Было ли страшно? Конечно, было. Я же живой человек. Но забавно, что намного сильнее я боялась заранее, когда ещё только обдумывала план поездки и возможные варианты развития событий. Объективно самое сложное было - найти адвоката, который согласится на мою безумную авантюру и не запросит при этом в качестве гонорара миллионы. Но была и другая сложность: смириться с риском. Продумать всё до мелочей, чтобы его минимизировать, но всё же осознанно принять ненулевую вероятность того, что всё может пойти не по моему плану и закончиться очень плохо. И даже если ты понимаешь, что скорее всего план сработает, и в твоём случае жестить не станут, твой мозг невольно концентрируется на не самых вероятных, но зато на самых ужасных сценариях и ты буквально не можешь заснуть без снотворного, часами ворочаешься в кровати, представляя камеры, допросы, пытки и все такое прочее.
Перед поездкой я решила, что мне нужно обязательно освежить в памяти историю Мохаммеда Ульд Слахи* и внимательно перечитала его книгу "Дневник Гуантанамо" от корки до корки. Читая, я понимала, что я и близко не выдержу то, через что он прошёл. Чтобы сломать меня, понадобится гораздо меньше времени. Единственный мой шанс - провернуть всё так, чтобы им невыгодно было меня ломать, сажать и пытать - чтобы им выгоднее было отпустить меня с миром. Но риск того, что они не станут действовать в соответствии с моим планом, что их логика отличается от моей, а на медийный эффект им наплевать - этот риск пробирался в мои сны по ночам, не давал мне нормально работать, отравлял мои будни, отчуждал меня от моих друзей и близких невидимой стеной. Буквально как в поговорке: у страха глаза велики. Реальность оказалась намного менее пугающей, чем моё собственное воображение.
*Увы, мало кто читал его книгу. А зря. Довольно многим Слахи известен по фильму "Мавританец", фильм тоже хорош, но книга по-настоящему пробирает до костей.
...Первые минуты пикета у меня буквально тряслись руки от волнения. Я замерла с плакатом в руках и не шевелилась, даже с ноги на ногу не переступала. Задним числом звучит смешно, но в моём воображении за мной должны были прийти прям сразу, как только я встану с листком бумаги в руках. Я думала: буквально несколько минут, и всё закончится. Но минуты шли, а за мной всё не приходили. Тогда я немного расслабилась и стала морально готовиться к тому, что, возможно, стоять придется долго - до вечера. Погода в городе в этот день была скорее питерская, чем грозненская, и руки начали замерзать быстро.
Непосредственно мимо меня почти никто не ходил: у памятника оказалось не самое оживлённое место. Но с другой стороны улицы люди на меня поглядывали с интересом. Кто-то даже фотографировал на телефон. Достаточно часто проезжающие мимо машины притормаживали, чтобы посмотреть, что написано на плакате.
И вот очередная машина останавливается. Водитель опускает стекло и что-то мне говорит. Я не слышу его и подхожу ближе. Он спрашивает, кто такая Седа Сулейманова. Я говорю: моя подруга. Незнакомец кивает и властным тоном заявляет: ну поехали до отдела, там разберемся. Я очень сильно удивляюсь, потому что машина самая обычная, светлого цвета, без малейшего намека на полицейскую символику, чувак за рулём тоже в штатском и похож скорее на таксиста, чем на сотрудника полиции. Никаких корочек он мне не предъявляет и не представляется. Поэтому я смотрю на него в некотором замешательстве и говорю: я к незнакомцам в машины не сажусь. После чего отхожу со своим плакатом назад к памятнику. Он продолжает что-то мне говорить из машины, но поняв, что настаивать бесполезно, он уезжает.
Через 15-20 минут та же светлая машина возвращается, а с ней ещё три или четыре - полицейские. Все они совершенно красиво, как в кино, одновременно останавливаются около меня, и на этот раз нет ни малейших сомнений - это за мной. Я успеваю подумать, что это мощно - ради меня одной с плакатиком вызывать целый кортеж. Из всех машин выходят люди и направляются в мою сторону. Со мной здороваются и говорят, что я провожу несанкционированное мероприятие.
