– Речка была неспокойной, и глубокой. Я боялась, что меня унесет течением, плавать-то я тогда не умела толком. А когда девочки стали надо мной подшучивать, они ведь все купались, я от них ушла. Сидела себе под деревом, книжку читала, и вдруг увидела котенка. Уж как он оказался в воде, я не знала, но его уносило, и он не мог ничего поделать. Я бросила книгу и побежала к нему. Вошла в реку, схватила котенка, но там был обрыв, и меня понесло вниз по течению.

– Это так глупо… – с трудом произнес Вебер, осуждая мой детский поступок. Но я не обратила внимания, и совсем не обиделась. В конце концов, мы не в том положении, чтобы о чем-то спорить и переживать. Это всего лишь рассказ, способ отвлечь человека.

– Я бы и сейчас так поступила. Слабым должны помогать сильные, таков закон природы.

– А кто помог тебе? – Герман кашляет, его лицо искажает гримаса боли.

Мне тяжело его видеть таким, поэтому я больше на автомате вглядываюсь вдаль, ищу глазами скорую, но пока тщетно. – Никто? Сама спаслась?

– Мальчик.

– Ты же не одна, – ответ Тима прозвучал странно, с каким-то озорством или чем-то вроде того.

– Что?

– Я же здесь, – уголки его губ приподнялись, и Тим приблизился ко мне. Опустил неожиданно руку мне на бедро, не сводя глаз. Пальцы у него были такими горячими, что я почувствовала их жар через толстую ткань юбки. Они скользнули вверх и обожгли кожу ноги, хотя я была в колготках. Казалось, этот парень заклеймил меня таким образом. Господи, что в моей голове? Почему я смутилась?

Мы стояли слишком близко, дыхание моё сбилось, а по спине прокатилась волна мурашек, внизу живота затягиваясь узлом.

– Вот как? – кое-как выдавила из себя и почему-то прикусила губу.

– Конечно, я не позволю тебе об этом забыть, – с деланным высокомерием заявил Тимофей. Я не успела сообразить, что он имел в виду под этой фразой, как снова потерялась в своих ощущениях. А все потому, что Тим поднял руку и провел пальцем вдоль моей щеки. Меня снова пробрало дрожью от стыда и удовольствия. И даже когда рука Тима нежно опустилась на моё горло, слегка сжав его, я не оттолкнула.

Он вытаскивает телефон из кармана, и заворачивает в спальню.

– Сейчас приду к тебе, только мобильник на зарядку поставлю и в душ сгоняю.

– Угу, – спокойно отвечаю. – Тебе погреть ужин? – а у самой руки дрожать начинают, и сердце стучит быстрее. Не знаю, боюсь ли я правды, убьет ли она меня или причинит мимолетную боль. Я не уверена, что после расставания с Соболевым вообще способна на любовь.

– Нет, котенок. Я не голоден.

Как только дверь в ванную комнату закрывается, шмыгаю в спальню и беру телефон Германа. Провожу пальцем по экрану, кликаю цифры пароля, я давно его знаю, и вхожу в мессенджер. Несколько первых чатов, действительно, по работе с клиентами. Потом идет какой-то “Кит”, следом новостные каналы, переписка со мной и с некоторыми его друзьями. В целом ничего необычного. И я уже думаю, что у меня разыгралась фантазия, как в самом низу натыкаюсь на смайлик в виде поцелуя. Входящее сообщение. На аватарке девушка.

И только собираюсь нажать на переписку, как дверь в спальню открывается, за спиной раздаются тяжелые шаги.

– А вы собственно кем будете? – до Оли, кажется, доходит смысл шутки, и она кривится, правда, не отвечает. Видимо, не решается.

– Я?

– Вы, – хмурится сестра.

– Дмитрий, Дима, вроде уже представлялся. С памятью беда у тебя что ли? Слушай, ну я слышал, есть такая процедура, биоакустическая коррекция…

– Нормально у меня с памятью, – взрывается Оля. За всю свою сознательную жизнь я не припомню случая, чтобы мужчина, который ей понравился, а Дмитрий ей точно приглянулся, вот так разговаривал. Открыто стебал, хамил. – Я имею в виду, вы кем приходитесь моей сестре?
Пауза. Раз удар. Два. Три. Сердце будто тугим узлом стягивает от волнения.
Я сжимаю орешек в ладони, перебирая варианты ответов. Сказать сейчас или потом? Не будет ли ошибкой, если потороплюсь? Или, может, окончательно утереть ей нос? Хотя в чем мы тут состязаемся? У меня жених-то фиктивный, а у Оли настоящий. И любит он ее, души не чает. И цветы ей дарит по праздникам. И ночами сладко целует. А у меня… кот и кактус.

– Жених я ее

Ждала ли я когда-нибудь кого-то так долго? Возможно ли дождаться человека, который не спешит к тебе? От этих мыслей к горлу подступает ком.
А потом совершенно неожиданно на мои плечи накидывают куртку. От нее пахнет сигаретами и ментоловой жвачкой.
— Заболеешь же, — звучит до боли знакомый голос.
Я резко оборачиваюсь и вижу Диму. По его скулам стекают капли, и в этом есть что-то до ужаса притягательное, словно кто-то показывает мне замедленную сцену из романтического фильма. Он пришел! Он все-таки пришел!

— Я люблю тебя, Вероника, — совсем по-особенному произносит Дима. Так, словно решил, что готов всю жизнь держать меня за руку.
Где-то высоко над нами падает звезда. Она пролетает мимо, озаряя собой дорогу жизни. Мою дорогу. Нашу. И я невольно тянусь ладонями к лицу Димы, наклоняюсь и дарю ему свой поцелуй. Потому что...

Дима смотрит на меня так, будто я единственная девушка на целой планете. В его взгляде столько разных чувств, они переплетаются разноцветными линиями, которые могут убить и возродить к новой жизни. Мужчины иначе смотрят на женщин, которых хотят один раз затащить в постель. Я часто видела эти взгляды — влажные и ненасытные. А у Димы взгляд другой. Он сам другой. Будто состоит из деталей, идеально подходящих моему сердцу.

– Моя невинная, маленькая девственница, ты такая забавная. А я ведь думал, что будет совсем скучно. Но теперь мне даже весело. А тебе?

Его рука снова скользнул на мой живот, а пальцем он играл с резинкой шорт.

Он ровным счетом не делал ничего такого, а я вся горела, буквально плавилась. И желала чего-то большего, неправильного, порочного. Сталкер провел пальцем медленно, едва ощутимо, вдоль основания трусиков, и меня аж током пробрало. Мамочки… Спина выгнулась, захотелось развести ноги.

И я, как грешница, попала в плен демона. Он настоящий демон, не иначе. Ни убежать, ни закричать, я, будто сгорала под натиском этих прикосновений. Ругала себя и даже заставляла снова ерзать, да только, кажется, что от этих действий возбуждалась еще больше. Желала то, чего не должна.

– Прекрати… – тихо попросила остановиться.

Но ему плевать. Казалось, моего мучителя наоборот забавляла моя реакция, а может и не только. А потом он вдруг вытащил телефон, видимо проводя черту: что здесь игры закончились.

– Что? - хрипло простонала я…

– Сделаем хоум-видео?

— И что же тебе больше всего запомнилось в этом мультике?
— Идея того, что встречи не забываются. Просто конкретный человек не может их вспомнить. Так Тихиро забыла, что однажды уже видела Хаку. Знаешь, я верю, что особенный человек навсегда остается в нашем сердце.