* * *
И Господь говорит: так и быть, я спасу ЛАЭС.
Ведь зачем-то я строил же этот лес,
Ведь зачем-то сажал здесь сосновый бор
И зачем-то гранита сюда напёр.
И зачем-то гранили вы тот гранит,
Не за тем же, чтоб в зобе разбух графит,
Чтобы трубы откашлялись в снег сурьмой,
Чтоб залив навсегда оградить тюрьмой.
Чтоб пожарным, как персикам, в их гробах
Не пришлось размягчаться в постылый прах.
Не лежали закованными чтоб в броне,
Не бродили ночью бы по стране,
Не пугали прохожих бы: мол, товарищ,
Где у вас в Москве институт пожарищ?
Не ползли на расправу бы, не лежали
Под окном академика Доллежаля.
И Господь говорит:
так и быть, отведу, не согну в дугу.
Но лишь раз и с Чернобылем не помогу.
Я и вузов-то ваших ведь не кончал,
Я, вообще говоря, из других начал.
Дальше сами.
И с тех пор молчит и молчит Господь.
И мы вертимся сами, сшиваем плоть,
Под Чернобылем валится рыжий лес,
Под Курчатовом крутится РЛС,
Заливаем водою Энергодар,
И всё ждём, где настигнет большой пожар.
Но пока всё нет. То ль судьба везла,
То ли кто-то не держит ни слов, ни зла.
