БеспринцЫпные чтения

Как виноград неизбежно становится вином, так и женские слезы обязательно обращаются в ярость

Мама обожала брата. Это было заметно. В мелочах. Кусочек побольше. Конфетка получше. В наших апельсинах половинок не было. Была часть побольше для брата и поменьше — для меня. Женя — из совсем другой семьи. Его мать — главная волчица в стае. Она кормила и защищала свое потомство с животным остервенением. Всем — поровну и до отвала. Еда была эквивалентом любви и хорошего настроения. Когда мы только познакомились, Женя постоянно жрал. Везде. Роняя что-то на стол, на штаны, на рубашку, на меня. Закрывал глаза, жевал и стонал. Я любила в нем все, но это глупое лицо, когда он пережевывал пищу… Мы поженились, и он — хвала господу — перестал столько есть. Однако быстро нашел выход — стал ездить к маме. Мог заскочить дважды в день! От природы мужчина способен слушать только одну женщину. И мой слушал ту, что его кормила.

— Жень, ты замечаешь, что у тебя на лице все время прыщи, вот здесь? Обрати внимание: их больше нигде нет, а на подбородке есть. Всегда. Я сегодня была у дерматолога. Рассказала о твоей проблеме… в общем, подозрения нехорошие. Давай ты сдашь кровь, я отнесу анализы, и посмотрим, что она скажет? Он согласился. Еще бы. Мнительный мой толстячок. Понимаешь, какая штука… Дерматолог говорит, мол, у тебя врожденная патология. Превышение нормы калорий привело к гормональному дисбалансу… От этого — кожные реакции. Пока такие. Но она сказала… с возрастом это будет полный кризис по гормонам… И одно из главных осложнений — эректильная дисфункция.
— Кого? — жуя переспросил Женя.
— Потеря потенции, понимаешь?

Гастрономические поездки к маме прекратились. Мы договорились, что я буду полностью контролировать его рацион. Пока он сам не привыкнет. Я следила, осматривала подбородок. Мы вместе отказались от сладкого, мучного, жареного и газированного. Теперь — только пэпэ. Правильное питание. Капуста. Безглютеновые хлебцы. Протеиновые панкейки. Сушеные водоросли. Меренги из печеных яблок. Бережем желудок, сохраняем потенцию, чистим организм. Уф… Теперь он никогда не узнает, что я не умею готовить…

Если бы мы не верили, то я и Саша, тем более, не начали бы делать «Чтения». Скорее, мы не осознавали тот объем, в который это перерастет, и чему нам придется научиться. Конечно, если бы мы сидели и анализировали, то ничего бы не случилось, мы просто «поехали». Я бы даже сказала – погнали. Я помню первые наши чтения в Гоголь-центре, когда Саша читал вместе с писателями «на троих» и читали три с половиной часа. Тогда был июнь и очень жарко. Я ходила за кулисами и переживала за то, чтобы люди, сидя в душном зале, банально не задохнулись. Да и три часа чтений, это перебор. До сих пор так считаю. Нужен перерыв или короткая форма. Удивительно, но тогда никто не ушел, и нас оставили в театре, и мы с успехом «отчитали» в «Гоголь-центр», вплоть до его закрытия. Почему это стало популярно? Мы внутри команды часто это обсуждали. На мой взгляд, наш проект оказался в «нужное время и в нужном месте». Люди устали от тяжелых форматов, где и дым машины, курицы, и танцующие ребята, и тут же падающие звезды, потом еще какой-то монолог – и это всё идет четыре часа с антрактом...А публике захотелось тишины, побыть с самими собой, пофантазировать, плюс «живые писатели», неизвестные тексты...Вернее, я бы даже сказала – сюжеты, которые ты еще не знаешь. Ну и, конечно, люди и места, с которыми и в которых мы работали – всё это в совокупности привело к успеху.

Я не хотел сестру. Мне было неловко, когда мама с огроменным пузом встречала меня на улице. Ведь мне уже тринадцать, а маме тридцать пять. А папе вообще сорок! Разве в таком возрасте рожают? Как будто меня им не хватало! Вроде не дурак. Не отличник, конечно, но зато чемпион городских соревнований по шахматам. Когда родилась сестра, я почти каждую ночь слышал бесконечное «уа-уа-уа...» и мамино «ш-ш-ш...». Плач постепенно стихал, но я долго не мог уснуть. Стыдно признаться, но мне хотелось, чтобы мама и мне «пошипела». А утром трещал будильник. Злой и невыспавшийся, я брел на кухню, готовил себе бутерброды с колбасой, собирался и уходил в школу, стараясь не сильно хлопать входной дверью. Как же я ненавидел эту утреннюю тишину!
Однажды мама собралась в магазин и попросила меня посидеть с мелкой, пока та спит. Как назло, соседям приспичило сверлить стену. З-з-з-з!..
— Уа-уа-уа! — Плач почти заглушил сверление.
— Ш-ш-ш... — Я покачал колыбель, но мелкая не
унималась. Она широко открыла рот и покраснела.
— Ш-ш-ш... — Я сильнее затряс колыбель.
Сморщенное личико раскалилось, как сковорода на плите, и я взял сестру на руки. Не знаю, что произошло... Наверное, зов крови. Но личико разгладилось и порозовело, мутные глаза уставились на меня, а рот вдруг растянулся в беззубой улыбке. Начиная от макушки по всему моему телу растеклось тепло. И я понял, что готов защищать Ангелинку от всего зла мира.

И я вот подумал...
А вдруг Бог сам тоже неудачник, если по-честному на наш мир посмотреть.
Сидит там на небе и ему перед всеми, кто с ним встречается, стыдно,
что не очень у него всё получается. Так что может неудачники – Божьи люди, особенно те, что незлые.

На третьем курсе студентка МГУ Соня выходила замуж. Шел 1968 год. В моде битловско-хипповый минимализм. А потому образ для дворца бракосочетаний виделся следующим: простое белое платье, подходящее и для обычной жизни, а к нему туфли-лодочки. Платье удалось выбрать в магазине «Гименей».
А вот туфли были приобретены на Кубе. Точнее, на Куби́нке — ударение на второй слог. Бакинском квартале, где в советское время из-под полы продавали практически любой дефицит.
На каникулах незадолго до свадьбы Соня съездила к родителям в Баку. Собрались родственники. Пришел и друг семьи дядя Мотя. Из глубокого кармана плаща он извлек белую кожаную лодочку 36-го размера. Благородство ее происхождения недвусмысленно подчеркивали всего две золоченые буквы на стельках. Буквы, способные вызвать экстаз даже у современных женщин, не говоря уже о советских: CD.
«Christian Dior, Франция, — с торжественной скромностью сообщил дядя Мотя. — Достал через одного деятеля на Кубинке. Просил его, чтоб были как у Брижит Бардо в фильме… Ну, ты его смотрела… Это тебе на свадьбу от нас с Марой». Через полчаса пришла и его жена, тетя Мара — принесла вторую туфлю.
Туфли действительно оказались замечательные. Удобные, не говоря уже о том, что элегантные. Dior все-таки. Соня благополучно вышла замуж. А после одолжила туфли на свадьбу соседке по общежитию Миле. Потом Свете…