"Эта книга, представляющая собой живое и всестороннее введение в широкий спектр антропологических тем, приправленное этнографическими примерами, которые показывают разнообразие человеческих образов жизни и обществ, заполняет нехватку такого рода изданий и не только раскрывает вклад антропологии в общую копилку знаний, но и дает представление о ее магии”.
Вот кто такой человек в карнавальном костюме среди наших родных осин?
Это в 99% случаев выпускник или студент театрального училища. То бишь это человек из сферы культуры, нанятый муниципалитетом развлекать публику.
(Но к детям очень по-доброму, с искренней симпатией относятся – это да).
У тамошних перебивающихся периодическими криминальными заработками братков дофига свободного времени. На завод же к восьми утра им не надо вставать.
Вот и шьют карнавальные костюмы и разучивают мелодии для самодеятельного оркестра.
Les Frères de la Сrik, то есть «братья с ручья»
Crik – это местное разговорное название Канала Лассэ, который отделяет престижный центр Кайенны от неблагополучного и криминального южного банльё.
«Антрополог на районе» провел тематическую неделю по городским фестивалям.
Начинается всё здесь.
В качестве after-party автор того канала Михаил Алексеевский предлагает опубликовать свой аналитический пост по городским фестивалям.
☑️ Три дня подряд в полпервого ночи (!) стены моей гостиницы начинали ходить ходуном от включенной на полную мощность музыки – в ресторане в полусотне метров от моего отеля стабильно начинался какой-то фестивальный бал.
☑️ Найти кого-то в рабочем настрое в эти дни было чем-то близким к невозможному.
Все – от высокопоставленного администратора до почасового рабочего – воспринимали фестиваль как дополнительный законный отпуск.
☑️ Даже если получалось застать кого-то на рабочем месте, этот человек, скорее всего», «фестивалил» до утренних петухов.
Так что был физиологически не в состоянии принимать осмысленные решения. Как говорится, «давайте уже после праздников».
Как в итальянской «комедии дель арте», в карнавалах Французской Гвианы есть свои устоявшиеся типажи – и эта традиция уходит на две сотни лет назад.
1️⃣ Jé farin (дословно «я мука», пекарь) – полностью белый костюм, включающий остроконечную шляпу и белую маску. Символизирует работу пекаря. Они при случае посыпают детей мукой.
2️⃣ Bobi (полумедведь-полуслон) – одет в костюм и маску из мешковины. Маска тоже из мешковины с ушами и характерным «хоботом».
Сотню лет назад приезжали на здешнюю землю дрессировщики со зверями, и народная смекалка переосмыслила животных в таких вот квазимодо.
3️⃣ Sousouri (летучая мышь) – двухцветный черно-красный наряд, который обозначает кровососущую летучую мышь или вампира. Ряженый в этом костюме бросается на прохожих, чтобы «покусать» их.
4️⃣ Сенегальский стрелок-тиральер – с игрушечным пистолетом и в характерной красной шапочке. Это были французские колониальные войска, формировавшиеся из народов Западной Африки, которых посылали и во французские владения в Америках.
Тут не Штаты, так что нарисовать блэкфейс (= зачернить лицо а-ля африканец) тут как два пальца об асфальт.
5️⃣ Ещё какой-то мужик в черных перчатках с зачерненным лицом и белом «наморднике» - непонятно кто. Может, изображает какого-нибудь надсмотрщика на тростниковых плантациях – судя по кнуту в его руках.
Объясняю это тем, что досуговые практики мало интересны властям и редко, или почти никогда, не вызывают политическую нестабильность. То есть это своего рода, с одной стороны, слепые зоны для государственной системы, а с другой — зоны безопасности для людей, которые все ещё хотят самовыражаться, конструировать собственные миры, где царствует главное правило — правило сотворчества.
Много лет сообщество организует собственную Масленицу без всякой внешней поддержки или специального сбора средств. Никакого фандрайзинга, спонсоров и меценатов. Всё делается из ничего. Для Масленицы участники сообщества каждый год выбирают пустошь в лесной зоне недалеко от Москвы. Это секретная территория, куда волонтёры ездят полгода, строят огромную Масленицу, а на само празднование приезжают до 1000 человек.
Масленица появилась, по словам рождественцев, не потому что это какая-то особенная приверженность к истории или этнографии, а просто как идея, в которой совпало многое подходящее, для чего должно было хватить энтузиазма как главного ресурса рождественцев.
"Эта книга, представляющая собой живое и всестороннее введение в широкий спектр антропологических тем, приправленное этнографическими примерами, которые показывают разнообразие человеческих образов жизни и обществ, заполняет нехватку такого рода изданий и не только раскрывает вклад антропологии в общую копилку знаний, но и дает представление о ее магии”.
Объясняю это тем, что досуговые практики мало интересны властям и редко, или почти никогда, не вызывают политическую нестабильность. То есть это своего рода, с одной стороны, слепые зоны для государственной системы, а с другой — зоны безопасности для людей, которые все ещё хотят самовыражаться, конструировать собственные миры, где царствует главное правило — правило сотворчества.
Много лет сообщество организует собственную Масленицу без всякой внешней поддержки или специального сбора средств. Никакого фандрайзинга, спонсоров и меценатов. Всё делается из ничего. Для Масленицы участники сообщества каждый год выбирают пустошь в лесной зоне недалеко от Москвы. Это секретная территория, куда волонтёры ездят полгода, строят огромную Масленицу, а на само празднование приезжают до 1000 человек.
Масленица появилась, по словам рождественцев, не потому что это какая-то особенная приверженность к истории или этнографии, а просто как идея, в которой совпало многое подходящее, для чего должно было хватить энтузиазма как главного ресурса рождественцев.
