На дворе был то ли март, то ли конец февраля — то есть самая отвратительная погода из всех возможных. Я был с похмелья и, если честно, настроение было так себе. Переносить свидание в день встречи мне казалось невежливым, но и на особое веселье не рассчитывал. После первых коктейлей стало бодрей, девушка оказалась интересной, беседа шла легко и непринужденно — говорили обо всем и весело выпивали. В какой-то момент стало понятно, что заведение закрывается невовремя, и было принято решение перебраться в соседнюю рюмочную. Там довольно быстро оказалось, что хочется продолжить вечер, поэтому поехали к ней. Мы были очень пьяные, и мне с трудом вспоминаются детали, но что мы точно обсудили — так это планы на секс.

Дальше все как в тумане: вспоминаю, что стою в предбаннике ее квартиры, на меня истошно лает собака, а дамы нет. Зато есть звуки бутылок и шелест пакета, которые доносятся из кухни. Разуться и пройти внутрь мне не давала собака, но будто бы и хозяйка квартиры не горела желанием приглашать в дом. Дальше — склейка. Помню, что мне протягивают огромный пакет с мусором и вежливо просят его выбросить. Наш роман продлился пару лет.

Как-то раз, еще когда деревья были большими, в Москве знали, что такое Topman, а проекты ОГИ и производные от них существовали, я оказался даже не то чтоб на свидании, а в каком-то синем водовороте с юношеской любовью. Сегодня бы это назвали «ситуэйшеншип», но мы, пожилые люди, так не выражались — это был просто вечер. Так вот, на 10-й виски-коле в заведении ОГИ мне стало плохо, поэтому я воспользовался тем, что моя спутница отлучилась в уборную, и немедленно исторг содержимое желудка под стол. Опять же, преступление мое скрыла шумная толпа и абсолютный балаган, присущий месту, поэтому, когда дама вернулась, я сделал удивленный вид и сообщил: «Ты знаешь, тут кто-то наблевал, давай пересядем». Что мы и сделали. Я лишь сбегал в туалет, чтобы прополоскать рот и продолжить вечер, плавно перетекший в совместное ожидание первых поездов метро у станции Чистые пруды.

Мы создаем кислотно-щелочную среду: природа, искусство, город, архитектура. Город не может, не должен провоцировать, а искусство может. Оно тут для того, чтобы посетители спроецировали его на свой внутренний город. — Василий Бычков

Я не представляю творческого человека, который не пытается докопаться до сути вещей. Это обязательно. Это единственный смысл его жизни. — Николай Полисский