Владимир Шинкарев. Маркиз де Сад «ШКОЛА ЛИБЕРТИНАЖА, ИЛИ 120 ДНЕЙ СОДОМА». Холст, масло. 110 х 76 см. 1998 год. С сопроводительным текстом автора:
Появлению этой книги в нашей и без того многострадальной стране предшествовала двухсотлетняя хорошо организованная рекламная кампания, поданная в тоне благоговейного испуга: «Обречена будет каждая девушка, которая прочтет одну-единственную страницу из этой книги» (Жан Жак Руссо), «По своим символическим притязаниям эти книги — убийцы других текстов» (М. Рыклин). Книга повествует о том, как четверо либертенов (серийных убийц), отобрав множество кандидатов для своих игрищ, отправляются, взрывая за собой мосты, в укромное сверхромантичное убежище (крутые горы и пропасти; стены и рвы; ворота, которые будут заложены кирпичами), далее следуют бесстрастные сексуально-криминальные фантазии с итоговой бухгалтерией — сколько всего оприходовано. Автономная жизнь либертенов полна духоты и спертости, темно.
Происходит самозарождение демонического из последовательного атеизма. Многие знакомы с таким типом поведения (не в столь, конечно, демонической области). Например, мой приятель-моряк, вернувшись из плавания, уходил в так называемую автономку. «Уйти в автономку» и означало — закупить несколько ящиков алкоголя, запереться в квартире и бесстрастно пить там, не обращая внимания на звонки или стук в дверь. Ведь «грандиознейшие человеческие излишества требуют скрытности и неприкосновенного одиночества камеры-кельи» (Р. Барт про «120 дней Содома»). Либертен и моряк-алкоголик, игнорируя последствия, изолируются в фантастическом убийственном мире: там душно и неинтересно, и только страсть, в той или иной степени порочная, многократно механически удовлетворяется.
Конечно, де Сад — фигура видная, одна из ключевых в современной французской философии, но и рядовому читателю он поинтереснее, чем роман о «налил-выпил-отрубился», потому что «исключительно редко встречаются люди, у которых садомазохистский комплекс начисто отсутствует» (Ж. Лели), а алкоголиков в мире всего процентов десять. Надо сказать, что любое качество, даже само по себе похвальное, развиваясь гипертрофированно, забирая соки от иных измерений жизни человека, творит «автономку» (в великой «Сути дела» Г. Грима губительный автономный мир развивается из сострадания).
Добавлю, что де Сад хорошо отразил популярный взгляд на женщину как на предмет, а не личность, что, заметим, часто совпадает с самооценкой женщины: она ощущает себя предметом роскоши, драгоценностью. В живописи жанр ню — это натюрморт, «мертвая натура», а не портрет.
Из книги «Максим и Федор: избранные сочинения»
