Ведическое кварталобесие: о разнице между вестернизацией и модернизацией. Или о двух очень похожих градостроительных проектах с разной судьбой
______
Начало XVIII века. Просвещённый монарх строит новую столицу своему государству. Город будет назван в честь его создателя и впервые возведён с нуля по регулярному плану. Этим амбициозным проектом молодой правитель преследует несколько целей: военное закрепление территории, реформирование аграрного общества в сторону большей открытости для международной торговли, создание научного центра — для чего здесь строится первая в стране обсерватория.
Речь, разумеется, об индийском Джайпуре. Сходств с Петербургом настолько много, что волей-неволей в голову приходят эзотерические гипотезы в духе пассионарного толчка, одновременно поразившего умы царя Петра I и махараджи Джай Сингха II. Оба увлекались науками и градостроительством, вели несвойственный своему статусу аскетичный образ жизни. Сегодня основанные ими города даже примерно совпадают по численности населения.
Градостроительные идеи, положенные в основу новых столиц, схожи: это ортогональная сетка, революционная для хаотичных российских и индийских городов того времени. Джайпур 1725 года, как и Петербург по плану Трезини-Леблона 1716 г., обнесён крепостными стенами. Основные доминанты, на которые ориентированы оси плана, — форты с храмами: Гарх-Ганеша и Петропавловский собор. Ширина улиц, размеры типовых домов и площадей — всё строго регламентировано: в Индии — по кастовой системе, в России — по сословной.
Но принципиальное отличие — в источнике знаний. Пётр Великий проводил вестернизацию своей империи, приглашая иностранных специалистов, чтобы создать город по последнему слову европейской градостроительной науки. Джай Сингх действовал ровно наоборот: он возвращался к истокам, делая Индию (своё удельное княжество) великой снова, — его взгляд был устремлён в прошлое.
Главным архитектором нового города был не заезжий европеец Леблон, а потомственный знаток вед, брахман Бхаттачарья. Ортогональная планировка для Джайпура была не западной инновацией, а возрождением мудрости предков: раджа руководствовался древними санскритскими текстами «Васту-шастра», в которых геометрическая сетка систематизировала ведическую космологию и ранее служила руководством для храмового строительства.
***
Возможно, именно в этом различии и кроются причины столь разных судеб похожих модернизационных проектов Петра и Джай Сингха. Европейский колониализм XVIII—XIX веков опирался на идеологию Просвещения, провозгласившую Европу единственной современной цивилизацией, достойной нести свет прогресса погрязшим в варварстве народам. Наличие собственных прогрессистских моделей развития, опиравшихся на свои системы знания в колонизируемых обществах, — в эту картину мира не вписывалось. Модернизация могла быть только одной — вестернизацией.
Петербургская модель была распространена на всю Россию, перекроив средневековые грады прямоугольными кварталами. Джайпур же остался уникальным явлением в Индии: вскоре новые города начали проектировать британцы. Об автохтонном ведическом градостроительстве вспомнит лишь Корбюзье, спроектировавший новый Чандигарх для только что обретшей независимость Индии использовав джайпурскую сетку.
Здесь интересно порассуждать о неизбежности вестернизации в Новое время: ты либо проводишь её сам, либо её проведут за тебя — каким бы прогрессивным ты ни был. Ключевое — не качество знания, а его происхождение. Возможно, единственная мудрость, которой не хватило радже Джай Сингху, — пригласить европейских специалистов проектировать свой Джайпур. Они бы с умным видом ссылались на Гипподама Милетского, а он многозначительно кивал бы, держа в уме, что создаваемая сетка на самом деле — ведическая.
