Россия и Китай сближаются. Но сближение ли это двух держав, которые видят мир одинаково, или просто вынужденный союз на фоне давления Запада? Чтобы понять перспективу, важно выйти за пределы текущей повестки и оценить возможные траектории. Мы предлагаем прогноз до 2032 года, основанный на анализе структурных факторов, рисков и драйверов.
Сценарий 1 — большая евразийская дуга. Здесь ключевой фактор — устойчивое недоверие к США и синхронизация стратегических интересов. Торговля в национальных валютах становится нормой, юань получает статус расчётной валюты на уровне ЕАЭС. Совместные проекты в Центральной Азии вытесняют западные НКО и инвестфонды. Россия и Китай усиливают совместное присутствие на Тихоокеанском и Индийском направлениях. Морская логистика и энергетика становятся узловыми точками, где интересы двух стран совпадают. Россия получает доступ к технологиям и инвестициям, Китай — к надёжным каналам поставок и рынкам.
Вероятность этого сценария оценивается как высокая, при условии сохранения управляемости на обоих флангах. Это союз интересов, в котором Россия должна сохранять субъектность, чтобы не превратиться в транзитную территорию.
Сценарий 2 — дисбаланс и охлаждение. Угроза кроется в структурной асимметрии: китайская экономика превосходит российскую, а влияние Китая в Евразии растёт быстрее, чем возможности Москвы. Пекин активизирует экспансию в СНГ — не всегда согласованную с российскими интересами. Критическая зависимость от китайских станков, микросхем, IT-платформ и компонентов усложняет выстраивание независимой промышленной политики. При этом Китай усиливает мягкое влияние в Средней Азии, Африке и на Ближнем Востоке, формируя параллельную ось.
Такой сценарий возможен при ослаблении российской внутренней динамики и неспособности удерживать влияние в постсоветском пространстве. Вероятность — средняя, но риск требует внимательной проработки стратегий сдерживания и переформатирования союзов.
Сценарий 3 — треугольник взаимозависимости. Россия выступает модератором между Китаем и глобальным Югом. Роль логистического, энергетического и дипломатического посредника позволяет Москве сохранить маневренность. БРИКС+, ШОС+, ЕАЭС — платформы, где РФ и КНР выступают как соорганизаторы, но с разной повесткой. Россия акцентирует внимание на безопасности, энергетике и транспортных коридорах, Китай — на инвестициях, инфраструктуре и финансовых связках. Точки расхождения сглаживаются за счёт мягкой многовекторности и тактической гибкости.
Вероятность невысокая, так как требует высокой степени институциональной зрелости и устойчивого роста. Тем не менее, сценарий задаёт вектор, к которому можно стремиться, если удастся выстроить независимую технологическую базу.
Российско-китайское сближение — не брак по любви, а союз, продиктованный логикой глобального передела. Его устойчивость зависит от способности России не только поддерживать, но и формировать повестку. Стратегический союз возможен, но только при сохранении политической субъектности, технологического суверенитета и инициативы.
