Сегодня Великая Пятница. День Распятия Господа нашего Исуса Христа и его сошествия во ад.
Эта Пятница называется Великой потому, что в ней осуществляется великое таинство. В этот день умер Бог. Не просто умер когда-то где-то – две тысячи лет назад в Иерусалиме на Голгофе. Он умирает здесь и сейчас. Он распинается и страдает и мучается на Кресте, обвиненный в том, чего не совершал, искупающий грехи, от которых был чист. Слово Божие Второе Лицо стало плотью, вочеловечилось. «К своим пришел, но Своя своих не познаша». Тот, кто пришел спасти мир, сам был замучен и умер на кресте. Он мог спасти себя сам, но он предпочел своей смертью спасти всех остальных. То есть нас, каждого из нас. Тебя и тебя и меня…
Если бы Он не умер, мы бы не воскресли. Если бы Он не пострадал, наши бы страдания не имели конца. Если бы Он не пришел, нам бы некуда было возвращаться, мы блуждали бы в лабиринтах материи и по пересекающимся тропинкам ада из века в век. Крестные муки Спасителя – это самое высшее жертвоприношение, которое возможно. Бог посылает на самое страшное испытание не кого-то еще, не своих ангелов, не своих посланцев, но Самого Себя. И Сам восходит на Крест.
В пятницу в течение всего года христиане постятся из ужаса и благоговейного трепета перед этой Великой Пятницей. Каждая пятница создана по образу и подобию этой Великой Пятницы, которая является сутью их всех.
Рядом с Исусом распяты двое. Оба разбойники, совершившие тяжкие преступления. Они принимают смерть спокойно: есть за что. Но рядом с ними между них распят чистый и безгрешный, воскрешавший мертвых и исцелявший больных. Он ничего не нарушил, ничего не преступил. И два разбойника с изумлением всматриваются в того, кто висит на Кресте между них. Один цинично язвит. Если ты Сын Божий, спаси себя сам, сойди с креста. Но вот другой… Внезапно в его умирающем сознании вспыхивает молния: это – ОН! Он еще боится поверить себе, сомнения охватывают его душу, но в предсмертном порыве его сердце озаряется Светом: Исповедую Тебя, Исусе Христе, Ты еси истинный Бог и Спаситель! И первым этот добрый разбойник попадает в рай. Вера его спасла его.
Ради этого момента можно было вести какую-угодно жизнь, делать что угодно, но ни у одного из великих праведников не было такого решающего и абсолютного возгласа: тоже на кресте – и в его случае за дело – не столько каясь в содеянном, сколько смотря в будущее, в неопаляющие лучи царства небесного: Исповедаю! И этого довольно.
Христос распят. Мы распяли Его, вы и я. И Он распинаем нами ежедневно и ежечасно, в каждом нашем грехе, в каждом промедлении, в лени и безразличии, в язвительности и следовании за принудительными рычагами материи. Когда мы не исповедуем Его, страдавшего, распятого, погребенного, мучимого, жаждущего – за нас – мы работаем на его врагов, становимся в ряды палачей. И некогда не поздно поступить как разбойник или как один из палачей – сотник Лонгин, поразивший ребра Спасителя копьем. Обернуться к Нему, обратиться к Нему, воскликнуть в пронзительном и глубинном движении души – Христос Истинный Бог наш, пришедший спасти нас. Спаси же меня и помилуй. Он пришел спасти. И спас. Но чтобы это спасение вступило в силу, дошло до нас, нам надо сделать шаг на встречу. А этот шаг – к Кресту, ко Христу, к Великой Пятнице. Если НЕ умрем, то и НЕ воскреснем. Если НЕ пострадаем, то и НЕ насладимся. Если НЕ поклонимся, то и НЕ восстанем.
Христос умирает. Но это святая смерть. Он спускается в ад, где встречает всех людей – в том числе и праведников. Ведь без Его жертвы, даже праведники пребывали в аду. Между небом и землей между человечеством и раем пролегала непреодолимая бездна – бездна закона. Праведникам было в аду не так мучительно, как грешникам, но все это было в аду. И только когда Христос Распятый спустился в ад, разбил божественным Светом своим его тяжелые медные двери, мёртвые увидели сияние истины – путь на небо был им открыт. Дождались. И начиная с самого Адама череда праотцев взяв Христа за руку как Отца, как Старшего брата, двинулась с Ним бесконечной чередой в воскресение, в царство небесное. Спасение живым и мертвым.
