
Інсайдер ЗСУ

Новини UA | Україна

Главное новостное. Одесса

Реальна Війна

NOTMEME Agent News

І.ШО? | Новини

Труха⚡️Жесть 18+

Адвокат Права

Україна | Новини

Інсайдер ЗСУ

Новини UA | Україна

Главное новостное. Одесса

Реальна Війна

NOTMEME Agent News

І.ШО? | Новини

Труха⚡️Жесть 18+

Адвокат Права

Україна | Новини

Інсайдер ЗСУ

Новини UA | Україна

Главное новостное. Одесса

ʀᴇsᴛ|🦝::ʀᴀᴄᴄᴏᴡᴀɴɢ #ᴛᴠᴀʀᴇᴠᴀ
Добро пожаловать, дорогой подписчик или гость моего канала! Я искренне рада видеть тебя здесь. Уверена, ты найдешь для себя что-то интересное!
关联群组

Логово енотов
1
记录
03.04.202523:59
96订阅者05.02.202523:59
0引用指数08.02.202523:57
34每帖平均覆盖率13.02.202501:37
15广告帖子的平均覆盖率31.03.202523:59
13.33%ER07.02.202515:52
43.04%ERR

30.03.202523:55
Опять слова, как бритвы, режут,
Опять в груди срывается стон.
Ты взгляд отводишь: «Ну, прости...
Я не хотел, я был не тот».
Опять касания нежны,
Опять ты клянешься любить.
Но раны помнят, как в тени
Мне приходилось уходить.
Опять и снова — замкнут круг,
Ты рвёшь, целуешь, бьёшь, ласкаешь.
Я отзываюсь на испуг,
Хотя душой давно сломалась.
А ты опять клянёшься мне,
Что в этот раз не будет боли...
Но замыкается в кольце
Любовь, разбитая на доли.
реакции/репосты?
Опять в груди срывается стон.
Ты взгляд отводишь: «Ну, прости...
Я не хотел, я был не тот».
Опять касания нежны,
Опять ты клянешься любить.
Но раны помнят, как в тени
Мне приходилось уходить.
Опять и снова — замкнут круг,
Ты рвёшь, целуешь, бьёшь, ласкаешь.
Я отзываюсь на испуг,
Хотя душой давно сломалась.
А ты опять клянёшься мне,
Что в этот раз не будет боли...
Но замыкается в кольце
Любовь, разбитая на доли.
реакции/репосты?


12.03.202510:56
дождь и горячий кофе с корицей.
ноябрь приходит вместе с похолоданиями и дождями, ничем не радуя жителей столицы.рыжая студентка поспешно идет к кафе, чувствуя, как она промокает.тело пробирает до костей, холодный ветер обдувает каждую часть тела,не подготовленного для таких испытаний. выбора нет, все магазины и ларьки еще закрыты, надежда остаётся лишь на кофейню. именно туда и заходит марьяна - та самая студентка.для приличия берет кофе, просит добавить туда корицы и садится за столик.мысли забиты лишь одним
"он не со мной, я все придумала."
ненависть к девушке с 4 курса растет с каждой секундой, ведь она смогла увести от девушки ее любимого педагога.
смотришь на другую – хочется злиться.
получив заказ рыжая выходит из заведения. и видит то, что не хотела бы видеть никогда. райдос снова с ним.она снова рядом, снова отбирает счастье у марьяны.
" как он так мог, ведь я любила.."
любила его, понимая, что все это лишь игра для него. но не могла отпустить, возненавидеть.хотела лишь вернуть их первую прогулку с беседами обо всем. холодные капли стекают по губам, лицу, впрочем, по всему телу бедной девушки. та наконец оказывается в университете, но ненавистная пара вновь попадается на глаза.
вцепиться, царапаю ручкой учебник.
почти все, что оказывается под рукой у марьяны страдает от постоянных ударов ручкой.она не может контролировать себя, не может выпустить из головы мысль о мести. о том, как хочется вмазать райдос.вцепиться в лицо, за то что уводит костю.
ее самого-самого.
ты – мой наркотик, а школа – посредник.
она и вправду зависима от него, будто от тяжелого наркотика.да вот его достать гораздо легче, чем дотянуться до его руки. додо сухих губ, и колючей бороды. лишь здесь она может увидеть его, но разве это не напрасно?
ведь даже взгляда в ее сторону не видно, не говоря уж о тепле.
а рыжей до сих пор обидно.
горит душа ее в огне.
#вицати
#роцати
#зарисовка
31.03.202508:33
🦝: 1 до 90!
29.03.202511:49
🦝:11 до 100..
10.03.202522:48
«От ненависти до любви..»
Виктория не могла забыть того взгляда. Она помнила, как Керро стояла перед ней, гордая и неприступная. Находиться рядом с ней — значило быть в тени, быть в бездне, где не было места для слабости. Виктория всегда была другой, остаться сильной, закрыться в своей раковине и не поддаваться на провокации. Но она знала: на самом деле ничего не было так просто. Мэрилин, как и она сама, носила свою боль, только умела скрывать её лучше. Виктория не могла не замечать, как её глаза, иногда прищуренные, искали что-то, чего не было. Это выглядело как пустота, страшная и глубокая.
Но если есть что-то, что невозможно скрыть, так это чувства. Они тянули их друг к другу, как два противоположных полюса, и с каждым днем становились всё сильнее. Виктория не могла не испытывать этого невыносимого влечения, и не могла понять, откуда оно приходит.
Мэрилин сидела в углу, терзаясь от боли, которую никогда не показывала. Она не могла смириться с тем, что жрица могла быть её отражением в другом мире, если бы не различие в их прошлом. Она привыкла, что все боятся её. Все тронутся, дрожат от её слов и силы. Но Виктория… В её присутствии всё менялось. Она видела её уязвимость, её сомнения, её страхи, и всё это расшатывало её уверенность. Виктория казалась живым воспоминанием о том, что могло бы быть, если бы она не закрылась от всего.
Но даже в этот момент, когда они не могли выдержать молчания, мысли уводили их в разные стороны. Райдос задавала себе вопрос: «Почему я так боюсь? Почему я так хочу её?» А Мэрилин, будто сама себе, шептала: «Ты меня не видишь. Ты не знаешь, как мне больно». В их взглядах, в этом молчаливом конфликте было больше, чем просто спор. Это была война внутри, сражение за контроль, за эмоции, которые они не могли понять.
С каждым днем тянуло их друг к другу, и с каждым разом всё больнее. Как будто чем сильнее они отталкивались, тем больше хотелось сломать этот барьер. Виктория поняла, что ненависть стала её путеводной нитью. Она ненавидела её за то, что Мэрилин держала её на расстоянии, за то, что она была так недосягаема и холодна, даже когда казалось, что она могла бы утонуть в этом океане страсти. Но ненависть была лишь маской. Она скрывала что-то большее. Что-то, что пугало.
Мэрилин вдруг оказалась рядом, и этот момент стал для них обоих решающим. Тишина была такая густая, что даже слова не могли бы пробить её. Но не нужно было слов. Взгляд, и всё стало понятно. Когда Виктория прикоснулась к её лицу, почти невидимо, Керро не отстранилась. Это было не любовь, не страсть — это было единственное, что оставалось, когда боль и отчаяние становились сильнее.
«Я тебя ненавижу», — сказала Виктория, и её голос дрожал. Но она почувствовала, как от её слов начинает разрывать её изнутри, потому что это было правдой. Она ненавидела эту связь, этот момент, когда её сердце колотилось сильнее, чем когда-либо. Мэри, казалось, услышала её, но она молчала, потому что понимала, что даже ненависть не может скрыть того, что было между ними.
Они стояли так, друг перед другом, и каждая тень внутри их душ становилась яснее. Страх, который до этого заставлял их держаться на расстоянии, теперь разрушал границы, стирая всё.
Потом был только поцелуй. Он был болезненным, как первая рана, которая все еще кровоточит, но которая, возможно, когда-нибудь заживет.
#Керрайдос
#Зарисовка
Виктория не могла забыть того взгляда. Она помнила, как Керро стояла перед ней, гордая и неприступная. Находиться рядом с ней — значило быть в тени, быть в бездне, где не было места для слабости. Виктория всегда была другой, остаться сильной, закрыться в своей раковине и не поддаваться на провокации. Но она знала: на самом деле ничего не было так просто. Мэрилин, как и она сама, носила свою боль, только умела скрывать её лучше. Виктория не могла не замечать, как её глаза, иногда прищуренные, искали что-то, чего не было. Это выглядело как пустота, страшная и глубокая.
Но если есть что-то, что невозможно скрыть, так это чувства. Они тянули их друг к другу, как два противоположных полюса, и с каждым днем становились всё сильнее. Виктория не могла не испытывать этого невыносимого влечения, и не могла понять, откуда оно приходит.
Мэрилин сидела в углу, терзаясь от боли, которую никогда не показывала. Она не могла смириться с тем, что жрица могла быть её отражением в другом мире, если бы не различие в их прошлом. Она привыкла, что все боятся её. Все тронутся, дрожат от её слов и силы. Но Виктория… В её присутствии всё менялось. Она видела её уязвимость, её сомнения, её страхи, и всё это расшатывало её уверенность. Виктория казалась живым воспоминанием о том, что могло бы быть, если бы она не закрылась от всего.
Но даже в этот момент, когда они не могли выдержать молчания, мысли уводили их в разные стороны. Райдос задавала себе вопрос: «Почему я так боюсь? Почему я так хочу её?» А Мэрилин, будто сама себе, шептала: «Ты меня не видишь. Ты не знаешь, как мне больно». В их взглядах, в этом молчаливом конфликте было больше, чем просто спор. Это была война внутри, сражение за контроль, за эмоции, которые они не могли понять.
С каждым днем тянуло их друг к другу, и с каждым разом всё больнее. Как будто чем сильнее они отталкивались, тем больше хотелось сломать этот барьер. Виктория поняла, что ненависть стала её путеводной нитью. Она ненавидела её за то, что Мэрилин держала её на расстоянии, за то, что она была так недосягаема и холодна, даже когда казалось, что она могла бы утонуть в этом океане страсти. Но ненависть была лишь маской. Она скрывала что-то большее. Что-то, что пугало.
Мэрилин вдруг оказалась рядом, и этот момент стал для них обоих решающим. Тишина была такая густая, что даже слова не могли бы пробить её. Но не нужно было слов. Взгляд, и всё стало понятно. Когда Виктория прикоснулась к её лицу, почти невидимо, Керро не отстранилась. Это было не любовь, не страсть — это было единственное, что оставалось, когда боль и отчаяние становились сильнее.
«Я тебя ненавижу», — сказала Виктория, и её голос дрожал. Но она почувствовала, как от её слов начинает разрывать её изнутри, потому что это было правдой. Она ненавидела эту связь, этот момент, когда её сердце колотилось сильнее, чем когда-либо. Мэри, казалось, услышала её, но она молчала, потому что понимала, что даже ненависть не может скрыть того, что было между ними.
Они стояли так, друг перед другом, и каждая тень внутри их душ становилась яснее. Страх, который до этого заставлял их держаться на расстоянии, теперь разрушал границы, стирая всё.
Потом был только поцелуй. Он был болезненным, как первая рана, которая все еще кровоточит, но которая, возможно, когда-нибудь заживет.
#Керрайдос
#Зарисовка
09.03.202514:50
🙂 - ребятки дорогие, добейте джу 90 подписчиков, вам легко, джу приятно)
13.03.202500:50
«На грани»
Съёмки закончились, и, как всегда, Виктория осталась одна в пустом коридоре. Тишина после всей этой суеты всегда заставляла её чувствовать странную лёгкость, хотя, порой, именно в такие моменты становилось яснее, что на самом деле происходит внутри. Она взглянула на отражение в стекле и почувствовала, как её тело расслабляется, но всё равно оставалась в каком-то напряжении.
Она знала, что она не одна. Александр был где-то рядом, как всегда, чуть за пределами её пространства, но всё-таки здесь.
— Ты не устала? — его голос снова раздался за спиной.
Райдос молча повернулась и встретилась с его взглядом. В его глазах всегда было что-то большее, что заставляло её иногда теряться. Это было знакомо, но с каждым разом оставляло всё больше вопросов.
— Как всегда, ты умеешь вовремя появляться, — ответила она с лёгкой усмешкой.
Медиум подошёл ближе, не спеша, наблюдая за ней. Он был другим. Может, это от усталости или от чего-то, что он не говорил вслух, но сегодня его спокойствие казалось чем-то неуловимым.
— Ты сегодня слишком жесткая.
Она не ответила сразу, лишь посмотрела на него. Он знал её слишком хорошо, чтобы ожидать объяснений.
— Это просто моя защита, — коротко сказала она.
Шепс вздохнул, шагнув ещё ближе.
— Ты не обязана быть такой всегда, Вик.
Её глаза встретились с его взглядом, и на мгновение между ними возникла такая тесная связь, что казалось, они могли бы чувствовать каждый шаг друг друга. Она ощутила его тепло и замерла.
— Ты всё ещё меня не понимаешь, — тихо ответила она.
Он мягко взял её за руку, поднимая её взгляд к себе.
— Я не хочу, чтобы ты была одна, — сказал он с такой искренностью, что в её душе что-то резко ёкнуло.
Между ними повисло молчание. Всё было так близко, так напряжённо, что казалось, вот-вот что-то должно случиться. И действительно, их губы встретились. Легко, сначала осторожно, а потом всё глубже. Он не торопил события, не давил. Просто был рядом, и в этом было всё.
Поцелуй не был страстным, он был полным доверия и какого-то внутреннего облегчения, словно их долгое молчание и дистанция наконец-то рассеялись. Она расслабилась в его объятиях, чувствуя, как его ладонь медленно проводит по её спине. Весь мир как будто исчез на мгновение, и остались только они.
Когда поцелуй завершился, Виктория посмотрела на него, её взгляд стал мягче, но всё равно серьёзным.
— А как же Мэрилин? — спросила она тихо.
Её слова повисли в воздухе, и она заметила, как его лицо слегка изменилось.
— Мэри... — Александр не сразу ответил. Он отступил на шаг, чтобы дать себе время собраться. — Это всё... сложно.
Александр поднял взгляд, и на мгновение они встретились глазами, но её взгляд был уже холодным, как лед.
— Я не хочу её обидеть, но... — он сделал паузу, его голос стал более уверенным, но также и слегка отстранённым. — Мне всё равно. Всё равно на Мэри.
— Я не хочу быть твоей заменой, Александр, — прошептала она, её голос был едва слышен, но в нём звучала вся правда.
Он не ответил, только смотрел на неё, и в его глазах была та самая искренняя боль, которую она не могла игнорировать. Но эта боль уже не могла её удержать.
Шатенка сделала шаг назад и развернулась, направляясь к выходу. Её сердце было тяжёлым, и в этот момент она ощущала, что всё, что было между ними, исчезло. Она не слышала его шагов за собой, но чувствовала, как его взгляд остаётся в её спине.
Когда она вышла в коридор, она остановилась у двери и ещё раз оглянулась. Его силуэт был вдалеке, и он не двигался, как будто он сам был в ловушке своих слов.
Она прошла дальше, и лишь на мгновение ей показалось, что он мог бы всё изменить. Но это не было его решением. Это было её решением. И, возможно, именно этого она и боялась больше всего.
#Зарисовка
#Шерайдос
Съёмки закончились, и, как всегда, Виктория осталась одна в пустом коридоре. Тишина после всей этой суеты всегда заставляла её чувствовать странную лёгкость, хотя, порой, именно в такие моменты становилось яснее, что на самом деле происходит внутри. Она взглянула на отражение в стекле и почувствовала, как её тело расслабляется, но всё равно оставалась в каком-то напряжении.
Она знала, что она не одна. Александр был где-то рядом, как всегда, чуть за пределами её пространства, но всё-таки здесь.
— Ты не устала? — его голос снова раздался за спиной.
Райдос молча повернулась и встретилась с его взглядом. В его глазах всегда было что-то большее, что заставляло её иногда теряться. Это было знакомо, но с каждым разом оставляло всё больше вопросов.
— Как всегда, ты умеешь вовремя появляться, — ответила она с лёгкой усмешкой.
Медиум подошёл ближе, не спеша, наблюдая за ней. Он был другим. Может, это от усталости или от чего-то, что он не говорил вслух, но сегодня его спокойствие казалось чем-то неуловимым.
— Ты сегодня слишком жесткая.
Она не ответила сразу, лишь посмотрела на него. Он знал её слишком хорошо, чтобы ожидать объяснений.
— Это просто моя защита, — коротко сказала она.
Шепс вздохнул, шагнув ещё ближе.
— Ты не обязана быть такой всегда, Вик.
Её глаза встретились с его взглядом, и на мгновение между ними возникла такая тесная связь, что казалось, они могли бы чувствовать каждый шаг друг друга. Она ощутила его тепло и замерла.
— Ты всё ещё меня не понимаешь, — тихо ответила она.
Он мягко взял её за руку, поднимая её взгляд к себе.
— Я не хочу, чтобы ты была одна, — сказал он с такой искренностью, что в её душе что-то резко ёкнуло.
Между ними повисло молчание. Всё было так близко, так напряжённо, что казалось, вот-вот что-то должно случиться. И действительно, их губы встретились. Легко, сначала осторожно, а потом всё глубже. Он не торопил события, не давил. Просто был рядом, и в этом было всё.
Поцелуй не был страстным, он был полным доверия и какого-то внутреннего облегчения, словно их долгое молчание и дистанция наконец-то рассеялись. Она расслабилась в его объятиях, чувствуя, как его ладонь медленно проводит по её спине. Весь мир как будто исчез на мгновение, и остались только они.
Когда поцелуй завершился, Виктория посмотрела на него, её взгляд стал мягче, но всё равно серьёзным.
— А как же Мэрилин? — спросила она тихо.
Её слова повисли в воздухе, и она заметила, как его лицо слегка изменилось.
— Мэри... — Александр не сразу ответил. Он отступил на шаг, чтобы дать себе время собраться. — Это всё... сложно.
Александр поднял взгляд, и на мгновение они встретились глазами, но её взгляд был уже холодным, как лед.
— Я не хочу её обидеть, но... — он сделал паузу, его голос стал более уверенным, но также и слегка отстранённым. — Мне всё равно. Всё равно на Мэри.
— Я не хочу быть твоей заменой, Александр, — прошептала она, её голос был едва слышен, но в нём звучала вся правда.
Он не ответил, только смотрел на неё, и в его глазах была та самая искренняя боль, которую она не могла игнорировать. Но эта боль уже не могла её удержать.
Шатенка сделала шаг назад и развернулась, направляясь к выходу. Её сердце было тяжёлым, и в этот момент она ощущала, что всё, что было между ними, исчезло. Она не слышала его шагов за собой, но чувствовала, как его взгляд остаётся в её спине.
Когда она вышла в коридор, она остановилась у двери и ещё раз оглянулась. Его силуэт был вдалеке, и он не двигался, как будто он сам был в ловушке своих слов.
Она прошла дальше, и лишь на мгновение ей показалось, что он мог бы всё изменить. Но это не было его решением. Это было её решением. И, возможно, именно этого она и боялась больше всего.
#Зарисовка
#Шерайдос
05.04.202521:50
🦝: Ой,лимит..
05.04.202521:50
#Ланг
#Зарисовка
В доме, где стены хранили больше, чем могли выдержать, стояла тишина. Не уютная, не защищающая — глухая, как вакуум. Ничто не шевелилось. Воздух застоялся, и даже звуки извне казались чужими — будто всё снаружи продолжало жить, но здесь время свернулось, съёжилось и замерло.
Татьяна сидела на полу в коридоре, прислонившись к стене. В полумраке, в чужой тишине. Чёрная рубашка Джулии лежала рядом — небрежно, как будто её просто сняли вчера и забыли. Но прошёл месяц. Или больше. Она уже не считала. Телефон был разряжен давно. Календарь смахнула со стены. Всё, что оставалось, — это капли воды из крана, редкий скрип половиц и собственное дыхание, всё более поверхностное.
Она давно перестала есть. Не от голода — от бессмысленности. Сны стали спутанными, пугающими. Иногда она просыпалась в слезах, иногда — без ощущения тела. Руки казались чужими, волосы — как у кого-то другого. Только рубашка рядом оставалась реальной.
Джулия исчезла тихо. Без крика, без ссоры, без прощания. Просто дверь, записка и пустота. Сначала были надежды. Потом — раздражение. Потом — пустота. Она не упрекала. Не звала. Только слушала, как тот, кого больше нет, не возвращается. Ни шагов, ни запаха, ни случайно забытой серёжки. Будто Джулии никогда не было.
Её имя стало болезнью. Каждая вещь напоминала. Тёплая ткань на диване. Бутылка духов, которую она всегда ставила боком. Книга, заложенная салфеткой. Эти мелочи и были ударами — точными, с внутренним кровотечением.
Татьяна встала медленно, как будто двигалась под водой. Прошла на кухню. Налить воды — не потому что хотела пить, а потому что надо было сделать хоть что-то. Вода была тёплой, но на вкус — металлической. Она не допила. Поставила стакан на стол, как чужую чашку.
Потом пошла в ванную.
Свет не включила. Села на край холодной ванны. Голова закружилась — не ела два дня. Она прислонилась к кафелю, провела ладонью по влажной стенке. Всё будто двигалось, дрожало.
Открыла аптечку. Лекарства, бинты, старые упаковки. Но взгляд сразу упал на лезвие — аккуратно завернутое в белую бумажку, спрятанное за пузырьком со спиртом.
Она знала, как. Без надрывов. Без истерики. Чётко, как отрез.
Сначала — вода. Тёплая, почти горячая. Наполнила ванну наполовину. Сняла с себя всё — движения медленные, как будто раздевалась в последний раз. Зашла в воду. Опустилась. Тело обожгло жаром, потом — он стал привычным.
Лезвие в руке. Холодное, тонкое.
Левая рука — ближе к сердцу.
Она провела первую линию. Ровную, чуть глубже, чем нужно. Кожа раскрылась, как бумага, медленно — и тут же заполнилась алым. Не больно. Только странное давление.
Потом — вторая. Чуть ниже. И ещё одна.
Вода начала темнеть. Медленно, как капли туши в молоке. Она смотрела, как красное растворяется, растекается по воде, прилипает к телу. Рука ныла — тупо, сдавленно. Кожа вокруг надрезов быстро посерела.
Дыхание стало чуть громче. Пульс — глухой, где-то в ушах.
Сердце билось всё медленнее. Пальцы остывали. Зрение — смазанное. Голова откинулась назад.
Она подумала: Так тихо. Как я и хотела.
Последним было ощущение: не страха, не боли — пустоты. Как будто всё внутри выгорело. Окончательно.
Джулия вернулась утром, как будто уехала всего на день. Чемодан поставила у двери, прислушалась. Тишина. Дом был как в вакууме — ни шагов, ни запахов еды, ни скрипа дверей. Всё стояло. Вещи лежали на своих местах, как замороженные.
Она прошла вглубь, осторожно. Долго смотрела на кухню, на чашку, покрытую тонкой пылью. Потом — в комнату. Кровать не была застелена. Окно открыто, шторы чуть колыхались. Слабый сквозняк. В комнате пахло сыростью и ладаном.
Она сразу поняла, что что-то не так.
Дверь в ванную была закрыта изнутри. Джулия постучала.
— Таня?
Тишина.
Стукнула сильнее.
— Эй, ты дома?.. — голос задрожал. Уже не вопрос. Уже знание.
Толкнула плечом. Замок поддался. Скрежет, щелчок. Открылась. Медленно.
Пар. Вода. И… тишина.
#Зарисовка
В доме, где стены хранили больше, чем могли выдержать, стояла тишина. Не уютная, не защищающая — глухая, как вакуум. Ничто не шевелилось. Воздух застоялся, и даже звуки извне казались чужими — будто всё снаружи продолжало жить, но здесь время свернулось, съёжилось и замерло.
Татьяна сидела на полу в коридоре, прислонившись к стене. В полумраке, в чужой тишине. Чёрная рубашка Джулии лежала рядом — небрежно, как будто её просто сняли вчера и забыли. Но прошёл месяц. Или больше. Она уже не считала. Телефон был разряжен давно. Календарь смахнула со стены. Всё, что оставалось, — это капли воды из крана, редкий скрип половиц и собственное дыхание, всё более поверхностное.
Она давно перестала есть. Не от голода — от бессмысленности. Сны стали спутанными, пугающими. Иногда она просыпалась в слезах, иногда — без ощущения тела. Руки казались чужими, волосы — как у кого-то другого. Только рубашка рядом оставалась реальной.
Джулия исчезла тихо. Без крика, без ссоры, без прощания. Просто дверь, записка и пустота. Сначала были надежды. Потом — раздражение. Потом — пустота. Она не упрекала. Не звала. Только слушала, как тот, кого больше нет, не возвращается. Ни шагов, ни запаха, ни случайно забытой серёжки. Будто Джулии никогда не было.
Её имя стало болезнью. Каждая вещь напоминала. Тёплая ткань на диване. Бутылка духов, которую она всегда ставила боком. Книга, заложенная салфеткой. Эти мелочи и были ударами — точными, с внутренним кровотечением.
Татьяна встала медленно, как будто двигалась под водой. Прошла на кухню. Налить воды — не потому что хотела пить, а потому что надо было сделать хоть что-то. Вода была тёплой, но на вкус — металлической. Она не допила. Поставила стакан на стол, как чужую чашку.
Потом пошла в ванную.
Свет не включила. Села на край холодной ванны. Голова закружилась — не ела два дня. Она прислонилась к кафелю, провела ладонью по влажной стенке. Всё будто двигалось, дрожало.
Открыла аптечку. Лекарства, бинты, старые упаковки. Но взгляд сразу упал на лезвие — аккуратно завернутое в белую бумажку, спрятанное за пузырьком со спиртом.
Она знала, как. Без надрывов. Без истерики. Чётко, как отрез.
Сначала — вода. Тёплая, почти горячая. Наполнила ванну наполовину. Сняла с себя всё — движения медленные, как будто раздевалась в последний раз. Зашла в воду. Опустилась. Тело обожгло жаром, потом — он стал привычным.
Лезвие в руке. Холодное, тонкое.
Левая рука — ближе к сердцу.
Она провела первую линию. Ровную, чуть глубже, чем нужно. Кожа раскрылась, как бумага, медленно — и тут же заполнилась алым. Не больно. Только странное давление.
Потом — вторая. Чуть ниже. И ещё одна.
Вода начала темнеть. Медленно, как капли туши в молоке. Она смотрела, как красное растворяется, растекается по воде, прилипает к телу. Рука ныла — тупо, сдавленно. Кожа вокруг надрезов быстро посерела.
Дыхание стало чуть громче. Пульс — глухой, где-то в ушах.
Сердце билось всё медленнее. Пальцы остывали. Зрение — смазанное. Голова откинулась назад.
Она подумала: Так тихо. Как я и хотела.
Последним было ощущение: не страха, не боли — пустоты. Как будто всё внутри выгорело. Окончательно.
Джулия вернулась утром, как будто уехала всего на день. Чемодан поставила у двери, прислушалась. Тишина. Дом был как в вакууме — ни шагов, ни запахов еды, ни скрипа дверей. Всё стояло. Вещи лежали на своих местах, как замороженные.
Она прошла вглубь, осторожно. Долго смотрела на кухню, на чашку, покрытую тонкой пылью. Потом — в комнату. Кровать не была застелена. Окно открыто, шторы чуть колыхались. Слабый сквозняк. В комнате пахло сыростью и ладаном.
Она сразу поняла, что что-то не так.
Дверь в ванную была закрыта изнутри. Джулия постучала.
— Таня?
Тишина.
Стукнула сильнее.
— Эй, ты дома?.. — голос задрожал. Уже не вопрос. Уже знание.
Толкнула плечом. Замок поддался. Скрежет, щелчок. Открылась. Медленно.
Пар. Вода. И… тишина.
05.04.202521:50
Ванна была наполовину тёмная. Алое разошлось по воде, осело, оставив на кафеле бледно-красные следы. Рядом — лезвие, выпавшее из руки. Рубашка Джулии сложена в уголке, как будто с ней прощались.
Тело уже остыло. Кожа побелела. Волосы прилипли ко лбу. Глаза были закрыты.
Джулия не закричала.
Она опустилась на пол, медленно, как будто ноги отказались. Глядела на воду. На запястья. На выражение лица, в котором больше не было боли. Только усталость.
Рядом на полу — бумажка. Сложена пополам, без имени, без даты.
"Я всё время надеялась, что ты вернёшься.
А потом перестала."
Тело уже остыло. Кожа побелела. Волосы прилипли ко лбу. Глаза были закрыты.
Джулия не закричала.
Она опустилась на пол, медленно, как будто ноги отказались. Глядела на воду. На запястья. На выражение лица, в котором больше не было боли. Только усталость.
Рядом на полу — бумажка. Сложена пополам, без имени, без даты.
"Я всё время надеялась, что ты вернёшься.
А потом перестала."
05.04.202521:34
2>>30
05.04.202521:31
id:на фото.


05.04.202521:30
𝐼𝑁𝑇𝐸𝑅𝐴𝐶𝑇𝐼𝑉𝐸.
цветочные,вы дождались большого интерактива от меня!!.надеюсь именно этот пост заинтересует вас и вы обязательно поучаствуете в нем.буду вам очень благодарна.🩶
· · ─────── ·𖥸· ─────── ·
что вы получите от меня,милые.::
— с какой погодой у меня ассоциируется ваш канал.
— с каким цветом ассоциируется у меня ваш канал.
— экстрасенс с которым у меня ассоциируется ваш канал.
— цитата которая подходит под ваш вайб канала.
что требуется собственно с вас,милые.::
1. подписка на данный канал без дальнейшей отписки.
2. репост данного поста к себе в канал.
3. любая реакция на пост.
4. плюс и ссылка на ваш канал,милейшие.
для данного интерактива места не ограничены,так как я очень хочу чтобы тут поучаствовали большинство прекрасных людей. ೀ
05.04. - 07.04.
цветочные,вы дождались большого интерактива от меня!!.надеюсь именно этот пост заинтересует вас и вы обязательно поучаствуете в нем.буду вам очень благодарна.🩶
· · ─────── ·𖥸· ─────── ·
что вы получите от меня,милые.::
— с какой погодой у меня ассоциируется ваш канал.
— с каким цветом ассоциируется у меня ваш канал.
— экстрасенс с которым у меня ассоциируется ваш канал.
— цитата которая подходит под ваш вайб канала.
что требуется собственно с вас,милые.::
1. подписка на данный канал без дальнейшей отписки.
2. репост данного поста к себе в канал.
3. любая реакция на пост.
4. плюс и ссылка на ваш канал,милейшие.
для данного интерактива места не ограничены,так как я очень хочу чтобы тут поучаствовали большинство прекрасных людей. ೀ
05.04. - 07.04.
#интерактив
登录以解锁更多功能。