С нами в полёте — первый русский стяг. Его передали художники благотворительного проекта “Zа мир после нашей Победы”.
Стяг был освящён в Никольском храме-памятнике Севастополя — на мощах святых отцов из Киево-Печерской лавры. Этот стяг освящает наших воинов с XII века, со времён Андрея Боголюбского.
Слово о полку Игореве говорит об образе спаса на алом знамени русских князей. С ним побеждали Александр Невский, Дмитрий Донской, Иван III.
Сейчас стяг, как символ победы, вознёсся над всей Землёй. Уже скоро он будет передан нашим воинам на передовую.
Мы — русские, с нами Бог!
Победа будет за нами!
Полет на орбиту прошел гораздо более гладко, чем я ожидал. За исключением последней минуты перед отключением двигателей второй ступени, я почти не чувствовал перегрузок — честно говоря, это было похоже на полет на самолёте.
Я представлял себе, что это будет похоже на то, как будто я нахожусь в лифте, который внезапно падает, но этого ощущения так и не возникло. Если бы я не освободил Тайлера, белого медведя-индикатор невесомости, я бы, возможно, не понял, что мы уже невесомы. Думаю, из-за того, что мы были крепко пристегнуты к сиденьям, переход был менее заметным.
Первые несколько часов в условиях микрогравитации были не совсем комфортными. Космическая болезнь укачивала нас всех — мы чувствовали тошноту и даже рвоту пару раз. Это было совсем не похоже на укачивание в машине или на море. Вы всё еще могли читать на своем iPad, и вам не становилось хуже. Но даже небольшой глоток воды мог расстроить ваш желудок и вызвать рвоту.
Рабеа провел некоторое время за любительским радио, устанавливая связь с Берлином. Никто не просил открыть купол в первый день — мы все были сосредоточены на том, чтобы справиться с укачиванием. Мы провели вечер за просмотром собственного запуска через «Старлинк» и легли спать немного раньше запланированного. Мы все спали очень хорошо.
На второе утро я почувствовал себя полностью отдохнувшим. Следы укачивания исчезли. Мы позавтракали, сделали несколько рентгеновских снимков и открыли купол через три минуты после полуночи по всемирному координированному времени — прямо над Южным полюсом.
Ракета стартовала точно по расписанию. Вспышка реактивных двигателей прорезала рассветное небо, а через несколько минут коммерческий корабль «Устойчивость» вышел на полярную орбиту. В иллюминаторах Земля медленно вращалась под ними, завораживающе красивая и далекая.
Командор сидел в кресле и наблюдал за экипажем. Он застал времена, когда в космос летали те, кого отбирали, лучшие из лучших. Когда подготовка занимала годы, а миссии — месяцы. Теперь он вёл корабль, полный людей, которым даже не требовалась тренировка. Четверо попутчиков, каждый ведомый своей целью, молча смотрели на свои экраны.
Полярный исследователь прокрутил на тач-панели данные о ледяных кратерах, изучая возможные точки для своих будущих походов. Вода в космосе ценилась дороже золота, и он привык искать её в самых негостеприимных местах.
Робототехник просматривал телеметрию своих автономных машин, которые вскоре должны были выйти в открытый космос, чтобы испытать новые методы саморепликации — ключ к строительству орбитальных станций без участия человека.
Режиссёр Яннике взяла 3D-камеру, надела VR-очки и задумчиво прокручивала в голове концепцию своей новой симуляции. Она собиралась создать самую реалистичную виртуальную прогулку по космосу, где пользователь мог бы почувствовать себя первооткрывателем, плывущим среди звёзд, не вставая с кресла.
Сам командор имел секретный план. Его майнинг-ферма, спрятанная в контейнерах на внешнем модуле корабля, уже начала охлаждаться в вечном холоде космоса, перебирая хэши. За пределами атмосферы алгоритмы работали намного быстрее, без затрат на дорогостоящее охлаждение.
Реальность и цифровой мир, исследование далёких льдов и промышленные алгоритмы — их цели были разными, но всех объединяло одно: они были первыми. Первопроходцами новой космической эры, где полёт на частном корабле стал таким же обычным делом, как когда-то звонок по видеотелефону…
Входящий в «Объединенную авиастроительную корпорацию» «Ростеха» Казанский авиационный завод им. С. П. Горбунова (КАЗ, филиал АО «Туполев») не сможет до конца 2025 г. построить и передать авиакомпаниям четыре среднемагистральных Ту-214. Об этом «Ведомостям» рассказали два источника, знакомые с производственными планами КАЗа. Такой план по передаче самолетов зафиксирован в стратегическом документе — «Комплексной программе развития гражданского авиапрома» (КПГА) — до 2030 г.
По словам одного из них, в 2025 г. КАЗ завершит работы по одному самолету, сборка которого началась еще в прошлом году, и приступит к строительству второго воздушного судна (ВС) этого типа. Основной проблемой для развития производства Ту-214 собеседник называет дефицит инженерных кадров на предприятии.
Россия до 2030 года должна произвести минимум около 200 самолетов, чтобы заместить устаревающие иностранные лайнеры, которые эксплуатируют российские авиакомпании. Об этом журналистам сообщил глава «Ростеха» Сергей Чемезов в кулуарах съезда РСПП.
«Сегодня мы пока ещё точное количество не можем сказать, потому что мы с авиакомпаниями только сегодня начинаем обсуждать эту тему. Я думаю, что порядка 200, это минимум, нужно произвести самолетов, чтобы заменить те устаревающие иностранные лайнеры, которые сегодня эксплуатируются авиакомпаниями», - сказал он, отвечая на вопрос о необходимом количестве самолетов до 2030 года.
https://tass.ru/ekonomika/23429743
