Я был обычным жонглером, подбрасывал факелы. Ребятишки смотрели на меня, а я следил за руками, чтобы ничего не уронить и не поджечь никого. Один мальчишка привлёк мое внимание. Он, не отрываясь, смотрел на меня. (Что ж, подыграем ему, серьезному парню). Я заглотил, потушил один из факелов и дал ему. Стал учить его жонглерству. Он был неуклюж с дымящейся дубинкой.
– Кем ты хочешь стать? – спросил я его.
Он достал записную книжку и стал выискивать подходящий ответ, но путался в страницах.
– «Доктор», тут написано «Доктор»! — тыкал он своим пухлым пальчиком в свою книжечку.
– Ты можешь стать кем угодно! – улыбался ему щетинисто.
Пришла его мама. Мальчик вместе с ней попрощался со мной и, уходя, оборачивался так часто, как хватаются за канат. На прощание он оставил у меня в карманах конфеты и мелочишку.
На мелочишку я выкупил арахис и скормил цирковому слону. Он так подрос, что не вмещался в клетку. В его глазах была спокойная доброта. На такую доброту бы земной шар поставить!
Когда публика разошлась, я вернулся под шатер, где все «мои» переводили дух, обновляли свои инструменты для завтрашнего дня или просто выпивали.
– Можно, слон будет спать в моей палатке? – спросил я надсмотрщиков.
– Кретин, он сбежит!
– Ручаюсь! Если сбежит, режьте на стейки меня.
Странно, они согласились (отдать слона).
В ту ночь слон спал со мной. Большой, тёплый. Я чувствовал спиной, как его сердце стало жить перебивками.
– Что такое? – стал оглядывать слона.
Слон в удивлении смотрел на звездное небо, пытаясь достать хоботом звезды. Наверное, думал, это арахис.