— Я тебе уже говорил, что ты сегодня красивая?
daniella ᝰ закатила глаза, хотя знала: Güilt заметит и всё равно улыбнётся. Он всегда улыбался, даже когда она его отшивала. Даже когда смотрела на него так, будто он назойливая муха, а не парень, который таскает ей кофе по утрам и провожает домой, даже если она уверяет, что может сама.
— Говорил. Вчера. Позавчера. И вообще целый год подряд, — она вздохнула, делая вид, что раздражена, хотя внутри всё-таки что-то дрогнуло.
Güilt не обиделся. Просто шагнул чуть ближе, грея ладони в карманах.
— Ну так я и не вру, — его голос был лёгким, чуть насмешливым, как будто он заранее знал, что она его снова оттолкнёт, но ему было всё равно.
daniella ᝰ закусила губу, но, когда он потянулся убрать прядь волос за её ухо, не отстранилась.
— Ты неисправим.
— А ты не так уж и против.
Она хотела было возразить, но он уже смотрел на неё так, будто знал правду. И в этот раз daniella ᝰ не нашла в себе сил сказать "нет".
Снова один и тот же фестиваль. Снова их группы в списке участников. И снова они стоят друг напротив друга, каждый со своим инструментом, сдержанно ухмыляясь.
Mockingbird проводит пальцами по струнам, разогреваясь перед выступлением, но его внимание всё время цепляется за CentralV. Тот не спешит брать микрофон — просто смотрит на него, как всегда, слишком пристально.
Каждый раз одно и то же: обмениваются взглядами, огрызаются песнями, делают вид, что ничего не значит. Но когда звукорежиссёр даёт отмашку, в голосе CentralV звучит вызов, а Mockingbird в ответ срывается в агрессивные риффы, кажется, что это уже не просто музыка.
"Я не прячусь, я просто горю.
Пламя войны или пламя желания?
Ты сам выбирай, я не остановлю,
Но знай — это всё не случайно."
И снова их взгляды встречаются. Дыхание перехватывает от адреналина, от музыки, от скрытых слов, которыми они бросаются друг в друга, как оружием.
После выступления они столкнутся за сценой, дыхание будет сбито, пальцы дрожать. Кто кого первый притянет — вопрос риторический.
— Говорят, ты вчера парня за гаражами оттаскала, — 𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 скосил на неё взгляд, пока тянул сигарету.
maksimova усмехнулась, облокотившись на колени. Ночная прохлада сквозь потёртые джинсы, город гудел внизу, но здесь, на крыше, было тихо.
— Видела, как он собаку дворовую пнул, — она вытянула руку, требуя сигарету.
𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 передал, чуть задевая её пальцы. Она затянулась и с ленивым прищуром посмотрела на него.
— А ещё говорят, что я с тобой только потому, что боюсь.
𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 усмехнулся, откинувшись назад.
— Будто я тебя заставляю.
— Будто ты мне не нравишься.
Он посмотрел на неё пристально, в свете фонарей её глаза блестели, как у кошки. Снизу донёсся чей-то смех, хлопнула дверь подъезда.
maksimova докурила, потушила сигарету о бетон и резко наклонилась, цапнув его за подбородок.
— Пусть думают, что хотят, — прошептала с улыбкой, прежде чем поцеловать его.
— Ты издеваешься? — голос M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に звучал как сжатая пружина, вот-вот лопнет.
𝚍𝚟 вздохнул, стиснул пальцами пластиковый стакан с холодным кофе.
— Нет, M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に. Я просто спросил, почему ты так на меня смотришь.
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に сжал кулаки. Ему хотелось выругаться, бросить что-то колкое, как всегда. Но сейчас это «как всегда» давало сбой. Слишком явный сбой. Он ловил себя на этом взгляде не раз. На том, как в компании следит за 𝚍𝚟 чуть дольше, чем должен. Как его раздражает, когда тот улыбается кому-то ещё. Как его бесит собственная реакция.
Это 𝚍𝚟 виноват. 𝚍𝚟, со своей вечной открытостью. Со своей лёгкостью, с этим чёртовым взглядом, полным понимания. С тем, что он даже не пытается скрыть, кто он.
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に сжал челюсть, потом резко схватил 𝚍𝚟 за запястье и рванул его за угол здания.
— Что ты со мной сделал?
𝚍𝚟 замер, но не пытался освободиться. Только склонил голову, рассматривая его, как сложное уравнение.
— Я ничего не делал, M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に.
— Лжёшь. — Голос срывался. Он смотрел в эти чёртовы голубые глаза, и внутри всё рушилось. Летело к чёрту его «я нормальный», летела ненависть, летел страх. — Я не… я не такой.
𝚍𝚟 вздохнул, чуть сжал его пальцы.
— А если такой?
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に судорожно сглотнул. Всё рушилось. И, возможно, именно поэтому он притянул 𝚍𝚟 к себе, впился в его губы, сжимая запястье так, будто только это держит его от распада.
✨:: Тримай мене, не дай мені піти, навіть не на хвилину -
Бо не зможеш більш знайти під цим дощем.
Война не знает жалости.
Она отнимает, разрушает, оставляет только холод и дым над пепелищем.
полковник шагал по узкому коридору штаба, сжимая в руках донесение. Каждое слово на этих страницах значило одно — бой завтра неизбежен.
Когда он вошёл в кабинет, полковница. уже ждала его, скрестив руки на груди. В её глазах было всё — усталость, боль, упрямство.
— Значит, мы идём, — тихо сказала она, не спрашивая, а утверждая.
полковник кивнул и молча протянул ей бумаги. Она быстро пробежалась по строкам, прежде чем резко бросить их на стол.
— Четвёртая рота не готова. Они только что вышли из-под обстрела!
— Знаю. — Голос полковника был глухим. — Но у нас нет выбора.
полковница провела рукой по лицу, пытаясь сдержать злость и страх.
— Ты понимаешь, что это значит? — её голос сорвался.
Он знал. Это значило потери. Это значило смерть.
А ещё это значило, что он снова может её потерять.
полковник шагнул ближе. Достаточно близко, чтобы почувствовать её тепло, увидеть тень на лице от тусклого света лампы.
— полковница…
Она вздрогнула. Когда он называл её так — официально, но с этой тихой, почти сломленной интонацией — ей хотелось сорваться.
— Ты же понимаешь, что мы не можем… — голос полковницы дрогнул.
— Знаю. — Он смотрел на неё так, будто пытался запомнить каждую деталь.
Они не могли позволить себе слабость. Не могли позволить себе быть ими, а не званиями на погонах.
Но, чёрт возьми, если бы можно было.
Она стиснула зубы, отступая назад, будто убегая от чего-то, что было сильнее их обоих.
— Если со мной что-то случится… — начала она, но полковник перебил её резким, полным угрозы голосом:
— Не смей.
Она замерла.
— Ты выйдешь оттуда живой. Я запрещаю тебе даже думать иначе, — его руки сжались в кулаки.
— Ты не можешь приказывать мне не умирать, полковник, — она впервые за долгое время назвала его по имени.
— А вот не любить могу? — спросил он тихо.
полковница задержала дыхание.
За окном гудела сирена. До боя оставались считаные часы.
Они развернулись и вышли из кабинета — каждый в свою сторону.
Война не знала жалости. И она не делала исключений даже для тех, кто любил.
Для участия:
:: Подписка на канал. (Отписка после интерактива - бан. Можем заключить мью/вз)
:: Репост поста в канал/исд
:: Точку в комм
— ྀིྀraspberry tea— Он не в твоём вкусе, ྀིྀraspberry tea, — протянул друг, наблюдая, как тот в который раз бросает взгляд в сторону ринга.
— Да знаю я, — буркнул ྀིྀraspberry tea, крутя в руках бутылку с водой.
Он действительно знал. Он — звезда университетской команды черлидеров, душа компании, тот, кого все звали на вечеринки и кто всегда смеялся громче всех. А darling...
darling был проблемой. Не в том смысле, что грубил или вёл себя, как типичный «плохой парень». Нет, он был просто слишком сосредоточенным, слишком молчаливым, слишком… настоящим. В нём не было желания кому-то понравиться, произвести впечатление. Он просто жил спортом.
И всё равно ྀིྀraspberry tea смотрел на него.
На то, как напряжённо двигаются его мышцы, как он в очередной раз получает удар, но не падает, как откидывает назад мокрые от пота волосы, прежде чем снова принять стойку.
— Ты всё равно ему не нравишься, — ухмыльнулся друг.
— Спасибо за поддержку, придурок, — ྀིྀraspberry tea фыркнул и, словно назло, громко выкрикнул:
— Давай, darling! Покажи ему!
Боксер замер на секунду, взглянул на трибуны — прямо в глаза ྀིྀraspberry tea.
И усмехнулся.
ྀིྀraspberry tea почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
Чёрт. У него определённо не было шансов.
Fächelи anхх всегда были рядом, но никогда — достаточно близко. Их дружба была полна намёков, недосказанности и осторожных касаний, которые длились чуть дольше, чем нужно. Они смеялись над этим, притворяясь, что между ними ничего нет, хотя каждая из них знала: это ложь.
— Я тебе уже говорил, что ты сегодня красивая?
daniella ᝰ закатила глаза, хотя знала: Güilt заметит и всё равно улыбнётся. Он всегда улыбался, даже когда она его отшивала. Даже когда смотрела на него так, будто он назойливая муха, а не парень, который таскает ей кофе по утрам и провожает домой, даже если она уверяет, что может сама.
— Говорил. Вчера. Позавчера. И вообще целый год подряд, — она вздохнула, делая вид, что раздражена, хотя внутри всё-таки что-то дрогнуло.
Güilt не обиделся. Просто шагнул чуть ближе, грея ладони в карманах.
— Ну так я и не вру, — его голос был лёгким, чуть насмешливым, как будто он заранее знал, что она его снова оттолкнёт, но ему было всё равно.
daniella ᝰ закусила губу, но, когда он потянулся убрать прядь волос за её ухо, не отстранилась.
— Ты неисправим.
— А ты не так уж и против.
Она хотела было возразить, но он уже смотрел на неё так, будто знал правду. И в этот раз daniella ᝰ не нашла в себе сил сказать "нет".
— Говорят, ты вчера парня за гаражами оттаскала, — 𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 скосил на неё взгляд, пока тянул сигарету.
maksimova усмехнулась, облокотившись на колени. Ночная прохлада сквозь потёртые джинсы, город гудел внизу, но здесь, на крыше, было тихо.
— Видела, как он собаку дворовую пнул, — она вытянула руку, требуя сигарету.
𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 передал, чуть задевая её пальцы. Она затянулась и с ленивым прищуром посмотрела на него.
— А ещё говорят, что я с тобой только потому, что боюсь.
𝑲𝑨𝑹𝑨𝑵𝑻𝑰𝑵 усмехнулся, откинувшись назад.
— Будто я тебя заставляю.
— Будто ты мне не нравишься.
Он посмотрел на неё пристально, в свете фонарей её глаза блестели, как у кошки. Снизу донёсся чей-то смех, хлопнула дверь подъезда.
maksimova докурила, потушила сигарету о бетон и резко наклонилась, цапнув его за подбородок.
— Пусть думают, что хотят, — прошептала с улыбкой, прежде чем поцеловать его.
— Ты издеваешься? — голос M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に звучал как сжатая пружина, вот-вот лопнет.
𝚍𝚟 вздохнул, стиснул пальцами пластиковый стакан с холодным кофе.
— Нет, M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に. Я просто спросил, почему ты так на меня смотришь.
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に сжал кулаки. Ему хотелось выругаться, бросить что-то колкое, как всегда. Но сейчас это «как всегда» давало сбой. Слишком явный сбой. Он ловил себя на этом взгляде не раз. На том, как в компании следит за 𝚍𝚟 чуть дольше, чем должен. Как его раздражает, когда тот улыбается кому-то ещё. Как его бесит собственная реакция.
Это 𝚍𝚟 виноват. 𝚍𝚟, со своей вечной открытостью. Со своей лёгкостью, с этим чёртовым взглядом, полным понимания. С тем, что он даже не пытается скрыть, кто он.
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に сжал челюсть, потом резко схватил 𝚍𝚟 за запястье и рванул его за угол здания.
— Что ты со мной сделал?
𝚍𝚟 замер, но не пытался освободиться. Только склонил голову, рассматривая его, как сложное уравнение.
— Я ничего не делал, M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に.
— Лжёшь. — Голос срывался. Он смотрел в эти чёртовы голубые глаза, и внутри всё рушилось. Летело к чёрту его «я нормальный», летела ненависть, летел страх. — Я не… я не такой.
𝚍𝚟 вздохнул, чуть сжал его пальцы.
— А если такой?
M̶̙͙̹͛͒̄i̴͎͚̠͆ ̷̗̀a̷̮̦̓m̸̤̞̾͑̓͗o̸͔̥̖͛̒r̸͝恋に судорожно сглотнул. Всё рушилось. И, возможно, именно поэтому он притянул 𝚍𝚟 к себе, впился в его губы, сжимая запястье так, будто только это держит его от распада.
