Спокойным солнечным утром в магазин зашла миловидная женщина. Если бы нянечка Пушкина Иринья Родионовна жила в 2025 году, то она, непременно, поместилась бы в тело вошедшей дамы: блёклая, восковая кожа, хрупкая фигура, ровные морщинки, будто отрисованные по линейке. Дама бегло осмотрела полки с детской литературой, отказавшись от помощи т.к. не смогла вспомнить «великого русского автора знаменитых детских сказок» (перечисленные — заходер, маршак, пушкин, паустовский, etc – не входили в реестр достославных). Чуть позже она подошла к кассе, замешательство на её лице смешивалось с улыбкой.
— а можно… я скажу? — протянула дама и начала сеанс гипноза
— конечно
— я сама из маленького города…
— а откуда именно?
— ну… из маленького города… и я первый раз в Петербурге, в таком красивом… в столице! И вот я зашла во второй книжный магазин… и я… я просто в шоке! я смущена! — выпалила героиня, разгорячившись
— чем же?
— тем, милая моя, что не нахожу книг, на которых мы воспитывались. где они все?
— если вы про художественную прозу, то она у нас стоит во втором зале…
— да, я везде тут прошла (на самом деле нет)
— хм, и ничего совсем не нашли из классики? там у нас мно…
— да ничего нет! всё исчезло! — оборвала меня дама
На лице Ириньи Родионовны появилась злая ухмылка. Еле очерченные брови съехались к переносице и привели в движение огромные очки в квадратной оправе. Теперь они угрожающе висели на кончике носа, хотя пару минут назад, находясь на положенном месте, придавали лицу героини вид скорее забавный, чем злобный.
— ааааа, ну да, мы всё спрятали… ВСЕ книги, на которых воспитывалось ваше поколение, — минорно сказала я, осознав, что грядёт мозгоёбка повышенного уровня сложности
— нет, хуже! вы всё испортили! и это ВЫ, наша молодежь!! вас ЭТО устраивает? да вы же вырастите РАБАМИ! Рабами запада! — воскликнула нянечка Пушкина
— да мы уж рабы, понимаете? мы согласны со всем, и потому мы тут работаем, — мягко сказала Маша, обнимая книги
— я вот открыла книгу со сказками, которые читала своим дочерям – и та – переписана! (на самом деле нет-2; ни к одной книге мадам не притронулась)
— вот в таком ужасном мире мы с вами живём, где история переписывается каждый день. желаю вам найти место в Петербурге, которое вас обрадует
Доброжелательный тон выбешивал миловидную бабулю: ведь ей хотелось зрелищ, а не улыбочку! Она приехала из тридевятого царства, проникла в сердцевину морального гниения — в книжный магазин, чтобы собственноручно сжечь Бабу Ягу, достать из яйца смерть Кощея, выпустить стрелу в Соловья-разбойника, а гадких петербургских книготорговцев, этих скудоумных западных рабов — выпотрошить и уничтожить.
— мда, может в другом книжном поискать наши, настоящие книги? в центре другие должны быть… а не те, что у вас тут… грязные… ой, простите!! что с вами прогнивающий запад сделал, куда он нашу страну толкает…
— уважаю ваше мнение, хоть оно и не совпадает с моим, — монотонно продолжала я. у меня прекрасное настроение, которое не хочется портить дискуссией, не хочу с вами ругаться, понимаете? за сим — желаю самого хорошего дня
— да……я тоже не хочу ругаться, но это просто ужас и мрак!!!!! — выпалила женщина и замерла, как сурикат в ожидании врага, вперив в меня глаза-радары
Я продолжала улыбаться, мысленно подталкивая гостью к дверям. Она изо всех сил сдерживала соловьёвские высеры выпады. Зрительный поединок длился не дольше минуты, в какой-то момент бабулька устала и задвигалась приставным шагом к выходу.
Старушка медленно растворялась в неге солнечного дня, и, волшебным образом, по мере стирания её фигуры, менялось и пространство вокруг. Так, из тлетворной воронки человеческой злости, где было напряжённо тихо, как на морском дне, где за кассой магазина стояли рабы прогнившего Запада, а с полок грустно свешивались детские сказки, переписанные какими-то вредными несчастливцами, мы попали в книжный магазин в доме номер 23 по улице Некрасова, где торговцы культурой складывают в общее тело дня свои победы над тьмой египетской.
#будникниготорговца и не чувствую ничего, кроме отсутствия
