Аборт является личным делом женщины, вмешательство государства в частную жизнь недопустимо, заявила в разговоре с «Лентой.ру» депутат Госдумы Нина Останина. Она также подчеркнула, что женщина имеет право обратиться за прерыванием беременности туда, куда сочтет нужным.

«Мое мнение не изменилось. Женщина вправе обратиться туда, куда сочтет нужным, [в том числе в частную клинику для прерывания беременности]. Я вообще против частной медицины, но если уж она у нас предусмотрена законом и наш пациент вправе туда обращаться, то почему женщина не может быть пациентом?» — заметила Останина.
Она также подчеркнула, что отрицательно относится к любому вмешательству государства в частную жизнь граждан. Политик напомнила, что аборт — личное дело женщины и семьи.
«Это дело самой женщины, ее здоровья, прежде всего. Я также против того, чтобы сокращать сроки, в которые женщина имеет право на аборт», — добавила депутат.

«Сегодня в повестке дня у нас обзор рисков, связанных с миграцией…

Начну с вопроса, касающегося миграции. Россия на протяжении веков была и продолжает оставаться родным домом для многих народов и представителей различных традиционных религий. Наша страна всегда проявляла гостеприимство и милосердие к тем, кто искал приюта или просто приезжал на заработки, ввиду трудного материального положения у себя на родине. Эти традиции укоренены в нашей христианской вере, а также и в вере других коренных народов России.

Однако сегодня мы сталкиваемся с вызовами, которые требуют безотлагательной реакции. Массовая эмиграция несет в себе серьезные угрозы традиционной идентичности российского общества. Приток людей, отличающихся от нас по культуре, по образу жизни, по привычкам, конечно, не может не влиять на социальную среду. Возникла проблема, с возможными далеко идущими последствиями, когда формируются замкнутые этнические сообщества, недоброжелательно относящиеся к коренному населению России.

Особую тревогу вызывает то, что среди мигрантов немало тех, кто не стремится к интеграции в российское общество, не желает учить язык, знать нашу культуру, наше культурное многообразие или хотя бы уважать российские законы. И речь идет не о религиозных отличиях, а о культурной дезинтеграции. Действительно, если посмотреть на статистику, в том числе преступных деяний, то очень большой процент падает именно на эти этнические группы, представители которых, еще раз скажу, нередко плохо владеют русским языком, не имеют ничего общего с нашей культурой, не желают интегрироваться, но лишь используют экономический потенциал и материальное благополучие граждан России для незаконного обогащения.

В этих условиях Церковь должна твердо заявлять о необходимости отстаивать духовное и культурное единство нашей страны. Мы призваны свидетельствовать о необходимости ответственной миграционной политики. И этот тезис не входит ни в какое противоречие с заботой о правах человека, религиозных свободах и т.д.

В данном отношении происходящее в России не является чем-то обособленным, уникальным — нечто подобное происходит сегодня и в Европе. Мы знаем, как формируются религиозные группы, склонные к силовым методам воздействия на окружающее большинство. Этническая и псевдорелигиозная солидарность способствует формированию сообществ, которые, нарушая закон, терроризируют коренное население и создают крайне неблагоприятный контекст для его духовного и культурного развития. Эти тенденции представляют очень большую угрозу в Европе, но сегодня мы должны с печалью констатировать, что они же угрожают и нашей национальной идентичности.

…К сожалению, сегодня я не вижу серьезной дискуссии в нашем обществе. Есть эмоциональная реакция, особенно со стороны тех, кто был обижен представителями этнических групп; известна озабоченность правоохранительных органов развитием этнической преступности, но я не смотрел ни одной серьезной дискуссионной телепрограммы, где бы открыто обсуждалась эта тема. Думаю, есть некое ложное опасение, что мы кого-то обидим. Нет, никого не обидим! Но общество имеет право на защиту, и большинство имеет право на защиту. Общественные дискуссии, появление соответствующих статей, привлечение к дискуссии представителей научного, культурного, религиозного сообществ и должно сегодня быть нашим ответом на реальные угрозы нашей идентичности, и я бы попросил подумать о том, как мы могли бы создать механизм серьезного рассмотрения и изучения этой проблемы».