25 лет назад, 13 мая 2000 года главный герой «Пункта назначения» Алекс Браунинг с классом хотели улететь в Париж.
Но что-то пошло не так.
16.05.202503:58
Люди покупают или арендуют больше книг, CD- и DVD-дисков, записывают больше телевизионных программ, чем когда-либо смогут прочесть, послушать или посмотреть. И все равно первый шаг приобретения устраивает их вполне, а уже читать, смотреть и слушать будут за них книжные полки и жесткие диски.
Люблю «Дайте танк (!)» с июля 2016 года: впервые услышал их, прочитав у Александра Горбачева про «Радио Огонь», ночью на балконе квартиры в Екатеринбурге; закрываю глаза — и вижу вид с того балкона. И еще одна стойкая (мне самому не понятная, на самом деле) визуальная ассоциация с группой: когда слышу одну из моих любимейших песен «Оплачено», то в воображении почему-то возникает угол Нижнего Сусального переулка и улицы Казакова (объяснимых причин нет, правда); прошлым летом сделал даже специально фотку с этой точки, зафиксировав видение; «я сохраняю картинки, однажды сохраню их все». Пусть далеко не всё, что происходит с «Дайте танк (!)» последние, может, лет пять, мне нравится, но я рад, что группа действительно теперь в разы известнее, чем была в те дни и ночи, когда я ее полюбил.
09.05.202505:21
Не могу перестать думать про 19-летнего Ивана Шаргунова, неделю назад погибшего в Москве (сбила машина, умер до приезда скорой; нигде не пишут про водителя и то, как это случилось). Прочитав о его смерти, я сразу вспомнил, с какой любовью и гордостью говорил про сына Сергей Шаргунов, отвечая на мой вопрос о будущем Вани: если в предках сплошь люди искусства, логично ожидать это и от потомка. Ване тогда было пять. Сил Сергею и Анне Козловой, дети не должны умирать раньше своих родителей: на войне, в ДТП, от рака, никогда.
07.05.202507:41
В 1348 году, укрывшись от чумы в пригороде Флоренции, персонажи «Декамерона» Боккаччо коротают локдауновые вечера, развлекаясь отвлекающим их сторителлингом: «Большинство историй глуповаты, есть печальные, но ни в одной не говорится о чуме». В 2020 году по просьбе редакторов The New York Times Magazine разные авторы, от Дэвида Митчелла, Этгара Керета и Маргарет Этвуд до гораздо менее известных в России литераторов, сочиняют собственные «новеллы времен пандемии». Специальный номер журнала с этими текстами ожидаемо превращается в книгу: не факт, что через 700 лет судить о коронавирусной эпохе все будут именно по «Новому Декамерону», но он хорош. Такие сборники у нас тоже были (см. «Любовь во время карантина» и «Окно во двор»; я их сам не см. и не очень хочется), но путешествовать хотя бы благодаря рассказам из таймсовской книжки по всей планете (Париж, Карачи, Барселона, Рим; Нью-Йорк, Техас, Калифорния, Мичиган; Израиль, Великобритания, Марокко, Китай) в дни локдауна (и не только), само собой, куда интереснее.
03.05.202516:57
Тарантино интересно смотреть, как кому-то отрезают ухо; Линчу интересно само ухо.
Заходят Бибхутибхушон Бондопаддхай, Апичатпонг Вирасетакул и Жугдэрдэмидийн Гуррагча в бар.
06.05.202507:22
В отличие от европейцев, мексиканцы спокойно относятся к неопределенности. И это отсутствие конкретики, пожалуй, самое сложное в общении с ними. Слова мексиканца «Все, завтра приступаем, завтра мы начнем все делать» могут вообще ничего не значить. Важно различать sí, которое значит «да», и sí, которое на самом деле означает «Я подумаю, потому что не могу тебе вот так сразу отказать».
Я верю, что красота — это математика: правильные пропорции, текстуры, цвета. «Тула» — это про точное золотое сечение, поэтому эти микрофоны нравится людям, даже если они не понимают — почему.
Лет 10 назад Дэвид Браун выступал в Новосибирске так часто, что мы уже начали шутить про однокомнатную в Ленинском районе, которую он снял, чтобы уезжать после концертов не в свои США, а на Троллейку: все равно скоро опять ехать. А у Брауна-то все эти годы, оказывается, не квартирка в Сибири была, а заводик в Туле.
15.05.202506:35
Это казалось отличной идеей, и я даже не задумывался, что получился черт. Для меня это был просто паренек с рогами.
Намерения у всех были самые серьезные и благородные, но присутствовала и явная стратегическая ошибка. Тогдашний губернатор родом из Магнитогорска привлек для решения градостроительных задач своих бывших коллег. То есть в провинциальный Челябинск приехали специалисты из еще более провинциального города, и ничего хорошего из этого не вышло.
Меня раз пять пытались отчислить из института, один раз — за то, что я прижал завкафедрой к стенке за грудки и сказал: «Иди ** *** [к черту], овца», — я был немножко не в себе. Меня увели в академ, а потом вернули. Человек стал для меня объектом презрения. <…> Я не помню момент, чтобы я подумал: «Вот я вам все и доказал». Во мне нет злорадства, это неважные эмоции. И к тому человеку у меня уже не осталось никакого негатива, сейчас я бы его обнял и пожал руку. Это в 18 лет я считал его предателем всего на свете.
В субботу вечером умерла Ирина Панкратова — специальный корреспондент The Bell, наша единственная и бессменная с 2019 года журналистка-расследовательница. Последние полгода Ира тяжело болела, но сражалась, как она умела, до последнего.
Никогда еще нам не приходилось писать таких некрологов. Это жанр совсем не подходит нашей Ире. Многие журналисты знают ее лично. А все наши читатели — через тексты. Но нам хочется, чтобы вы тоже узнали ее поближе.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+
13.05.202505:08
Марля — хрупкий и нестабильный материал, на котором невозможно получить четкое и детализированное изображение. Этот эффект идеально передает зыбкость воспоминаний.
Я верю, что красота — это математика: правильные пропорции, текстуры, цвета. «Тула» — это про точное золотое сечение, поэтому эти микрофоны нравится людям, даже если они не понимают — почему.
Лет 10 назад Дэвид Браун выступал в Новосибирске так часто, что мы уже начали шутить про однокомнатную в Ленинском районе, которую он снял, чтобы уезжать после концертов не в свои США, а на Троллейку: все равно скоро опять ехать. А у Брауна-то все эти годы, оказывается, не квартирка в Сибири была, а заводик в Туле.
16.05.202503:58
Люди покупают или арендуют больше книг, CD- и DVD-дисков, записывают больше телевизионных программ, чем когда-либо смогут прочесть, послушать или посмотреть. И все равно первый шаг приобретения устраивает их вполне, а уже читать, смотреть и слушать будут за них книжные полки и жесткие диски.
Люблю «Дайте танк (!)» с июля 2016 года: впервые услышал их, прочитав у Александра Горбачева про «Радио Огонь», ночью на балконе квартиры в Екатеринбурге; закрываю глаза — и вижу вид с того балкона. И еще одна стойкая (мне самому не понятная, на самом деле) визуальная ассоциация с группой: когда слышу одну из моих любимейших песен «Оплачено», то в воображении почему-то возникает угол Нижнего Сусального переулка и улицы Казакова (объяснимых причин нет, правда); прошлым летом сделал даже специально фотку с этой точки, зафиксировав видение; «я сохраняю картинки, однажды сохраню их все». Пусть далеко не всё, что происходит с «Дайте танк (!)» последние, может, лет пять, мне нравится, но я рад, что группа действительно теперь в разы известнее, чем была в те дни и ночи, когда я ее полюбил.
14.05.202503:28
Намерения у всех были самые серьезные и благородные, но присутствовала и явная стратегическая ошибка. Тогдашний губернатор родом из Магнитогорска привлек для решения градостроительных задач своих бывших коллег. То есть в провинциальный Челябинск приехали специалисты из еще более провинциального города, и ничего хорошего из этого не вышло.
25 лет назад, 13 мая 2000 года главный герой «Пункта назначения» Алекс Браунинг с классом хотели улететь в Париж.
Но что-то пошло не так.
13.05.202505:08
Марля — хрупкий и нестабильный материал, на котором невозможно получить четкое и детализированное изображение. Этот эффект идеально передает зыбкость воспоминаний.
В субботу вечером умерла Ирина Панкратова — специальный корреспондент The Bell, наша единственная и бессменная с 2019 года журналистка-расследовательница. Последние полгода Ира тяжело болела, но сражалась, как она умела, до последнего.
Никогда еще нам не приходилось писать таких некрологов. Это жанр совсем не подходит нашей Ире. Многие журналисты знают ее лично. А все наши читатели — через тексты. Но нам хочется, чтобы вы тоже узнали ее поближе.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+
10.05.202505:24
Сельские привели детоботов на линейку к деревянному, выкрашенному голубым зданию школы. На крыльцо вынесли старые колонки. Над дверями растянули красную ткань с рукописными белыми буквами: «Школьные годы чудесные!»
Пятеро разноклассников и двое сельских мальчишек, пришедших в первый класс, стояли в стороне, словно не при делах.
Детоботы выстроились ровно по центру прямой бело-черной линией, плечо к плечу. Оператор, глядя в объектив, вел по их лицам крупный план. Женька слепил золотой улыбкой, Лева оттягивал давящий галстук-бабочку, Кузя сонно тер глаза, Степа ответно смотрел в камеру немигающим круглым глазом. Взгляд Леры счастливо светился, и она пыталась улыбаться, но губы ее гнулись вниз, расходясь в натужную гримасу, словно, настраивая мимические мышцы, ей случайно что-то перевернули.
И была музыка. Было немного голубых и белых шаров, но совсем куце, лучше б вовсе не надували. Потом дети по очереди читали стихи, чуть приседая в такт словам, смешно качали головами, закидывая слова в микрофон.
Потом микрофон взял Лева Поляков, и его голосом запел «Учат в школе» Эдуард Хиль, словно не умер в две тысячи двенадцатом, — звонко и бархатисто. Затем Лева спел точь-в-точь как Георгий Виноградов «Школьный вальс». А потом вовсе затянул крепким голосом Пугачевой про то, что нынче в школе первый класс вроде института… Сельские аплодировали в пятьдесят пар рук: «Ну талант! Талант!»
В классе детоботы сидели как настоящие дети: качали и дергали ногами под партами; растопырив пальцы, чесали голову, локти, что-то доставали из носа, рассматривали, с приоткрытым ртом следили за учителем, пытаясь понять, что делать дальше.
Живые мальчики выглядели за последней партой как раз как выключенные роботы. Они сели вдвоем, а теперь неподвижно и опасливо косились на других.
— А вот наш единственный первый класс, первый «А»! — Раскрытая ладонь Леночки гордо пролетела над головами.
В кадре проскочило несколько лиц, затем камера качнулась и приблизила девочку за пятой партой первого ряда: красный шар ее головы, увенчанный белым ажурным бантом, болтался на шее, глаза катались под веками, из ротика сочилась пенная слюна…
Сюжет оборвался словами «Катенька! Катенька!!!». Камеру вырубили. Детобота Катеньку скорее вынесли из класса.
Вечером Михаил снова собрал новоявленных родителей в ДК, еще раз объяснил им все правила эксплуатации.
— Говорил же, никаких украшений! У них, просто говоря, аллергия. Эти сережки к ней прямо прикипели…
Женщина, взявшая Катеньку тогда в ДК, не спешила признавать вину:
— А чего? Сережки от прабабки еще остались! Чистое золото! Чего?
Если до этого Михаил, когда Катеньку отключили и увезли, обещал женщине замену, то сейчас подумывал сказать, что свободных экземпляров больше не осталось.
— А если не детобот, скажем, — спросили с заднего ряда, — а родитель выйдет из строя? Ну, помрет то есть?
— Может, кто местный заберет. Или отключим экземпляр и вывезем.
Михаил окинул взглядом людей и сменил тему:
— Рассказывайте: какие еще странности обнаружились?
«А у нас», «у нас», «а у меня», — начали хвастать сельские друг перед другом.
Женька мог плавать без задержки дыхания и голыми руками доставать рыбу. Валерия могла делать уроки без настольной лампы, потому как ее голова выдавала не меньше трехсот ватт мощности. Лева заменил собой давно сломанное радио. Кузя болтал с животными и птицами: уже спас корову из пруда и куриные яйца от воришки. И много чего еще сказали.
Целиковская просидела все собрание в молчаливом удовлетворении, подошла к Михаилу после всего:
— А Степа наш — без всяких там. И хорошо, хорошо! Самый обычный ребенок.
Пухлый светленький Степа, с правым мутно-зеленым светящимся глазом, не прикрытым силиконовыми веками, ждал мать на улице и, стоило Михаилу выйти вслед за ней, подбежал:
— А можно, дядя Миша, я буду вам письма писать? — спросил он и ткнул в нагрудный жетон на своей футболке: — На кор-по-ра-тив-ну-ю почту.
Михаил поглядел на мигающий огонек его глаза, погладил детобота против синтетических волос.
— Пиши, если хочешь.
Уходя, Михаил обернулся на Степу, тот быстро-быстро замахал ему ладошкой.
10.05.202505:23
Половина успеха книжки Ольги Харитоновой «Чужая сторона» — привлекательная обложка: синее небо над панельками на окраине завораживает, но не успокаивает, и с этого ракурса знакомые всем дома цепляют сильнее неба. Зная, что Ольга живет в Новосибирске, невольно думаешь: не у нас ли это снято? И уже поэтому открываешь сборник с интересом.
А все рассказы в нем — ну такие. Неплохие, но очень уж обычные, до сведения скул. Видно писателя из Союза литераторов РФ, который пишет биографические справки о себе сам и интервью дает так, что слышишь: отвечает письменно. «История про людей, превращающихся в автомобили, что это? Абсурд, фантастика, притча? Какая разница? Интересно же!» Не всегда, увы.
«Художественное пространство ограничено короткими отрезками. По нему без интереса бредёшь до следующей впечатляющей метафоры. Оглядываешься — равнина». И постоянно «хочется немножечко поправлять. Это бывает, когда хорошо придумано, но хуже осуществлено». Хорошо, когда кто-то до тебя уже написал рецензию, с которой ты согласен.
09.05.202513:15
Патриотический сборник «Музыка победы», мягко говоря, расстроил — похоже на плохое караоке, даже странно, что продюсерский центр Игоря Матвиенко, кажется, сильно не старался. Обидно прежде всего за песни: они-то отличные, такого отношения к себе не заслуживают, а ведь кто-то начнет теперь судить о них именно по этим версиям. На мой взгляд, никто не захочет из-за них интересоваться историей этих песен, слушать первоисточники и проникаться темой ВОВ — а разве не для этого всё должно делаться? Вот в «Старых песнях о главном» «Песня о далекой Родине» и «На безымянной высоте» звучали так, что ты их помнишь и напеваешь до сих пор. А каверы Гагариной и Сои — бездушные, послушал и забыл.
09.05.202505:21
Не могу перестать думать про 19-летнего Ивана Шаргунова, неделю назад погибшего в Москве (сбила машина, умер до приезда скорой; нигде не пишут про водителя и то, как это случилось). Прочитав о его смерти, я сразу вспомнил, с какой любовью и гордостью говорил про сына Сергей Шаргунов, отвечая на мой вопрос о будущем Вани: если в предках сплошь люди искусства, логично ожидать это и от потомка. Ване тогда было пять. Сил Сергею и Анне Козловой, дети не должны умирать раньше своих родителей: на войне, в ДТП, от рака, никогда.
Меня раз пять пытались отчислить из института, один раз — за то, что я прижал завкафедрой к стенке за грудки и сказал: «Иди ** *** [к черту], овца», — я был немножко не в себе. Меня увели в академ, а потом вернули. Человек стал для меня объектом презрения. <…> Я не помню момент, чтобы я подумал: «Вот я вам все и доказал». Во мне нет злорадства, это неважные эмоции. И к тому человеку у меня уже не осталось никакого негатива, сейчас я бы его обнял и пожал руку. Это в 18 лет я считал его предателем всего на свете.