Что такое вообще нация для меня?
Моя "вера" в нацию скорее утилитарная по той простой причине, что network effects очень уж мощны. Большая часть приятных мне людей отнюдь не моей <нации>, с большей частью дагестанцев мне иметь дел бы не хотелось
Люди одного этноса (или схожих близкородственных этносов) на уровне физиологии больше доверяют друг другу, что создаёт хорошую почву для политической и экономической организации. Никто не говорит, что это нормальное проявление. Просто такие вводные данные. И всё.
Чем больше людей вы можете вместить в свою n-ю юрисдикцию, тем больше максимальная длина цепочки добавленной стоимости, тем больше глубина возможной специализации. И это не я придумал. Опять-таки, таковы вводные данные.
Этносы, как правило, по логистическим причинам расположены ощутимо концентрированно. Что, опять же, хорошо для экономических связей.
Можно сказать, что я "верю" в нации по тем же причинам, по которым я "верю "в города. Густо- и многонаселённое пространство с высоким уровнем доверия — есть очень ценный субстрат для сложных экономик. Развитие этих экономик может укрепить национальное сознание. Из примеров качественных я могу назвать Транссиб.
Однако же в случае с регионом исторического Большого Кавказа все перечисленные мной бенифиты обсуждаемого вымышленного конструкта если и не сводятся к нулю, то перемешиваются с низведением до вредоносного кринжа.
Здесь уже роляют такие явления, как примордиальная мистификация мелких народов, поиск более древних предков, аульный/районный шовинизм, этногероизация и так по списку. Итог – никакой вам унификации пространства. Спасибо, если соседние сёла не устраивают массовые вооружённые побоища за колодец.
Этот регион тупо не создан для национализма.