Рыба Лоцман
05.03.202514:29
Становлюсь мастером беззвучной рецензии на громкие новинки. Пелевина вот последнего пропустила, теперь и "Эйзена" Гузель Яхиной пропущу. Хвалить не за что, в желающих ругать, я думаю, и без меня недостатка не будет (и, как обычно, большая часть ругателей роман читать не станет, у них и так поводов предостаточно). Не самый я большой, как известно, поклонник этой писательницы, не для меня ее проза цветет - вот и опять. Но если вы ждали, то с сегодняшнего дня "Эйзен" Гузель Яхиной доступен повсеместно. Если же надеялись, то тут у меня для вас новости похуже. Впрочем, вы сами почитайте, меня не слушайте.
03.03.202506:18
Сегодня, 3 марта, отмечают Международный день писателя.
Я всегда твержу, что критику должно работать с книгами, а не с их авторами, что дружба (как и вражда) с писателем туманит взгляд, и, соответственно, неизменно предпочитаю держаться от писателя подальше. Но так уж если честно, где бы мы - критики, издатели, переводчики, редакторы, иллюстраторы и в первую очередь, конечно, читатели - были без вас, дорогие писатели. С праздником вас! Будьте здоровы, продуктивны, изобретательны, бесстрашны и осторожны (последнее в наше время, увы, тоже важно). Пусть скорее падут тяжкие оковы цензуры, пусть вторые романы получаются не хуже первых, а бремя вашего странного, немодного, выморочного ремесла лежит на ваших плечах по возможности легко, дарит крылья, а не прижимает к земле. Ура вам - и спасибо, что вы есть!
Я всегда твержу, что критику должно работать с книгами, а не с их авторами, что дружба (как и вражда) с писателем туманит взгляд, и, соответственно, неизменно предпочитаю держаться от писателя подальше. Но так уж если честно, где бы мы - критики, издатели, переводчики, редакторы, иллюстраторы и в первую очередь, конечно, читатели - были без вас, дорогие писатели. С праздником вас! Будьте здоровы, продуктивны, изобретательны, бесстрашны и осторожны (последнее в наше время, увы, тоже важно). Пусть скорее падут тяжкие оковы цензуры, пусть вторые романы получаются не хуже первых, а бремя вашего странного, немодного, выморочного ремесла лежит на ваших плечах по возможности легко, дарит крылья, а не прижимает к земле. Ура вам - и спасибо, что вы есть!
01.03.202519:32
А вот теперь "Закладку", в которой мы обсуждаем Владимира Галактионовича Короленко, писателя, журналиста и правозащитника, а также его повесть "В дурном обществе" (вам, скорее всего, знакомую в сокращенном виде под названием "Дети подземелья"), можно посмотреть совершенно безвозмездно на канале Екатерины Михайловны. Для меня это очень важный выпуск, потому что речь в нем идет о человеке, вот уже без малого 35 лет остающемся для меня главным, пожалуй, нравственным ориентиром. Но и книжка вообще-то тоже очень хорошая (хотя людям, настрадавшимся от "Детей подземелья" в школе, поверить в это может быть сложно).
24.02.202510:32
На сегодня специально оставила скучную, кропотливую, заземляющую работу - такую, чтобы можно было делать, когда голова на самом деле занята совсем другим. Но нет-нет, да и тянет глянуть, как сегодняшний день переживают другие.
Вот пост историка и экономиста Дмитрия Травина, в котором очень точно зафиксировано мое нынешнее чувство. Вставай, собирай ланчбокс сыну, садись проверять студенческие работы. Не забывай пить, есть, ходить. Жизни нет, посмертия тоже, каждое утро - вечное бардо. Но есть чувство долга - держись за него, оно не подведет.
"У многих из нас сегодня сформировалось чувство, что мы – то ли бродячие духи, то ли остаточные явления. Причем, как правило, вне зависимости от того, где мы еще бродим: по дальним странам или по родным просторам. Вернуться в мир живых уже невозможно. Но, кажется, можно наполнить смыслом тот «остаток», который пока еще с нами. В любом «остатке» с тобой остается чувство долга. «Делай, что должно, и будь, что будет». Этому невозможно научить. Это немыслимо объяснить. С этим нелегко существовать. Но если есть чувство долга внутри, значит, есть жизнь после жизни".
Вот пост историка и экономиста Дмитрия Травина, в котором очень точно зафиксировано мое нынешнее чувство. Вставай, собирай ланчбокс сыну, садись проверять студенческие работы. Не забывай пить, есть, ходить. Жизни нет, посмертия тоже, каждое утро - вечное бардо. Но есть чувство долга - держись за него, оно не подведет.
"У многих из нас сегодня сформировалось чувство, что мы – то ли бродячие духи, то ли остаточные явления. Причем, как правило, вне зависимости от того, где мы еще бродим: по дальним странам или по родным просторам. Вернуться в мир живых уже невозможно. Но, кажется, можно наполнить смыслом тот «остаток», который пока еще с нами. В любом «остатке» с тобой остается чувство долга. «Делай, что должно, и будь, что будет». Этому невозможно научить. Это немыслимо объяснить. С этим нелегко существовать. Но если есть чувство долга внутри, значит, есть жизнь после жизни".
23.02.202506:15
Меланхолично наблюдая за творящимся в мире цирком под руководством шталмейстера-Трампа, стараюсь искать позитив. Не знаю, конечно, насчет возвращения Ikea, Visa и прочих столпов капиталистической экономики, но если в Россию вернутся западные правообладатели в сфере литературы, а крупные литературные агентства перестанут шеймить российского читателя за недостаточно эффективную борьбу с Путиным и опять начнут работать с отечественными издательствами, очень это будет хорошо и справедливо.
Мне кажется, наша общая жизнь сильно улучшится от выхода на русском последнего романа про Корморана Страйка. Без Геймана, так и быть, проживем (да и не пишет он ничего уже давно), и на Стивена Кинга надежда слаба (впрочем, прочитав все, что он написал после 2022, могу честно сказать: обойдемся). А вот "Гарри Поттера" как раз пора допечатать. Ну, и вдруг Донна Тартт допишет свой роман, наконец (пора бы уже, все сроки горят), а тут и "потепление" с "разрядкой".
Впрочем, если там будут упоминания чего-то "нетрадиционного" (ТМ)... Ладно, пусть железный занавес начнет раздергиваться хотя бы с одной стороны, вторая, глядишь, сама как-то декомпозируется.
Мне кажется, наша общая жизнь сильно улучшится от выхода на русском последнего романа про Корморана Страйка. Без Геймана, так и быть, проживем (да и не пишет он ничего уже давно), и на Стивена Кинга надежда слаба (впрочем, прочитав все, что он написал после 2022, могу честно сказать: обойдемся). А вот "Гарри Поттера" как раз пора допечатать. Ну, и вдруг Донна Тартт допишет свой роман, наконец (пора бы уже, все сроки горят), а тут и "потепление" с "разрядкой".
Впрочем, если там будут упоминания чего-то "нетрадиционного" (ТМ)... Ладно, пусть железный занавес начнет раздергиваться хотя бы с одной стороны, вторая, глядишь, сама как-то декомпозируется.
19.02.202511:10
О сколько их упало в эту бездну, или Кое-что о Хитклифе
Готовлюсь к сегодняшней лекции в "Страдариуме" про Эмили Бронте и ее "Грозовой перевал", подбираю картинки для слайдов (кстати, у вас сегодня буквально последний шанс присоединиться к моему курсу по медленному чтению!) и наблюдаю интересную тенденцию.
Как мы помним, создательница "Грозового перевала" категорически отказывается романтизировать своего героя. Хитклиф имеет некоторые формальные черты сходства с романтическим героем (или даже с романтическим злодеем), но - и Эмили Бронте не устает об этом твердить - в действительности все не так.
В действительности Хитклифу чужды благородные порывы, он существо грубое, низменное, подчиненное единственной страсти - сначала своей патологичной любви-одержимости Кэтрин, потом - желанию отомстить всем, кто, как ему кажется, разлучил его с возлюбленной. Он не ведает сострадания ни к бедной влюбленной в него дурочке Изабелле, польстившейся на романтические стереотипы и заплатившей за это страшную цену, ни к собственному сыну, ни даже к дочери любимой женщины. Сама Кэтрин называет Хитклифа безжалостным животным и, несмотря на всю любовь, откровенно его боится.
Казалось бы, все ясно. Но нет. Знаете, кого чаще всего изображают на разного рода фанатских иллюстрациях к романам сестер Бронте? О ком сочиняют фанфики? Кого бессоветстно глазируют и романтизируют? Ну, в общем да - конечно, Хитклифа, который каким-то мистическим образом все равно продолжает будоражить девичьи сердца. Ничему участь бедной Изабеллы людей не учит - новые поколения изабелл, готовых верить, что на самом деле он не такой, дышат ей в затылок Обмануть меня не сложно, я сам обманываться рад.
Ну, и как говорится, пруф - вот таким Хитклифа изображают чаще всего. И это я еще, поверьте, выбрала не самый отъявленный вариант.
Готовлюсь к сегодняшней лекции в "Страдариуме" про Эмили Бронте и ее "Грозовой перевал", подбираю картинки для слайдов (кстати, у вас сегодня буквально последний шанс присоединиться к моему курсу по медленному чтению!) и наблюдаю интересную тенденцию.
Как мы помним, создательница "Грозового перевала" категорически отказывается романтизировать своего героя. Хитклиф имеет некоторые формальные черты сходства с романтическим героем (или даже с романтическим злодеем), но - и Эмили Бронте не устает об этом твердить - в действительности все не так.
В действительности Хитклифу чужды благородные порывы, он существо грубое, низменное, подчиненное единственной страсти - сначала своей патологичной любви-одержимости Кэтрин, потом - желанию отомстить всем, кто, как ему кажется, разлучил его с возлюбленной. Он не ведает сострадания ни к бедной влюбленной в него дурочке Изабелле, польстившейся на романтические стереотипы и заплатившей за это страшную цену, ни к собственному сыну, ни даже к дочери любимой женщины. Сама Кэтрин называет Хитклифа безжалостным животным и, несмотря на всю любовь, откровенно его боится.
Казалось бы, все ясно. Но нет. Знаете, кого чаще всего изображают на разного рода фанатских иллюстрациях к романам сестер Бронте? О ком сочиняют фанфики? Кого бессоветстно глазируют и романтизируют? Ну, в общем да - конечно, Хитклифа, который каким-то мистическим образом все равно продолжает будоражить девичьи сердца. Ничему участь бедной Изабеллы людей не учит - новые поколения изабелл, готовых верить, что на самом деле он не такой, дышат ей в затылок Обмануть меня не сложно, я сам обманываться рад.
Ну, и как говорится, пруф - вот таким Хитклифа изображают чаще всего. И это я еще, поверьте, выбрала не самый отъявленный вариант.
05.03.202507:20
У моего любимого друга Артема Козьмина, умершего уже 12, страшно сказать, лет назад, был целый ряд любимых выражений, и некоторые из них всегда со мной. Одно из них - цитата из Стругацких, которую он даже взял в качестве эпиграфа к своему ЖЖ. Не могу припомнить времени, когда она была бы более уместна - возможно, разве что начало 90-х, но тогда я была слишком молода, напугана и оптимистична, чтобы оценить ее бритвенную точность.
"И объявил, что все пропало, и остается одно - как следует повеселиться".
"И объявил, что все пропало, и остается одно - как следует повеселиться".
02.03.202507:34
Если вы проспали утренний эфир "Живого гвоздя", то вот тут можно посмотреть на меня, комментирующую рубище Александра Проханова и перспективы передела писательской собственности, каковым переделом, я думаю, обновленный Союз писателей во главе с Владимиром Мединским и займется в первую очередь. Я там где-то в середине, ближе ко второй половине (эфир еще не закончился, поэтому точный тайм-код не скажу), но вы меня легко узнаете по очкам и (почему-то) декольте.
Также, пользуясь случаем, хочу напомнить, что сегодня, в День радио, "Живой гвоздь" проводит марафон по сбору средств - если мы хотим, чтобы это очень дорогое моему, в частности, сердцу медиа, базирующееся, между прочим, в России и при этом ничего не боящееся, продолжило свою работу, то давайте скидываться.
Также, пользуясь случаем, хочу напомнить, что сегодня, в День радио, "Живой гвоздь" проводит марафон по сбору средств - если мы хотим, чтобы это очень дорогое моему, в частности, сердцу медиа, базирующееся, между прочим, в России и при этом ничего не боящееся, продолжило свою работу, то давайте скидываться.
Медиа контентке кире албай жатабыз
26.02.202509:00
Вдруг поняла, какой же роман сегодня для нас является важнейшим. Написанный в 2006, если не ошибаюсь, году, рассказывавший о примерно Березовском (или Ходорковском, теперь уж не разберешь), а через пару лет прочно (и небезосновательно) забытый. А вот же, умел Василий Павлович смотреть в будущее, как выясняется. На 20 лет вперед, между прочим
24.02.202508:03
Егор вспомнил крайне уместную цитату
22.02.202507:23
Уже в третий раз, третий год подряд повторяю эту мантру: от наступившего года в первую очередь мы ждём не книг. Но это не значит, что новых хороших книг не ждём - ждём, конечно.
16.02.202508:06
Целый год. Всего год. Ну, что тут скажешь - помним и никогда не забудем. Смерти нет, это всем известно.
04.03.202520:11
Ну, и обложка, неотличимая от примерно миллиона других аналогичных обложек (господи, когда ж их перестанут клепать в таких количествах - хуже только мужчина в развевающемся плаще, уходящий в закат).
02.03.202506:23
Дорогие коллеги из "Издательства Ивана Лимбаха" просили вам сообщить о своей весенней распродаже. До 10 марта при заказе в интернет-магазине издательства вы получите скидку 30% на все книги - как старые, так и новые. Как несложно догадаться, в наше нелегкое время (ТМ) такого рода аттракционы неслыханной щедрости редко происходят просто от благородного душевного порыва, поэтому имейте в виду - заказывая книги на распродаже, вы тем самым помогаете одному из лучших издательств нашей страны выжить и продолжить работу.
Ну, и традиционная рубрика - что купила бы я.
Во-первых, эссе Паскаля Брюкнера "Триумф домашних тапочек". Довольно равнодушна к Брюкнеру как к прозаику, а вот его эссеистика действует на меня магически, поскольку всегда исследует вопросы, о которых я и сама думаю - только, увы, не так выверенно и элегантно. Для меня любовь к Брюкнеру началась с его "Вечной эйфории", исследовавшего счастье как принудительную норму, каковой оно стало в современном обществе. "Триумф" - в том же духе, но о другой важной для меня теме - о том, как заново научиться жить жизнь, не нацеленную в первую очередь на действие.
А из совсем новенького - еще одно длинное эссе: Эрик Саден, "Среди призраков: Рассуждение об эпохе метавселенной и генеративного искусственного интеллекта". Я его пока не прочла, но прошлое эссе Садена "Тирания Я: Конец общего мира", прочитанное пару лет назад, меня буквально потрясло бритвенной точностью в описании того, что все как бы понимают какой-то заповедной частью мозга, но в слова никак не облекут.
Впрочем, у "Лимбахов" и другие книги хорошие и, раз вы подписаны на меня, вам это объяснять не нужно. Словом, все на распродажу, пока не кончилась!
Ну, и традиционная рубрика - что купила бы я.
Во-первых, эссе Паскаля Брюкнера "Триумф домашних тапочек". Довольно равнодушна к Брюкнеру как к прозаику, а вот его эссеистика действует на меня магически, поскольку всегда исследует вопросы, о которых я и сама думаю - только, увы, не так выверенно и элегантно. Для меня любовь к Брюкнеру началась с его "Вечной эйфории", исследовавшего счастье как принудительную норму, каковой оно стало в современном обществе. "Триумф" - в том же духе, но о другой важной для меня теме - о том, как заново научиться жить жизнь, не нацеленную в первую очередь на действие.
А из совсем новенького - еще одно длинное эссе: Эрик Саден, "Среди призраков: Рассуждение об эпохе метавселенной и генеративного искусственного интеллекта". Я его пока не прочла, но прошлое эссе Садена "Тирания Я: Конец общего мира", прочитанное пару лет назад, меня буквально потрясло бритвенной точностью в описании того, что все как бы понимают какой-то заповедной частью мозга, но в слова никак не облекут.
Впрочем, у "Лимбахов" и другие книги хорошие и, раз вы подписаны на меня, вам это объяснять не нужно. Словом, все на распродажу, пока не кончилась!
25.02.202514:37
Дорогие друзья, мошенники опять создали очень достоверно выглядящий поддельный аккаунт, и теперь от моего имени просят денег, а также задают умеренно идиотские вопросы. Пожалуйста, будьте бдительны, ничего им не давайте и не рассказывайте, а еще спрашивайте для проверки что-нибудь такое, что мы с вами точно знаем, а они нет!
24.02.202505:31
Моя прабабушка, родившаяся в 1892 году и умершая в 1966, на протяжении всей своей жизни период до 1914 года называла "мирное время". Сегодня три года назад закончилось наше "мирное время". Я решила, что в самые тёмные дни, в самые тягостные годовщины буду постить море. Потому что должно же в жизни быть что-то хорошее - пусть будет море.
21.02.202509:53
Помню, как в те времена, когда это все еще было важно, меня очень порицали за утверждение, что чувство, которое испытывал Гумберт Гумберт к Лолите (а также чувство, которое испытывал учитель-насильник к юной героине "Моей темной Ванессы" Кейт Элизабет Рассел) - это любовь. Больная, разрушительная и не имеющая права на существование, но тем не менее. Моя идея, помнится, состояла в том, что любовь - это "зонтичный бренд", описывающий эмоции скорее субъективные, чем объективные, и лежащие в очень широком спектре. Если Гумберт считает, что любит Лолиту, значит, так оно и есть - для него самого. А уж что с ним должно за эту любовь сделать, вопрос к обществу и правоохранительным органам.
Общественность же твердо стояла на позиции, что любовь - это исключительно αγάπη, любовь, имеющая своей целью в первую очередь благо объекта любви. Прочие же odio et amo, "ненавижу и люблю", права называться любовью в цивилизованном обществе не имеют.
Не хочу возвращаться к тому спору еще раз, но вот читаю я в очередной раз "Грозовой перевал" (да, простите, сейчас у меня такой период, будет много Эмили Бронте) и думаю об отношениях Кэти и Хитклифа. Было ли это любовью? О, да - безусловно. Была ли эта любовь истинной? Боюсь, что да. Принесла ли она благо хоть кому-нибудь? Едва ли даже самый преданный поклонник романа (как я, например) решится утверждать подобное. Любовь Кэти и Хитклифа разрушила и их собственные жизни, и жизни еще нескольких случайно оказавшихся в зоне поражения людей - Хиндли и Гэртона Эрншо, Эдгара и Изабеллы Линтонов, Хитклиффа-младшего, Кэтрин Линтон, ну, и так, по мелочи - собачку, например, на дереве повесили ни за что, ни про что. Словом, упаси нас боже от такой любви.
Понятно, что разногласие здесь преимущественно терминологическое - наполнено ли слово "любовь" исключительно позитивными коннотациями, или является амбивалентным. Но отметить хотелось бы следующее: даже если считать, что сегодня верен только первый вариант, то так определенно было не всегда.
Общественность же твердо стояла на позиции, что любовь - это исключительно αγάπη, любовь, имеющая своей целью в первую очередь благо объекта любви. Прочие же odio et amo, "ненавижу и люблю", права называться любовью в цивилизованном обществе не имеют.
Не хочу возвращаться к тому спору еще раз, но вот читаю я в очередной раз "Грозовой перевал" (да, простите, сейчас у меня такой период, будет много Эмили Бронте) и думаю об отношениях Кэти и Хитклифа. Было ли это любовью? О, да - безусловно. Была ли эта любовь истинной? Боюсь, что да. Принесла ли она благо хоть кому-нибудь? Едва ли даже самый преданный поклонник романа (как я, например) решится утверждать подобное. Любовь Кэти и Хитклифа разрушила и их собственные жизни, и жизни еще нескольких случайно оказавшихся в зоне поражения людей - Хиндли и Гэртона Эрншо, Эдгара и Изабеллы Линтонов, Хитклиффа-младшего, Кэтрин Линтон, ну, и так, по мелочи - собачку, например, на дереве повесили ни за что, ни про что. Словом, упаси нас боже от такой любви.
Понятно, что разногласие здесь преимущественно терминологическое - наполнено ли слово "любовь" исключительно позитивными коннотациями, или является амбивалентным. Но отметить хотелось бы следующее: даже если считать, что сегодня верен только первый вариант, то так определенно было не всегда.
14.02.202514:39
04.03.202520:10
В тяжелые дни, когда весь мир обреченно и азартно думскроллит новости, я стараюсь думать о чем-нибудь приятном - ну, например (кто бы мог подумать) о книгах. Поскольку мы с коллегами в "Страдариуме" сейчас разбираем "Грозовой Перевал" Эмили Бронте, то в основном мои мысли крутятся вокруг него и его героев.
Выше я уже писала про Нелли Дин - добрую и благочестивую экономку, которая при ближайшем рассмотрении оказывается не такой уж доброй и даже не особо благочестивой. Именно она в нужные моменты "подкручивает" шестеренки масштабной и многосерийной семейной трагедии, да и в целом, как кажется, беспощадно развлекается за счет своих господ. Netflix еще не придумали, публичные казни отменили, в Йоркшире скучновато - вот Нелли и находит способы занять себя.
Долго думала, кого же мне Нелли напоминает в пространстве русской классики, и, наконец, вспомнила - конечно же, Домну Платоновну из Лесковской "Воительницы". Лесков самый викторианский из русских писателей, поэтому удивляться тут особо нечему - удивительно, пожалуй, лишь то, насколько одинаковый прием они с Эмили Бронте используют, чтобы показать двойственную природу своего персонажа.
Читала "Воительницу" бессчетное множество раз и никогда не могла надежно зафиксировать ту точку, в которой вдруг со всей непреложностью осознаешь, что Домна-то Платоновна, со всей ее заботливостью, практичностью, скромностью и прочими добродетелями, не женщина, в сущности, а натуральный монстр. Как бы читаешь, читаешь, сочувствуешь героине, а потом ррррраз - и словно пелена спала.
Нелли, пожалуй, все же менее чудовищна, чем Домна Платоновна, но в точности отследить момент, когда понимаешь - ох, не все с ней ладно! - я так и не смогла. Вот, вроде, сидит такая славная, домовитая, развлекает приболевшего постояльца историями, и тут как будто что-то на секунду сдвинулось, картинка дернулась, и ты уже смотришь на нее совсем иными глазами. Но когда именно и что конкретно поплыло тоже никак не поймаешь.
Я уже говорила, что "Грозовой Перевал" книга не только максимально культовая, но еще и очень фанфикогенная. Большая часть фанфиков и разного рода ретеллингов рассказывают о Хитклиффе Неотразимом (что? да!). Много кого беспокоит вопрос, как же прожила свою жизнь его сбежавшая от супружеского террора и не любимая жена Изабелла. Но, что удивительно, и Нелли Дин, скромная старая дева, всеобщая компаньонка и нянюшка, отнюдь не обойдена вниманием.
Ладно фанфики, даже целый роман про нее написали - литературовед Элисон Кейс решила пересказать "Грозовой Перевал" таким образом, чтобы в центре повествования оказалась именно Нелли. Только начала читать и не знаю, когда закончу и закончу ли (тяжкие муки человека, опять набравшего работы больше, чем может вытянуть), но, насколько можно судить по первым 20 процентам, Элисон Кейс в Нелли видит что-то третье - не то, что можно увидеть при фронтальном, так сказать прочтении, и не то, что вижу я. Вот ведь до чего многогранная женщина, оказывается.
Словом, если вам интересно (а еще если вам, как и мне, всю жизнь кажется, что "Грозовой Перевал" слишком короткий), то, похоже, книжка правда неплохая. Ну, и уж точно лучше Нелли, чем сами-знаете-что.
Выше я уже писала про Нелли Дин - добрую и благочестивую экономку, которая при ближайшем рассмотрении оказывается не такой уж доброй и даже не особо благочестивой. Именно она в нужные моменты "подкручивает" шестеренки масштабной и многосерийной семейной трагедии, да и в целом, как кажется, беспощадно развлекается за счет своих господ. Netflix еще не придумали, публичные казни отменили, в Йоркшире скучновато - вот Нелли и находит способы занять себя.
Долго думала, кого же мне Нелли напоминает в пространстве русской классики, и, наконец, вспомнила - конечно же, Домну Платоновну из Лесковской "Воительницы". Лесков самый викторианский из русских писателей, поэтому удивляться тут особо нечему - удивительно, пожалуй, лишь то, насколько одинаковый прием они с Эмили Бронте используют, чтобы показать двойственную природу своего персонажа.
Читала "Воительницу" бессчетное множество раз и никогда не могла надежно зафиксировать ту точку, в которой вдруг со всей непреложностью осознаешь, что Домна-то Платоновна, со всей ее заботливостью, практичностью, скромностью и прочими добродетелями, не женщина, в сущности, а натуральный монстр. Как бы читаешь, читаешь, сочувствуешь героине, а потом ррррраз - и словно пелена спала.
Нелли, пожалуй, все же менее чудовищна, чем Домна Платоновна, но в точности отследить момент, когда понимаешь - ох, не все с ней ладно! - я так и не смогла. Вот, вроде, сидит такая славная, домовитая, развлекает приболевшего постояльца историями, и тут как будто что-то на секунду сдвинулось, картинка дернулась, и ты уже смотришь на нее совсем иными глазами. Но когда именно и что конкретно поплыло тоже никак не поймаешь.
Я уже говорила, что "Грозовой Перевал" книга не только максимально культовая, но еще и очень фанфикогенная. Большая часть фанфиков и разного рода ретеллингов рассказывают о Хитклиффе Неотразимом (что? да!). Много кого беспокоит вопрос, как же прожила свою жизнь его сбежавшая от супружеского террора и не любимая жена Изабелла. Но, что удивительно, и Нелли Дин, скромная старая дева, всеобщая компаньонка и нянюшка, отнюдь не обойдена вниманием.
Ладно фанфики, даже целый роман про нее написали - литературовед Элисон Кейс решила пересказать "Грозовой Перевал" таким образом, чтобы в центре повествования оказалась именно Нелли. Только начала читать и не знаю, когда закончу и закончу ли (тяжкие муки человека, опять набравшего работы больше, чем может вытянуть), но, насколько можно судить по первым 20 процентам, Элисон Кейс в Нелли видит что-то третье - не то, что можно увидеть при фронтальном, так сказать прочтении, и не то, что вижу я. Вот ведь до чего многогранная женщина, оказывается.
Словом, если вам интересно (а еще если вам, как и мне, всю жизнь кажется, что "Грозовой Перевал" слишком короткий), то, похоже, книжка правда неплохая. Ну, и уж точно лучше Нелли, чем сами-знаете-что.
01.03.202519:36
Ну, а если ютьюб у вас работает не очень или не работает вовсе, то "Закладку" можно послушать - конечно, так нас с Екатериной Михайловной не видно, зато мы с радостью составим вам компанию в машине или на прогулке.
25.02.202514:25
Росфинмониторинг продолжает дискотеку. Реплика о Прилепине, за которую Веру, насколько я могу судить, внесли в этот список, мне кажется не достойной ее как большого поэта и очень хорошего человека, каким я ее знаю, но отвечать за такое должно перед богом и своею совестью, а не перед Росфин- простигосподи -мониторингом. Позорище эта практика - впрочем, как и другие аналогичные практики родного государства.
23.02.202516:05
Важный день - подкаст "Закладка" возвращается в новом сезоне! И не просто возвращается, а стартует с разговора о самом дорогом для меня русском писателе - Владимире Галактионовиче Короленко. Пока послушать нас с Екатериной Михайловной можно за донат на "Бусти" или "Патреоне". И да, ваши донаты очень важны для нас, потому что USAID нам не платит других источников дохода у нас нет и не было никогда. Кстати, обратите внимание: обе ведущие, не сговариваясь, выбрали в этот раз один и тот же цвет. Растёт, растёт уровень взаимопонимания!
19.02.202514:09
Очень давно прочла "Саспыгу" Карины Шаинян и очень долго ждала, когда же она выйдет и можно будет про нее написать. Ну, в общем, вот. Рецензия на "Кинопоиске", книга - в ЯндексКнигах.
14.02.202501:34
Шарлотта Бронте, как известно, прожила немного дольше своих злосчастных сиблингов, что позволило ей выступить в роли первого и в силу этого наиболее канонического толкователя их текстов. Так, именно Шарлотте принадлежит известная трактовка «Грозового перевала» как романа о вреде дурного обращения с детьми. Дескать, если бы к Хитклиффу относились по-доброму, то, глядишь, выросло бы из «цыганского звереныша» (gypsy cub) что-то путное. Но его били, унижали – и вот вам, пожалуйста, получите и распишитесь, эталонный злодей.
В самом деле, Хитклифф обладает многими чертами идеального романного злодея – от таинственного происхождения и густых черных бровей до феноменальной мстительности. И, вроде бы, сущим дьяволом его и правда делает не столько природное злонравие, сколько жестокость, с которой к нему относится Хиндли Эрншо – старший сын и наследник старого хозяина, некогда притащившего брыкающегося чумазого сироту в дом.
Однако предложенное Шарлоттой прочтение («Хиндли обижает Хитклиффа, Хитклифф вырастает в чудовище, не будьте как Хиндли, вам же хуже будет, и как Хитклифф тоже не будьте») не единственное возможное. Есть тут, знаете ли, и другие претенденты на роль главного злодея.
Основной наш источник информации о воспитании, а после и о нравственном перерождении Хитклиффа – это Эллен Дин, домоправительница в доме Линтонов. Именно Эллен, выросшая с детьми Эрншо и наблюдавшая всю драму в их семье с самого начала, пересказывает ее мистеру Локвуду, а вместе с ним и нам. И вот к этой самой Эллен и к ее надежности в качестве рассказчика есть некоторые вопросики.
Первое впечатление, которое она производит на читателя – утешительная, нормальность, островок трезвого здравомыслия посреди творящегося в «Грозовом перевале» безумия. Она крепкой рукой ведет хозяйство в усадьбе, ловко улаживает конфликты между детьми и воспитанником в семье Эрншо, самоотверженно возится с лишившимся матери Гэртоном, сыном Хиндли, и вообще пытается по мере сил поддерживает порядок в слетевшем с катушек семействе. Во всяком случае, именно такой Эллен видит собственную роль и такую версию себя преподносит слушателю.
Однако если чуть внимательней прислушаться к тому, что в точности рассказывает нам Эллен, то в созданной ею благостной картинке начинают проступать, так сказать, новые грани. Именно Эллен тиранит совсем еще маленького Хитклиффа – она нещадно щиплет его, называет it, «оно», и вообще всячески притесняет. Она неявно поощряет Хиндли издеваться над приемышем. И, наконец, Эллен фактически режиссирует самую драматическую сцену романа – ту, где Кэти рассказывает ей о своих чувствах к будущему мужу, Эдгару Линтону. При этом Эллен прекрасно знает, что Хитклифф здесь и все слышит, но предпочитает не рассказывать об этом Кэти. Ну, и так далее.
Иными словами, именно Эллен, сохраняя на лице выражение чопорной праведности, аккуратно направляет длань рока, простертую над семьями Эрншо и Линтонов.
Эта версия была неприемлема для Шарлотты Бронте – она вообще сложно относилась к Эмили и ее творчеству, находя сестру слишком «дикой» и пытаясь замаскировать эту «дикость» в глазах чинного викторианского общества. Именно поэтому она предпочла убеждать себя и читателей, что «благоразумная» Эллен воплощает собой трезвый и неодобрительный авторский взгляд на происходящее с героями, что ее голос с нотками легкого фарисейства – это и есть голос собственно Эмили, порицающий Хиндли и Хитклиффа.
Однозначно отмести версию Шарлотты едва ли возможно – равно как нельзя считать «вину» Эллен полностью доказанной. Но едва ли, единожды сфокусировавшись на этой волнующей возможности, вы сумеете ее полностью развидеть – мысль о старой доброй Нелл как о главной злодейке, как о темном кукловоде романа так теперь и будет мерцать где-то на периферии вашего зрения.
Уже совсем скоро на платформе «Страдариум» стартует второй поток моего курса «Искусство медленного чтения», и начнем мы как раз с «Грозового перевала». Приходите, вместе будем искать в обманчиво простом тексте Эмили Бронте потайные ходы и странные переклички – их там огого, надолго хватит.
В самом деле, Хитклифф обладает многими чертами идеального романного злодея – от таинственного происхождения и густых черных бровей до феноменальной мстительности. И, вроде бы, сущим дьяволом его и правда делает не столько природное злонравие, сколько жестокость, с которой к нему относится Хиндли Эрншо – старший сын и наследник старого хозяина, некогда притащившего брыкающегося чумазого сироту в дом.
Однако предложенное Шарлоттой прочтение («Хиндли обижает Хитклиффа, Хитклифф вырастает в чудовище, не будьте как Хиндли, вам же хуже будет, и как Хитклифф тоже не будьте») не единственное возможное. Есть тут, знаете ли, и другие претенденты на роль главного злодея.
Основной наш источник информации о воспитании, а после и о нравственном перерождении Хитклиффа – это Эллен Дин, домоправительница в доме Линтонов. Именно Эллен, выросшая с детьми Эрншо и наблюдавшая всю драму в их семье с самого начала, пересказывает ее мистеру Локвуду, а вместе с ним и нам. И вот к этой самой Эллен и к ее надежности в качестве рассказчика есть некоторые вопросики.
Первое впечатление, которое она производит на читателя – утешительная, нормальность, островок трезвого здравомыслия посреди творящегося в «Грозовом перевале» безумия. Она крепкой рукой ведет хозяйство в усадьбе, ловко улаживает конфликты между детьми и воспитанником в семье Эрншо, самоотверженно возится с лишившимся матери Гэртоном, сыном Хиндли, и вообще пытается по мере сил поддерживает порядок в слетевшем с катушек семействе. Во всяком случае, именно такой Эллен видит собственную роль и такую версию себя преподносит слушателю.
Однако если чуть внимательней прислушаться к тому, что в точности рассказывает нам Эллен, то в созданной ею благостной картинке начинают проступать, так сказать, новые грани. Именно Эллен тиранит совсем еще маленького Хитклиффа – она нещадно щиплет его, называет it, «оно», и вообще всячески притесняет. Она неявно поощряет Хиндли издеваться над приемышем. И, наконец, Эллен фактически режиссирует самую драматическую сцену романа – ту, где Кэти рассказывает ей о своих чувствах к будущему мужу, Эдгару Линтону. При этом Эллен прекрасно знает, что Хитклифф здесь и все слышит, но предпочитает не рассказывать об этом Кэти. Ну, и так далее.
Иными словами, именно Эллен, сохраняя на лице выражение чопорной праведности, аккуратно направляет длань рока, простертую над семьями Эрншо и Линтонов.
Эта версия была неприемлема для Шарлотты Бронте – она вообще сложно относилась к Эмили и ее творчеству, находя сестру слишком «дикой» и пытаясь замаскировать эту «дикость» в глазах чинного викторианского общества. Именно поэтому она предпочла убеждать себя и читателей, что «благоразумная» Эллен воплощает собой трезвый и неодобрительный авторский взгляд на происходящее с героями, что ее голос с нотками легкого фарисейства – это и есть голос собственно Эмили, порицающий Хиндли и Хитклиффа.
Однозначно отмести версию Шарлотты едва ли возможно – равно как нельзя считать «вину» Эллен полностью доказанной. Но едва ли, единожды сфокусировавшись на этой волнующей возможности, вы сумеете ее полностью развидеть – мысль о старой доброй Нелл как о главной злодейке, как о темном кукловоде романа так теперь и будет мерцать где-то на периферии вашего зрения.
Уже совсем скоро на платформе «Страдариум» стартует второй поток моего курса «Искусство медленного чтения», и начнем мы как раз с «Грозового перевала». Приходите, вместе будем искать в обманчиво простом тексте Эмили Бронте потайные ходы и странные переклички – их там огого, надолго хватит.
Көрсөтүлдү 1 - 24 ичинде 82
Көбүрөөк функцияларды ачуу үчүн кириңиз.