Трансформация традиций поминальных обрядов: от искреннего траура к демонстративному расточительству
В прежние времена ссоры между людьми в преклонном возрасте нередко сопровождались зловещими пожеланиями. Они говорили друг другу: «Настанет ли день, когда я съем до последней крошки поминальный бешбармак на твоих поминках и оближу тарелку?», тем самым желая смерти своему оппоненту. Когда Байзак был приглашен на поминки по Шабдану баатыру, он отказался от поездки, сказав: «Разве я поеду в его аил, чтобы наесться мяса и с жадностью хлебать шорпо, будто бы мне несказанно повезло?» Он не смог пересилить себя, поскольку не мог допустить мысли о смерти дорогого ему человека.
Действительно, если поминальный обряд соблюдается с должным почтением, люди приходят туда не ради еды, и тогда вопросы забоя скота не приобретают такого значения, как в современности. О расточительности и вовсе не стоит говорить. Как можно вкушать пищу, если рядом лежит человек, только что покинувший этот мир? Конечно, театральные проявления скорби, такие как громкие рыдания и причитания, также неуместны, но традиция достойного прощания с усопшим, упоминания его добрых дел и заслуг, — это древний обычай, имеющий сакральное значение.
На поминки приходят люди с разными мотивами: одни — искренне скорбя по усопшему, другие — следуя общественным нормам, третьи — с целью насытиться. Однако общая атмосфера траура должна объединять всех в едином эмоциональном состоянии. Если в ходе поминок звучат истории о достойных поступках покойного, разве кто-то не захочет их услышать? Такие воспоминания способны тронуть души людей, помочь им искренне сопереживать родным, выразить поддержку и разделить их утрату. В этом случае главным становится память о человеке, а не обильное угощение.
Тот, кто приходит на поминки с истинной целью — почтить память усопшего, вовсе не заботится о еде. Если бы пища не играла столь значительной роли, то и проблема с забоем скота исчезла бы сама собой. Однако в наши дни поминки все чаще превращаются в место для светских бесед, обсуждения мирских забот и даже громкого смеха, утрачивая свою сакральность. Сам ритуал постепенно становится формальностью, в которой традиции искреннего прощания подменяются демонстрацией материального достатка.
