Онегинская скамья в Тригорском. Современная фотография
И снова хроника печальных событий 1837 года. Сегодня - день похорон Пушкина.
Из воспоминаний о похоронах Пушкина, записанных со слов дочери хозяйки Тригорского от второго брака - Екатерины Ивановны Осиповой (1827-1896):
«Когда произошла эта несчастная дуэль, я, с матушкой и сестрой Машей, была в Тригорском, а старшая сестра, Анна, в Петербурге. О дуэли мы уже слышали, но ничего путем не знали, даже, кажется, и о смерти.
В ту зиму морозы стояли страшные. Такой же мороз был и 5 февраля 1837 года. Матушка недомогала, и после обеда, так часу в третьем, прилегла отдохнуть. Вдруг видим в окно: едет к нам возок с какими-то двумя людьми, за ним длинные сани с ящиком. Мы разбудили мать, вышли навстречу гостям: видим, наш старый знакомый, Александр Иванович Тургенев.
По-французски рассказал Тургенев матушке, что приехали они с телом Пушкина, но, не зная хорошенько дороги в монастырь и перезябши вместе с везшим гроб ямщиком, приехали сюда.
Какой ведь случай! Точно Александр Сергеевич не мог лечь в могилу без того, чтобы не проститься с Тригорским и с нами.
Матушка оставила гостей ночевать, а тело распорядилась везти теперь же в Святые Горы вместе с мужиками из Тригорского и Михайловского, которых отрядили копать могилу. Но ее копать не пришлось: земля вся промерзла, - ломом пробивали лед, чтобы дать место ящику с гробом, который потом и закидали снегом.
Наутро, чем свет, поехали наши гости хоронить Пушкина, а с ними и мы обе - сестра Маша и я, чтобы, как говорила матушка, присутствовал при погребении хоть кто-нибудь из близких.
Рано утром внесли ящик в церковь, и после заупокойной обедни всем монастырским клиром, с настоятелем, архимандритом, столетним стариком Геннадием во главе, похоронили Александра Сергеевича, в присутствии Тургенева и нас, двух барышень.
Уже весной, когда стало таять, распорядился отец Геннадий вынуть ящик и закопать его в землю уже окончательно.
Склеп и все прочее устраивала сама моя мать, Прасковья Александровна, так любившая Пушкина".
