Драконы, дайсы, Аркен-Хар. Дарья Сталь пишет

— Кай, я понял, я всё понял! — Сеттра так тряханул спящего друга за плечо, что голова мага Времени мотнулась из стороны в сторону, и пепельные волосы легли на закрытые веки.
Тот только помычал в ответ. За окном царил непроглядный мрак, и лишь одна лампада на столе освещала их с Каем комнату.
— Эй, проснись! Кай, ты должен проснуться, чтобы мы попробовали заклинание!
— Какое еще… ммм?
— Я дочитал свиток и книгу! — Сет подскочил с края кровати друга и принялся кружиться по комнате вокруг собственного посоха, опираясь на него и подпрыгивая, с каждым прыжком выговаривая слова: — И смог! Составить! Антипроклятие! Антислепоты!

«Я готова ввязаться в эту авантюру только при одном условии: ты перестанешь носить все виды масок, когда мы вдвоем».

— Сашка, блин, я пафос не люблю, но как до тебя иначе донести? — Рэй начал терять терпение. — В тот день, то есть ночь, когда ты мне жизнь спасла, эта жизнь стала принадлежать тебе. И ни с кем другим я её делить не собираюсь.

— Как бы я ни старалась, мои чувства к вам не гаснут. Вы чудовище, вы убили моих подруг, а я всё равно хочу быть рядом с вами.

Я люблю этот крохотный шрам на твоем подбородке. Я сразу заметил его - маленький след, оставленный жизнью. На твоем теле есть и другие: три пятнышка от ветрянки на животе и один белый зигзаг на правой коленке от падения с велосипеда. Столько событий, которым я не стал свидетелем. Столько слез, которые я не успел стереть. Обещаю, что отныне буду рядом и постараюсь защитить тебя от новых ран.

— Мы вместе. До конца.
— Даже если он близок?
— Особенно если он близок. Я устал тратить время на то, чтобы не привязываться к тебе. Я люблю тебя, ты нужна мне. И вместе мы выберемся из этого кошмара, слышишь?

— И все же я люблю тебя, — сказал Аран твердо. Никогда прежде он не говорил ей ничего такого. Змеи в груди Шемхет свивались тугими узлами, мешали ей дышать.
— А ты любишь меня, — продолжал Аран. — Я ведь знаю. Ты мало улыбаешься, но мне ты улыбаешься всегда. Ты не нарушаешь правил, но пошла сейчас со мной, мужчиной, одна, не спросив, куда я веду тебя.

— Почему твоя жена командует? Кого-то в поездку берет, еще и в гости ко мне зовет.
Фарид пожал узкими плечами. На его языке жестов это означало: «Прости, брат. Ты же знаешь, Лала — mənim evim eşiyim. Поэтому то, что ты сейчас произнес, для меня белый шум». И снова уткнулся в свой походный список.
Когда Азамат впервые услышал это выражение, то долго повторял его и на русском, и на азербайджанском, сраженный глубоким и невероятно трогательным смыслом. «Мой дом со всем обиходом», — вот что оно означало.

- Хорошо, - наконец ответил он. - Мне больно. А тебе?
Я сглотнула.
- Меня никто не бил. - Я помолчала, пытаясь произнести следующую фразу. - Но думаю, мне тоже больно.
Прошла целая вечность, прежде чем он накрыл мою руку своей.

— Даже когда я молчу, товарищ Змей, вы все равно есть.
В моей голове, в каждой мысли, в песнях и книгах, в дурацких
енотах повсюду, в желании просыпаться по утрам и нежелании
выходить замуж. В моем сердце вы...