Когда Павла Акмена спрашивали о его отношении к технике фотографии, к цифровой съемке, о его предпочтениях в средствах обработки фотографий и т.п., он всегда говорил, что это всего лишь технические средства, а снимает не камера, а человек, который фотографирует головой, душой и своим сердцем. Фотографии самого Павла Акмена служат этому наглядным подтверждением. В них чувствуется его неповторимый почерк, внимательный взгляд и удивительная способность видеть в окружающей жизни основное и оригинальное. Его фотографии заставляют людей задумываться, раскрывают глаза и учат смотреть вокруг.
Я из Мурманска, там холодно даже летом, но отопление в домах все равно на сезон отключают. В один из промозглых летних вечеров зажег свечу — подарок знакомой. Стало теплее. Так и пришла идея заняться свечами необычных форм.
Питер раз в 20 больше Мурманска, летом здесь самый сезон, да и в эмоциональных покупках петербуржцы намного активнее. Мы не поверили в ковид и встали в торговом центре. За два месяца практически ничего не продали. Решили вложиться серьезнее и замахнулись на «Галерею» и «Мега Дыбенко», понадеялись на проходимость. В итоге, много телодвижений и ноль прибыли.
Мы единственные в мире организаторы таких масштабных свечных мастер-классов. Подобных пространств ни у кого нет. На каждого гостя отдельный мастер. В нашей палитре 32 оттенка воска. Если кто-то попробует нам подражать, больше десяти цветов предложить будет проблематично
.
Заехали с энергией, но местные резиденты ее подпитывать не стали, все творили за закрытыми дверями и самоорганизовывались. Соседка переехала в Вавилов и мы вслед за ней. Правда, ей досталось последнее нормальное помещение, где даже был линолеум. Зато тут нашли движуху.
На данный момент можно говорить, что улица Рубинштейна концептуально не состоялась. Это великая трагедия — вместо того чтобы получить ресторанную улицу самого высокого уровня, мы получили потребительский экстремизм. При наличии поддержки от властей проект имел шанс взлететь, но этого не произошло. Зачем запускать бизнес там, где дорого, тяжело и никакого кайфа? В итоге многие заведения переехали на улицу Некрасова. В то же время потенциал для развития у Рубинштейна, безусловно, остался и никуда не денется, в том числе из–за
уникального расположения
Это легко понять: красочные слои тонкие и хрупкие, почти как узор на крыльях бабочки. Коснешься — и все исчезнет. Сейчас главное в реставрации — сохранить подлинный облик памятника, что, конечно, не просто.
В первую очередь кластер дает “взаимоопыление” в плане идей, потому что с творческим кризисом сталкивается большинство резидентов. “Одноформатники” могут учиться друг у друга, подсматривать интересные практики, тестировать гипотезы и аудиторию, отстраиваться, искать свою уникальность.
Кластеры как котлы бурлящей творческой деятельности подпитывают резидентов. Изначально они были задуманы как центры свободной инициативы, куда безопасно прийти и высказаться, придумать что-то неординарное — то, что за рамками кластера неуместно.
И такая свобода дает почву для коллабораций не только смежников, когда два швейных бренда под одной крышей создают новый продукт, но и отраслей.
Например, в мурманском центре современного искусства “А21” прошла замечательная выставка двух сестер — биолога и художницы. Яркие арт-объекты показывали загрязнения, которые вызывают аллергию у рыб.
В «Исткабеле» художники инклюзивной графической мастерской "Нормальное место" оформили стойку соседнего бара.
На Public Talk обсудим, как ценность архитектурного наследия трансформируется в экономический и социальный актив, какие стратегии позволяют девелоперам вдохнуть новую жизнь в городскую среду. Разберем, какие факторы делают проекты успешными, несмотря на сложные инвестиционные условия, и почему объекты, от которых отказываются инвесторы, могут стать точками притяжения.
