Только недавно писала про удаление тг-каналов, как про новую веху в информполитике.
И буквально сразу тренд спустился на региональный уровень. В Вологодской области (в которой, как известно, годами ничего не происходило, а теперь происходит буквально всё) Роскомнадзор заблокировал ресурсы медиахолдинга Северстали, критиковавшие работу региональных властей вообще и губернатора в частности.
Не будем останавливаться на том, что там не поделили Северсталь с Филимоновым - откровенно говоря, я этого не знаю, да и не это тема поста. Также не буду разбирать имидж самого Филимонова - пожалуй, самого яркого губернатора этого цикла - и его попадание или не попадание в запросы вологжан. Тут важен сам прецедент.
Все создаваемые медиа делятся на две части. Медиа как бизнес и медиа влияния. Первых становится всё меньше и меньше - когда любой аккаунт в соцсети может задавать повестку, держать огромный штат профессиональных журналистов и зарабатывать на этом деньги становится всё сложнее. А вот игра в медиа влияния до последнего времени была очень распространена. Это когда твой основной бизнес в чем-то другом, но ты заводишь свои медиа для того, чтобы влиять на политику и повестку, оказывать услуги властям или нужным людям, мочить конкурентов. С бизнесом, у которого есть свои СМИ, гораздо больше причин договариваться, чем с бизнесом, у которого своих СМИ нет.
Но это было вчера.
Сегодня же СМИ, ведущие информационную политику, направленную на дискредитацию региональной власти, блокируют «за распространение недостоверной информации, которая подавалась под видом достоверной».
У этого кейса есть два измерения - PR и GR. С точки зрения улучшения рейтинга губернатора - пока эффект неизвестен. Критика в СМИ, конечно, не способствует увеличению популярности, но, возможно, корень проблем не только в критике, но и в ошибках коммуникации и позиционирования. Тут не погружена, не знаю.
А вот на этот GR-кейс сейчас внимательно смотрит вся страна. После дела ЮКОСа считалось, что бизнес не должен лезть в федеральную политику, но вполне может быть политическим игроком в своих городах и регионах присутствия. И есть регионы, где крупный бизнес до сих пор серьезный политический игрок. Скажем, не чужая мне Свердловская область, в которой исторически представлены многие силы - трубники, металлурги, энергетики и так далее. И где внутренняя политика - это всегда баланс сил между крупными игроками. Сейчас же всем интересно, вологодские события - это воспитание одного конкретного неугодного или же новые правила вообще для всех регионов и игроков?
Впрочем, есть и однозначно хорошая сторона. Теперь, когда с медиашантажистами (которые про «будем поливать говном, пока не заплатите денег») можно будет разобраться одним постановлением РКН, головной боли в региональных внутриполах станет меньше. Вот только улучшит ли это отношение к власти? Пока вопрос.
