Ночь. Густая, пропитанная тишиной, которая делает даже слабый шум громким. В квартире не горел яркий свет, только лампа в углу размывала полумрак, но этого было достаточно, чтобы видеть дверь. Стук раздался внезапно — резкий, требовательный. Не сосед, не случайный гость.

На пороге стоял Вадим. Чёрная одежда, хищный взгляд, в котором ленивое безразличие смешивалось с ожиданием. Он не делал лишних движений, просто стоял, заполняя собой пространство, будто уже был внутри. В руке скомканный лист бумаги, который он развернул неспешно, почти не глядя, но так, чтобы показать — здесь всё официально.

— Давай, не тормози. Не заставляй меня повторять.

Голос ровный, без раздражения, но в нём было что-то, что не оставляло выбора. Она должна была уйти с ним. Это не просьба, не предложение — факт. Заплатили, значит, он доставит её туда, куда нужно. Ни вопросов, ни объяснений. Если потребуется, он и силой заберёт. Но пока ждал. Только это ожидание не было пассивным — оно нависало, будто ещё секунда, и воздух станет гуще, тяжелее, а шаг назад автоматически вызовет его движение вперёд.

Тусклый свет пробивался сквозь жалюзи, разрезая кабинет тонкими полосами, отбрасывая длинные тени на деревянный пол. Воздух был пропитан запахом чего-то еле уловимого — терпкого, может, кофе, может, чужого парфюма.

Он стоял у двери, неторопливо оглядывая помещение, словно впитывая его атмосферу, прежде чем шагнуть внутрь. Кожаная куртка тихо шелестнула, когда он двинулся вперёд, руки небрежно засунуты в карманы. Скользнул взглядом по её строгому силуэту, по безупречной осанке, по тонким пальцам, невесомо лежащим на столе. Он знал, что этот холод — лишь часть её маски.

— Игорь не доставлял хлопот? — Голос звучал спокойно, но в этой тишине прозвучал особенно весомо. Он скользнул взглядом по аккуратно сложенным листам, лениво касаясь пальцами краёв бумаги. — Ты ведь уже разобралась, что он за человек. Интересно, что думаешь?

Ответа он не ждал — не в словах дело. Взгляд, жест, чуть замедленное движение — в этом была вся суть. Её отточенная сдержанность, граничащая с холодом, только подогревала интерес. Он чуть склонил голову, не скрывая лёгкой улыбки, в которой читалось что-то большее, чем простой интерес.

Школьная перемена гудела голосами, кто-то переговаривался, кто-то перебегал с места на место, а кто-то просто сидел, дожидаясь звонка. Игорь не слушал. Он сидел за партой, склонив голову, и водил карандашом по небольшому клочку бумаги. Он не рисовал в школе. Почти никогда. Да и зачем? Но сейчас захотелось — просто так. Линии складывались в нечто осмысленное, но он сам ещё не решил, что именно выйдет в итоге.

Она подошла неслышно, он не сразу понял, что рядом кто-то есть. Просто продолжал рисовать, сосредоточенно прорисовывая детали. Несколько секунд — и лёгкие штрихи превратились в очертания. Он чуть склонил голову, будто оценивая, затем добавил пару тонких линий. Бумага была мелкая, детали терялись, но он знал, что делает.

Внезапно уловил движение сбоку, едва заметное, но достаточно, чтобы ощутить присутствие. Поднял голову и встретился взглядом с ней. Стояла рядом, смотрела. Не мешала. Просто наблюдала.

— Не стоит обращать внимания.

Он задержал взгляд на ней, будто раздумывая, но затем, не говоря больше ни слова, сжал бумагу в кулаке. Линии исчезли в скомканных складках, рисунок потерял форму, превратившись в простой клочок. Пальцы сжались крепче, и он быстро убрал его в карман, словно это было что-то незначительное. Затем снова опустил голову, будто ничего и не было, возвращаясь к привычному безразличию.

Воздух в номере стоял неподвижно, несмотря на гул кондиционера. Снаружи, за приоткрытым окном, пляж жил своей жизнью: плеск волн, обрывки чужих разговоров, смех, доносившийся с берега. Запах соли пробивался сквозь тонкие занавески, мешался с тёплым ароматом крема для загара.

Свет падал скользящими полосами, очерчивая линии её силуэта, пока она лениво листала экран телефона, но взгляд то и дело соскальзывал в сторону. В комнате было тихо, только шелест страниц в книге, которую он даже не читал, и равномерное жужжание кондиционера.

— Не вижу ни одной причины добровольно тащиться в самую жару, — негромко сказал Алтан, не отрываясь от страниц.

В его голосе не было явного упрёка, скорее отстранённость, привычка наблюдать со стороны.

Дверной колокольчик едва слышно звякнул, нарушая тишину. Кофейня давно должна была закрыться — на стене часы показывали поздний час, а тусклый свет и пустые столики подчёркивали это. За окном медленно накрапывал дождь, оставляя размытые блики на стекле. Улица опустела, лишь редкие машины проносились, отражаясь в мокром асфальте.

Девушка вытирала стойку, готовясь к закрытию, когда дверь внезапно распахнулась. Он вошёл неспешно, но уверенно, стряхивая капли дождя с плеч. Плащ потемнел на сгибах, волосы, влажные от дождя, беспорядочно падали на лоб. Его тяжёлый взгляд скользнул по залу и остановился на ней. Внутри было тепло, пахло свежемолотым кофе и ванилью.

— Кофе. Чёрный. — Голос звучал спокойно, без намёка на сомнение. Игорь не спрашивал, можно ли ещё сделать заказ, не смотрел на часы — просто ждал, когда ему подадут кофе.

Она на мгновение замерла, но ничего не сказала. Лишь развернулась к кофемашине и привычным движением начала готовить напиток. Он бывал здесь часто, и видеть его в столь поздний час не казалось чем-то удивительным.

В машине царила привычная тишина, наполненная лишь тихим звуком клавиш. Экран ноутбука светился холодным светом, отражаясь в её взгляде. Город за окнами жил своей жизнью — звуки шагов, гул проезжающих машин, голоса. Всё это было где-то там, за стеклом, не касаясь её сосредоточенности. До тех пор, пока дверь не распахнулась резко и шумно.

Машина чуть качнулась под его движением, а вместе с ним словно изменилось и само пространство. Всё стало другим — более живым, наполненным той особой энергией, которую он приносил с собой везде. Даже если в этом не было необходимости, даже если никто не смотрел.

— А вот и я! Можно начинать наш очередной рабочий день, — голос прозвучал легко, с привычной живостью. Евгений забрался в машину с той энергией, будто опаздывал на встречу с самой судьбой, и сразу занял собой всё пространство. Хлопок дверью, быстрый взгляд на неё, на экран ноутбука, на её руки, занятые работой. — Так, продюсер мой ненаглядный, у нас сегодня по плану гламур, блеск и я в десяти образах? Или, может, просто скажешь, где мне стоять и не дышать?