Для традиционного человека всякий разговор о законах и требование их соблюдения, если они имели чисто человеческое происхождение —индивидуальное или коллективное — представлялись чем-то совершенно неведомым и даже нелепым.

Потому что общение с Богом есть
— главный источник творческого вдохновения;
— главная опора настоящей, истинной науки;
— главная основа чистой и могучей совести;
— месторождение окрыленного гениального искусства;
— неколеблющийся фундамент благородного государственного и политического правосознания;
— абсолютная основа характера;
— живой источник любви, доброты, жертвенности и социальности;
— величайшая гарантия волевой дисциплины и беззаветной храбрости.

Монетный устав 1899 г. объединил все законоположения денежной реформы 1895-1897 гг., которая привела к ликвидации серебряного рубля, как основной денежной единицы Российской империи.
С 29 августа 1897 г. до 1915 г. по указу об эмиссионных операциях Госбанка, получившего право выпуска банкнот, обеспеченных золотом, серебряный рубль превратился в физическое платёжное средство, прикреплённое к новой денежной единице — золотому рублю.

В результате проведения денежной реформы графа С. Ю. Витте изменилась структура денежного обращения страны, Россия на период до 1914 г. получила устойчивую валюту, обеспеченную золотом. Если в 1895 г. кредитные билеты составляли 91,7% от общей денежной массы, то к январю 1914 г. в общей денежной массе золото составляло 21,2%, серебро — 5,4% и кредитные билеты — 73,4%.

Денежная реформа вошла въ жизнь незамѣтно; она не вызвала, вопреки мрачнымъ предсказаніямъ ея критиковъ, никакихъ экономическихъ потрясеній. Курсъ былъ устойчивымъ уже года два; спекуляція на рублѣ прекратилась; золото по курсу 1 р. 50 за 1 р. продавалось свободно, и обмѣнъ кредитныхъ билетовъ на золото по тому же курсу не явился поэтому замѣтнымъ новшествомъ.

Золото за границу не ушло; сколько нибудь значительной доли его въ кубышки не припрятали, и Россія упрочила свое международное финансовое положеніе, безболѣзненно перейдя къ золотой валютѣ, принятой къ тому времени въ большинствѣ великихъ державъ (Японія послѣдовала примѣру Россіи въ мартѣ 1897 г.).

Моментъ для реформы былъ выбранъ крайне удачно, послѣ четырехъ урожайныхъ годовъ (1893—96). Весьма возможно, что въ случаѣ новой отсрочки реформа бы вообще не осуществилась, такъ какъ 1897 и 1898 годы были неурожайными, а затѣмъ начали разрастаться внутреннія и внѣшнія осложненія.

Этот человек одинок, у него нет ни семьи, ни детей, и он оторван от Бога.
Он создавал легионы, но не создал нацию. Нацию создают семьи, религии и традиции: создают сердца матерей, мудрость отцов, радость и взросление детей.

Несколько месяцев я верил в национал-социализм и думал, что этой лихорадкой надо переболеть.

Я надеялся увидеть, что там остались ещё адекватные, мудрые и выдающиеся немцы. Но эти люди один за другим погибали либо же изгонялись.
Теперь у него только банда головорезов-рубашечников!

Он мог приносить победы нашему народу каждый год, не принося при этом обилие славы или опасности. А он сотворил из немецкого народа — народа поэтов и музыкантов, художников и солдат — народ истериков и отшельников, собранных в свору, возглавляемую тысячей лжецов или фанатиков.

«Более 2000 лет тому назад (около 200 лет до Р.Х.) он развивал своеучение о политических формах. Признавая, вслед за Аристотелем, три основные формы (монархию, аристократию и демократию), он [Полибий] так представлял их последовательную смену.

В обществе еще не благоустроенном или пришедшем в расстройство власть составляет удел силы. Это наше современное droit de plus fort. Но в самых столкновениях между людьми неизбежно вырабатываются понятия о честном,бесчестном, справедливом, несправедливом. Главы и старейшины стараются поэтому управлять скорее правосудием, чем силой. Полибий, сам уроженец греко-персидского мира, не мог не знать живых примеров этого, вроде истории возвышения Дейока. Такие-то популярные своим правосудием лица, говорит он,создают монархию.

Она держится, пока сохраняет свой нравственный характер.Теряя его, она вырождается в тиранию. Тогда является необходимость низвержения тирана, что и производится лучшими, влиятельнейшими людьми.

Наступает эпоха аристократии. Конец аристократии является тогда, когда она вырождается в олигархию, протестом против которой является власть народа —демократия.

Ее вырождение, в свою очередь, создает невыносимую охлократию, господство толпы, которая снова приводит общество в хаос. Тогда спасением является снова восстановление единовластия.»