История Хновского восстания 1930 год

Мы предполагаем, что наиболее распространенная линия гаплогруппы J1-Y3495 произошла от автохтонной предковой популяции в центре Дагестана и разделяется ~6000 лет назад на ветвь J1-ZS3114 (даргинцы, лакцы, лезгинские народы) и ветвь J1-CTS1460 (аваро-андо-цезская языковая группа). Анализ филогеографии J1-Y3495, основанный на археологических находках и данных ДНК, предполагает рост популяции на территории современного Дагестана, начавшийся в бронзовом веке.
Имеет место кумулятивный эффект: J1-ZS3114 чаще встречается у носителей даргинской, лакской и лезгинской ветвей; J1-CTS1460 характерен для носителей аваро-андо-цезских языков; J1-Y3495(×ZS3114, CTS1460) широко распространен среди носителей даргинского языка и несколько реже встречается у носитей лезгинских языков.

Особый интерес представляют экскурсы А.Н. Генко в проблемы исторической географии, миграции арабского населения в Дагестан, этнической ситуации в районе Дербента. Он впервые, опираясь на солидную источниковую базу и высказывания, получившие впоследствии подтверждение, выдвинул ряд убедительных предположений.

А.Н. Генко остановился только на одной из статей в книге ал-Казвини, а именно на статье «Захур», на что уже раньше обращали внимание французский ученый Д’Оссон, российские академики Б.А. Дорн, В.В. Бартольд. А.Н. Генко уточнил в противоположность другим авторам локализацию топонима «Захур» как старинное цахурское селение «Цахур».

«Захур» (Цахур) в ранне-средневековой истории Южного Дагестана: « .... ظاخٍر – город большой, населенный, в шести переходах2 от Ганджи (جنزه ). Он главный город. [столица] страны лезгин (لكزان ).

В тексте: «он – главный город (касаба) страны Лакзан».

В тексте: «язык Лакзан».

Выше уже указывалось, что А.Н. Генко убедительно показал, что под ظاخر имеется в виду знаменитое цахурское селение (Цахур), что ныне в составе Рутульского района РД. Более того, он дал замечательную подборку сведений о Цахуре, до сих пор никем не превзойденную: «Цахур… известен… с 1238 г. н. э. (или с 636 г. х.)… К 1433 г. н. э. (или 836 г. х.) относится очень интересная в историческом отношении надпись, подробно повествующая об обстоятельствах сооружения крепости в Цахуре ( زخور )». Сообщается о трех надписях (2 – XIV в., а одна не датирована). Указанные находки позволяют, – пишет автор, – «утверждать, что уже с первой половины XIII в. существование, как самого селения Цахур, так и памятников арабской письменности в нем, несомненно».

В распоряжении А.Н. Генко имелись четыре группы сведений, относящиеся к XVI в.: 1) серия шахских и султанских фирманов, дававшихся цахурским владельцам, начиная с 1562 г.; 2) повествовательные источники на персидском языке по истории Сефевидов, Надира и Каджаров и их войн в Закавказье; 3) повествовательные источни-ки на турецком языке (в особенности – Али Челеби); 4) грузинские источники. По мнению автора, по некоторым преданиям, основание Цахура относится к «500 годам магометанской веры», т. е. к XII в. н. э., «что вполне согласуется с историческими данными» [5, c. 97].

Опираясь на эпиграфические памятники и иные источники, А. Каяев заключает, что в Лакии до 1040 г. газиев не было. Он первым ввел в научный оборот сведения неизвестного до этого списка «Тарих-Дагестан», где отмечается, что в 500 г. хиджири (1006-1007) на Кавказе прибыло значительное число газиев, возглавляемых Гази Амир-Калантаром. Он покорил Кайтаг и стал здесь эмиром. Вскоре после этого, нарушив заключенный договор, внезапно напал «и взял город: Кумух» и назначил «султаном одного из своих родственников, которого стали называть шамхал». По всей вероятности, с этого времени, когда шамхалы стали непосредственно заниматься насаждением ислама, их резиденцию стали называть Гази-Кумух. Во всяком случае, так назван Кумух в тексте источника, которым пользовался А. Каяев. «Правильнее считать, писал Л. И. Лавров, — что ислам был сюда занесен вскоре после появления арабов в Дагестане, а окончательное его утверждение произошло в ХІ-ХІІ вв.». Аналогичную мысль, еще в 40-х годах высказывали В. Ф. Минорский и К. Коэн. Они считали время утверждения ислама в Кумухе 490-492 гг. (т. е. 1096/1097-1098/1099). Таким образом, устанавливается факт назначения газиями шамхала и утверждения в его владении в ХІ-ХІІ вв. ислама. В связи с этим, однако, чрезвычайно важно уяснить, не противоречит ли это суждение вышеприведенным сведениям местных источников о назначении до этого арабами «Шахбаала» правителем в Кумухе. На первый взгляд, в источнике как будто бы произошло хронологическое смешение событий. Однако это не совсем так. Вполне допустимо, что потомок ставленника арабов - шамхал в пору распада халифата и заметного изменения в связи с этим социально-политического положения в новых условиях не в состоянии был активно насаждать ислам или не удовлетворял газиев по каким-то другим причинам. Поэтому-то Калантар отстранил старого и назначил нового правителя, который по традиции стал также именоваться шамхалом. Как бы то ни было, если внимательно проследить за сведениями источников, становится очевидным, что и эта династия шамхалов правила лишь до XIV в. В период монголо-татарских нашествий, по словам источника, между эмирами Гумыка и султанами Хайдака «разбилось зеркало согласия» и последние заключили союз с владетелями Аварии, и между ними начались «страшные войны и адские распри». В связи с этим правитель Аварии обращался за помощью к султану Катер-шаху в «страну турок». Общеизвестно также, что в 634 г. хид. (1239/1240 гг.) монголо-татары, сломив сопротивление, заняли Кумух, отстранили правящую династию, а правителем назначили своего ставленника вновь с титулом шамхал. Следует обратить внимание, что эти сведения, отсутствующие в опубликованных списках «Тарих-Дагестан», А. Каяев заимствовал из списка «Тариха», которым он пользовался. Анализируя эти данные, А. Каяев заключает, что «новый» шамхал происходил из рода Чингиз-Хана, и с этого времени в Кумухе «установилась власть татар-шамхалов». Не этим ли объясняется и то, что золотоордынцы оказывали шамхалу и его родным значительно большее доверие, чем другим местным владетелям. В связи с этим уместно напомнить, что в 1326 г., по словам рогожского летописца, «начальник шевкал», во главе большого отряда татар двинулся на Тверь «и прогнал князя великого со двора его». Однако тверчане, крайне недовольные его «насильством», граблением, и биением, и поруганием», поднялись на вооруженное восстание «и начали избивать татар, где кого застронив, доидеже и самого шевкала убита и всех поряду». Хотя, как известно, золотоордынские ханы использовали в своих целях местных владетелей, но такое мероприятие, какое выполнил в данном случае «шевкал», могло быть поручено только весьма доверенному лицу. И так, если считать верными сообщения источников местного происхождения, а у нас нет никакого основания не верить им, мы должны признать, что монголо-татары заменили своими ставленниками правящую в Кумухе династию.