Political sins
14.04.202515:44
Международные глобальные события и неравенство
Необычный фактор повышения уровня неравенства исследуется в статье "Wealth inequality and mega events" (2024)
Этот фактор: международные спортивные и культурные мероприятия в 120 странах с 1900 по 2020 гг: зимние и летние олимпийские игры, чемпионаты мира FIFA и выставки ЭКСПО.
В регрессионной модели, оценивающей увеличение состояния 1% самых богатых людей (а затем и 10%), есть много предикторов, но меня больше всего заинтересовал тип режима: величина эффекта в два раза больше для недемократических стран, с ростом верхних долей богатства в диапазоне от 4% до 8% по сравнению с ростом на 2%–4% в демократических принимающих странах. Снижение нижней доли богатства 50% в недемократических странах статистически значимо.
Почему так? Авторы утверждают, что международные массовые мероприятия являются способом совершить большое количество лояльных госконтрактов и обогатиться за счёт построения инфраструктуры с разной степенью законности. По всей видимости, в авторитарных режимах этот эффект сильнее, поскольку коррупционные схемы в целом гораздо проще реализуемы. Ну, и есть второе объяснение: богатые люди просто быстрее обогащаются в период, когда могут предоставлять услуги, спрос на которые повышается.
Сразу вспоминается одно "олимпийское царство, футбольное государство"
Необычный фактор повышения уровня неравенства исследуется в статье "Wealth inequality and mega events" (2024)
Этот фактор: международные спортивные и культурные мероприятия в 120 странах с 1900 по 2020 гг: зимние и летние олимпийские игры, чемпионаты мира FIFA и выставки ЭКСПО.
В регрессионной модели, оценивающей увеличение состояния 1% самых богатых людей (а затем и 10%), есть много предикторов, но меня больше всего заинтересовал тип режима: величина эффекта в два раза больше для недемократических стран, с ростом верхних долей богатства в диапазоне от 4% до 8% по сравнению с ростом на 2%–4% в демократических принимающих странах. Снижение нижней доли богатства 50% в недемократических странах статистически значимо.
Почему так? Авторы утверждают, что международные массовые мероприятия являются способом совершить большое количество лояльных госконтрактов и обогатиться за счёт построения инфраструктуры с разной степенью законности. По всей видимости, в авторитарных режимах этот эффект сильнее, поскольку коррупционные схемы в целом гораздо проще реализуемы. Ну, и есть второе объяснение: богатые люди просто быстрее обогащаются в период, когда могут предоставлять услуги, спрос на которые повышается.
Сразу вспоминается одно "олимпийское царство, футбольное государство"
Reposted from:
Политфак на связи
05.04.202513:01
Почему абсолютной власти не существует
Сформулировал для себя, что меня больше всего смущает во всех этих рассуждениях «о милосердии власти», которые стали столь популярными в последнее время — это вера в существование политических лидеров, у которых есть абсолютная власть, а значит их свобода действий ограничивается лишь собственными моральными принципами. Почему же это не так?
Для начала разберемся с определениями. В политической науке чаще всего используется определение власти по Роберту Далю: «A имеет власть над B в той мере, в которой он может заставить B сделать что-то, что B в противном случае не стал бы делать». Популярно также определение социолога Макса Вебера: «Власть — это любая возможность, на чем бы она не основывалась, реализовывать собственную волю в данном социальном отношении даже вопреки противодействию».
Начнем с того, что коль скоро у нас есть множество государств, каждый политический лидер ограничен во власти в географическом плане самим существованием вокруг других организаций, которые обладают монополией на насилие на своей территории. Конкуренция государств друг с другом в отсутствие какого-то верховного актора, который бы имел над ними власть — основа (нео-)реалистического подхода к международным отношениям (на самом деле и неолиберального тоже).
Однако и внутри государства никакой политический лидер не обладает абсолютной властью — даже если мы говорим об очень персоналистских авторитарных режимах. Для управления страной ему нужно обеспечивать лояльность политических элит, эффективно управлять силовыми структурами и уживаться с подведомственным населением. Для этого у него есть целый перечень мер: легитимация, репрессии и кооптация — все три этих столпа важны для поддержания автократии на плаву, нельзя выбрать что-то одно. Скажем, вопреки расхожему мнению, использовать только репрессии для продолжительного удержания власти нельзя — так лидер лишится легитимности, настроит против себя элиты и попадет в зависимость от силовиков.
Политический лидер не может управлять государством в одиночку, он всегда опирается на какие-то группы людей. Разобраться в этом нам поможет теория селектората. Селекторат — это группа людей, поддержка которых необходима для получения и контроля над властью. Внутри селектората есть своя подгруппа — коалиция победителей, то есть набор людей, которые этой самой властью обладают, политическая элита. Лидеру необходимо эффективно перераспределять блага в пользу селектората, чтобы обеспечивать его лояльность, а также оставлять шанс для его членов попасть в коалицию победителей — то есть обеспечивать плавную ротацию элит.
В конце концов, политического лидера ограничивают возможности самого государства реализовывать поставленные задачи, несмотря на сопротивление заинтересованных сторон — в литературе это называется state capacity (дееспособность государства).
Де-юре у главы государства могут быть сосредоточены хоть все полномочия, которые только можно придумать — но какая вообще разница, если он не может ими пользоваться в реальности? Например, тот же абсолютизм XVII-XVIII веков — это по большому счету миф: европейские монархи прошлого обладали большой деспотической, но малой инфраструктурной властью — то есть на самом деле они не могли эффективно и централизованно управлять государством, потому что у них не было мощной бюрократии, и поэтому правители активно делегировали власть на места, да и в целом зависели от расположения элит.
Современные государства в большинстве своем хоть и обладают централизованной бюрократией, но вот ее эффективность оставляет желать лучшего. Кроме того, их дееспособность тоже разнится — где-то бюрократический аппарат тотально разложен коррупцией, а где-то государство вообще не имеет полноценной монополии на насилие и не контролирует часть своей территории.
Вера в существование политиков, чья воля притворяется в жизнь автоматически без всякого сопротивления — это довольно наивный и поверхностный взгляд, который как раз и толкает нас к бессмысленным рассуждениям о моральных принципах лидеров — попытках угадать, что происходит в их голове.
Сформулировал для себя, что меня больше всего смущает во всех этих рассуждениях «о милосердии власти», которые стали столь популярными в последнее время — это вера в существование политических лидеров, у которых есть абсолютная власть, а значит их свобода действий ограничивается лишь собственными моральными принципами. Почему же это не так?
Для начала разберемся с определениями. В политической науке чаще всего используется определение власти по Роберту Далю: «A имеет власть над B в той мере, в которой он может заставить B сделать что-то, что B в противном случае не стал бы делать». Популярно также определение социолога Макса Вебера: «Власть — это любая возможность, на чем бы она не основывалась, реализовывать собственную волю в данном социальном отношении даже вопреки противодействию».
Начнем с того, что коль скоро у нас есть множество государств, каждый политический лидер ограничен во власти в географическом плане самим существованием вокруг других организаций, которые обладают монополией на насилие на своей территории. Конкуренция государств друг с другом в отсутствие какого-то верховного актора, который бы имел над ними власть — основа (нео-)реалистического подхода к международным отношениям (на самом деле и неолиберального тоже).
Однако и внутри государства никакой политический лидер не обладает абсолютной властью — даже если мы говорим об очень персоналистских авторитарных режимах. Для управления страной ему нужно обеспечивать лояльность политических элит, эффективно управлять силовыми структурами и уживаться с подведомственным населением. Для этого у него есть целый перечень мер: легитимация, репрессии и кооптация — все три этих столпа важны для поддержания автократии на плаву, нельзя выбрать что-то одно. Скажем, вопреки расхожему мнению, использовать только репрессии для продолжительного удержания власти нельзя — так лидер лишится легитимности, настроит против себя элиты и попадет в зависимость от силовиков.
Политический лидер не может управлять государством в одиночку, он всегда опирается на какие-то группы людей. Разобраться в этом нам поможет теория селектората. Селекторат — это группа людей, поддержка которых необходима для получения и контроля над властью. Внутри селектората есть своя подгруппа — коалиция победителей, то есть набор людей, которые этой самой властью обладают, политическая элита. Лидеру необходимо эффективно перераспределять блага в пользу селектората, чтобы обеспечивать его лояльность, а также оставлять шанс для его членов попасть в коалицию победителей — то есть обеспечивать плавную ротацию элит.
В конце концов, политического лидера ограничивают возможности самого государства реализовывать поставленные задачи, несмотря на сопротивление заинтересованных сторон — в литературе это называется state capacity (дееспособность государства).
Де-юре у главы государства могут быть сосредоточены хоть все полномочия, которые только можно придумать — но какая вообще разница, если он не может ими пользоваться в реальности? Например, тот же абсолютизм XVII-XVIII веков — это по большому счету миф: европейские монархи прошлого обладали большой деспотической, но малой инфраструктурной властью — то есть на самом деле они не могли эффективно и централизованно управлять государством, потому что у них не было мощной бюрократии, и поэтому правители активно делегировали власть на места, да и в целом зависели от расположения элит.
Современные государства в большинстве своем хоть и обладают централизованной бюрократией, но вот ее эффективность оставляет желать лучшего. Кроме того, их дееспособность тоже разнится — где-то бюрократический аппарат тотально разложен коррупцией, а где-то государство вообще не имеет полноценной монополии на насилие и не контролирует часть своей территории.
Вера в существование политиков, чья воля притворяется в жизнь автоматически без всякого сопротивления — это довольно наивный и поверхностный взгляд, который как раз и толкает нас к бессмысленным рассуждениям о моральных принципах лидеров — попытках угадать, что происходит в их голове.
17.03.202515:30
Иллюстрации к предущему посту, так сказатт. Сорян за даблпостинг.
04.03.202515:30
Графики расположения политических партий по полит координатам в (1) либеральных демократиях, (2) электоральных демократиях (3) электоральных автократиях. Зелёный цвет – высокий популизм, красный – низкий. Размер – доля мандатов в парламенте. Источник: база данных Global Party Survey.
– Пиппа Норрис, англо-американская политологиня, профессоресса Гарварда.
Ребята, домашнее задание: найти на графике ЕР.
Люди, удивленные дифирамбами от Дж. Д. Вэнса в сторону популистских партий... просто не обратили внимания, что Республиканская партия США является одной из них уже много лет.
– Пиппа Норрис, англо-американская политологиня, профессоресса Гарварда.
14.02.202515:30
"Вне политики"? Эвиденс фром Камерун
Для автократий с выборами принято считать, что единственная мотивация политического участия "извлечение выгоды". Однако в чём тогда причина выбирать оппозиционные партии, шансы которых очевидно ниже? Попытка ответа в статье Partisanship and Political Socialization in Electoral Autocracies (2024) 🔑
Гипотеза: с целью социализации люди перенимают те же партийные идентичности, что и их друзья и семьи. Микс метод ресёрч: 12 глубинных интервью + опрос 1200 респонтент:ок (правда, всего в 4 регионах из 10, но я не знаю, насколько это серьёзное ограничение в условиях Камеруна). Вывод: на выбор партии влияет партийная однородность окружения.
Выбор партии в электоральной автократии – это как выбор любимой футбольной команды, за которую ты болеешь. Ты не бросаешь её, если она постоянно проигрывает, ты поддерживаешь её, потому что она тебе близка, и это действительно часть социализации. Но когда людей спрашивают "почему именно она вам близка?" – люди, как правило, разводят руками.
Для автократий с выборами принято считать, что единственная мотивация политического участия "извлечение выгоды". Однако в чём тогда причина выбирать оппозиционные партии, шансы которых очевидно ниже? Попытка ответа в статье Partisanship and Political Socialization in Electoral Autocracies (2024) 🔑
Гипотеза: с целью социализации люди перенимают те же партийные идентичности, что и их друзья и семьи. Микс метод ресёрч: 12 глубинных интервью + опрос 1200 респонтент:ок (правда, всего в 4 регионах из 10, но я не знаю, насколько это серьёзное ограничение в условиях Камеруна). Вывод: на выбор партии влияет партийная однородность окружения.
Выбор партии в электоральной автократии – это как выбор любимой футбольной команды, за которую ты болеешь. Ты не бросаешь её, если она постоянно проигрывает, ты поддерживаешь её, потому что она тебе близка, и это действительно часть социализации. Но когда людей спрашивают "почему именно она вам близка?" – люди, как правило, разводят руками.
20.01.202515:32
Клиентелизм в Румынии: проверяем через conjoint experiment
Электоральный клиентелизм (в который входит как подкуп избирателей, так и принуждение голосовать) был и отчасти остаётся моим исследовательским интересом, тем интереснее разбирать статьи о нём, тем более с экспериментальными опросами. Однако статья "Partisanship and Tolerance for Clientelism: Evidence from a Conjoint Experiment in Romania" (2023) изучает не столько сами механизмы обмена голосов на блага, сколько отношение избирателей к факту подобной электоральной манипуляции со стороны избирателей. К тому же действие происходит в Румынии, где подобные практики процветают, несмотря на относительно недавнюю демократизацию.
Метод conjoint experiment подразумевает рандомизированный опрос, где разные характеристики перемешиваются случайным образом, чтобы оценить их влияние друг на друга. Респондентам представили выбор из воображаемых кандидатов, обладающих разными качествами (гендер, партия, факт скупки кандидатом голосов и др.) и предложили ответить, выбрали бы они этого кандидата или нет. В результате тех кандидатов, про которых было известно, что они занимались подкупом избирателей, выбирали на 30% реже.
Также важно, что косвенный клиентелизм (не прямой подкуп, а помощь с социальными благами/услугами) воспринимался респондентами намного мягче. Однако самое интересное в том, что если партийная принадлежность респондента и кандидата совпадала, то отношение к подкупу было уже не таким уж и категоричным и снижало отвержение кандидата более чем в два раза.
Вот так общая идеология и партия существенно увеличивает лояльность по отношению к электоральным манипуляциям. Однако важно, что это клиентелизм неустойчивой демократии, где партии имеют реальное идеологическое наполнение и политическую поддержку. Как мне кажется, в случае той же РФ связь была бы куда слабее, поскольку партийная принадлежность в случае доминирующей партии говорит скорее об одобрении власти в целом, чем о реальной идеологической заряженности. В период расцвета российского политического машиностроения сети лояльного электората были подобны крепостным крестьянам, которых в случае смены владельца спокойно "передавали" от одной партии к другой.
Электоральный клиентелизм (в который входит как подкуп избирателей, так и принуждение голосовать) был и отчасти остаётся моим исследовательским интересом, тем интереснее разбирать статьи о нём, тем более с экспериментальными опросами. Однако статья "Partisanship and Tolerance for Clientelism: Evidence from a Conjoint Experiment in Romania" (2023) изучает не столько сами механизмы обмена голосов на блага, сколько отношение избирателей к факту подобной электоральной манипуляции со стороны избирателей. К тому же действие происходит в Румынии, где подобные практики процветают, несмотря на относительно недавнюю демократизацию.
Метод conjoint experiment подразумевает рандомизированный опрос, где разные характеристики перемешиваются случайным образом, чтобы оценить их влияние друг на друга. Респондентам представили выбор из воображаемых кандидатов, обладающих разными качествами (гендер, партия, факт скупки кандидатом голосов и др.) и предложили ответить, выбрали бы они этого кандидата или нет. В результате тех кандидатов, про которых было известно, что они занимались подкупом избирателей, выбирали на 30% реже.
Также важно, что косвенный клиентелизм (не прямой подкуп, а помощь с социальными благами/услугами) воспринимался респондентами намного мягче. Однако самое интересное в том, что если партийная принадлежность респондента и кандидата совпадала, то отношение к подкупу было уже не таким уж и категоричным и снижало отвержение кандидата более чем в два раза.
Вот так общая идеология и партия существенно увеличивает лояльность по отношению к электоральным манипуляциям. Однако важно, что это клиентелизм неустойчивой демократии, где партии имеют реальное идеологическое наполнение и политическую поддержку. Как мне кажется, в случае той же РФ связь была бы куда слабее, поскольку партийная принадлежность в случае доминирующей партии говорит скорее об одобрении власти в целом, чем о реальной идеологической заряженности. В период расцвета российского политического машиностроения сети лояльного электората были подобны крепостным крестьянам, которых в случае смены владельца спокойно "передавали" от одной партии к другой.
11.04.202516:40
Зелёные пряники – как власть реагирует на экопротесты?
Давно я не разбирал русскоязычные статьи, а тут у моих коллег:инь из НИУ ВШЭ СПб вышла статья про распределение президентских грантов на экологические инициативы в 2017–2023гг (2025) 🔑.
Обычно считается, что в авторитарных режимах власть реагирует на протесты исключительно репрессиями, однако анализ из этой статьи показывает, что помимо кнутов власть использует и пряники, которые заключаются в большем финансировании экологических инициатив: увеличение числа экопротестов на одно стандартное отклонение с лагом на год увеличивает с финансирование на 5,5 млн рублей в текущем году (в расчете на одну поддержанную заявку).
В качестве контрольной переменной автор:ки учли индекс Джини, который отвечает за неравенство, но при этом никак не проконтролировали экономическое благополучие региона. У меня есть подозрение, что тут возможна третья влиятельная переменная, поскольку протесты более вероятны в богатых регионах (хотя косвенно это контролируется через долю городского населения).
Ещё одна статья, которая показывает живые механизмы конкуренции регионов за финансирование. А ещё то, что протесты не всегда чреваты дубинками, особенно когда они не позиционируются как политические. Более того, как мы видим, эти протесты вполне результативны, потому что они повышают финансирование вне зависимости от реальной экологической обстановки в регионе.
Ну, и кейс Свердловской области любопытно разобран отдельно. Почитайте статью, я только по верхам прошёлся, там много интересного!
Давно я не разбирал русскоязычные статьи, а тут у моих коллег:инь из НИУ ВШЭ СПб вышла статья про распределение президентских грантов на экологические инициативы в 2017–2023гг (2025) 🔑.
Обычно считается, что в авторитарных режимах власть реагирует на протесты исключительно репрессиями, однако анализ из этой статьи показывает, что помимо кнутов власть использует и пряники, которые заключаются в большем финансировании экологических инициатив: увеличение числа экопротестов на одно стандартное отклонение с лагом на год увеличивает с финансирование на 5,5 млн рублей в текущем году (в расчете на одну поддержанную заявку).
В качестве контрольной переменной автор:ки учли индекс Джини, который отвечает за неравенство, но при этом никак не проконтролировали экономическое благополучие региона. У меня есть подозрение, что тут возможна третья влиятельная переменная, поскольку протесты более вероятны в богатых регионах (хотя косвенно это контролируется через долю городского населения).
Ещё одна статья, которая показывает живые механизмы конкуренции регионов за финансирование. А ещё то, что протесты не всегда чреваты дубинками, особенно когда они не позиционируются как политические. Более того, как мы видим, эти протесты вполне результативны, потому что они повышают финансирование вне зависимости от реальной экологической обстановки в регионе.
Ну, и кейс Свердловской области любопытно разобран отдельно. Почитайте статью, я только по верхам прошёлся, там много интересного!
01.04.202515:26
Национальный информационный суверенитет сохраняет Россию в истории
Именно с такой статьёй 2022 года мне посчастливилось столкнуться, и теперь я понял, что России нужен суверенный интернет. Давайте рассмотрим её предметно, чтобы и вы прониклись доводами исследователь:ниц
Идёт обоснование необходимости создания локального файрвола по типу КНР: "патриотическая Российская мета-вселенная со своими четкими внешними границами и четким ценностным патриотическим содержанием внутри системы".
Ну тут, конечно, видна некоторая неактуальность материала, поскольку на момент написания статьи (2022) Яндекс уже успешно справился с этой задачей.
А потом я увидел возмутительные пассажи:
Это, знаете ли, очень похоже на влияния Сороса и Гос Дэппа. И тогда я посмотрел в абстракт и увидел: "Материалы статьи подготовлены... за счет бюджетных средств по государственному заданию". Ах вот оно что! Я так и знал, что работа на четыре страницы с десятью референсами наверняка не может быть выполнена без финансирования. Получается, исследование "за казенный счет"! Возможно, это уже ангажированное исследование?
Чтобы обеспечить непредвзятость по теме безопасного интернета, я собрал базу данных по блокировкам материалов и выкатил свой ресёрч с методом "разность разностей", посмотреть, что у меня получилось, можно на моём новом ютуб-канале, который многие из вас просили меня сделать, тут (если он у вас откроется в суверенном интернете). Первые десять откомментивших получат ссылку на текстовую версию препринта моей ещё не вышедшей статьи, так что лучше не медлить!
Именно с такой статьёй 2022 года мне посчастливилось столкнуться, и теперь я понял, что России нужен суверенный интернет. Давайте рассмотрим её предметно, чтобы и вы прониклись доводами исследователь:ниц
Потеря информационного суверенитета, разброд и шатания в этой области прозападные, создает угрозу для сохранения национальной территории и населения.
Идёт обоснование необходимости создания локального файрвола по типу КНР: "патриотическая Российская мета-вселенная со своими четкими внешними границами и четким ценностным патриотическим содержанием внутри системы".
Наши поисковые системы, например, могут не знать никакого «известного блогера». Такого в информационном пространстве России нет и не было никогда. Его могут перемещать по нашим просторам за казенный счет, но его нет в нашей информационной метавселенной, его нет в нашей медийной повестке.
Ну тут, конечно, видна некоторая неактуальность материала, поскольку на момент написания статьи (2022) Яндекс уже успешно справился с этой задачей.
А потом я увидел возмутительные пассажи:
Концепция гибридных войн... используется для «свертывания демократической жизни», введения элементов цензуры. Но хуже всего внутренняя самоцензура... Она не позволяет смотреть на происходящие события объективно... Мы попадаем в мир упрощения.
Это, знаете ли, очень похоже на влияния Сороса и Гос Дэппа. И тогда я посмотрел в абстракт и увидел: "Материалы статьи подготовлены... за счет бюджетных средств по государственному заданию". Ах вот оно что! Я так и знал, что работа на четыре страницы с десятью референсами наверняка не может быть выполнена без финансирования. Получается, исследование "за казенный счет"! Возможно, это уже ангажированное исследование?
Чтобы обеспечить непредвзятость по теме безопасного интернета, я собрал базу данных по блокировкам материалов и выкатил свой ресёрч с методом "разность разностей", посмотреть, что у меня получилось, можно на моём новом ютуб-канале, который многие из вас просили меня сделать, тут (если он у вас откроется в суверенном интернете). Первые десять откомментивших получат ссылку на текстовую версию препринта моей ещё не вышедшей статьи, так что лучше не медлить!
17.03.202515:30
У медиа "Говорит НеМосква" вышло важное исследование на тему того, кто и сколько получает президентских грантов на военную тематику. Но, как часто бывает, на некоторых моментах у меня нешуточно полыхнуло. Ниже цитата из материала:
Диаграмма "корреляции" ин куэшн: 10 кругов, на обеих осях лишь размер грантовой поддержки в разных величинах (на первой пикче снизу). Ну нельзя так.
Мало того, что зависимость никак не может быть подтверждена корреляцией, так и никакой корреляции там в принципе быть не может, потому что аффилиация с государством – бинарная переменная.
И вы мне сейчас скажете, мол, хватит душнить, это просто терминологические споры, это лишь журналистское исследование, чего ты хотел? А я, блин, хотел, чтобы автор:ки подобных материалов не думали, что использование методов – это слишком сложно для их аудитории. А если и думали, то тогда не использовали впустую такие слова, как "корреляция" и "зависимость" лишь для пущей убедительности.
Ну сделайте т-тест, сделайте анову, вы же подтвердите связь между госаффилиацией и размером гранта. Это не так заумно, как кажется, но вызывает гораздо больше доверия, чем формулировка из красивых слов, за которой ничего нет.
Если люди не знают, как применяются методы – это задача автор:ок им это объяснить, а не отнекиваться, что это слишком сложно. Вот я за 15 минут сделал на тех же данных и статистические тесты, и графики (пикчи 2 и 3 внизу). Подтвердил за них их же гипотезу, которая была заявлена. И объяснять её сложными терминами не надо: там даже визуально видно, что категория "прямая связь" в среднем получила больше средств, чем остальные. На графике НеМосквы это тоже видно, но проблема в том, что он не соответствует тому, что над ним написано.
Стоит, однако, отметить, что мне довольно быстро прислали данные по запросу (а вот кнопка "скачать данные" на сайте не работает, но готовность поделиться данными для перепроверки – уже огромный плюс). К журналистской работе я отношусь с большим уважением, иначе бы не стремился её дорабатывать. И работа действительно важная, вы чекните. А её достоверность я уже чекнул за вас, так что вам не придётся.
Есть зависимость между наличием связи [с государством] и объемами поддержки: когда она имеется, размер гранта больше... Есть корреляция между связью организации с государством и размером гранта. Если такая связь имеется — размер гранта выше. Наглядно эта корреляция показана на следующей диаграмме.
Диаграмма "корреляции" ин куэшн: 10 кругов, на обеих осях лишь размер грантовой поддержки в разных величинах (на первой пикче снизу). Ну нельзя так.
Мало того, что зависимость никак не может быть подтверждена корреляцией, так и никакой корреляции там в принципе быть не может, потому что аффилиация с государством – бинарная переменная.
И вы мне сейчас скажете, мол, хватит душнить, это просто терминологические споры, это лишь журналистское исследование, чего ты хотел? А я, блин, хотел, чтобы автор:ки подобных материалов не думали, что использование методов – это слишком сложно для их аудитории. А если и думали, то тогда не использовали впустую такие слова, как "корреляция" и "зависимость" лишь для пущей убедительности.
Ну сделайте т-тест, сделайте анову, вы же подтвердите связь между госаффилиацией и размером гранта. Это не так заумно, как кажется, но вызывает гораздо больше доверия, чем формулировка из красивых слов, за которой ничего нет.
Если люди не знают, как применяются методы – это задача автор:ок им это объяснить, а не отнекиваться, что это слишком сложно. Вот я за 15 минут сделал на тех же данных и статистические тесты, и графики (пикчи 2 и 3 внизу). Подтвердил за них их же гипотезу, которая была заявлена. И объяснять её сложными терминами не надо: там даже визуально видно, что категория "прямая связь" в среднем получила больше средств, чем остальные. На графике НеМосквы это тоже видно, но проблема в том, что он не соответствует тому, что над ним написано.
Стоит, однако, отметить, что мне довольно быстро прислали данные по запросу (а вот кнопка "скачать данные" на сайте не работает, но готовность поделиться данными для перепроверки – уже огромный плюс). К журналистской работе я отношусь с большим уважением, иначе бы не стремился её дорабатывать. И работа действительно важная, вы чекните. А её достоверность я уже чекнул за вас, так что вам не придётся.
Reposted from:
nonpartisan
24.02.202515:36
Альтернатива для Германии нарастила поддержку в наиболее бедных регионах, тогда как социал-демократы, напротив, теряют этот электорат.
Эти выборы только подтвердили то, о чем уже давно говорят социальные ученые: за левых голосуют образованные и обеспеченные элиты, а правым, наоборот, отходят голоса "рабочего класса".
Еще в 1958 году британский социолог и левый активист Майкл Янг в своей книге "Подъем меритократии" выразил сомнения в способности лейбористов удержать голоса рабочего класса. По его мнению, ключевой причиной этого является меритократическая идеология.
Получая высшее образование, левые активисты начинают гордиться своей эрудицией и академическими достижениями, что создает пропасть между ними и теми, чьи интересы они намерены представлять.
Эти выборы только подтвердили то, о чем уже давно говорят социальные ученые: за левых голосуют образованные и обеспеченные элиты, а правым, наоборот, отходят голоса "рабочего класса".
Еще в 1958 году британский социолог и левый активист Майкл Янг в своей книге "Подъем меритократии" выразил сомнения в способности лейбористов удержать голоса рабочего класса. По его мнению, ключевой причиной этого является меритократическая идеология.
Получая высшее образование, левые активисты начинают гордиться своей эрудицией и академическими достижениями, что создает пропасть между ними и теми, чьи интересы они намерены представлять.
08.02.202512:00
Вчера Ирину Бусыгину признали иноагенткой, а между тем её вклад в изучение региональной политики РФ и постсоветского пространства сложно переоценить, хотя в канале я, кажется, ни разу на неё и не ссылался. Сегодня я хочу заполнить эту лакуну и сделать небольшой обзор её работ, которые кажутся мне наиболее интересными:
1. Non-Democratic Federalism and Decentralization in Post-Soviet States (2023).
Федерализм бывает не только демократическим, но и авторитарным, в этой книге тема раскрыта подробно на примере двух вызовов для РФ: пандемии COVID-19 и мобилизации на фронт. Федерализм позволяет автократам смещать издержки на региональный уровень, предоставляя парламентам некоторые манёвры для нормотворчества и создавая дополнительные стимулы, что разгружает одни каналы власти за счёт других. Есть такая метафора: зачем автократу две лояльных партии? Чтобы встать на одну ногу, когда вторая затекла. Вот региональное измерение выполняет тут схожую функцию, но в горизонтальном ключе. А, ну и там ещё про Украину и Казахстан интересно написано про децентрализацию, хотя я, конечно, не уверен, что между федерализмом и децентрализацией так много общего, как это изложено в книге.
2. Regional governors and the Kremlin: the ongoing battle for power (2002)
Я фокусировался на взаимодействии федеральной и региональной властей с 2000-ых, а между тем в 90-ых происходило важное формирование системы сигналов и взаимодействий между разными уровнями власти. Если Гэйл или Хэтченсон концентрировались на "политическом машиностроении", Бусыгина ставит вопрос: почему федеральной власти так и не удалось подчинить себе губернаторов в 90-ые? Несмотря на очень активные попытки Ельцина заставить губернаторов агитировать за себя в 1996 году, получилось это далеко не во всех регионах. В общем, статья олд, бат голд.
3. The calculus of non-protest in Russia: Redistributive expectations from political reforms (2017)
Если посмотреть на историю протестных акций с 2000-2013 годы, можно заметить, что акции, направленные на локальные преобразования пользуются гораздо большей поддержкой граждан, чем те, которые направлены на трансформацию политической системы в целом, хотя чаще всего эти две повестки связаны друг с другом достаточно плотно. Есть очевидный ответ: "мол, своя рубашка ближе к телу, протест против свалки под окном понятнее, чем какое-то эфемерное представительство интересов". Однако Бусыгина идёт дальше этого поверхностного взгляда и показывает, что "все всё понимают", что люди вполне способны понять, как должна быть устроена политическая система в идеале, но они так же понимают (и это уже, к сожалению, не заблуждение), что демократизация не принесёт сиюминутной экономической выгоды, а в худшем случае может привести к новому авторитарному коллапсу. Это подтверждает то, то Владимир Гельман называет "мрачным консенсусом": ползучее ухудшение жизни предсказуемо, с ним можно свыкнуться, тогда как ситуация неопределённости, даже если она несёт потенциальные выгоды, пугает.
1. Non-Democratic Federalism and Decentralization in Post-Soviet States (2023).
Федерализм бывает не только демократическим, но и авторитарным, в этой книге тема раскрыта подробно на примере двух вызовов для РФ: пандемии COVID-19 и мобилизации на фронт. Федерализм позволяет автократам смещать издержки на региональный уровень, предоставляя парламентам некоторые манёвры для нормотворчества и создавая дополнительные стимулы, что разгружает одни каналы власти за счёт других. Есть такая метафора: зачем автократу две лояльных партии? Чтобы встать на одну ногу, когда вторая затекла. Вот региональное измерение выполняет тут схожую функцию, но в горизонтальном ключе. А, ну и там ещё про Украину и Казахстан интересно написано про децентрализацию, хотя я, конечно, не уверен, что между федерализмом и децентрализацией так много общего, как это изложено в книге.
2. Regional governors and the Kremlin: the ongoing battle for power (2002)
Я фокусировался на взаимодействии федеральной и региональной властей с 2000-ых, а между тем в 90-ых происходило важное формирование системы сигналов и взаимодействий между разными уровнями власти. Если Гэйл или Хэтченсон концентрировались на "политическом машиностроении", Бусыгина ставит вопрос: почему федеральной власти так и не удалось подчинить себе губернаторов в 90-ые? Несмотря на очень активные попытки Ельцина заставить губернаторов агитировать за себя в 1996 году, получилось это далеко не во всех регионах. В общем, статья олд, бат голд.
3. The calculus of non-protest in Russia: Redistributive expectations from political reforms (2017)
Если посмотреть на историю протестных акций с 2000-2013 годы, можно заметить, что акции, направленные на локальные преобразования пользуются гораздо большей поддержкой граждан, чем те, которые направлены на трансформацию политической системы в целом, хотя чаще всего эти две повестки связаны друг с другом достаточно плотно. Есть очевидный ответ: "мол, своя рубашка ближе к телу, протест против свалки под окном понятнее, чем какое-то эфемерное представительство интересов". Однако Бусыгина идёт дальше этого поверхностного взгляда и показывает, что "все всё понимают", что люди вполне способны понять, как должна быть устроена политическая система в идеале, но они так же понимают (и это уже, к сожалению, не заблуждение), что демократизация не принесёт сиюминутной экономической выгоды, а в худшем случае может привести к новому авторитарному коллапсу. Это подтверждает то, то Владимир Гельман называет "мрачным консенсусом": ползучее ухудшение жизни предсказуемо, с ним можно свыкнуться, тогда как ситуация неопределённости, даже если она несёт потенциальные выгоды, пугает.
03.12.202415:31
Влияние оппозиции на автократизацию режимов
Я всегда объяснял, что "оппозиционные" партии в авторитарных режимах являются партиями для битья до той поры, пока не почувствуют настоящую электоральную поддержку. Они вынуждены играть в поддавки, но в уме всегда готовятся к шансу на конкурентную борьбу.
Однако как в этом случае ведут себя автократы? До каких пор они готовы идти на уступки? Этим вопросом задался политолог в своей новой статье "When you come at the king: Opposition coalitions and nearly stunning elections" (2024) 🔑, где на данных 286 авторитарных выборов в период с 1990 и 2022гг протестировал своё предположение: автократы не допускают ползучего развития оппозиционных партий.
Если оппозиционной коалиции не удалось совершить "опрокидывающие выборы", но они были очень к этому близки, автократ усиливает репрессии и оппозиционные партии теряют намного больше, чем если бы они набрали поменьше голосов.
Для меня это неожиданный вывод, хотя и вполне логичный. Для псевдооппозиции это похоже на игру в кёрлинг, где им нужно преодолеть какой-то порог, но парадокс в том, что в случае поражения чем ближе они будут к этому порогу, тем хуже для них, поскольку конкурент берётся уже не за пряник, а за дубину.
Эх, а я-то всегда думал, что партии могут поторговаться, поугрожать, потребовать больше ресурсов, раз у них появились силы. Но эмпирика показывает, что авторитарные лидеры выбирают не скинуть крохи с барского стола, а применить репрессии. Эта модель, кстати, хорошо объясняет последствия выборов в Мосгордуму 2019 года.
Я всегда объяснял, что "оппозиционные" партии в авторитарных режимах являются партиями для битья до той поры, пока не почувствуют настоящую электоральную поддержку. Они вынуждены играть в поддавки, но в уме всегда готовятся к шансу на конкурентную борьбу.
Однако как в этом случае ведут себя автократы? До каких пор они готовы идти на уступки? Этим вопросом задался политолог в своей новой статье "When you come at the king: Opposition coalitions and nearly stunning elections" (2024) 🔑, где на данных 286 авторитарных выборов в период с 1990 и 2022гг протестировал своё предположение: автократы не допускают ползучего развития оппозиционных партий.
Если оппозиционной коалиции не удалось совершить "опрокидывающие выборы", но они были очень к этому близки, автократ усиливает репрессии и оппозиционные партии теряют намного больше, чем если бы они набрали поменьше голосов.
Для меня это неожиданный вывод, хотя и вполне логичный. Для псевдооппозиции это похоже на игру в кёрлинг, где им нужно преодолеть какой-то порог, но парадокс в том, что в случае поражения чем ближе они будут к этому порогу, тем хуже для них, поскольку конкурент берётся уже не за пряник, а за дубину.
Эх, а я-то всегда думал, что партии могут поторговаться, поугрожать, потребовать больше ресурсов, раз у них появились силы. Но эмпирика показывает, что авторитарные лидеры выбирают не скинуть крохи с барского стола, а применить репрессии. Эта модель, кстати, хорошо объясняет последствия выборов в Мосгордуму 2019 года.
09.04.202514:33
📊 График перетока российских эмигрантов после 24.02.2022 по роду деятельности.
Где они работали, когда жили в России, и где они работают сейчас?
Слева – то, где они работали/чем занимались до релокации, справа – сколько из них сменили род деятельности за рубежом и на что именно.
Источник: Zavadskaya, M. (2024) 🔑. Exploring Patterns of Civic Activism among Russian Migrant Communities. Global Migration and Illiberalism in Russia, Eurasia, and Eastern Europe, 247p.
Где они работали, когда жили в России, и где они работают сейчас?
Слева – то, где они работали/чем занимались до релокации, справа – сколько из них сменили род деятельности за рубежом и на что именно.
Источник: Zavadskaya, M. (2024) 🔑. Exploring Patterns of Civic Activism among Russian Migrant Communities. Global Migration and Illiberalism in Russia, Eurasia, and Eastern Europe, 247p.
25.03.202515:30
А ещё совсем недавно вышло исследование Виктории Полторацкой "The big brothers: measuring influence of large firms on electoral mobilization in Russia" (2025) 🔑, где исследовательница пытается установить влияние размера компании на электоральную мобилизацию.
В участковых избирательных комиссиях, которые расположены рядом с крупными компаниями, будет выше явка, но ниже результат за инкумбента, тогда как в малых городах в аналогичной близости от компаний увеличивается и явка, и результат. Вывод из этого: крупные компании эффективнее сгоняют бюджетников и бюджетниц на выборы в небольших городах, чем в больших.
Мои коллеги уже разбирали эту статью буквально на днях, но мне есть, что добавить.
В 2021 году я советовался с Викторией, как именно измерить эффективность политических машин, которые и занимаются электоральной мобилизацией, на что получил ответ, что это измеряется обычным результатом на выборах. С таким подходом я не согласен, потому что результат авторитарных выборов состоит, как минимум, из нескольких составляющих:
1) Грубые электоральные фальсификации (вбросы голосов, перерисовки протоколов)
2) Политические машины (принуждение или поощрение к голосованию лояльных избирателей, скупка голосов)
3) Реальные предпочтения и голоса избирателей.
Наивно предполагать, что выборы честные. Но так же наивно предполагать, что голоса граждан не имеют никаких последствий для результатов выборов. Использовать просто результат выборов в качестве меры эффективности политических машин, никак не контролируя остальные аспекты, на мой взгляд, некорректно. А контрольной переменной не было, да и не совсем понятно, как это проконтролировать.
Конечно, в малых городах на сотруд:ниц госсектора больше давления, но правда и то, в крупных городах более нелояльны к власти, чем в малых городах. Контроль на экономические показатели региона, как и на численность населения в городе был, но этого мало.
Нам, изучающим электоральные процессы в России, нужен индекс, который позволит разделить результат выборов на три категории, которые я отметил выше, иначе говорить об эффективности "политического машиностроения" невозможно.
В участковых избирательных комиссиях, которые расположены рядом с крупными компаниями, будет выше явка, но ниже результат за инкумбента, тогда как в малых городах в аналогичной близости от компаний увеличивается и явка, и результат. Вывод из этого: крупные компании эффективнее сгоняют бюджетников и бюджетниц на выборы в небольших городах, чем в больших.
Мои коллеги уже разбирали эту статью буквально на днях, но мне есть, что добавить.
В 2021 году я советовался с Викторией, как именно измерить эффективность политических машин, которые и занимаются электоральной мобилизацией, на что получил ответ, что это измеряется обычным результатом на выборах. С таким подходом я не согласен, потому что результат авторитарных выборов состоит, как минимум, из нескольких составляющих:
1) Грубые электоральные фальсификации (вбросы голосов, перерисовки протоколов)
2) Политические машины (принуждение или поощрение к голосованию лояльных избирателей, скупка голосов)
3) Реальные предпочтения и голоса избирателей.
Наивно предполагать, что выборы честные. Но так же наивно предполагать, что голоса граждан не имеют никаких последствий для результатов выборов. Использовать просто результат выборов в качестве меры эффективности политических машин, никак не контролируя остальные аспекты, на мой взгляд, некорректно. А контрольной переменной не было, да и не совсем понятно, как это проконтролировать.
Конечно, в малых городах на сотруд:ниц госсектора больше давления, но правда и то, в крупных городах более нелояльны к власти, чем в малых городах. Контроль на экономические показатели региона, как и на численность населения в городе был, но этого мало.
Нам, изучающим электоральные процессы в России, нужен индекс, который позволит разделить результат выборов на три категории, которые я отметил выше, иначе говорить об эффективности "политического машиностроения" невозможно.
13.03.202515:35
Влияют ли протесты на лояльных избирателей?
Протесты объединяют граждан, несогласных с существующей властью. Однако могут ли массовые протесты пробудить сомнения в тех, кто всегда поддерживал власть? Таким вопросом задалась Екатерина Тертычная в статье "Protests and Voter Defections in Electoral Autocracies: Evidence From Russia" (2020) 🔑
Для тестирования гипотезы исследовательница использовала панельные данные: 661 респонденту задавались одни и те же вопросы с промежутком в 4 года (2008 и 2012 гг)
Респонденты были разделены на две группы:
(1) кто как голосовал в 2008 году за кандидата от правящей партии (Медведева), так и в 2012 остался верен своим предпочтениям, проголосовал за Путина
(2) Кто голосовал за Медведева, но в 2012 году уже не стал голосовать за Путина, то есть изменил свои предпочтения
В результате регрессионного анализа связь с протестами подтвердилась: лояльные избиратели из тех округов, где в 2011 году наблюдались наиболее массовые протесты, изменили своим предпочтениям и не стали голосовать за Путина, хотя в прошлом голосовали за кандидата от ЕР:
Тут есть к чему прикопаться с точки зрения методологии. Главная проблема, которую я вижу – это Дмитрий Анатольевич. Очевидно, что при всей его провластности отношение к нему в 2008 и в 2012 было совершенно разное. Было бы точнее сравнивать с голосованием на президентских выборах 2004 года, хотя я понимаю, что провести опрос одних и тех же людей с дистанцией в 8 лет ещё сложнее, чем в 4 года.
Тем не менее, модель устойчивая и в целом демонстрирует хорошее доказательство того, что протесты (даже если их не особо освещают в СМИ) могут заставить задуматься даже лояльных избирателей и повлиять на их политические предпочтения.
Оставляю ссылку на сайт UCL, где статья лежит в открытом доступе!
Протесты объединяют граждан, несогласных с существующей властью. Однако могут ли массовые протесты пробудить сомнения в тех, кто всегда поддерживал власть? Таким вопросом задалась Екатерина Тертычная в статье "Protests and Voter Defections in Electoral Autocracies: Evidence From Russia" (2020) 🔑
Для тестирования гипотезы исследовательница использовала панельные данные: 661 респонденту задавались одни и те же вопросы с промежутком в 4 года (2008 и 2012 гг)
Респонденты были разделены на две группы:
(1) кто как голосовал в 2008 году за кандидата от правящей партии (Медведева), так и в 2012 остался верен своим предпочтениям, проголосовал за Путина
(2) Кто голосовал за Медведева, но в 2012 году уже не стал голосовать за Путина, то есть изменил свои предпочтения
В результате регрессионного анализа связь с протестами подтвердилась: лояльные избиратели из тех округов, где в 2011 году наблюдались наиболее массовые протесты, изменили своим предпочтениям и не стали голосовать за Путина, хотя в прошлом голосовали за кандидата от ЕР:
«Результаты показывают, что протесты оппозиции ослабили поддержку правящего режима и увеличили вероятность того, что те, кто голосовал за кандидата правящего режима в 2008 году, воздержатся от голосования в 2012 году.
Однако анализ не находит поддержки аргументу о том, что протесты также увеличили поддержку противники режима, оппозиционные партии и активисты, участвовавшие в протестах и обнародовавшие информацию о злоупотреблениях режима.
Когда избиратели приходят к выводу, что участие бесполезно и политические изменения маловероятны, поддержка оппозиции вряд ли вырастет.»
Тут есть к чему прикопаться с точки зрения методологии. Главная проблема, которую я вижу – это Дмитрий Анатольевич. Очевидно, что при всей его провластности отношение к нему в 2008 и в 2012 было совершенно разное. Было бы точнее сравнивать с голосованием на президентских выборах 2004 года, хотя я понимаю, что провести опрос одних и тех же людей с дистанцией в 8 лет ещё сложнее, чем в 4 года.
Тем не менее, модель устойчивая и в целом демонстрирует хорошее доказательство того, что протесты (даже если их не особо освещают в СМИ) могут заставить задуматься даже лояльных избирателей и повлиять на их политические предпочтения.
Оставляю ссылку на сайт UCL, где статья лежит в открытом доступе!
20.02.202517:06
В чём проблема провести выборы президента Украины, которые должны были пройти в 2024 году?
Мальчик: разбирает научные статьи
Мужчина: разбирает пост из твитора.
Сразу оговорюсь, этики здесь ноль, пытаюсь применить рациональный выбор в чистом виде.
Оригинал твита здесь. Ниже сокращённый текст через цитаты с моими дополнениями
Юридически это так, но когда и что политикам мешало поменять юридические ограничения? Да, конституцию во время военного положения менять нельзя, однако сам правовой режим при ВО поменять вполне можно. Иными словами – если бы выборы были крайне нужны и необходимы, их бы провели. Но действительно ли кто-то хочет их проводить сейчас? Об этом ниже.
Вот это уже важный момент. Очевидно, что инкумбент не заинтересован в проведении выборов, пока можно оставаться у власти, не переизбираясь (хотя 56% мест в парламенте это не квалифицированное большинство, но видимо делается вывод, что больше и не набрать).
Однако хотят ли выборов элиты, которые хотели бы занять пост президента, срочно, здесь и сейчас? Ничто на это не указывает, и это понятно – риски, что все проблемы будут валить на тебя слишком высоки.
Опрос нашёл, он свежий и судя по всему сделан качественно, 4 месяца назад.
Почти четверть опрошенных считают, что выборы необходимо проводить в любых условиях и как можно скорее (23,6%). Затруднились ответить только 8,3% респондентов. По мнению 40,7% респондентов, выборы возможны только после окончательной победы (остальные – градация вариантов «при обеспечении безопасности участников
Вот эта четверть опрошенных как раз и представляет собой условный оппозиционный электорат. Люди, которые следят за этими результатами, понимают, что этого недостаточно, чтобы выиграть у действующего президента, особенно при проведении выборов в последних трёх условиях:
Последние две причины объясняют, почему выборы невыгодны тем, кто рассчитывает преумножить свой результат и стать новым президентом. Военные не смогут голосовать в окопах? Скорее, их будут принуждать голосовать командиры.
На мой взгляд, консенсус в Украине по поводу непроведения выборов во время войны есть. Но он есть не потому что все такие самоотверженные и бескорыстные, а просто потому что воспринимают это пустой тратой ресурсов: ни нынешние инкумбенты, ни потенциальные, ни избиратели не верят, что смогут существенно поменять политический ландшафт при данных обстоятельствах. Это не значит, что менять они его не хотят, но они оценивают свои ресурсы и ждут лучших времён.
Поэтому это действительно похоже на объединение против одной общей проблемы: сделать так, чтобы выборы можно было провести как можно скорее, причём такие выборы, где все элиты в равной степени смогут конкурировать. В условиях военного положения это, к сожалению, невозможно.
Мальчик: разбирает научные статьи
Мужчина: разбирает пост из твитора.
Сразу оговорюсь, этики здесь ноль, пытаюсь применить рациональный выбор в чистом виде.
Оригинал твита здесь. Ниже сокращённый текст через цитаты с моими дополнениями
1) Их просто нельзя провести по закону. То есть для их проведения нужно менять украинское законодательство.
Закон Украины "О правовом режиме военного положения" в статье 19
Юридически это так, но когда и что политикам мешало поменять юридические ограничения? Да, конституцию во время военного положения менять нельзя, однако сам правовой режим при ВО поменять вполне можно. Иными словами – если бы выборы были крайне нужны и необходимы, их бы провели. Но действительно ли кто-то хочет их проводить сейчас? Об этом ниже.
Вторая причина — это консенсус в украинской политической элите. Ещё в 2023 году все лидеры парламентских фракций подписали
меморандум,
в котором согласились с позицией, что выборы в Украине могут быть проведены только после окончания военного положения
Вот это уже важный момент. Очевидно, что инкумбент не заинтересован в проведении выборов, пока можно оставаться у власти, не переизбираясь (хотя 56% мест в парламенте это не квалифицированное большинство, но видимо делается вывод, что больше и не набрать).
Однако хотят ли выборов элиты, которые хотели бы занять пост президента, срочно, здесь и сейчас? Ничто на это не указывает, и это понятно – риски, что все проблемы будут валить на тебя слишком высоки.
3) Нежелание украинского общества. 58.4% опрошенных в октябре 2024 года выступили против проведения выборов во время боевых действий.
Опрос нашёл, он свежий и судя по всему сделан качественно, 4 месяца назад.
Почти четверть опрошенных считают, что выборы необходимо проводить в любых условиях и как можно скорее (23,6%). Затруднились ответить только 8,3% респондентов. По мнению 40,7% респондентов, выборы возможны только после окончательной победы (остальные – градация вариантов «при обеспечении безопасности участников
Вот эта четверть опрошенных как раз и представляет собой условный оппозиционный электорат. Люди, которые следят за этими результатами, понимают, что этого недостаточно, чтобы выиграть у действующего президента, особенно при проведении выборов в последних трёх условиях:
4) невозможность проведения таких выборов. Банально непонятно, как их проводить: как организовать укрытия на случай воздушной тревоги, как дать возможность проголосовать миллионам украинцев за границей, как дать возможность проголосовать военным?
5) невозможность проведения агитации. Митинги, встречи с избирателями, дебаты на стадионах и всё прочее — неотъемлемая часть настоящих выборов. Всё это невозможно во время войны. Вы не можете собрать митинг из-за воздушной тревоги, не можете провести концерт и организовать агитацию.
6) невозможность полноценной критики. Без полноценной критики настоящие демократические выборы невозможны. По многим же вопросам, которые есть в украинском обществе, задавать вопросы будет уместно только после окончания войны.
Последние две причины объясняют, почему выборы невыгодны тем, кто рассчитывает преумножить свой результат и стать новым президентом. Военные не смогут голосовать в окопах? Скорее, их будут принуждать голосовать командиры.
На мой взгляд, консенсус в Украине по поводу непроведения выборов во время войны есть. Но он есть не потому что все такие самоотверженные и бескорыстные, а просто потому что воспринимают это пустой тратой ресурсов: ни нынешние инкумбенты, ни потенциальные, ни избиратели не верят, что смогут существенно поменять политический ландшафт при данных обстоятельствах. Это не значит, что менять они его не хотят, но они оценивают свои ресурсы и ждут лучших времён.
Поэтому это действительно похоже на объединение против одной общей проблемы: сделать так, чтобы выборы можно было провести как можно скорее, причём такие выборы, где все элиты в равной степени смогут конкурировать. В условиях военного положения это, к сожалению, невозможно.
03.02.202513:47
Больше законов, больше роста, больше Бена, больше языковых моделей
Короче, я часто слышу заявления по типу "бюрократия мешает бизнесу" и вообще надо сделать рынок снова свободным, однако исследования показывают, что в некоторых случаях увеличение законодательных норм наоборот способствует экономическому росту. Вот в статье (2025) 🔑, где с помощью языковой модели авторы классифицируют законы по разным темам и проверяют как именно они влияют за экономический рост в штате с лагом в несколько лет. Выводы такие:
Короче, я часто слышу заявления по типу "бюрократия мешает бизнесу" и вообще надо сделать рынок снова свободным, однако исследования показывают, что в некоторых случаях увеличение законодательных норм наоборот способствует экономическому росту. Вот в статье (2025) 🔑, где с помощью языковой модели авторы классифицируют законы по разным темам и проверяют как именно они влияют за экономический рост в штате с лагом в несколько лет. Выводы такие:
Большее принятие законов стимулирует экономику, хотя этот средний результат скрывает важную неоднородность: создание более полного законодательного договора, который сокращает задержку ex post и увеличивает ex ante инвестиции, связанные с конкретными отношениями.
Положительное влияние на рост обусловлено экономическим, а не социальным регулированием, оно выше, когда дополнительное законодательство имеет форму условных положений и оно больше в периоды большей неопределенности экономической политики.
Could not access
the media content
the media content
12.11.202415:34
Режимные трансформации в мире за 21 год по индексу V-Dem (ось X – 2000, ось Y – 2021). Положительная корреляция видна невооружённым взглядом: демократические страны продолжают быть демократиями, авторитарные страны продолжают оставаться автократиями. Некоторые исключения есть как в первом случае (Перу, Армения и Румыния сильно демократизировались), так и во втором (Турция, Индия, Венгрия, Польша сильно автократизировались)
Хороший пример для алармистов, которые кричат, что весь мир скатывается в тотальную диктатуру. Они, правда, будут говорить, что все эти индексы несовершенны, и отчасти будут правы, поскольку любые способы измерить "демократичность" имеют свои искажения. Но если измерять одни и те же показатели с разницей в два десятилетия, то динамика сохраняется, и изменения (или их отсутствие) видны.
Хороший пример для алармистов, которые кричат, что весь мир скатывается в тотальную диктатуру. Они, правда, будут говорить, что все эти индексы несовершенны, и отчасти будут правы, поскольку любые способы измерить "демократичность" имеют свои искажения. Но если измерять одни и те же показатели с разницей в два десятилетия, то динамика сохраняется, и изменения (или их отсутствие) видны.
07.04.202515:31
Автократ автократу: клуб взаимопомощи
Солидарность всегда помогает. Особенно, если это взаимовыручка между автократами. Об этом пишет Анна Эпплбаум в своей относительно новой книге Autocracy, Inc: The dictators who want to run the World (2024) 🔒.
Если во времена холодной войны государства приходили на помощь друг другу по идеологическому принципу или по принципу капиталистической/социалистической экономики, то в настоящее время автократы создали целую сеть взаимопомощи, независимо от идеологических разногласий. Социалистический Китай помог России распространять вещание Russia Today в развивающихся странах, а коммунистическая Северная Корея посылает своих солдат на фронт.
Казалось бы, где Иран, а где Венесуэла? Между ними огромное идеологическое, религиозное и уж тем более территориальное расстояние. Тем не менее, Иран оказывал техническую поддержку Венесуэле, поставляя продовольствие и горючее, взамен Венесуэла отмывала деньги для Хезболлы, проиранской милиции в Ливане, и предоставляла паспорта ее должностным лицам.
Что важного в этой книге было для меня?
– Многие сравнительные исследования автократий строятся на предпосылке, что авторитарные режимы независимы друг от друга. Пора бы уже признать, что авторитарные режимы влияют друг на друга сильнее, чем кажется на первый взгляд, и учитывать этот байес (искажение).
– Экономически совершать поставки через полмира не особо выгодно. Тем не менее, автократы готовы идти на это, хотя обычно они всегда стараются минимизировать свои издержки.
– Авторка описывает интересную мысль: раз уж в условиях глобализации автократы объединились друг с другом, то то же самое следует сделать гражданам этих стран, чтобы совместно отстаивать свои интересы и обмениваться практиками. Так было, например с VPN, который в некоторых автократиях (Китай, Иран, etc) понадобился гораздо раньше, чем в РФ. Так что в условиях тренда на автократизацию последних лет лозунг "граждане всех автократий, объединяйтесь [против автократов]" звучит разумно.
Можно было бы докрутить как-то исследовательский дизайн, но и так нормально. Ставлю книге 8 журналов "КОРЕЯ" из 10!
#PS_Рецензии
Солидарность всегда помогает. Особенно, если это взаимовыручка между автократами. Об этом пишет Анна Эпплбаум в своей относительно новой книге Autocracy, Inc: The dictators who want to run the World (2024) 🔒.
Если во времена холодной войны государства приходили на помощь друг другу по идеологическому принципу или по принципу капиталистической/социалистической экономики, то в настоящее время автократы создали целую сеть взаимопомощи, независимо от идеологических разногласий. Социалистический Китай помог России распространять вещание Russia Today в развивающихся странах, а коммунистическая Северная Корея посылает своих солдат на фронт.
Казалось бы, где Иран, а где Венесуэла? Между ними огромное идеологическое, религиозное и уж тем более территориальное расстояние. Тем не менее, Иран оказывал техническую поддержку Венесуэле, поставляя продовольствие и горючее, взамен Венесуэла отмывала деньги для Хезболлы, проиранской милиции в Ливане, и предоставляла паспорта ее должностным лицам.
Что важного в этой книге было для меня?
– Многие сравнительные исследования автократий строятся на предпосылке, что авторитарные режимы независимы друг от друга. Пора бы уже признать, что авторитарные режимы влияют друг на друга сильнее, чем кажется на первый взгляд, и учитывать этот байес (искажение).
– Экономически совершать поставки через полмира не особо выгодно. Тем не менее, автократы готовы идти на это, хотя обычно они всегда стараются минимизировать свои издержки.
– Авторка описывает интересную мысль: раз уж в условиях глобализации автократы объединились друг с другом, то то же самое следует сделать гражданам этих стран, чтобы совместно отстаивать свои интересы и обмениваться практиками. Так было, например с VPN, который в некоторых автократиях (Китай, Иран, etc) понадобился гораздо раньше, чем в РФ. Так что в условиях тренда на автократизацию последних лет лозунг "граждане всех автократий, объединяйтесь [против автократов]" звучит разумно.
Можно было бы докрутить как-то исследовательский дизайн, но и так нормально. Ставлю книге 8 журналов "КОРЕЯ" из 10!
#PS_Рецензии
20.03.202515:49
Когда кооптация не работает? Экономические элиты в пролёте
Тут, короче, политолог Тимофей Михасев в сооваторстве с другим политологом, Григорием Голосовым (который, как я уже отмечал ранее, является только соавтором), написали новую статью: "Reluctant cooptation: The legislative recruitment of the private sector into Russia’s dominant party" (2025) 🔑, где проанализировали, каких депутат:ок кооптирует в ЕР хуже, а каких лучше на данных с 2015 по 2020гг.
В большинстве региональных парламентов РФ действует смешанная избирательная система: кандидат:кам можно избираться и по списку от партии, и по одномандатному округу одновременно. Но вот неожиданность, результаты показывают, что элиты из экономического сектора чаще всего не имеют такой привилегии "двойного избрания" (понятно, что им проще выигрывать округа, но по списку их тоже могли бы подстраховать). К тому же:
> Людям из экономического сектора позволяют переизбраться гораздо реже
> Депутат:ки из экономического сектора реже получают должности в комитетах, и чаще остаются в парламенте "без портфеля"
К каким последствиям это может привести? Предоставим слово авторам:
Я бы тут ещё покудахтал, что у экономических элит и так есть ресурсы в виде капитала, мб поэтому их кооптируют менее охотно, чтобы был баланс элит. Однако мы видим, что доминирующая партия в виде Единой России им ничего предложить не может, это факт.
Тут, короче, политолог Тимофей Михасев в сооваторстве с другим политологом, Григорием Голосовым (который, как я уже отмечал ранее, является только соавтором), написали новую статью: "Reluctant cooptation: The legislative recruitment of the private sector into Russia’s dominant party" (2025) 🔑, где проанализировали, каких депутат:ок кооптирует в ЕР хуже, а каких лучше на данных с 2015 по 2020гг.
В большинстве региональных парламентов РФ действует смешанная избирательная система: кандидат:кам можно избираться и по списку от партии, и по одномандатному округу одновременно. Но вот неожиданность, результаты показывают, что элиты из экономического сектора чаще всего не имеют такой привилегии "двойного избрания" (понятно, что им проще выигрывать округа, но по списку их тоже могли бы подстраховать). К тому же:
> Людям из экономического сектора позволяют переизбраться гораздо реже
> Депутат:ки из экономического сектора реже получают должности в комитетах, и чаще остаются в парламенте "без портфеля"
К каким последствиям это может привести? Предоставим слово авторам:
Даже если экономические элиты сильно заинтересованы в кооптации из-за материальных выгод и конкурентных преимуществ, которые она влечет за собой, они могут оставаться политически маргинализированными, с потенциалом для присоединения к открыто антирежимным силам, как только они наберут обороты, или обратиться к контролируемым правительством оппозиционным партиям как к вторичному средству кооптации.
Я бы тут ещё покудахтал, что у экономических элит и так есть ресурсы в виде капитала, мб поэтому их кооптируют менее охотно, чтобы был баланс элит. Однако мы видим, что доминирующая партия в виде Единой России им ничего предложить не может, это факт.
08.03.202515:32
Женщины и плуг – исследование длинной в 10000 лет
Что влияет на представленность женщин в политике и экономике? Ну, например то, как именно предки возделывали землю: мотыгой или плугом! Об этом свидетельствуют результаты исследования «Women and the Plough» (2012) 🔑
Исследовательницы утверждают, что тип земледелия определил экономическое развитие местности: там, где для возделывания земли был необходим тяжёлый физический труд, роль женщины была ограничена, поскольку она впадала в зависимость. При использовании мотыг ситуация сложилась иначе, и гендерное равенство в этих местах выше до сих пор.
Почему результаты кажутся мне надёжными?
> В статье сравнивают не страны, а местности, то есть в одной и той же стране в древности могли использоваться разные типы земледелия (это позволяет отделить экономику страны от экономики региона)
> Исследовательницы изучают не только коренных жителей, но и эмигрантов в 1 и 2 поколении, что позволяет изучать экономическую ситуацию в оторванности от особенностей местности.
Что влияет на представленность женщин в политике и экономике? Ну, например то, как именно предки возделывали землю: мотыгой или плугом! Об этом свидетельствуют результаты исследования «Women and the Plough» (2012) 🔑
Исследовательницы утверждают, что тип земледелия определил экономическое развитие местности: там, где для возделывания земли был необходим тяжёлый физический труд, роль женщины была ограничена, поскольку она впадала в зависимость. При использовании мотыг ситуация сложилась иначе, и гендерное равенство в этих местах выше до сих пор.
Почему результаты кажутся мне надёжными?
> В статье сравнивают не страны, а местности, то есть в одной и той же стране в древности могли использоваться разные типы земледелия (это позволяет отделить экономику страны от экономики региона)
> Исследовательницы изучают не только коренных жителей, но и эмигрантов в 1 и 2 поколении, что позволяет изучать экономическую ситуацию в оторванности от особенностей местности.
17.02.202515:32
В какой степени вы доверяете результатам дистанционного электронного голосования на выборах?
- Полностью доверяю: 3,7%
- Доверяю: 5,5%
- Скорее доверяю: 13%
- Частично доверяю, частично нет: 21,5%
- Скорее не доверяю: 13,5%
- Не доверяю: 12,9%
- Полностью не доверяю: 29,9%
Репрезентативный опрос на выборке 16250 человек из исследования "Public Trust in Internet Voting Systems: Evidence from Russian Public Opinion" (2021) 🔑
Комментировать – только портить.
31.01.202515:31
M1: Доступ к рынку и социальные коммуникации. Перемещение товаров и людей на большие расстояния способствовало формированию интегрированной рыночной экономики и трудовой миграции из аграрных городов в индустриализирующиеся города, увеличению доли занятости в промышленном секторе. ЖД линии впервые
соединили крупнейшие индустриальные города внутри страны.
M2: Государственное влияние и прямое управление. Государствам необходимо проникать в периферийные районы, чтобы проводить предпочтительную политику, контролировать назначенных государством бюрократов и, при необходимости, подавлять неуправляемые местные элиты и население. Перспектива государственных репрессий увеличивает стоимость сепаратистской мобилизации и снижает вероятность успеха сепаратистов.
M3: Внутренние связи и социальная мобилизация. Улучшается координация и коллективные действия периферийных оппозиционных движений. Местные железные дороги в субрегионе с культурной самобытностью улучшают внутренние связи его жителей.
Метод: многократный DiD с поэтапным добавлением тритмента (то есть постепенное сравнение регионов имеющих и не имеющих доступа к ЖД + очень много контроля + двухэтапные оценки, как мне кажется, вполне достоверно). В результате выявлено 195% увеличение вероятности сепаратизма по сравнению с выборкой без ЖД (или 158% при замене года на фиксированные эффекты страны-года).
Эти результаты показывают, что в среднем и вопреки наивным интерпретациям теории модернизации доступ к железной дороге способствовал сепаратистской мобилизации, а не укреплению национальной сплоченности и политической стабильности в районах проживания этнических меньшинств. Держим в уме, что это пока препринт без пир-рецензирования, но выглядит весьма достойно!
Сурс: "The Train Wrecks of Modernization: Railway Construction and Separatist Mobilization in Europe" (2025)
соединили крупнейшие индустриальные города внутри страны.
M2: Государственное влияние и прямое управление. Государствам необходимо проникать в периферийные районы, чтобы проводить предпочтительную политику, контролировать назначенных государством бюрократов и, при необходимости, подавлять неуправляемые местные элиты и население. Перспектива государственных репрессий увеличивает стоимость сепаратистской мобилизации и снижает вероятность успеха сепаратистов.
M3: Внутренние связи и социальная мобилизация. Улучшается координация и коллективные действия периферийных оппозиционных движений. Местные железные дороги в субрегионе с культурной самобытностью улучшают внутренние связи его жителей.
Метод: многократный DiD с поэтапным добавлением тритмента (то есть постепенное сравнение регионов имеющих и не имеющих доступа к ЖД + очень много контроля + двухэтапные оценки, как мне кажется, вполне достоверно). В результате выявлено 195% увеличение вероятности сепаратизма по сравнению с выборкой без ЖД (или 158% при замене года на фиксированные эффекты страны-года).
Эти результаты показывают, что в среднем и вопреки наивным интерпретациям теории модернизации доступ к железной дороге способствовал сепаратистской мобилизации, а не укреплению национальной сплоченности и политической стабильности в районах проживания этнических меньшинств. Держим в уме, что это пока препринт без пир-рецензирования, но выглядит весьма достойно!
Сурс: "The Train Wrecks of Modernization: Railway Construction and Separatist Mobilization in Europe" (2025)
04.11.202415:30
А вот подъехал любопытный график от WVS: зависимость доверия выборам (по Y) от реальной честности проведения этих выборов (по Х).
Интересно получается: для демократий чем честнее выборы, тем выше уверенность, всё логично, а вот для автократий наоборот: чем больше на выборах нарушений, тем больше этим выборам верят.
Впрочем, я бы не стал воспринимать корреляции на таком небольшом числе наблюдений буквально, потому что иные данные показывают, что в авторитарных режимах никто в честность выборов не верит.
P.S. Попытался найти на графике Россию – не нашёл.
Интересно получается: для демократий чем честнее выборы, тем выше уверенность, всё логично, а вот для автократий наоборот: чем больше на выборах нарушений, тем больше этим выборам верят.
Впрочем, я бы не стал воспринимать корреляции на таком небольшом числе наблюдений буквально, потому что иные данные показывают, что в авторитарных режимах никто в честность выборов не верит.
P.S. Попытался найти на графике Россию – не нашёл.
Shown 1 - 24 of 83
Log in to unlock more functionality.