Лесбиянка может думать, что является свободной, поскольку избегает угнетения на индивидуальном уровне в личных отношениях мужчина/женщина. Но для общества она все еще является женщиной – или и того хуже, видимой лесбиянкой. На улице, на работе, в школе к ней относятся как к нижестоящей, и она полностью зависит от мужской власти и мужских капризов. (Я никогда не слышала, чтобы насильник остановился из-за того, что его жертва является лесбиянкой.) Общество ненавидит женщин, которые любят женщин, и лесбиянка, которая избегает мужского доминирования в своем доме, получает его вдвойне от общества мужского господства; ее преследуют, отвергают, загоняют на дно. Лесбиянки должны стать феминистками и бороться с женским угнетением, как и феминистки должны стать лесбиянками, если они надеятся уничтожить мужское господство.
Общество в США приветствует индивидуальные решения, аполитичные позиции и реформизм, чтобы держать нас подальше от политического бунта и от власти. Мужчины у власти и мужчины левого движения, стремящиеся к власти, пытаются деполитизировать секс и отношения между мужчинами и женщинами, чтобы удержать нас от активных действий по прекращению нашего угнетения и от противостояния власти. Когда вопрос гомосексуальности стал общественным, реформисты стали определять его как частный вопрос того, с кем ты спишь – чтобы увести нас от понимания политики секса. Для лесбийских феминисток он не является частным; он является политическим вопросом угнетения, доминирования и власти. Реформисты предлагают решения, которые не меняют основ системы, нас угнетающей, решения, которые позволяют власти остаться в руках угнетателей. Единственным способом для угнетенных людей прекратить свое угнетение является захват власти; люди, чье положение зависит от подчинения других, добровольно не прекращают угнетать. Наше подчинение является основой мужской власти.
Сексизм является основой угнетения
Первичное разделение труда, в доисторические времена, происходило по признаку пола: мужчины охотились, женщины строили поселения, заботились о детях и занимались фермерством. Женщины коллективно контролировали территорию, язык, культуру и сообщества. Мужчины смогли покорить женщин с помощью оружия, которое они создали для охоты, когда стало ясно, что женщины вели более стабильную, мирную и привлекательную жизнь. Мы не знаем точно, как произошло это завоевание, но первым империализмом была власть мужчин над женщинами: мужчины объявили женское тело и женский труд своей территорией (или собственностью).
Обеспечив себе доминирование над женщинами, мужчины продолжили данную модель подавления людей – теперь на основе племени, расы и класса. Хотя было много классовых, расовых и национальных битв за последние 3000 лет, ни одна не принесла женщинам освобождения. Эти другие виды угнетения должны прекратиться, однако нет оснований полагать, что наше освобождение придет вместе с победой над капитализмом, расизмом или империализмом в настоящее время. Женщины будут свободны только тогда, когда мы сфокусируемся на борьбе с мужским господством.
Наша война против мужского господства включает в себя, тем не менее, более поздние системы доминирования, основанные на классе, расе и нации. Для лесбиянок, которые являются изгоями в каждой группе, было бы самоубийством сохранять эти созданные мужчинами разделения среди нас. У нас нет гетеросексуальных привилегий, и те из нас, кто публично заявляет о своем лесбийстве, теряют многие классовые и расовые привилегии, если они были. Большинство привилегий даются женщинам благодаря отношениям с мужчинами (отцы, мужья, бойфренды), которые мы отвергаем. Это не значит, что среди нас нет расизма или классизма, но мы должны уничтожить эти разделяющие нас остатки привилегированного поведения в нашей среде – как первый шаг к их уничтожению в обществе. Угнетение по признаку расы, класса и нации исходит от мужчин, служит интересам господствующего класса белых мужчин, и этому нет места в женской революции.
(2/4)
