Не знаем, рефлексирует ли губернатор наш Соколов по поводу вылета из президиума Госсовета. Но пиарщки его, как подметил гуру Топтыгин, оказали знатную медвежью услугу, помпезно раструбив о включении в этот самый президиум: доверие, влиятельность и прочая псевдоаналитическая мишура.
Но - назвался груздем, полезай в кузов.
Ротация в президиуме Госсовета, в общем-то, обычное дело, она предусмотрена положением о Госсовете и происходит ежегодно. Однако во вчерашней ротации политологи увидели расчет на перспективу - в преддверии новых вызовов, связанных с предстоящим заключением мирного договора.
Поэтому, возможно, исключение из президиумных рядов г-на Соколова о чем-то и говорит. Например, о том, что для ответа на вызовы нужна «тяжелая артиллерия»(или хотя бы высокопрофессиональная), и кировского губернатора, по всей видимости, к оной не относят.
Впрочем, с такой же долей вероятности ротация могла носить действительно сугубо технической характер: время пришло - и фигуры поменяли местами.
Но в сером доме, очевидно, придают гипертрофированное значение всякого рода бутафории и антуражу: ввели в Госсовет - доверие, поздоровались за руку - знамение, постояли рядом - признание заслуг, позвали на совещание - фиксация гениальности. А уж если остановили взгляд дольше чем на секунду - не ходи к тарологу: претензия на могущественность.
Экий провидческий дар - да на привлечение бы инвестиций, на создание реалистичного генплана города, на развитие международных связей и т.п.
Однако куда проще без всяких развитий напускать мыльных пузырей, рассчитывая, что публика сочтет это за знаки величия и заслуг.
На самом деле нет никаких знаков. Вернее, есть, но исключительно в воображении того, кто желаемое принимает за действительное.
Как тут не вспомнишь старого доброго гоголевского «Ревизора»:
⏪️Ах, маменька, он на меня глядел! Право, маменька, все смотрел. И как начал говорить о литературе, то взглянул на меня, и потом, когда рассказывал, как играл в вист с посланниками, и тогда посмотрел на меня!
⏪️С какой стати ему смотреть на тебя? Ну, может быть, один какой-нибудь раз, да и то так уж, лишь бы только. «А, — говорит себе, дай уж посмотрю на нее!».
Вот и жена гоголевского городничего солидарна с нами. Вернее, была солидарна еще 190 лет назад. Почти два века минуло, а до сих пор иные чудаки ведут подсчеты, сколько раз посмотрели в их сторону.
Но не маменькам рассказывают об этом, а всему свету. Неужели потому, что и рассказать-то больше не о чем?
