Хочу поделиться своей историей.
Меня зовут Ирина Клаус. Мне 38 лет, я замужем, у нас трое прекрасных сыновей. За свою жизнь я сменила много профессий, окончила два университета и снова вернулась к учебе. Моя жизнь была спокойной, я стремилась к стабильности и развитию. Но так сложилось, что я оказалась по обе стороны баррикад: с одной стороны — я получаю медицинское образование, с другой — я становлюсь дисциплинированным пациентом.
С детства я мечтала о медицине, но никогда не думала, что столкнусь с болезнью, которая перевернет мою жизнь. Я вела здоровый образ жизни, не употребляла алкоголь, занималась спортом, старалась быть добрым человеком. Однако, как оказалось, бактерии туберкулёза не обращают внимания на все мои высокоморальные качества.
В декабре 2023 года мне внезапно стало плохо на работе. Сначала я получила диагноз «защемление нерва», но вскоре мне позвонили из больницы и отправили на КТ. Там обнаружили какое-то образование в лёгких.
Впереди был Новый год, и я совсем не хотела болеть и бегать по врачам. Я уверенно пошла на обследование, надеясь, что это просто ошибка. Однако результаты КТ стали для меня настоящим шоком: диагноз — открытая форма туберкулёза. Страх, неизвестность, стереотипы о том, кто болеет, — все это накрыло меня с головой. В тот момент я почувствовала, как уходит почва из-под ног.
В детстве нам внушали, что туберкулез — это болезнь алкашей, бомжей и наркоманов. А тут я, вполне успешная и «нормальная» женщина, оказываюсь в этой категории. Я винила себя за то, что не смогла уберечься, и это чувство вины мучило меня. Я боялась быть отверженной, как в школьные годы, когда заикалась и сталкивалась с буллингом. Страх, что со мной не захочет общаться ни один «нормальный» человек, был парализующим. Я как будто оказалась в клетке, где все двери закрыты, и единственный выход — это принять свою болезнь и постараться справиться с ней.
Были ночи, когда я просыпалась в холодном поту, полная страха. Я чувствовала, как мир вокруг меня рушится. Каждая мысль о том, что я могу заразить своих близких, заставляла меня корить себя. Я считала себя опасной для семьи, для своих детей. Я не могла смириться с тем, что оказалась в такой ситуации, что нарушила привычный порядок вещей. Трубки, анализы, лекарства — все это казалось чуждым и страшным, а самое ужасное — ощущение, что я не контролирую свою жизнь.
Но поддержка пришла откуда я её не ожидала. Моя семья, муж, дети, мама — они не отвернулись, а наоборот, стали рядом. Мои коллеги и учителя, узнав о моей болезни, поддерживали меня, как могли. Меня удивляло, что люди, которых я считала сторонними, тоже протягивали руку помощи. Я была потрясена добротой окружающих и поняла, что сама отвернулась от себя.
В больнице я провела пять недель. Там я поняла, что болезнь не делает меня плохим человеком, и что мне не нужно стыдиться. Мне повезло с врачами и медсестрами, которые поддерживали меня и помогали справляться с ситуацией. Это было непростое, но важное время, несмотря на то, что я встречала Новый год в одиночестве. Я начала принимать свою болезнь не как наказание, а как испытание, через которое нужно пройти, чтобы стать сильнее.
Химиотерапия давалась мне легко, без сильных побочных эффектов. Время от времени мир казался невероятно красивым, и я находила в нём удивительные вещи, такие как сияние жёлтого цвета. Это помогало мне сохранять позитивный настрой, несмотря на физическую боль и дискомфорт. Но были и неприятные моменты: сыпь по всему телу, ломота в мышцах, провалы в памяти, которые иногда вызывали смех, а иногда грусть. Когда я чувствовала себя в абсолютной темноте, когда казалось, что никто меня не понимает, это ощущение стало самым тяжёлым.
Через месяц я перешла на фазу продолжения лечения — теперь я принимала всего три таблетки в день. Но даже с этим облегчением я снова оказалась в больнице, когда у меня диагностировали плеврит. После нескольких операций мне сделали вывод, что абсцесс в грудной клетке не связан с туберкулезом. Так и не выяснив причину абсцесса, я осталась с болезненным шрамом, но с уверенностью, что всё будет хорошо.
