тонио крёгер
Переслав з:
bootleg
12.02.202513:21
Десять главных статей о природе поэзии
Борис Кутенков
(часть 2; часть 1 тут)
7. Елена Невзглядова. «Уменье чувствовать и мыслить нараспев». («Арион», 2009, № 2).
Статья Елены Невзглядовой входит в цикл её работ по интонационной теории стиха – и посвящена особому звучанию поэтической речи, отличному и от прозы, и от разговорной коммуникации. Теоретик вводит понятие «асемантической паузы»: «Стиховая пауза в конце каждого стиха не похожа ни на один вид паузы, известный прозе. Она и не синтаксическая, которая членит поток речи на отдельные группы (синтагмы), отделяя, например, главное предложение от придаточных; не экспрессивная, выражающая эмоцию (Он сыграл этот прелюд… великолепно!), и не пауза хезитации (колебания), когда говорящий делает остановку, подыскивая нужное слово (хотя она и совпадает часто то с одной, то с другой). В стихах пауза на конце строк иррациональна, она не связана ни со смыслом, ни с грамматикой фразы. Она — сама по себе — бессмысленна. Это — асемантическая пауза. <…> С помощью асемантической паузы в речь вводится звучание, свободное от выражения грамматических отношений, что позволяет ему передавать эмоциональное состояние говорящего (пишущего) гораздо точнее и тоньше, чем это делают другие экспрессивные средства языка». Интересно и о понятии ритмической монотонии – термин, который не обладает в данном случае негативным оттенком и является конструктивным свойством стиховой речи с её неадресованностью. Любопытны и рассуждения об актёрском чтении с примерами.
С чем можно поспорить – это с мыслью о знаках препинания: стихов без оных теоретик Невзглядова не любит, говоря об утере «оттенков смысла». Но, собственно, понимание иного, суггестивного смысла, неадресованности, обращённости к Высшему Адресату и замены коммуникативности эмоциональным началом – такому определению «смысла» препятствует. Здесь литературовед вступает в некоторое противоречие с самой же собой. См. статью Нади Делаланд в «Лиterraтуре», которая убедительно возразила Невзглядовой на эти рассуждения.
8. Андрей Тавров. «Стихотворение – преступление против смерти». (Из сборника эссе «Письма о поэзии», 2012).
Собственно, восприятие эссеистики Андрея Таврова (1948 – 2023) – скорее вопрос веры, как в случае с поэзией и религией; либо изначально подключаешься к опыту автора, либо он остаётся чуждым тебе. В любом случае, эта субъективная правда (опирающегося, впрочем, на огромный философский и литературный бэкграунд) заменяет здесь логику обоснований. Но правда такова, что хочется внимать, – особенно восхищает, конечно, независимость, умение Таврова жить в «своём» времени, не замечая моды.
«Преступное обновление» в этой терминологии – не банальное нарушение этики, оно «имеет дело не с конечными философскими теориями, даже самыми остроумными и изощренными – от Хайдеггера до Барта и Подороги, а с реальным и внесловесным опытом сакрального броска в неречевые «первоосновы жизни» (Мандельштам)».
🧐 btlg
Борис Кутенков
(часть 2; часть 1 тут)
7. Елена Невзглядова. «Уменье чувствовать и мыслить нараспев». («Арион», 2009, № 2).
Статья Елены Невзглядовой входит в цикл её работ по интонационной теории стиха – и посвящена особому звучанию поэтической речи, отличному и от прозы, и от разговорной коммуникации. Теоретик вводит понятие «асемантической паузы»: «Стиховая пауза в конце каждого стиха не похожа ни на один вид паузы, известный прозе. Она и не синтаксическая, которая членит поток речи на отдельные группы (синтагмы), отделяя, например, главное предложение от придаточных; не экспрессивная, выражающая эмоцию (Он сыграл этот прелюд… великолепно!), и не пауза хезитации (колебания), когда говорящий делает остановку, подыскивая нужное слово (хотя она и совпадает часто то с одной, то с другой). В стихах пауза на конце строк иррациональна, она не связана ни со смыслом, ни с грамматикой фразы. Она — сама по себе — бессмысленна. Это — асемантическая пауза. <…> С помощью асемантической паузы в речь вводится звучание, свободное от выражения грамматических отношений, что позволяет ему передавать эмоциональное состояние говорящего (пишущего) гораздо точнее и тоньше, чем это делают другие экспрессивные средства языка». Интересно и о понятии ритмической монотонии – термин, который не обладает в данном случае негативным оттенком и является конструктивным свойством стиховой речи с её неадресованностью. Любопытны и рассуждения об актёрском чтении с примерами.
Забывая порой о природе поэтической речи, запутываясь в разнонаправленных точках зрения, открываешь статью Невзглядовой с её «азбучностью» – которая оказывается не такой уж азбукой. И с каждым перечитыванием – неизменно интересно погружаться.
С чем можно поспорить – это с мыслью о знаках препинания: стихов без оных теоретик Невзглядова не любит, говоря об утере «оттенков смысла». Но, собственно, понимание иного, суггестивного смысла, неадресованности, обращённости к Высшему Адресату и замены коммуникативности эмоциональным началом – такому определению «смысла» препятствует. Здесь литературовед вступает в некоторое противоречие с самой же собой. См. статью Нади Делаланд в «Лиterraтуре», которая убедительно возразила Невзглядовой на эти рассуждения.
8. Андрей Тавров. «Стихотворение – преступление против смерти». (Из сборника эссе «Письма о поэзии», 2012).
Собственно, восприятие эссеистики Андрея Таврова (1948 – 2023) – скорее вопрос веры, как в случае с поэзией и религией; либо изначально подключаешься к опыту автора, либо он остаётся чуждым тебе. В любом случае, эта субъективная правда (опирающегося, впрочем, на огромный философский и литературный бэкграунд) заменяет здесь логику обоснований. Но правда такова, что хочется внимать, – особенно восхищает, конечно, независимость, умение Таврова жить в «своём» времени, не замечая моды.
«Преступное обновление» в этой терминологии – не банальное нарушение этики, оно «имеет дело не с конечными философскими теориями, даже самыми остроумными и изощренными – от Хайдеггера до Барта и Подороги, а с реальным и внесловесным опытом сакрального броска в неречевые «первоосновы жизни» (Мандельштам)».
В современной поэтической ситуации, говорит автор – споря с веселящимся, деконструирующим началом, – никаких запретов нет и преступать нечего. Но это взгляд из конца нулевых или начала десятых. Насчёт запретов всё по-другому. Что-то изменилось? Изменится?Продолжение в комментах
🧐 btlg
24.01.202523:32
новое
I.
несбылотник а небо а небо потом
ночь жужжат и бормочут и в рот им оплёванный пепел
бог малявка и ходит вращаясь большим животом
сам пугаясь болит и родиться ещё не успеет
это ангелы зла ничего ничего ничего
померанцевых губ отлетевшая смертная пена
и мария стучит в озарённый живот пво
— я неядерный свет, — говорит, — я семёнова лена
меня нет меня нет я теперь беспилот
энтомолог жужжащей беды я вода и бумага
я давно раздвоилась на воду и липовый мёд
и стучусь и скрываю внутри безначального мага
захотела рожу поворотом листаемых лент
это смерть это свет это лёгкие мы это снится
в синем небе дымит высылаемый мной интервент
и спасённый из лагерной пыли встаёт солженицын
из огня восстаёт чудакова далёкого дня
свет упряжный развозит и новым грозит мене текел
так звезжу а проснусь не оставь же меня
в этом стуке полночном в осколочном снеге
я вода я реву я узнавшая лучшее пап
вся эзопова манна просыпанным небом над гродно
молодая трава и в пелёнку засунутый апп
и во рту от больших облаков тяжело и сугробно
II.
[и воздух перейти
и поле переплыть
и это пережить]
если свет перейти догола —
там она и жива и раздета
и победно бутылку берёт молодого темна
— я огонь бпла, — говорит, — я теперь телеса смертесвета
я раиса максимовна райское ай-на-на-на
сквозь дальнее да-да
в сквозное никуда
я белый свет который долго падал
я лес я лис и всё могу
я облако эпштейновских метабол
ты яблоко в дементьевском снегу
я смертный пим-пирлим и вот-те вам
ты тишина по обрусевшим швам
сверкнула — ляпнула — скакнула перелеском
что сумерк памятин расскажешь тёмный вжик
ну что коллеги тютчев и гандлевский
и это пережить
III.
это свет это куст оголяющий человека
тело падает вверх где щебень музыка и руда
светоносная лена развилка плакат аптека
шестнадцатый год моего труда
на ветру стоит и машет своей рубашкою
эй поближе преображалка училка-смерть
белый свет из тьмы сотворяет ларису рубальскую
и она как яблоко начинает гореть
IV.
Горе Орлову
потерявши плачут и бедное не хранят
смертесвет и его сиянье во всём виня
это свет или куст оголяющий тёмный сад
целоблеск обнимающего огня
это бедное деревце в голом своём пути
из корней холодеющих смертное га-га-га
потерявши хочут на сторону перейти
языка целующего врага
кот учёный по эту кенжеев уже по ту
гандельсман за границей в алмазном дымит пальто
потерявши пишут смертную красоту
утешающую того кто
V.
на раз-два на раз-три закопай меня льдистый бог
будто зёрна граната в дальнем своём паху
чтоб не видел билборд и к нему уходящих ног
эту смерть умирающую во мху
буду всем буду адовой музыки бред и брат
голова твоя в сверкающем бильбоке
запихай меня боже в сиреневый целораспад
упокой меня в белом березняке
я давно уже куст оголяющий смертесад
райский ребёнок юродивый чистотел
лена непьяная тысячу лет назад
водяное молчание голых тел
17-21.01.2025
Электроугли
I.
несбылотник а небо а небо потом
ночь жужжат и бормочут и в рот им оплёванный пепел
бог малявка и ходит вращаясь большим животом
сам пугаясь болит и родиться ещё не успеет
это ангелы зла ничего ничего ничего
померанцевых губ отлетевшая смертная пена
и мария стучит в озарённый живот пво
— я неядерный свет, — говорит, — я семёнова лена
меня нет меня нет я теперь беспилот
энтомолог жужжащей беды я вода и бумага
я давно раздвоилась на воду и липовый мёд
и стучусь и скрываю внутри безначального мага
захотела рожу поворотом листаемых лент
это смерть это свет это лёгкие мы это снится
в синем небе дымит высылаемый мной интервент
и спасённый из лагерной пыли встаёт солженицын
из огня восстаёт чудакова далёкого дня
свет упряжный развозит и новым грозит мене текел
так звезжу а проснусь не оставь же меня
в этом стуке полночном в осколочном снеге
я вода я реву я узнавшая лучшее пап
вся эзопова манна просыпанным небом над гродно
молодая трава и в пелёнку засунутый апп
и во рту от больших облаков тяжело и сугробно
II.
[и воздух перейти
и поле переплыть
и это пережить]
если свет перейти догола —
там она и жива и раздета
и победно бутылку берёт молодого темна
— я огонь бпла, — говорит, — я теперь телеса смертесвета
я раиса максимовна райское ай-на-на-на
сквозь дальнее да-да
в сквозное никуда
я белый свет который долго падал
я лес я лис и всё могу
я облако эпштейновских метабол
ты яблоко в дементьевском снегу
я смертный пим-пирлим и вот-те вам
ты тишина по обрусевшим швам
сверкнула — ляпнула — скакнула перелеском
что сумерк памятин расскажешь тёмный вжик
ну что коллеги тютчев и гандлевский
и это пережить
III.
это свет это куст оголяющий человека
тело падает вверх где щебень музыка и руда
светоносная лена развилка плакат аптека
шестнадцатый год моего труда
на ветру стоит и машет своей рубашкою
эй поближе преображалка училка-смерть
белый свет из тьмы сотворяет ларису рубальскую
и она как яблоко начинает гореть
IV.
Горе Орлову
потерявши плачут и бедное не хранят
смертесвет и его сиянье во всём виня
это свет или куст оголяющий тёмный сад
целоблеск обнимающего огня
это бедное деревце в голом своём пути
из корней холодеющих смертное га-га-га
потерявши хочут на сторону перейти
языка целующего врага
кот учёный по эту кенжеев уже по ту
гандельсман за границей в алмазном дымит пальто
потерявши пишут смертную красоту
утешающую того кто
V.
на раз-два на раз-три закопай меня льдистый бог
будто зёрна граната в дальнем своём паху
чтоб не видел билборд и к нему уходящих ног
эту смерть умирающую во мху
буду всем буду адовой музыки бред и брат
голова твоя в сверкающем бильбоке
запихай меня боже в сиреневый целораспад
упокой меня в белом березняке
я давно уже куст оголяющий смертесад
райский ребёнок юродивый чистотел
лена непьяная тысячу лет назад
водяное молчание голых тел
17-21.01.2025
Электроугли
Показано 1 - 2 із 2
Увійдіть, щоб розблокувати більше функціональності.