Два типа воспитания, при котором у детей плохо развивается стрессоустойчивость.
Первый: «соберись, тряпка!»
На любые слезы ребенка родители говорят: «Ой, подумаешь ерунда!», «Ты чего разнылся как девчонка!», «Тебе не стыдно так плакать? Посмотри, какое лицо стало некрасивое, а ты же девочка!», «Да ничего тут не сложного!», «Раз задали домашку, делай, и нечего мне ныть!»
В общем, мамы-папы будто не признают за ребенком право быть испуганным, расстроенным, непонимающим и тупящим на ровном месте. И проблемы его тоже проблемами не считают.
Второй: «маленький, дай соломки подстелю!»
На любые слезы ребенка родители говорят: «Ой, давай я тебе помогу!», «Хочет конфетку? Бери конфетку!», «Устал делать домашку – да и плевать на нее, сколько смог, столько сделал», «Не трогай, там тяжело, сейчас мама все сделает!», «Ты не хочешь ехать к бабушке? Значит, не поедем сегодня к бабушке, как хочешь, так и будет!»
Тут мамы-папы закрывают собою ребенка от любых тревог, сложностей и обид. Он же маленький! Он же должен чувствовать их принятие и любовь!
В результате и первые, и вторые дети, став взрослыми, с трудом уживаются в офисе, не выдерживают дедлайны и от прокисшего молока впадают в истерику: «А-а-а-а, я собирался утром выпить кофе с молоком, а оно прокисло! А-а-а-а, весь день наперекосяк, настроение на нуле, а-а-а-а!»
И как их растить?
Есть третий путь воспитания – надежный, но неочевидный.
Давать возможность ребенку сталкиваться с несовершенством мира.
И быть рядом – поддерживать его, принимать его слезы, соглашаться с тем, что – да, бесит домашка.
Что очень ему больно от того, что упал и ударился об пол.
Что так обидно, так обидно, когда другие умеют кататься на велосипеде, а он нет.
И не бросаться утешать в тот же момент: «Да ладно, не делай эту домашку!», «Ты все равно научишься кататься на велосипеде, не плачь!», «Ну вытри слезки, ну уже же не больно!»
Нет, ему еще больно. Просто побудьте рядом с ним и пообнимайте.
- Да, ты уже так заколебался с домашкой… Третий час с ней возишься… Ага, тяжко. Сочувствую тебе. Как там, свет в конце тоннеля виден? Ну давай, доделывай. Я мысленно с тобой!
- Конечно, так обидно, что все катаются, а ты еще учишься кататься. Ага, хочется, чтоб села – и поехала… Прямо злишься на этот велосипед, да… Ну что, еще раз попробуем прокатиться или ты пока еще позлишься? Уже готова, да? Ну, давай, садись.
- Ой как больно ушибся… И испугался, да… Страшно, бежал-бежал и упал… Да, болит коленка. Ага даже покраснела. Что ты хочешь, чтобы я сделала: обняла тебя или подула? Обняла. Давай обниму, да.
Как вы сейчас разговариваете с ребенком, когда ему страшно, больно, тяжело обидно – это то, как он сам будет себя поддерживать, когда станет взрослым. И когда его «страшно, больно, тяжело, обидно» тоже станут взрослыми.
Не у каждого из нас есть такой встроенный «принимающий родитель». Но нашим детям мы вполне можем его «встроить».
Или вы уже встроили?
