Наверное, не будет большим секретом, что либералы-западники и охранители на просторах бывшего СССР поголовно косплеят Европу и США — ту или иную западную традицию. Даже самый рьяный патриот вроде Дугина на поверку оказывается всего лишь пересказчиком на свой манер идей Юнгера, Эволы и Генона. Что уж говорить о либералах...
И вот что забавно: все они, словно примитивные туземцы, создали карго-культ — свой священный образ Запада, в который сами же искренне верят. Особенно ярко это проявляется на примере «декоммунизации» и «десоветизации», которые якобы должны доказать, что они «свои». Особенно в этом преуспели на Украине и в прибалтийских странах, но и в республиках Средней Азии, да и у нас подобного добра хватает.
Но вот в чём интересный момент: в настоящей Европе — например, во Франции, Италии или Швейцарии — к топонимам и реликтам, связанным с советской историей, относятся абсолютно спокойно. Никто в Цюрихе не бросается, как безумный, срывать табличку с дома, где жил Ленин. И никто в Париже не ноет по поводу станции метро «Сталинградская» (привет нашим булкохрустам). Да и улицами Ленина или Гагарина в Риме, Париже, Ницце и других городах никого уже не удивишь.
Культурное подражание Западу и отказ от собственной истории — это проявление идеологической импотенции буржуазии, навязывающей эти ценности в ущерб собственной исторической памяти и огромному багажу советского наследства. Вместо критического анализа прошлого навязывается его отрицание, что лишь укрепляет власть капитала и тормозит развитие подлинно народного самосознания.
Ну а если кому-то очень хочется в Европу, то сначала стоит дорости до понимания того, что социализм — это одна, и притом очень крупная, ветвь западной политической и философской мысли. Соответственно, нет ничего странного в том, что улицы, сады, парки или скверы носят советские или марксистские названия. Ну а если всякие околовластные и не очень националисты с либералами сокрушаются, что в их стране все проблемы из-за совка, памятников Ленину и улиц Карла Маркса — то какая им Европа? Им, скорее, больше подошли бы самые бедные страны Третьего мира, где ещё у значительной части населения доминирует мифическое мышление.
