Когда мне говорят про взгляды ле Пена, я прямо заявляю: «А вы что еще ждете от бретонца. По сути, человека, который гораздо сильнее ближе не к «цивилизованному» Западу, а к той самой многострадальной Палестине?».
Нет, у меня критика ле Пена идет по вопросам связей: все же в некоторых черноиниернациональных сообществах он был замечен (впрочем, я добавляю прямо, что Жириновский — тоже).
Но нужно понимать прямо, что политический истеблишмент Франции в принципе повязал что республиканцев, что социалистов.
И нужно понимать прямо: антисистема во Франции восторжествует тогда, когда за сохранение системы перестанет бороться Меланшон. Во многом видно, что он верит в возможность изменить Францию с этими Глюксманами-Макронами-Форами (то бишь обычным бюрократическим аппаратом, обслуживающим капитал).
Понятное дело, что даже самые яркие фашисты 1920-30-х годов, вдохновленные националистической политикой Ататюрка (любой, кто знает историю, понимает, о каких фигурах я говорю) будут антифашистами на фоне современных «социал-демократов», обслуживающих интересы неолиберально мыслящих бизнесменов.
Мы, собственно, и приходим к тому, что «безнаказанность победителя» превратила его в чудовище для своих. Чудовище в деловых пиджаках с репутацией «людей, с которыми можно иметь дело».
И поэтому эта тусовка Глюксманов-Стармеров не имеет смысла, как и поддерживающие их «сторонники военно-бюрократических хунт, как примера идеальной анархии».
Опять же, это к Плотникову.
Насколько можно верить СМИ. Насколько можно думать, что «Se è scritto su giornali liberali da un liberale, è vero.». А потом обвинять всех в фашизме, повторяя ошибку Тольятти.
Знаете, я скажу страшную вещь, но подлинным актом капиталистического фашизма было именно лишение тех европейских правых, которые совершили ошибку ататюркизма, — права на историю.
И НАТО было всегда именно что самой мерзкой структурой, лишившей кучу народов и стран права на историю (кроме истории бесконечного сопротивления натовцам).
И люди вроде Плотникова — лишают свою нежно любимую Европу того же права, какого Ататюрк и Иненю лишили такого курдов. Права на историю.
Поэтому возникает вопрос: а кто же у нас подлинный фашист? Бенитовец Конкутелли, помогавший левым бороться с провокаторами (потому что другой истории у правых в Италии нет) или Плотников, для которых клеймение фашистами — стало основой для его диалога? Кто больший фашист — ле Пен, пусть и в специфичной манере, но сражающийся за право на историю или Стармер, который этого права хочет свой народ лишить?
