меня довести.
Причём изначально я вовсе не собирался читать её, но в какой-то момент про этот роман, кто только не написал. Ну, я и решил, что ладно. Речь идёт про выпущенную в феврале книгу «День» Майкла Каннингема.
Сюжет из 2025 года звучит уже несколько устаревшим, однако ностальгическим. Один день, 5 апреля. Каким он стал для семьи Дэна и Изабель в 2019-м, 2020-м и 2021-м годах? Какой была жизнь героев до пандемии, во время карантина и после него?
Пандемия для меня прошла совсем невнятно. В то время я жил в Джакарте, а по всей Азии в целом свирепствовали драконовские методы: работали исключительно продуктовые и аптеки, без маски никуда, перекрытия в городе. Если вы думаете, что так было только в самом начале, то нет, это длилось достаточно долго. Например, маски разрешили снять только в 2022 году.
В общем, время пандемии для меня буквально схлопнулось. Я до сих пор считаю, что у меня «украли» почти 3 года жизни. И вот тема пандемии — это то, что меня с натяжкой, но подкупило в книге.
Но я перестал это читать, даже не добравшись до пандемии. Весь текст книги (ознакомился где-то с 1/6) представлялся мне просто набором каких-то невнятно связанных между собой предложений, в которых к тому же регулярно поднималась повесточка. И этого становилось всё больше и больше, а главное к чему оно — ну совершенно непонятно (осознание пришло позже, можете почитать биографию писателя). В моменте же складывалось впечатление, что раз книга вышла в 2023 году, а следовательно писалась раньше, то Каннингем просто работал на волне масштабно запущенных в Северной Америке программ DEI.
Ну, мне такое совсем не близко. Так что из плохого — книгу ниасилил, из хорошего — теперь знаю, что буду проходить мимо Каннингема.
Ничего не предвещало беды, но, чертыхаясь, я бросил читать книгу. Такое происходит ооооочень редко, надо же было меня довести.
Причём изначально я вовсе не собирался читать её, но в какой-то момент про этот роман, кто только не написал. Ну, я и решил, что ладно. Речь идёт про выпущенную в феврале книгу «День» Майкла Каннингема.
Сюжет из 2025 года звучит уже несколько устаревшим, однако ностальгическим. Один день, 5 апреля. Каким он стал для семьи Дэна и Изабель в 2019-м, 2020-м и 2021-м годах? Какой была жизнь героев до пандемии, во время карантина и после него?
Пандемия для меня прошла совсем невнятно. В то время я жил в Джакарте, а по всей Азии в целом свирепствовали драконовские методы: работали исключительно продуктовые и аптеки, без маски никуда, перекрытия в городе. Если вы думаете, что так было только в самом начале, то нет, это длилось достаточно долго. Например, маски разрешили снять только в 2022 году.
В общем, время пандемии для меня буквально схлопнулось. Я до сих пор считаю, что у меня «украли» почти 3 года жизни. И вот тема пандемии — это то, что меня с натяжкой, но подкупило в книге.
Но я перестал это читать, даже не добравшись до пандемии. Весь текст книги (ознакомился где-то с 1/6) представлялся мне просто набором каких-то невнятно связанных между собой предложений, в которых к тому же регулярно поднималась повесточка. И этого становилось всё больше и больше, а главное к чему оно — ну совершенно непонятно (осознание пришло позже, можете почитать биографию писателя). В моменте же складывалось впечатление, что раз книга вышла в 2023 году, а следовательно писалась раньше, то Каннингем просто работал на волне масштабно запущенных в Северной Америке программ DEI.
Ну, мне такое совсем не близко. Так что из плохого — книгу ниасилил, из хорошего — теперь знаю, что буду проходить мимо Каннингема.
13.03.202511:00
Дамбудзо Маречера - Дом голода | издательство Common Place
Родезийская (она же зимбабвийская) литература вам о чём-нибудь говорит? А я вот радуюсь, что отхватил очередной раритет — одну из лучших африканских книг XX века, выпущенную у нас тиражом в 500 экземпляров. В общем, введу вас в курс дела.
Итак, встречайте дебютную книгу писателя, которого сравнивали с Джойсом, Кафкой, Рембо (не путать с Рэмбо), который чуть не спалил Оксфорд (ещё раз: не путать с Рэмбо!), которому нравилась русская литература, в частности проза Горького, который изрыгнул из себя «Дом голода» и получил за это в 1979 году премию газеты The Guardian (присуждалась в 1965-1998 годах).
Этот роман во многом автобиографичен и повествует о поиске себя чернокожим юношей в раздираемой потрясениями от стычек с белыми националистами Родезии. Кровь, насилие, секс, шизофрения, преступления — кажется, что в книге смещалось всё.
Наверное, вы сразу обратили внимание на то, что в перечислении почти всё негативное. Это не случайно. Тема насилия — ключевая для романа. К тому же это, по сути, чуть ли не единственный способ коммуникации между героями. Если удар кулаком, то выбитые зубы, если общение с женщиной, то непременно изнасилование и т.д. Во-первых, насилие в «Доме голода» служит шоковой терапией для читатетля, бодря его. Во-вторых, выступает вроде перехода от одного действия к другому, поскольку склейки между сценами отсутствуют. Отсюда, например, нелинейная структура романа.
Откровенно говоря, читать такое тяжело не только неподготовленному, но и подготовленному человеку. Трудно не согласиться с лауреатом Нобелевской премии по литературе 2007 года Дорис Лессинг, которая сказала, что «Роман сложно назвать лёгким и приятным чтением. Скорее он похож на случайно услышанный крик».
А «крик» Маречеры получился хлёстким и дерзким, словно крик человека, которому нечего терять. Но что скрывается за ним? Я считаю, что всё прозаично — голод как таковой. Ведь произведение про детство и юность главного героя. Даже если копнуть глубже, то мне Маречера видится человеком, который потерял жизненные ориентиры, позволил сломать свой внутренний компас, отпустил журавля в небо, когда уже держал его за хвост. Да, в итоге Маречера закончил печально, но я не согласен с Эдуардом Лукояновым в том, что его голод по недостижимому счастью.
Для меня «Дом голода» — про неизлечимую травму души, про невозможность вернуться назад, про нечто ускользающее в этой жизни.
Родезийская (она же зимбабвийская) литература вам о чём-нибудь говорит? А я вот радуюсь, что отхватил очередной раритет — одну из лучших африканских книг XX века, выпущенную у нас тиражом в 500 экземпляров. В общем, введу вас в курс дела.
Итак, встречайте дебютную книгу писателя, которого сравнивали с Джойсом, Кафкой, Рембо (не путать с Рэмбо), который чуть не спалил Оксфорд (ещё раз: не путать с Рэмбо!), которому нравилась русская литература, в частности проза Горького, который изрыгнул из себя «Дом голода» и получил за это в 1979 году премию газеты The Guardian (присуждалась в 1965-1998 годах).
Этот роман во многом автобиографичен и повествует о поиске себя чернокожим юношей в раздираемой потрясениями от стычек с белыми националистами Родезии. Кровь, насилие, секс, шизофрения, преступления — кажется, что в книге смещалось всё.
Наверное, вы сразу обратили внимание на то, что в перечислении почти всё негативное. Это не случайно. Тема насилия — ключевая для романа. К тому же это, по сути, чуть ли не единственный способ коммуникации между героями. Если удар кулаком, то выбитые зубы, если общение с женщиной, то непременно изнасилование и т.д. Во-первых, насилие в «Доме голода» служит шоковой терапией для читатетля, бодря его. Во-вторых, выступает вроде перехода от одного действия к другому, поскольку склейки между сценами отсутствуют. Отсюда, например, нелинейная структура романа.
Откровенно говоря, читать такое тяжело не только неподготовленному, но и подготовленному человеку. Трудно не согласиться с лауреатом Нобелевской премии по литературе 2007 года Дорис Лессинг, которая сказала, что «Роман сложно назвать лёгким и приятным чтением. Скорее он похож на случайно услышанный крик».
А «крик» Маречеры получился хлёстким и дерзким, словно крик человека, которому нечего терять. Но что скрывается за ним? Я считаю, что всё прозаично — голод как таковой. Ведь произведение про детство и юность главного героя. Даже если копнуть глубже, то мне Маречера видится человеком, который потерял жизненные ориентиры, позволил сломать свой внутренний компас, отпустил журавля в небо, когда уже держал его за хвост. Да, в итоге Маречера закончил печально, но я не согласен с Эдуардом Лукояновым в том, что его голод по недостижимому счастью.
Для меня «Дом голода» — про неизлечимую травму души, про невозможность вернуться назад, про нечто ускользающее в этой жизни.
08.04.202510:06
Давеча на меня поступила жалоба. Дескать, выставочный гайд-то наполовину уже неактуальный!
Ну, ладно. Вот вам актуализированный.
1. В Музее русского импрессионизма вовсю идёт выставка «Изображая воздух. Русский импрессионизм» (до 1 июня). Почти 160 работ, в т.ч. Репина, Кончаловского, Грабаря и других. Я пока не был, но отзывы потрясающие. Отсутствие билетов это косвенно подтверждает.
2. В Центре Зотова до 25 мая проходит выставка «Любовь в авангарде. Михаил Матюшин и Елена Гуро». Экспозиция целиком построена на работах великой пары, объединяя их живописные, скульптурные и графические произведения, аудиозаписи музыки Матюшина и актерского чтения поэзии Гуро, рукописи, фотографии и книжные издания.
3. Самое большое количество выставок традиционно в Третьяковской галерее.
• В главном здании — «Иван Грозный и сын его Иван. Возвращение». Посвящена масштабной реставрации и возвращению в постоянную экспозицию картины Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». До 2 ноября.
• Там же — «Магия акварели. Из фондов графики XVIII – начала XX века». Выставка позволяет проследить развитие акварели в России; более 250 произведений. До 18 мая.
• В Новой — «Франциско Инфанте. Метафоры бесконечности». Демонстрирует более чем 60-летний творческий путь художника; свыше 400 произведений. До 13 апреля.
4. Еврейский музей и центр толерантности представляет сразу несколько проектов.
• «Танец ХХ века. Матисс, Малевич, Дягилев, Кандинский и другие». Выставка посвящена взаимосвязи танца и изобразительного искусства в XX веке. До 3 августа.
• «Евреи Востока» (совместно с Институтом восточных рукописей Российской академии наук). На выставке представлены старинные книги, открытки и гравюры, связанные с еврейскими общинами Сирии, Египта, Йемена, Ирака и Турции. До 23 мая.
5. В ГМИИ им. А.С.Пушкина тоже два интересных проекта.
• «Сокровищница графики. Гравюрный кабинет в первой четверти XX века». Более восьмидесяти произведений западноевропейских и русских мастеров эстампа (гравюрного оттиска). До 15 июня.
• «Французский рисунок первой половины — середины XIX века из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина». Первый за столетие столь репрезентативный показ музейной коллекции французского рисунка первой половины — середины XIX столетия. До 27 июля.
6. В Музее Востока с 17 апреля стартует выставка «Карагёз: выйти из тени» (до 18 мая). Выставка кукол традиционного турецкого теневого кукольного театра Карагёз. Кстати, тема интересная, я уже давно думаю написать про это отдельный пост. Было бы интересно?
7. В Эрмитаже 25 апреля к открытию готовится экспозиция «Божественный Микеланьоло» и его современники. К 550-летию рождения мастера» (до 24 августа). Концепция выставки строится вокруг единственного в российских музеях произведения Микеланджело «Скорчившийся мальчик».
8. В завершение напоминаю, что в Русском музее до 12 мая продолжается выставка «Великий Карл. К 225-летию со дня рождения К.П. Брюллова».
Оффтопом любопытный факт. А вы знали, что по итогам 2024 года Русский музей опередил Эрмитаж в списке самых посещаемых музеев мира?
Всем #искусство!
Ну, ладно. Вот вам актуализированный.
1. В Музее русского импрессионизма вовсю идёт выставка «Изображая воздух. Русский импрессионизм» (до 1 июня). Почти 160 работ, в т.ч. Репина, Кончаловского, Грабаря и других. Я пока не был, но отзывы потрясающие. Отсутствие билетов это косвенно подтверждает.
2. В Центре Зотова до 25 мая проходит выставка «Любовь в авангарде. Михаил Матюшин и Елена Гуро». Экспозиция целиком построена на работах великой пары, объединяя их живописные, скульптурные и графические произведения, аудиозаписи музыки Матюшина и актерского чтения поэзии Гуро, рукописи, фотографии и книжные издания.
3. Самое большое количество выставок традиционно в Третьяковской галерее.
• В главном здании — «Иван Грозный и сын его Иван. Возвращение». Посвящена масштабной реставрации и возвращению в постоянную экспозицию картины Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». До 2 ноября.
• Там же — «Магия акварели. Из фондов графики XVIII – начала XX века». Выставка позволяет проследить развитие акварели в России; более 250 произведений. До 18 мая.
• В Новой — «Франциско Инфанте. Метафоры бесконечности». Демонстрирует более чем 60-летний творческий путь художника; свыше 400 произведений. До 13 апреля.
4. Еврейский музей и центр толерантности представляет сразу несколько проектов.
• «Танец ХХ века. Матисс, Малевич, Дягилев, Кандинский и другие». Выставка посвящена взаимосвязи танца и изобразительного искусства в XX веке. До 3 августа.
• «Евреи Востока» (совместно с Институтом восточных рукописей Российской академии наук). На выставке представлены старинные книги, открытки и гравюры, связанные с еврейскими общинами Сирии, Египта, Йемена, Ирака и Турции. До 23 мая.
5. В ГМИИ им. А.С.Пушкина тоже два интересных проекта.
• «Сокровищница графики. Гравюрный кабинет в первой четверти XX века». Более восьмидесяти произведений западноевропейских и русских мастеров эстампа (гравюрного оттиска). До 15 июня.
• «Французский рисунок первой половины — середины XIX века из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина». Первый за столетие столь репрезентативный показ музейной коллекции французского рисунка первой половины — середины XIX столетия. До 27 июля.
6. В Музее Востока с 17 апреля стартует выставка «Карагёз: выйти из тени» (до 18 мая). Выставка кукол традиционного турецкого теневого кукольного театра Карагёз. Кстати, тема интересная, я уже давно думаю написать про это отдельный пост. Было бы интересно?
7. В Эрмитаже 25 апреля к открытию готовится экспозиция «Божественный Микеланьоло» и его современники. К 550-летию рождения мастера» (до 24 августа). Концепция выставки строится вокруг единственного в российских музеях произведения Микеланджело «Скорчившийся мальчик».
8. В завершение напоминаю, что в Русском музее до 12 мая продолжается выставка «Великий Карл. К 225-летию со дня рождения К.П. Брюллова».
Оффтопом любопытный факт. А вы знали, что по итогам 2024 года Русский музей опередил Эрмитаж в списке самых посещаемых музеев мира?
Всем #искусство!
11.03.202508:49
Никак не могу добраться до «Сказителей» Утхита Хемамуна.
То литературный вояж затею, то мне подкинут очередную дозу (товарищ майор, я сейчас про книги, честно, честно!), то просто уже общая усталость 10-го уровня из 5 возможных.
Кто читал, скажите как вам книга? Откладывать всё и бросаться читать или могу ещё немного отмазок напридумывать?
То литературный вояж затею, то мне подкинут очередную дозу (товарищ майор, я сейчас про книги, честно, честно!), то просто уже общая усталость 10-го уровня из 5 возможных.
Кто читал, скажите как вам книга? Откладывать всё и бросаться читать или могу ещё немного отмазок напридумывать?
29.03.202510:58
🎧 Хан Ган - Вегетарианка | издательство АСТ
Пока жду новую книгу писательницы, решил поближе познакомиться с автором, тем более, что у свежеиспечённого лауреата Нобелевской премии я до этого ничего не читал.
Самое главное, что вам нужно знать о романе — это то, что он максимально восточный. Если вы не готовы сталкиваться с новыми для себя реалиями, где мир другой, всё перевёрнуто с ног на голову и вообще они что там все ненормальные что ли, то за книгу браться не стоит. Если же это вас не останавливает, то знайте, что тема вегетарианства тут скорее вторична, а вся книга о главной героине рассказана не ей самой, а другими людьми.
Повествование о девушке, которая решила отказаться от мяса из-за тревожных и мучительных снов о сыром мясе, ведётся от лица трёх персонажей — её мужа, мужа её сестры и самой сестры. При этом каждая из частей разительно отличается друг от друга как по сути, так и по стилю написания. Первая приближена к житейской, где муж и семья главной героини не могут принять её решение. Вторая — самая провокационная — разгоняет сюжет на фоне, по сути, порно триллера. Третья оказывается философской, где и нужно искать ключ от всего, если вы не поняли раньше, о чём на самом деле первые две части.
А книга эта не про вегетарианство, а про совершенно иные проблемы. Она скорее про убитую напрочь психологию затюканного человека. Сам отказ от мяса, о чём мы узнаём в самом начале, — это уже, по факту, кульминация. Всё, крышечку сорвало, приехали. С другой стороны, метаморфозы главной героини сродни с кафкианскими. Разница лишь в том, что в Превращении нас ставят перед фактом — герой проснулся и стал другим, в то время как здесь весь процесс мы наблюдаем от начала и до конца.
И наблюдать за ним больно, а главное, что делать тоже непонятно. Ни кнут, ни пряник уже не работают, хотя именно эти инструменты из раз в раз и применяются.
Кажется, что своей книгой Хан Ган, помимо прочего, хотела сказать о том, что там, где система сломана напрочь, пробиться к её сути тривиальным способом не получится, а следовательно нужно что-то менять: не только сам подход, а вообще основы. В данном случае основы отношения общества к женщинам, чтобы на них, наконец, посмотрели как на живых людей, а не функции.
В целом, роман конечно очень специфический. Понятно одно — читать его поверхностно нельзя. «Вегетарианка» — это такой слоёный пирог из разных вкусов. И если вы готовы смешать у себя во рту/в голове несколько, то полный вперёд.
Пока жду новую книгу писательницы, решил поближе познакомиться с автором, тем более, что у свежеиспечённого лауреата Нобелевской премии я до этого ничего не читал.
Самое главное, что вам нужно знать о романе — это то, что он максимально восточный. Если вы не готовы сталкиваться с новыми для себя реалиями, где мир другой, всё перевёрнуто с ног на голову и вообще они что там все ненормальные что ли, то за книгу браться не стоит. Если же это вас не останавливает, то знайте, что тема вегетарианства тут скорее вторична, а вся книга о главной героине рассказана не ей самой, а другими людьми.
Повествование о девушке, которая решила отказаться от мяса из-за тревожных и мучительных снов о сыром мясе, ведётся от лица трёх персонажей — её мужа, мужа её сестры и самой сестры. При этом каждая из частей разительно отличается друг от друга как по сути, так и по стилю написания. Первая приближена к житейской, где муж и семья главной героини не могут принять её решение. Вторая — самая провокационная — разгоняет сюжет на фоне, по сути, порно триллера. Третья оказывается философской, где и нужно искать ключ от всего, если вы не поняли раньше, о чём на самом деле первые две части.
А книга эта не про вегетарианство, а про совершенно иные проблемы. Она скорее про убитую напрочь психологию затюканного человека. Сам отказ от мяса, о чём мы узнаём в самом начале, — это уже, по факту, кульминация. Всё, крышечку сорвало, приехали. С другой стороны, метаморфозы главной героини сродни с кафкианскими. Разница лишь в том, что в Превращении нас ставят перед фактом — герой проснулся и стал другим, в то время как здесь весь процесс мы наблюдаем от начала и до конца.
И наблюдать за ним больно, а главное, что делать тоже непонятно. Ни кнут, ни пряник уже не работают, хотя именно эти инструменты из раз в раз и применяются.
Кажется, что своей книгой Хан Ган, помимо прочего, хотела сказать о том, что там, где система сломана напрочь, пробиться к её сути тривиальным способом не получится, а следовательно нужно что-то менять: не только сам подход, а вообще основы. В данном случае основы отношения общества к женщинам, чтобы на них, наконец, посмотрели как на живых людей, а не функции.
В целом, роман конечно очень специфический. Понятно одно — читать его поверхностно нельзя. «Вегетарианка» — это такой слоёный пирог из разных вкусов. И если вы готовы смешать у себя во рту/в голове несколько, то полный вперёд.
05.03.202516:01
🎧 Даниэль Шпек - Bella Германия | издательство Фантом Пресс
Книга Шпека — классическая семейная сага, но при этом не совсем тривиальная. В его произведении, к слову дебютном, понятие семьи выходит за рамки традиционного. Здесь в том числе сталкиваются такие вещи, как кто твои биологические родители и кто тебя воспитал.
Психологический роман охватывает три поколения и рассказывает историю длиной в 60 лет — с середины 1950-х до середины 2010-х. Действия же развиваются в двух странах — Германии и Италии.
Сперва мы оказываемся в Милане, где модельер Юлия берёт свою первую награду на неделе моды. Успех, к которому она стремилась так много лет, затмевает неожиданное появление пожилого немецкого незнакомца, который представляется её дедушкой по отцу и предлагает встретиться в Мюнхене, чтобы рассказать ей детали. Юлия шокирована, ведь её отец итальянец.
Однако любопытство всё же берёт верх. Встретившись вскоре с незнакомцем главная героиня словно переносится на 60 лет назад. Тут в действие надолго вступает приём флешбэка, с помощью которого написано, по моим ощущениям, около 2/3 книги.
Юлии предстоит узнать многие тайны и своей семьи, и той своей семьи, о которой она и знать не знала, параллельно достав из шкафа не один скелет. Это всё позволяет автору выстраивать в романе несколько сюжетных линий, спокойно вести повествование от лица нескольких людей. На фоне этого Шпек рассказывает читателям и о Германии с Италией, их путях и развитии во второй половине XX века. Последнее, конечно, выполнено лёгкими писательскими мазками и не претендует на историческую достоверность, однако придаёт роману дополнительную живость и динамику.
Не забывает автор вложить между строк и несколько магистральных мыслей. Это, прежде всего, такая важная для итальянцев идея, как «семья прежде всего», а также суждение о том, как важно уметь говорить и слушать.
«Bella Германия» стала для меня как раз важным напоминанием об этих вещах. В целом же, роман получился массивным и добротным, но едва ли претендующим на шедевр. Если любите семейные саги, то рекомендую обратить внимание.
***
Кстати, сегодня стало известно, что в апреле на русском выйдет новая книга писателя.
Книга Шпека — классическая семейная сага, но при этом не совсем тривиальная. В его произведении, к слову дебютном, понятие семьи выходит за рамки традиционного. Здесь в том числе сталкиваются такие вещи, как кто твои биологические родители и кто тебя воспитал.
Психологический роман охватывает три поколения и рассказывает историю длиной в 60 лет — с середины 1950-х до середины 2010-х. Действия же развиваются в двух странах — Германии и Италии.
Сперва мы оказываемся в Милане, где модельер Юлия берёт свою первую награду на неделе моды. Успех, к которому она стремилась так много лет, затмевает неожиданное появление пожилого немецкого незнакомца, который представляется её дедушкой по отцу и предлагает встретиться в Мюнхене, чтобы рассказать ей детали. Юлия шокирована, ведь её отец итальянец.
Однако любопытство всё же берёт верх. Встретившись вскоре с незнакомцем главная героиня словно переносится на 60 лет назад. Тут в действие надолго вступает приём флешбэка, с помощью которого написано, по моим ощущениям, около 2/3 книги.
Юлии предстоит узнать многие тайны и своей семьи, и той своей семьи, о которой она и знать не знала, параллельно достав из шкафа не один скелет. Это всё позволяет автору выстраивать в романе несколько сюжетных линий, спокойно вести повествование от лица нескольких людей. На фоне этого Шпек рассказывает читателям и о Германии с Италией, их путях и развитии во второй половине XX века. Последнее, конечно, выполнено лёгкими писательскими мазками и не претендует на историческую достоверность, однако придаёт роману дополнительную живость и динамику.
Не забывает автор вложить между строк и несколько магистральных мыслей. Это, прежде всего, такая важная для итальянцев идея, как «семья прежде всего», а также суждение о том, как важно уметь говорить и слушать.
«Bella Германия» стала для меня как раз важным напоминанием об этих вещах. В целом же, роман получился массивным и добротным, но едва ли претендующим на шедевр. Если любите семейные саги, то рекомендую обратить внимание.
***
Кстати, сегодня стало известно, что в апреле на русском выйдет новая книга писателя.
21.03.202509:48
🎧 Тове Дитлевсен - Копенгагенская трилогия (Детство; Юность; Зависимость) | издательство No Kidding Press
Сегодня не одна, а сразу три книги! Так долго добирался до них, что уже издательство успело закрыться в конце прошлого года, а я только-только дослушал. И знаете что... как-то много в моей жизни стало «тяжёлой» литературы. Итак, Копенгагенская трилогия.
Все три романа (хотя, наверное, имеет смысл назвать их дневниками?) автобиографичны и очень эмоциональны. От этих небольших книг временами буквально встают волосы дыбом и застывает кровь в жилах. Чтение это точно не из самых приятных, но при этом манящее.
Детство
Роман о периоде жизни ребёнка, когда он только начинает понимать, что происходит вокруг, и до совершеннолетия девушки. Почти сразу же Дитлевсен погружает читателя в атмосферу непроглядываемых надежд, где жизнь как бы определена заранее — плохое образование, незавидная работа, брак с кем попало только для того, чтобы выжить. Это всё подкрепляется совершенно ужасными фразами (об этом думает ребёнок!): «Детство — длинное и тесное как гроб и без посторонней помощи из него не выбраться», «Детство становилось тонким и плоским как бумага. Оно было уставшим и изношенным и в трудные моменты казалось, что оно не продержится до моего взросления».
Но вместе с тем единственной отрадой в таком ненадёжном и зыбком мире для неё становятся стихи. Именно они станут для Дитлевсен путеводной звездой.
Кстати, интересно, что «Детство» Дитлевсен написано с оглядкой на «Детство» Горького. Более того автор даже упоминается в книге.
Юность
Пожалуй, самая приземлённая часть с точки зрения того, с чем сталкивается обычный человек. Здесь про взросление девушки, поиск себя, становление и путь к независимости. По рассказам Дитлевсен в этой части спокойно можно представить себе девушку и из нашего времени. Тове уже не ребёнок, она жаждет окончательно вырваться из детства, реализовать себя, жаждет настоящей жизни. И, кажется, находит её, хоть эта жизнь и оказывается далеко не идеальной. Быт, повседневность, любовь и всё та же проза, которая, как верит Тове, способна спасти мир — хотя бы лишь её.
Зависимость
Самая ужасная, трагическая и даже отталкивающая часть трилогии. В ней Тове уже признанный писатель, зарабатывающая этим на жизнь. Её узнают и ей восхищаются, но Дитлевсен отстранена. Лично у меня сложилось впечатление, что жизнь для неё стала видеться в чёрно-белых цветах. Единственной же краской для Дитлевсен становится наркотический анальгетик петидин, от которого она до конца своей жизни попадает в зависимость.
Последняя книга трилогии становится словно напоминанием о том, что делает с человеком это зло, как оно способствует разложению личности. В романе это всё — превращение человека в наркомана — показано крайне драматично. И, конечно, читать такое очень тяжело.
Копенгагенская трилогия — очень трагичная трилогия, где, тем не менее, много слов и фраз, которые находят отклик в любом. Знаете этот скандинавский литературный стиль — короткие, чёткие предложения, словно удар молота? Дитлевсен пишет так же, напоминая, как из детства и юности можно свернуть не туда.
Сегодня не одна, а сразу три книги! Так долго добирался до них, что уже издательство успело закрыться в конце прошлого года, а я только-только дослушал. И знаете что... как-то много в моей жизни стало «тяжёлой» литературы. Итак, Копенгагенская трилогия.
Все три романа (хотя, наверное, имеет смысл назвать их дневниками?) автобиографичны и очень эмоциональны. От этих небольших книг временами буквально встают волосы дыбом и застывает кровь в жилах. Чтение это точно не из самых приятных, но при этом манящее.
Детство
Роман о периоде жизни ребёнка, когда он только начинает понимать, что происходит вокруг, и до совершеннолетия девушки. Почти сразу же Дитлевсен погружает читателя в атмосферу непроглядываемых надежд, где жизнь как бы определена заранее — плохое образование, незавидная работа, брак с кем попало только для того, чтобы выжить. Это всё подкрепляется совершенно ужасными фразами (об этом думает ребёнок!): «Детство — длинное и тесное как гроб и без посторонней помощи из него не выбраться», «Детство становилось тонким и плоским как бумага. Оно было уставшим и изношенным и в трудные моменты казалось, что оно не продержится до моего взросления».
Но вместе с тем единственной отрадой в таком ненадёжном и зыбком мире для неё становятся стихи. Именно они станут для Дитлевсен путеводной звездой.
Кстати, интересно, что «Детство» Дитлевсен написано с оглядкой на «Детство» Горького. Более того автор даже упоминается в книге.
Юность
Пожалуй, самая приземлённая часть с точки зрения того, с чем сталкивается обычный человек. Здесь про взросление девушки, поиск себя, становление и путь к независимости. По рассказам Дитлевсен в этой части спокойно можно представить себе девушку и из нашего времени. Тове уже не ребёнок, она жаждет окончательно вырваться из детства, реализовать себя, жаждет настоящей жизни. И, кажется, находит её, хоть эта жизнь и оказывается далеко не идеальной. Быт, повседневность, любовь и всё та же проза, которая, как верит Тове, способна спасти мир — хотя бы лишь её.
Зависимость
Самая ужасная, трагическая и даже отталкивающая часть трилогии. В ней Тове уже признанный писатель, зарабатывающая этим на жизнь. Её узнают и ей восхищаются, но Дитлевсен отстранена. Лично у меня сложилось впечатление, что жизнь для неё стала видеться в чёрно-белых цветах. Единственной же краской для Дитлевсен становится наркотический анальгетик петидин, от которого она до конца своей жизни попадает в зависимость.
Последняя книга трилогии становится словно напоминанием о том, что делает с человеком это зло, как оно способствует разложению личности. В романе это всё — превращение человека в наркомана — показано крайне драматично. И, конечно, читать такое очень тяжело.
Копенгагенская трилогия — очень трагичная трилогия, где, тем не менее, много слов и фраз, которые находят отклик в любом. Знаете этот скандинавский литературный стиль — короткие, чёткие предложения, словно удар молота? Дитлевсен пишет так же, напоминая, как из детства и юности можно свернуть не туда.
Көрсөтүлдү 1 - 7 ичинде 7
Көбүрөөк функцияларды ачуу үчүн кириңиз.