Госпожа министр труда и занятости, дорогая Астрид Паносян.
Я приветствую госпожу министра труда и занятости Астрид Паносян, господина премьер-министра, дорогого Габриэля Атталя, господина посла Армении во Франции, дам и господ парламентариев, господина префекта Парижа и Иль-де-Франса, госпожу мэра Парижа, дам и господ избранников, господ сопредседателей Координационного совета армянских организаций Франции.
И я хочу приветствовать тысячи людей, которые сегодня с нами, которые собрались вокруг памятника отцу Комитасу, потому что в них живет часть армянской идентичности, память о прошедших 110 годах и столетия будущего, которые открываются перед этой армянской идентичностью.
Я надеюсь, что все смогут услышать строки великого поэта Паруйра Севака из стихотворения, посвященного Комитасу, прославленному этим памятником, одной из самых прекрасных статуй, одним из самых прекрасных бронзовых произведений, которые мы можем увидеть, как символ армянской души.
Вдруг, говорит он, вдруг смертельные изгибы изгнания, тропа слез превращаются в путь объединения, падение оборачивается взлетом. От падения, через слезы - к взлету.
Вся история армянского народа с момента попытки его геноцида в 1915 году поэтом сведена в этих строках.
Было сделано все, чтобы уничтожить ваш народ, вместе со всеми его надеждами.
В ночь с 23 на 24 апреля 1915 года в Константинополе, как и в других крупных городах, цвет армянского народа, его самые образованные представители, видные деятели общества, поэты, врачи, священнослужители, такие как Комитас, были арестованы, подвергнуты пыткам и в большинстве своем убиты.
Это преступление вписывается в длинный ряд событий.
Если вспомнить лишь недавние годы. Как вы напомнили, господин сопредседатель, в 1894 году, в 1909 году, каждый раз армяне подвергались массовым убийствам со стороны власти, все более враждебной их идентичности.
Еще ближе к тому времени были армянские солдаты, выведенные из армейских рядов, в которых они сражались, и которых жестоко казнили.
Но, конечно, каждый из вас знает: именно с «Красного воскресенья» 24 апреля 1915 года началось методическое шествие машины геноцида.
Из всех городов и армянских деревень изгнали мужчин, женщин и детей, прогнав их с родной земли, на которой они жили тысячелетия, потому что партия, находившаяся у власти, скрывавшаяся за маской прогресса, навязывала свою этническую и религиозную концепцию принудительного единства.
Большинство мужчин быстро отделяли, и они уже никогда не возвращались. Их жены и дети начинали свой путь, от зари до заката к сирийским и месопотамским пустыням.
Те, кто избегал расстрелов и нападений «спецотрядов», продолжали идти, спотыкаясь, до концлагерей, где их ждали голод, жажда и болезни.
В общей сложности между апрелем 1915 года и июлем 1916 года полтора миллиона человек достигли пункта назначения, предписанного им телеграммой из столицы, в которой говорилось: «они должны отправиться в небытие».
Но армянский народ не был уничтожен.
Если можно так выразиться, армянский народ не может быть уничтожен. Он неуничтожим.
Некоторых вовремя предупредил более человечный чиновник, осмелившийся ослушаться.
Других приютили курды или езиды, которые не смогли смириться с резней.
А кто-то нашёл в себе силы, в тысячелетней жизненной энергии своего народа, чтобы не пасть духом.
Во имя погибших, во имя Армении, во имя жизни - выжившие пошли вперед.
Десятки тысяч армян, прибывших во Францию, вскоре объединились вокруг газеты, название которой все сказало за себя - «Арадж» (Вперед).
Они обосновались, работали, интегрировались.
Они внесли решающий вклад в Сопротивление, как Мисак и Мелине Манушяны, мощи которых теперь покоятся в Пантеоне.
Их дети ничего не забыли о мелодиях своей Родины, но принесли их с собой в страну, которая стала их домом, как это сделали Мишель Легран и Шарль Азнавур.
Армяне, оставаясь самими собой, позволили Франции быть еще более самой собой.
