АнтиФар
Блог Фарида Бектемирова о политике, поп-культуре и их пересечениях
Бусти - https://boosty.to/antifar
Бусти - https://boosty.to/antifar
TGlist reytingi
0
0
TuriOmmaviy
Tekshirish
TekshirilmaganIshonchnoma
ShubhaliJoylashuv
TilBoshqa
Kanal yaratilgan sanaJun 21, 2022
TGlist-ga qo'shildi
Mar 07, 2025Muxrlangan guruh
АнтиЧат
65
"АнтиФар" guruhidagi so'nggi postlar
14.04.202520:18
Важный дисклеймер. Человечество абсолютно точно не нуждается в новой натужной экранизации и без того всех доставшей («почитайте другую книгу») франшизы от авторши, которая весь свой огромный авторитет и влияние в прямом эфире тратит на разжигание ненависти к уязвимым группам (причём уже не только к транслюдям, но, например, и к асексуалам). Я не буду защищать существование нового сериала, не собираюсь его смотреть и никому не рекомендую, а сам проект уж как минимум не помогает делу социальной справедливости, каким бы кастом он ни оперировал, но высмеивать трусливые ужимки расистов – всегда радость
03.04.202510:42
Что левые предлагают мужчинам. Часть 2
Однако экономической риторики, конечно, недостаточно. Важно не подменять гендерные проблемы экономическими, как любят делать многие марксисты в отношении, скажем, феминистской борьбы, а рассматривать те и другие в совокупности.
Поэтому другая часть этого зарождающегося проекта – видение новой, позитивной, маскулинности, сохраняющей или не сохраняющей внешние признаки традиционного мужского образа, но не связанной с доминацией над другими, запиранием эмоций и агрессией. Маскулинности, которую в последнее время старается демонстрировать и поп-культура (чаще в мультсериалах вроде «Вселенной Стивена» и «Времени приключений», но иногда и в более взрослых проектах вроде «Всё везде и сразу» или «Теда Лассо». Мне в этом смысле хотелось бы отметить и пример из прошлого – агента Купера из «Твин Пикса», который остаётся идеалом во многом традиционной и привлекательной для гетероженщин, но при этом нетоксичной маскулинности).
Мой любимый ютьюб-блогер Шон на примере своего отца, водителя грузовика, который выглядит как традиционно маскулинный мужчина с традиционно маскулинными увлечениями вроде пива и футбола, вывел совсем уж простую формулу позитивной маскулинности. Это маскулинность, которая может быть сколь угодно стереотипной или, наоборот, разрушающей ожидания, но главное – не рассматривает себя как единственно возможный вариант, доброжелательно воспринимая любые другие формы выражения маскулинности/феминности.
Что же касается эпидемии одиночества и сексуально-романтической недореализации, от которой страдают многие молодые мужчины сегодня, левые блогеры подсказывают, что действительно эффективный выход – не в советах пикаперов, принятии инцельской статистики о 80/20 или малоперспективной попытке воспользоваться социальной несправедливостью в личных интересах, как предлагает Эндрю Тейт, а в налаживании социальных связей, в том числе с женщинами, в том числе – о ужас – не обязательно завязанных на сексе.
Да, это иногда требует не меньших усилий, чем каждодневные походы в зал или изучение 50 главных фраз для подкатов и манипуляций, но и результаты будут куда более благотворными – не только для сексуальной жизни мужчин, но и в целом для их психического здоровья.
Приведу цитату Шона из видео:
***
Проблема в том, что всё это сочувственное отношение к молодым мужчинам есть у блогеров и людей искусства, но по-прежнему почти не присутствует в риторике крупных политических сил в тех же Соединённых Штатах. Демократическая партия на последних выборах действительно крайне мало апеллировала к мужчинам и начисто проиграла борьбу за них Трампу. Но это больше говорит о том, что Демпартия, за редким исключением в виде социал-демократов Сандерса и Окасио-Кортес, гораздо дальше от прогрессивной левой повестки, чем многим кажется, и выглядит «левой» только на фоне окончательно офашистевшихся республиканцев. Строго говоря, у действительно левых сил в тех же США представительство во власти крайне незначительное.
Словом, не то чтобы левым совсем нечего сказать мужчинам. Дело скорее в том, что их «мужской политический проект» не особо поддерживается институционально плюс не полагается на простые, эгоистичные и популистские, решения, а требует от мужчин хоть какой-то степени вовлечённости в проблемы и чувства других людей
Однако экономической риторики, конечно, недостаточно. Важно не подменять гендерные проблемы экономическими, как любят делать многие марксисты в отношении, скажем, феминистской борьбы, а рассматривать те и другие в совокупности.
Поэтому другая часть этого зарождающегося проекта – видение новой, позитивной, маскулинности, сохраняющей или не сохраняющей внешние признаки традиционного мужского образа, но не связанной с доминацией над другими, запиранием эмоций и агрессией. Маскулинности, которую в последнее время старается демонстрировать и поп-культура (чаще в мультсериалах вроде «Вселенной Стивена» и «Времени приключений», но иногда и в более взрослых проектах вроде «Всё везде и сразу» или «Теда Лассо». Мне в этом смысле хотелось бы отметить и пример из прошлого – агента Купера из «Твин Пикса», который остаётся идеалом во многом традиционной и привлекательной для гетероженщин, но при этом нетоксичной маскулинности).
Мой любимый ютьюб-блогер Шон на примере своего отца, водителя грузовика, который выглядит как традиционно маскулинный мужчина с традиционно маскулинными увлечениями вроде пива и футбола, вывел совсем уж простую формулу позитивной маскулинности. Это маскулинность, которая может быть сколь угодно стереотипной или, наоборот, разрушающей ожидания, но главное – не рассматривает себя как единственно возможный вариант, доброжелательно воспринимая любые другие формы выражения маскулинности/феминности.
Что же касается эпидемии одиночества и сексуально-романтической недореализации, от которой страдают многие молодые мужчины сегодня, левые блогеры подсказывают, что действительно эффективный выход – не в советах пикаперов, принятии инцельской статистики о 80/20 или малоперспективной попытке воспользоваться социальной несправедливостью в личных интересах, как предлагает Эндрю Тейт, а в налаживании социальных связей, в том числе с женщинами, в том числе – о ужас – не обязательно завязанных на сексе.
Да, это иногда требует не меньших усилий, чем каждодневные походы в зал или изучение 50 главных фраз для подкатов и манипуляций, но и результаты будут куда более благотворными – не только для сексуальной жизни мужчин, но и в целом для их психического здоровья.
Приведу цитату Шона из видео:
Есть множество женщин, которые отчаянно нуждаются в мужчинах, которые относятся к ним как к личностям, но они окружены чуваками, относящимися к ним как к персонажам для дейтинга в Sims и отыгрывающими спидран по самому быстрому снятию одежды с этих персонажей. <…> Вам не только не стоит манипулировать женщинами, потому что это просто неправильно, но это вам даже не нужно: женщины – не пришельцы, они всего лишь другие люди, и по большому счёту уже хотят тех же вещей, что и вы. <…> Если вы одиноки, сфокусируйтесь на встречах с людьми. В целом. Не только на людях, с которыми вы хотите секса. Секс сам по себе не сделает вас менее одинокими. Скорее, напротив, если он оторван от всего остального, он сделает вас более одинокими. Налаживание связей с другими людьми – вот ключевая часть
***
Проблема в том, что всё это сочувственное отношение к молодым мужчинам есть у блогеров и людей искусства, но по-прежнему почти не присутствует в риторике крупных политических сил в тех же Соединённых Штатах. Демократическая партия на последних выборах действительно крайне мало апеллировала к мужчинам и начисто проиграла борьбу за них Трампу. Но это больше говорит о том, что Демпартия, за редким исключением в виде социал-демократов Сандерса и Окасио-Кортес, гораздо дальше от прогрессивной левой повестки, чем многим кажется, и выглядит «левой» только на фоне окончательно офашистевшихся республиканцев. Строго говоря, у действительно левых сил в тех же США представительство во власти крайне незначительное.
Словом, не то чтобы левым совсем нечего сказать мужчинам. Дело скорее в том, что их «мужской политический проект» не особо поддерживается институционально плюс не полагается на простые, эгоистичные и популистские, решения, а требует от мужчин хоть какой-то степени вовлечённости в проблемы и чувства других людей
31.03.202514:53
Тут, оказывается, актриса Кэрри Кун рассказала, что шоураннер "Белого лотоса" Майк Уайт после победы Трампа вырезал из сериала упоминания о небинарной дочери её персонажа с местоимениями "они/их".
Сама Кун объяснила это тем, что, мол, сцена была слишком маленькой, а тема слишком большая и сложная, и было бы "неправильно вовлекаться в неё таким способом".
Но по мне, выглядит как довольно трусливый и не слишком обоснованный акт самоцензуры со стороны Уайта. До Трампа, видите ли, его эта сцена не смущала, а тут он вдруг не захотел вовлекаться в эту "слишком большую тему" — ровно в тот момент, когда транс-сообществу в Штатах особенно необходима хоть какая-нибудь поддержка.
Не говоря о том, что, как заметила сама Кэрри Кун, это придало бы дополнительной глубины и противоречивости отношениям её героини с голосовавшей за Трампа подругой.
Также не говоря о том, что в сериале появляется третьестепенный персонаж в исполнении Сэма Рокуэлла, который рассказывает историю, как он пресытился сексом с азиатскими девушками и сам захотел стать азиатской девушкой, что уж явно куда менее чувствительное и осмысленное вовлечение всё в ту же "большую тему", чем всего лишь упоминание небинарного подростка
Сама Кун объяснила это тем, что, мол, сцена была слишком маленькой, а тема слишком большая и сложная, и было бы "неправильно вовлекаться в неё таким способом".
Но по мне, выглядит как довольно трусливый и не слишком обоснованный акт самоцензуры со стороны Уайта. До Трампа, видите ли, его эта сцена не смущала, а тут он вдруг не захотел вовлекаться в эту "слишком большую тему" — ровно в тот момент, когда транс-сообществу в Штатах особенно необходима хоть какая-нибудь поддержка.
Не говоря о том, что, как заметила сама Кэрри Кун, это придало бы дополнительной глубины и противоречивости отношениям её героини с голосовавшей за Трампа подругой.
Также не говоря о том, что в сериале появляется третьестепенный персонаж в исполнении Сэма Рокуэлла, который рассказывает историю, как он пресытился сексом с азиатскими девушками и сам захотел стать азиатской девушкой, что уж явно куда менее чувствительное и осмысленное вовлечение всё в ту же "большую тему", чем всего лишь упоминание небинарного подростка
27.03.202518:59
К вопросу о соцсетях и алгоритмах, которые от относительно безобидных на первый взгляд вещей ведут людей в объятия Эндрю Тейта, Дональда Трампа, антипрививочников и неонацистов.
Я недавно посмотрел видео Some More News о феномене традвайф (кто не знает, это такие блогерши, имитирующие эстетику и идеологию "традиционных жён" из американских 50-х). Видео, как всегда, в своём анализе вышло далеко за пределы самого явления, в сферу национальной экономики и политики (и вообще у Коди и Кэти потрясающие ролики, смотрите их все). И в нём есть целый блок, посвящённый сетевому «трубопроводу», ведущему от роликов с традвайф к белому национализму.
В частности, ведущий рассказывает о блогерше-традвайф Бритни Селнер с каналом на 150 тысяч подписчиков, у которой есть, например, ролики «Война против мужчин» и «Какой должна быть настоящая женщина», и которая в то же время продвигает нацистскую конспирологическую теорию «Великого замещения» и замужем за реальным неонацистом Мартином Селнером.
Но это лишь показательный пример (в видео приводятся и другие).
Куда интереснее исследование портала Media Matters, в котором были проанализированы более 300 видео, выдаваемые алгоритмами Тиктока после взаимодействия с традвайф-контентом. Исследование выявило, что соцсеть после этого мгновенно наполнила персональные рекомендации авторов контентом с правацкими теориями заговора, медицинской дезинформацией и нагнетанием страха перед новой «гражданской войной», который составил треть (!) всех рекомендаций.
Так что пока мальчиков окучивает и приводит к ультраправой идеологии Тейт и его соратники, с девочками в том же направлении работают милые и очень хорошо зарабатывающие женщины, делающие кока-колу и шоколад в домашних условиях. И это всё реальная и очень большая проблема, на которую невозможно не обращать внимания
Я недавно посмотрел видео Some More News о феномене традвайф (кто не знает, это такие блогерши, имитирующие эстетику и идеологию "традиционных жён" из американских 50-х). Видео, как всегда, в своём анализе вышло далеко за пределы самого явления, в сферу национальной экономики и политики (и вообще у Коди и Кэти потрясающие ролики, смотрите их все). И в нём есть целый блок, посвящённый сетевому «трубопроводу», ведущему от роликов с традвайф к белому национализму.
В частности, ведущий рассказывает о блогерше-традвайф Бритни Селнер с каналом на 150 тысяч подписчиков, у которой есть, например, ролики «Война против мужчин» и «Какой должна быть настоящая женщина», и которая в то же время продвигает нацистскую конспирологическую теорию «Великого замещения» и замужем за реальным неонацистом Мартином Селнером.
Но это лишь показательный пример (в видео приводятся и другие).
Куда интереснее исследование портала Media Matters, в котором были проанализированы более 300 видео, выдаваемые алгоритмами Тиктока после взаимодействия с традвайф-контентом. Исследование выявило, что соцсеть после этого мгновенно наполнила персональные рекомендации авторов контентом с правацкими теориями заговора, медицинской дезинформацией и нагнетанием страха перед новой «гражданской войной», который составил треть (!) всех рекомендаций.
Так что пока мальчиков окучивает и приводит к ультраправой идеологии Тейт и его соратники, с девочками в том же направлении работают милые и очень хорошо зарабатывающие женщины, делающие кока-колу и шоколад в домашних условиях. И это всё реальная и очень большая проблема, на которую невозможно не обращать внимания
27.03.202510:28
(Ну и финальный вывод, что во всём виноваты навязанные корпорациями алгоритмы соцсетей — камон, ну да, без телефонов мизогиния-то моментом исчезнет, конечно. Откуда она бралась в моё время, интересно.)
Rotten Kepken
Уважаемый Владимир:
а) зачем-то искажает мой вывод (а он заключается не в том, что во всём виноваты алгоритмы, я вообще-то перечислил в тексте десяток разных причин, которые привели к произошедшему, а алгоритмами просто завершил пост, как ярким примером. Это очевидно комплексная проблема, хотя алгоритмы играют в ней существенную роль);
б) формулирует свою претензию предельно странно. То, что мизогиния существовала и раньше, не значит, что её масштаб и формы не могут меняться в зависимости от пропаганды и появившихся технологий;
в) совершенно аналогичную претензию должен тогда предъявлять и авторам сериала, которые не только подчёркивали вред алгоритмов в самом произведении (та самая фраза отца из моего поста выше), но и в интервью постоянно говорят о том же самом. Вот, например, цитата из интервью со сценаристом Джеком Торном:
Сценарист сам прошел по похожим онлайн-червоточинам на таких сайтах, как 4Chan и Reddit, чтобы увидеть мир глазами Джейми.
Он обнаружил, что эти сообщения исходили не только из очевидных мест. «Это были небольшие блоги и видеоблоги: вроде как люди говорят о видеоигре, но затем объясняют с помощью этой видеоигры, почему женщины тебя ненавидят. Именно это показалось мне самым тревожным».
Торн говорит, что Гарет (тренер Саутгейт) «удивительный», но считает, что решение не только в том, чтобы иметь лучшие ролевые модели.
«Мы ведем этот разговор с тех пор, как я был ребенком. Должен быть момент, когда нужно сделать что-то несколько более радикальное. Речь не о ролевых моделях. Ролевые модели, конечно, могут оказывать огромное влияние на людей. Но на самом деле мы должны изменить культуру, которую потребляют люди, и средства, с помощью которых наши технологии продвигают эту культуру».
Это почти буквально мои слова из предыдущего поста.
Торн даже идёт ещё дальше, предлагая конкретные меры – например, «в срочном порядке» рассмотреть запрет на использование смартфонов в школах и «цифровой возраст согласия», как в Австралии, где был принят закон, запрещающий детям до 16 лет пользоваться социальными сетями (вообще не уверен, что конкретно эта мера эффективна, но вот такое предлагает автор сериала).
Да, уважаемый Владимир, «британский кинопром», который вы так цените, видит проблему (во всяком случае, как одну из важнейших) именно в этом, а не отмахивается от неё словами, мол, мизогиния была всегда, при чём тут телефоны и алгоритмы
26.03.202509:20
Adolescence, вопреки ожиданиям, оказался не частной семейной драмой, а, возможно, самым политизированным сериалом за последнее время. Думаю, не будь он настолько качественно и изобретательно сделан, его бы завалили обвинениями в «повесточке» (но, как я не раз писал, эти обвинения массово прилетают исключительно провалившимся проектам).
Политика здесь везде. Реже – прямым текстом, чаще – пунктиром и прозрачными намёками. Каждое показанное явление имеет свою политическую подоплёку.
Школьный бардак с уставшим и не вывозящим бесконтрольную ораву детей персоналом отсылает к недостатку финансирования британских школ.
Десоциализация неконформных детей – к недостатку финансирования социальных служб.
Распространение инцельской риторики с её производными, от ревендж-порно до убийств, – к невозможности для молодых мужчин поддерживать традиционные роли в условиях одновременно более гендерно равноправного общества и сильнейшей экономической нестабильности, прямого следствия общемировой неолиберальной политики.
Многочасовая работа, из-за которой родители оказываются не в силах полностью вовлекаться в семейные дела, а дети остаются один на один с интернетом, – к феномену зарплатного рабства, лишающего человека личной жизни.
Вспышки агрессии отца и его рассказ о своём стыде за сына на футбольном матче – к токсичной маскулинности, незаметно проникающей даже в приличных во многих отношениях мужчин.
При этом я долго не мог, что называется, прочувствовать сериал. Расхваленная съёмка одним кадром меня скорее бесила, особенно в первых двух сериях, где она то и дело превращается в натужную передачу эстафетной палочки (взгляда камеры), чтобы зрители могли проследить за разными сюжетными линиями (именно для этого и изобрели монтаж, ребята). В диалогах не было глубины и откровений.
Всё изменилось только в четвёртой серии, которая, во-первых, распутала тематический клубок первых трёх и связала их в цельную картину, а во-вторых, подарила действительно эмоциональный момент встречи отца с поклонником его сына-убийцы, напомнивший мне похожую сцену столкновения главного героя с фанатом-неонацистом из социального боевика «С меня хватит».
В этом доброжелательном парне, в реальной жизни тихо продающем краски, но в сети готовым оправдывать насильников и убийц и до последнего обвинять жертву, легко можно увидеть защитников Штефанова, Оксимирона, Деппа. Людей, виктимблеймящих покалеченную в Дубае Марию Ковальчук. Людей, которых больше интересуют недочёты в расследовании Красильниковой, чем системная проблема мизогинного насилия. Людей, которых хватает и среди 30-летних криптовалютчиков из аудитории Светова, и среди 40-летних русских патриотов из аудитории Антоновского, и среди 60-летних либералов из аудитории Плющева.
Как вообще дерадикализировать тех, кто и представить не может, что его взгляды хоть сколько-нибудь радикальные? Кто, напротив, убеждён, что выступает за здравый смысл и общечеловеческую «нормальность», хотя в половине случаев поддерживает дискриминацию, неоправданное насилие, а иногда и геноцид?
Сериал не даёт ответа, но намекает. Одной короткой фразой из четвёртой серии. «Мне в телефоне попался парень, говорящий, как нужно обращаться с женщинами, как быть мужиком, всю эту хрень, а я просто искал что-то для спортзала», – говорит отец мальчика. И в ней, как в капле воды, виден океан.
Ультраправая пропаганда и алгоритмы соцсетей, вовлекающие в этот nazi pipeline всё больше людей, – не что-то естественное и неизбежное, а сознательно поддерживаемая корпорациями стратегия, с которой можно бороться только политическими методами. Коллективным действием. Меняя законы и границы, за которые эти корпорации имеют право выходить (заодно встаёт и непраздный вопрос о праве на существование самих корпораций).
Создатели сериала, по их же признанию, не собирались давать готовых решений. Но свой текст они построили так, что другого вывода, кроме как вывести эту проблему за пределы ответственности отдельных семей и увидеть её как требующую внимания целых государств и обществ, и, возможно, пересмотра всей системы целиком, из него вынести невозможно
Политика здесь везде. Реже – прямым текстом, чаще – пунктиром и прозрачными намёками. Каждое показанное явление имеет свою политическую подоплёку.
Школьный бардак с уставшим и не вывозящим бесконтрольную ораву детей персоналом отсылает к недостатку финансирования британских школ.
Десоциализация неконформных детей – к недостатку финансирования социальных служб.
Распространение инцельской риторики с её производными, от ревендж-порно до убийств, – к невозможности для молодых мужчин поддерживать традиционные роли в условиях одновременно более гендерно равноправного общества и сильнейшей экономической нестабильности, прямого следствия общемировой неолиберальной политики.
Многочасовая работа, из-за которой родители оказываются не в силах полностью вовлекаться в семейные дела, а дети остаются один на один с интернетом, – к феномену зарплатного рабства, лишающего человека личной жизни.
Вспышки агрессии отца и его рассказ о своём стыде за сына на футбольном матче – к токсичной маскулинности, незаметно проникающей даже в приличных во многих отношениях мужчин.
При этом я долго не мог, что называется, прочувствовать сериал. Расхваленная съёмка одним кадром меня скорее бесила, особенно в первых двух сериях, где она то и дело превращается в натужную передачу эстафетной палочки (взгляда камеры), чтобы зрители могли проследить за разными сюжетными линиями (именно для этого и изобрели монтаж, ребята). В диалогах не было глубины и откровений.
Всё изменилось только в четвёртой серии, которая, во-первых, распутала тематический клубок первых трёх и связала их в цельную картину, а во-вторых, подарила действительно эмоциональный момент встречи отца с поклонником его сына-убийцы, напомнивший мне похожую сцену столкновения главного героя с фанатом-неонацистом из социального боевика «С меня хватит».
В этом доброжелательном парне, в реальной жизни тихо продающем краски, но в сети готовым оправдывать насильников и убийц и до последнего обвинять жертву, легко можно увидеть защитников Штефанова, Оксимирона, Деппа. Людей, виктимблеймящих покалеченную в Дубае Марию Ковальчук. Людей, которых больше интересуют недочёты в расследовании Красильниковой, чем системная проблема мизогинного насилия. Людей, которых хватает и среди 30-летних криптовалютчиков из аудитории Светова, и среди 40-летних русских патриотов из аудитории Антоновского, и среди 60-летних либералов из аудитории Плющева.
Как вообще дерадикализировать тех, кто и представить не может, что его взгляды хоть сколько-нибудь радикальные? Кто, напротив, убеждён, что выступает за здравый смысл и общечеловеческую «нормальность», хотя в половине случаев поддерживает дискриминацию, неоправданное насилие, а иногда и геноцид?
Сериал не даёт ответа, но намекает. Одной короткой фразой из четвёртой серии. «Мне в телефоне попался парень, говорящий, как нужно обращаться с женщинами, как быть мужиком, всю эту хрень, а я просто искал что-то для спортзала», – говорит отец мальчика. И в ней, как в капле воды, виден океан.
Ультраправая пропаганда и алгоритмы соцсетей, вовлекающие в этот nazi pipeline всё больше людей, – не что-то естественное и неизбежное, а сознательно поддерживаемая корпорациями стратегия, с которой можно бороться только политическими методами. Коллективным действием. Меняя законы и границы, за которые эти корпорации имеют право выходить (заодно встаёт и непраздный вопрос о праве на существование самих корпораций).
Создатели сериала, по их же признанию, не собирались давать готовых решений. Но свой текст они построили так, что другого вывода, кроме как вывести эту проблему за пределы ответственности отдельных семей и увидеть её как требующую внимания целых государств и обществ, и, возможно, пересмотра всей системы целиком, из него вынести невозможно
08.03.202516:53
В мировой музыке за годы всех четырёх волн феминизма выпустили бесчисленное множество хитов о женском опыте, сопротивлении и солидарности. Нагуглить статьи вроде «50 главных феминистских гимнов всех времён» с обязательными Лесли Гор, Глорией Гейнор, Бейонсе, Жанель Монэ и Леди Гагой несложно. Как и вспомнить известные треки Монеточки или, скажем, Манижи – или менее известные от групп «Кис-Кис», «Лоно», «Ритуальные услуги» и моей любимой Четверио.
Но мне часто приятнее находить протофеминистские посылы там, где их особо не ждёшь.
Скажем, в сибирском андеграундном панке: когда-то я писал, что строчка Янки Дягилевой «Приносили женихи коньячок, объясняли женихи, что почём» повлияла на моё сочувствие фем-движению едва ли не больше, чем что-либо ещё.
Или в старой полузабытой российской попсе – об одном из таких примеров я, собственно, и хочу рассказать.
Помните, в начале нулевых была популярна певица Акула (Оксана Почепа) с хитами вроде «Кислотный диджей» и «Такая любовь»? Была у неё и ещё одна, чуть менее популярная, но в общем тоже остававшаяся на слуху песня «А мне всё мало».
Сюжет в ней максимально простой – лирическая героиня поёт, как хорошо к ней относится её бойфренд: в кафе приглашает, домой провожает, девчонок других не замечает, понимает, любит, целует, ласкает, тоскует – словом, перечисляются почти все позитивные и романтические глаголы русского языка.
А припев ещё проще – после трёх строчек, где поётся только «ла-ла, ла-ла», героиня завершает всю эту конструкцию названием песни: «А мне всё мало».
И именно этот минимализм художественных решений даёт возможность для довольно широкой интерпретации.
Возможно, авторы песни имели в виду что-то сексистское: мол, женщины никогда не будут полностью довольны в отношениях, что бы партнёр ни делал. Но мне гораздо больше нравится думать, что песня подчёркивает другое. Мы привыкли, что в попсовых композициях всё, что нужно женщине в жизни, это отношения («лишь бы милый рядом»), но здесь героиня получает их сразу, причём в совершенно фантастическом, крайне редко реализовывающемся варианте. И сталкивается при этом с экзистенциальным кризисом: этого ей оказывается мало. Выясняется, что её жизнь гораздо шире любых отношений с мужчинами, что внутри неё есть целый другой мир, и снаружи – тоже. И это её одновременно радует и пугает. Это ощущение подчёркивается хоть и бойкой, но весьма тревожной электронной музыкой, а в клипе – ещё и пародиями на мрачные, даже суицидальные образы из клипов «Тату» и Чичериной.
Типичная лирическая героиня попсовой песни словно вырывается за границы собственного жанра, как впоследствии, уже в кино, сделают персонажка Эми Адамс в «Зачарованной» и Барби в одноимённом фильме. Причём песня не даёт какого-то решения проблемы, просто выхватывая этот момент из жизни девочки-подростка, оставляя и слушателя в несколько подвешенном состоянии.
К чему я это всё? К тому, что с 8 марта, дорогие женщины! Вы больше, сложнее и интереснее любых коробок, в которые пытается запихнуть вас патриархат и поп-культура. И если вы чувствуете, что «вам мало» – прав, реализации, справедливости, понимания – вы наверняка правы
Но мне часто приятнее находить протофеминистские посылы там, где их особо не ждёшь.
Скажем, в сибирском андеграундном панке: когда-то я писал, что строчка Янки Дягилевой «Приносили женихи коньячок, объясняли женихи, что почём» повлияла на моё сочувствие фем-движению едва ли не больше, чем что-либо ещё.
Или в старой полузабытой российской попсе – об одном из таких примеров я, собственно, и хочу рассказать.
Помните, в начале нулевых была популярна певица Акула (Оксана Почепа) с хитами вроде «Кислотный диджей» и «Такая любовь»? Была у неё и ещё одна, чуть менее популярная, но в общем тоже остававшаяся на слуху песня «А мне всё мало».
Сюжет в ней максимально простой – лирическая героиня поёт, как хорошо к ней относится её бойфренд: в кафе приглашает, домой провожает, девчонок других не замечает, понимает, любит, целует, ласкает, тоскует – словом, перечисляются почти все позитивные и романтические глаголы русского языка.
А припев ещё проще – после трёх строчек, где поётся только «ла-ла, ла-ла», героиня завершает всю эту конструкцию названием песни: «А мне всё мало».
И именно этот минимализм художественных решений даёт возможность для довольно широкой интерпретации.
Возможно, авторы песни имели в виду что-то сексистское: мол, женщины никогда не будут полностью довольны в отношениях, что бы партнёр ни делал. Но мне гораздо больше нравится думать, что песня подчёркивает другое. Мы привыкли, что в попсовых композициях всё, что нужно женщине в жизни, это отношения («лишь бы милый рядом»), но здесь героиня получает их сразу, причём в совершенно фантастическом, крайне редко реализовывающемся варианте. И сталкивается при этом с экзистенциальным кризисом: этого ей оказывается мало. Выясняется, что её жизнь гораздо шире любых отношений с мужчинами, что внутри неё есть целый другой мир, и снаружи – тоже. И это её одновременно радует и пугает. Это ощущение подчёркивается хоть и бойкой, но весьма тревожной электронной музыкой, а в клипе – ещё и пародиями на мрачные, даже суицидальные образы из клипов «Тату» и Чичериной.
Типичная лирическая героиня попсовой песни словно вырывается за границы собственного жанра, как впоследствии, уже в кино, сделают персонажка Эми Адамс в «Зачарованной» и Барби в одноимённом фильме. Причём песня не даёт какого-то решения проблемы, просто выхватывая этот момент из жизни девочки-подростка, оставляя и слушателя в несколько подвешенном состоянии.
К чему я это всё? К тому, что с 8 марта, дорогие женщины! Вы больше, сложнее и интереснее любых коробок, в которые пытается запихнуть вас патриархат и поп-культура. И если вы чувствуете, что «вам мало» – прав, реализации, справедливости, понимания – вы наверняка правы
07.03.202514:36
Анна, вам не кажется, что публичное обсуждение (а по сути - забрасывание грязью) ДО УСТАНОВЛЕНИЯ ФАКТА ВИНЫ - это мерзко? Даже с учётом вашего личного опыта?
Андрей Макаревич об Оксимироне в комментариях у Наринской
Кажется, настало время репостить все свои старые тексты времён MeToo. Это, например, июль 2020-го.
Метод Кельми, или «Чем он пользовался, естественно»
Макаревич, оказывается, в январе этого года в своей ютьюбовской передаче «Смак» с Дмитрием Быковым, сам того не подозревая, обвинил покойного Криса Кельми в изнасиловании (причём, видимо, не единократном). Цитата:
«Артист Крис Кельми, царствие ему небесное, изобрёл коктейль, который девушек делал согласными за 15 минут. <Дальше описание коктейля>. Стакан 200 граммов: 100 грамм этого, 100 грамм этого, вкусненько! И девушка валилась с копыт просто тут же. Чем он пользовался, естественно».
Чтобы вы понимали, это описание очень чётко укладывается в понятие изнасилования в российском УК. Вот пятый пункт постановления Верховного суда о судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности:
«Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершёнными с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица в тех случаях, когда оно в силу своего физического или психического состояния (слабоумие или другое психическое расстройство, физические недостатки, иное болезненное либо БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ), возраста (малолетнее или престарелое лицо) или иных обстоятельств не могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному». (Надеюсь, мы не будем юродствовать и отрицать, что «валилась с копыт» в контексте выпитого жесточайшего ерша подразумевает именно бессознательное состояние?)
Никто случайно не хочет обвинить Макаревича в клевете на замечательного музыканта Кельми или сказать, что он «размахивает трусами»? Или когда об изнасиловании говоришь одобрительно (а Макаревич и Быков явно восхищаются «методом Кельми»), это в зачёт клеветы не идёт, это можно?
07.03.202501:43
Вежливый ответ Плющеву. Часть 2
С Викой Кучак ситуация другая – по её словам, она шла на концерт Мирона, зная, что секс будет и готовая к нему. Но важно разобраться, насколько её согласие было активным и осознанным.
В этом нам опять поможет Англия, где долгое время жил Оксимирон (и, кажется, живёт и сейчас) и гражданином которой он является. Там действует свой, очень прогрессивный Акт о сексуальных преступлениях, который даже прямо уделяет внимания вопросу непосредственно груминга.
Королевская прокурорская служба, основываясь на этом акте и его правоприменении, пишет:
«В случаях, связанных с предполагаемым грумингом уязвимых заявителей, например, подростков, их очевидное на первый взгляд согласие на сексуальную активность может не быть равнозначно согласию по закону. В этих обстоятельствах определение того, было согласие или нет, может быть сложным.
В деле «Р против Малоуна» отмечается, что одним из последствий, когда уязвимые люди подвергаются сексуальной эксплуатации, является то, что формальное подчинение <совершающему акт человеку> может скрывать отсутствие истинного согласия. Молодой и незрелый человек может не понимать всей значимости того, что он или она делает. Он может оказаться в положении, когда ему придется молча согласиться, а не дать надлежащее или реальное согласие.
В деле «Р против Робинсона» пишут, что в случае, когда уязвимый или незрелый человек подвергался сексуальной эксплуатации, вопрос о том, было ли дано реальное и надлежащее согласие, обычно решается присяжными.
При рассмотрении дел о сексуальной эксплуатации детей прокуроры должны учитывать:
Возраст и зрелость истца, особенно по отношению к подозреваемому (check, речь о 16-летней девочке из провинции и взрослом интеллектуальном и популярном рэпере – Ф.Б.);
Историю отношений между истцом и подозреваемым (check, была история трёхлетнего груминга несовершеннолетней девочки – Ф.Б.);
Наличие любой другой уязвимости истца, такой как неспособность к обучению;
Наличие ухаживания посредством предоставления подарков, алкоголя, неискренних комплиментов, кажущейся безопасности, более захватывающего образа жизни, внимания и ложных обещаний (check, это всё подробно описывается в подкасте – Ф.Б.);
Предоставление алкоголя и наркотиков и их воздействие на истца;
Применение и/или угрозу насилия и запугивания;
Использование других средств контроля, таких как эмоциональный или ситуационный контроль (check, по словам Вики, Мирон эмоционально манипулировал ей в день концерта, и, разумеется, вся ситуация происходила под его контролем и на его территории – Ф.Б.)».
Не случайно, помимо российского СК, Кучак подала заявление и в английский суд. И есть совершенно ненулевая вероятность, что в этих условиях даже юридически согласие Вики на секс с Мироном в британском суде, исходя из всех обстоятельств, не признают истинным.
Понимаю, что для Плющева и аудитории бывшего «Эха Москвы» это может показаться непривычно широким использованием термина «изнасилование». Но от этого оно не становится менее легитимным
С Викой Кучак ситуация другая – по её словам, она шла на концерт Мирона, зная, что секс будет и готовая к нему. Но важно разобраться, насколько её согласие было активным и осознанным.
В этом нам опять поможет Англия, где долгое время жил Оксимирон (и, кажется, живёт и сейчас) и гражданином которой он является. Там действует свой, очень прогрессивный Акт о сексуальных преступлениях, который даже прямо уделяет внимания вопросу непосредственно груминга.
Королевская прокурорская служба, основываясь на этом акте и его правоприменении, пишет:
«В случаях, связанных с предполагаемым грумингом уязвимых заявителей, например, подростков, их очевидное на первый взгляд согласие на сексуальную активность может не быть равнозначно согласию по закону. В этих обстоятельствах определение того, было согласие или нет, может быть сложным.
В деле «Р против Малоуна» отмечается, что одним из последствий, когда уязвимые люди подвергаются сексуальной эксплуатации, является то, что формальное подчинение <совершающему акт человеку> может скрывать отсутствие истинного согласия. Молодой и незрелый человек может не понимать всей значимости того, что он или она делает. Он может оказаться в положении, когда ему придется молча согласиться, а не дать надлежащее или реальное согласие.
В деле «Р против Робинсона» пишут, что в случае, когда уязвимый или незрелый человек подвергался сексуальной эксплуатации, вопрос о том, было ли дано реальное и надлежащее согласие, обычно решается присяжными.
При рассмотрении дел о сексуальной эксплуатации детей прокуроры должны учитывать:
Возраст и зрелость истца, особенно по отношению к подозреваемому (check, речь о 16-летней девочке из провинции и взрослом интеллектуальном и популярном рэпере – Ф.Б.);
Историю отношений между истцом и подозреваемым (check, была история трёхлетнего груминга несовершеннолетней девочки – Ф.Б.);
Наличие любой другой уязвимости истца, такой как неспособность к обучению;
Наличие ухаживания посредством предоставления подарков, алкоголя, неискренних комплиментов, кажущейся безопасности, более захватывающего образа жизни, внимания и ложных обещаний (check, это всё подробно описывается в подкасте – Ф.Б.);
Предоставление алкоголя и наркотиков и их воздействие на истца;
Применение и/или угрозу насилия и запугивания;
Использование других средств контроля, таких как эмоциональный или ситуационный контроль (check, по словам Вики, Мирон эмоционально манипулировал ей в день концерта, и, разумеется, вся ситуация происходила под его контролем и на его территории – Ф.Б.)».
Не случайно, помимо российского СК, Кучак подала заявление и в английский суд. И есть совершенно ненулевая вероятность, что в этих условиях даже юридически согласие Вики на секс с Мироном в британском суде, исходя из всех обстоятельств, не признают истинным.
Понимаю, что для Плющева и аудитории бывшего «Эха Москвы» это может показаться непривычно широким использованием термина «изнасилование». Но от этого оно не становится менее легитимным
07.03.202501:40
Вежливый ответ Плющеву. Часть 1
Что ж, я зря сомневался в российских либералах, спустя пару дней они всё-таки стали потихоньку подтягивать и свои тейки по теме Окси. В частности, Александр Плющев задался тем же вопросом, что и ранее СВТВ: почему в подкасте говорят о сексуализированном насилии, если Мирон не применял к девушкам физическую силу.
На этот вопрос Настя Красильникова довольно убедительно ответила уже в самом подкасте, но Плющев <косвенно> признал, что его не слушал. А её объяснения в интервью Александра не удовлетворили. К тому же он, кажется, обиделся на местами несколько эмоциональную реакцию собеседницы, и большую часть поста посвятил именно этому.
Что ж, давайте на этот вопрос без особых эмоций попробую ответить я.
Сразу замечу, что вопрос Плющева именно терминологический – он признаёт, что поступки Оксимирона не ок, и отмечает, что он бы квалифицировал их как «развратные действия в отношении несовершеннолетних».
Это в действиях Оксимирона абсолютно точно тоже было (весь процесс груминга с откровенными переписками и фотографиями). Но почему и термин «изнасилование» к ситуациям уже непосредственных сексуализированных взаимодействий рэпера с 16-летними девочками, которые сами приходили к нему и формально не сопротивлялись, тоже применим?
Дело в том, что (как, к слову, объясняет и юристка в подкасте) международное уголовное право не рассматривает как добровольный секс без активного согласия («да» значит «да»).
Вот что, например, пишет по этому вопросу Amnesty International, ссылаясь в том числе на Европейский суд по правам человека и Международный уголовный суд:
«В национальных юрисдикциях в законах о сексуальном насилии <…> «принимающий» считается давшим согласие на действие, если его сопротивление не будет явным (как в России – Ф.Б.) Это противоречит подходу к уголовному праву, который включает право человека на равенство. <…> Подход к равенству начинается с изучения не того, сказала ли женщина «нет», а сказала ли она «да». Женщины не ходят в состоянии постоянного согласия на сексуальную активность, пока они не скажут «нет» или не окажут сопротивление любому, кто нацеливается на них.
Европейский суд по правам человека ясно дал понять, что <…> требование доказательства физического сопротивления при любых обстоятельствах рискует оставить определённые виды изнасилования безнаказанными и, таким образом, поставить под угрозу эффективную защиту сексуальной автономии человека. <...>
Важно, что определение МУС фокусируется на принудительных обстоятельствах, а не на отсутствии согласия жертвы. Согласие не является добровольным, когда существуют сила, угроза силы, принуждение или принудительные обстоятельства, или когда человек не способен дать согласие».
Вера Маркович была подопечной Оксимирона в Лондоне – то есть прямо зависела от него («принудительные обстоятельства»). Плюс никакого чёткого «да», исходя из её описания ситуации, она не говорила и никаким другим образом его не выражала:
То есть, уже на этом этапе ситуацию можно рассматривать как насильственную с точки зрения международного уголовного права даже без остального контекста.
Плюс, как пишет уже Мария Певчих (и я проверил её информацию – она права), возраст согласия в Англии, где происходила история с Маркович, повышается до 17 лет, если старший партнёр находится в «позиции доверия». Например, является учителем, тренером или... легальным опекуном младшего, как было в случае с Мироном. Спрашивая у Веры, точно ли ей исполнилось 16, чтобы избежать уголовки, этот момент он явно не предусмотрел.
Даже юридически это изнасилование
Что ж, я зря сомневался в российских либералах, спустя пару дней они всё-таки стали потихоньку подтягивать и свои тейки по теме Окси. В частности, Александр Плющев задался тем же вопросом, что и ранее СВТВ: почему в подкасте говорят о сексуализированном насилии, если Мирон не применял к девушкам физическую силу.
На этот вопрос Настя Красильникова довольно убедительно ответила уже в самом подкасте, но Плющев <косвенно> признал, что его не слушал. А её объяснения в интервью Александра не удовлетворили. К тому же он, кажется, обиделся на местами несколько эмоциональную реакцию собеседницы, и большую часть поста посвятил именно этому.
Что ж, давайте на этот вопрос без особых эмоций попробую ответить я.
Сразу замечу, что вопрос Плющева именно терминологический – он признаёт, что поступки Оксимирона не ок, и отмечает, что он бы квалифицировал их как «развратные действия в отношении несовершеннолетних».
Это в действиях Оксимирона абсолютно точно тоже было (весь процесс груминга с откровенными переписками и фотографиями). Но почему и термин «изнасилование» к ситуациям уже непосредственных сексуализированных взаимодействий рэпера с 16-летними девочками, которые сами приходили к нему и формально не сопротивлялись, тоже применим?
Дело в том, что (как, к слову, объясняет и юристка в подкасте) международное уголовное право не рассматривает как добровольный секс без активного согласия («да» значит «да»).
Вот что, например, пишет по этому вопросу Amnesty International, ссылаясь в том числе на Европейский суд по правам человека и Международный уголовный суд:
«В национальных юрисдикциях в законах о сексуальном насилии <…> «принимающий» считается давшим согласие на действие, если его сопротивление не будет явным (как в России – Ф.Б.) Это противоречит подходу к уголовному праву, который включает право человека на равенство. <…> Подход к равенству начинается с изучения не того, сказала ли женщина «нет», а сказала ли она «да». Женщины не ходят в состоянии постоянного согласия на сексуальную активность, пока они не скажут «нет» или не окажут сопротивление любому, кто нацеливается на них.
Европейский суд по правам человека ясно дал понять, что <…> требование доказательства физического сопротивления при любых обстоятельствах рискует оставить определённые виды изнасилования безнаказанными и, таким образом, поставить под угрозу эффективную защиту сексуальной автономии человека. <...>
Важно, что определение МУС фокусируется на принудительных обстоятельствах, а не на отсутствии согласия жертвы. Согласие не является добровольным, когда существуют сила, угроза силы, принуждение или принудительные обстоятельства, или когда человек не способен дать согласие».
Вера Маркович была подопечной Оксимирона в Лондоне – то есть прямо зависела от него («принудительные обстоятельства»). Плюс никакого чёткого «да», исходя из её описания ситуации, она не говорила и никаким другим образом его не выражала:
Под крышей лежал матрас. И я туда легла. И он [Федоров] пришел в какой-то момент, лег рядом. Меня парализовало окончательно. Я помню, что это было очень странно, что я не двигалась. Но при этом у этого человека возникло желание заняться с неподвижным человеком сексом
То есть, уже на этом этапе ситуацию можно рассматривать как насильственную с точки зрения международного уголовного права даже без остального контекста.
Плюс, как пишет уже Мария Певчих (и я проверил её информацию – она права), возраст согласия в Англии, где происходила история с Маркович, повышается до 17 лет, если старший партнёр находится в «позиции доверия». Например, является учителем, тренером или... легальным опекуном младшего, как было в случае с Мироном. Спрашивая у Веры, точно ли ей исполнилось 16, чтобы избежать уголовки, этот момент он явно не предусмотрел.
Даже юридически это изнасилование
06.03.202519:38
Проклятие либеральных интеллектуалов в том, что послушать первоисточник им лень, а выдать упрощающий, снобистский (и откровенно ложный) комментарий о том, что во всех таких делах "с обеих сторон только утверждения", непременно надо.
<Шульман отвечает на пост Наринской, которая расстраивается, что в её кругу слишком мало обсуждения кейса Оксимирона, и проблема замалчивается>
<Шульман отвечает на пост Наринской, которая расстраивается, что в её кругу слишком мало обсуждения кейса Оксимирона, и проблема замалчивается>
06.03.202508:05
Сначала я думал, что Светов в своём программном тексте просто пишет противоречащую саму себе ерунду. Буквально в одном месте у него: «революция - плохо, революция всегда приводит к КНДР», а в другом: «нельзя цацкаться с врагами, стремиться их побеждать на выборах, надо относиться к ним как к настоящим врагам» (ты выбери что-то одно, чувак).
Но потом понял, что он просто как всегда очень косноязычно и путаясь в собственной аргументации пытается выразить несложную, в общем-то, мысль: плохие революции – только те, что идут под лозунгами о равенстве («слабости», в терминологии Светова), а вот революции консервативные, реваншистские и фашистские (выступающие за примат «силы») он как раз всей душой одобряет
Но потом понял, что он просто как всегда очень косноязычно и путаясь в собственной аргументации пытается выразить несложную, в общем-то, мысль: плохие революции – только те, что идут под лозунгами о равенстве («слабости», в терминологии Светова), а вот революции консервативные, реваншистские и фашистские (выступающие за примат «силы») он как раз всей душой одобряет
05.03.202515:40
Наверное, основную роль в этом сыграл авторитет Насти Красильниковой и убедительность предоставленных ей доказательств, но груминг Оксимирона сетевая общественность, кажется, осудила если не однозначно (такое в нынешних реалиях, боюсь, в принципе невозможно), то во всяком случае куда однозначнее, чем в ситуациях Деппа, Спейси или даже Вайнштейна. Из ломов какую-то поддержку ему высказали только активно пропедофильский СВТВ (от них 100% понимания, 0% осуждения) и тоже известная своими сомнительными тейками на тему секса с детьми Ася Казанцева (она скорее в духе "есть вещи поважнее, война нынче"). Союзники, с которыми никакие враги не нужны.
Правда, большинство либеральных звёзд, многие из которых годами превозносили творчество и личность Мирона (от Козырева до Дудя), пока молчат – но это тоже скорее хороший знак
Правда, большинство либеральных звёзд, многие из которых годами превозносили творчество и личность Мирона (от Козырева до Дудя), пока молчат – но это тоже скорее хороший знак
04.03.202515:09
Америка, последняя гавань настоящей свободы слова, совести и собраний
03.03.202508:47
Я не то чтобы фанат Юры Борисова, и Кирана Калкина люблю гораздо больше, но у вас нет ощущения, что надо как-то более чётко определять, что значит "роль второго плана" для той или иной престижной премии?
Потому что Калкин в "Настоящей боли" играл как минимум одну из двух главных ролей, а как максимум – самую главную: и экранного времени у него было чуть ли не больше, чем у Айзенберга, и история гораздо больше сконцентрирована на его герое. Как с этим даже в теории могут бороться актёры, у которых в их фильмах было всего по 15-20 минут? Та же самая история была и с "Оскаром" Брэда Питта, который тоже играл совсем не второстепенного персонажа в "Однажды в Голливуде", но выставился в более удобную "второплановую" номинацию, чтобы награда уж наверняка досталась ему.
Повторюсь – очень рад за Кирана, он заслужил все премии мира, но в самой этой возможности для фильмов с двумя и более главными героями назначать одного из них "саппортом" ради более высоких шансов на "Оскар" есть как будто что-то несправедливое
Потому что Калкин в "Настоящей боли" играл как минимум одну из двух главных ролей, а как максимум – самую главную: и экранного времени у него было чуть ли не больше, чем у Айзенберга, и история гораздо больше сконцентрирована на его герое. Как с этим даже в теории могут бороться актёры, у которых в их фильмах было всего по 15-20 минут? Та же самая история была и с "Оскаром" Брэда Питта, который тоже играл совсем не второстепенного персонажа в "Однажды в Голливуде", но выставился в более удобную "второплановую" номинацию, чтобы награда уж наверняка досталась ему.
Повторюсь – очень рад за Кирана, он заслужил все премии мира, но в самой этой возможности для фильмов с двумя и более главными героями назначать одного из них "саппортом" ради более высоких шансов на "Оскар" есть как будто что-то несправедливое
Rekordlar
17.04.202523:59
1.2KObunachilar03.04.202523:59
100Iqtiboslar indeksi28.03.202516:09
2.6KBitta post qamrovi22.04.202512:37
0Reklama posti qamrovi28.03.202523:59
21.93%ER20.03.202514:06
225.82%ERRKo'proq funksiyalarni ochish uchun tizimga kiring.