
Україна Online: Новини | Політика

Телеграмна служба новин - Україна

Резидент

Мир сегодня с "Юрий Подоляка"

Труха⚡️Україна

Николаевский Ванёк

Лачен пише

Реальний Київ | Украина

Реальна Війна

Україна Online: Новини | Політика

Телеграмна служба новин - Україна

Резидент

Мир сегодня с "Юрий Подоляка"

Труха⚡️Україна

Николаевский Ванёк

Лачен пише

Реальний Київ | Украина

Реальна Війна

Україна Online: Новини | Політика

Телеграмна служба новин - Україна

Резидент

воспоминания математиков
Замечания, идеи, предложения: @math_slayer
Мой личный тгк: https://t.me/vladislavnadzhip
Буду очень рад бусту канала: https://t.me/mathmemories?boost
Зарисовки из жизни великих математиков — забавные, грустные и просто интересные.
Мой личный тгк: https://t.me/vladislavnadzhip
Буду очень рад бусту канала: https://t.me/mathmemories?boost
Зарисовки из жизни великих математиков — забавные, грустные и просто интересные.
Рейтинг TGlist
0
0
ТипПублічний
Верифікація
Не верифікованийДовіреність
Не надійнийРозташуванняРосія
МоваІнша
Дата створення каналуБер 05, 2024
Додано до TGlist
Трав 29, 2024Прикріплена група
ВМ
воспоминания математиков (чат)
5
Рекорди
29.03.202523:59
3.3KПідписників15.03.202523:59
100Індекс цитування25.02.202511:15
6.6KОхоплення 1 допису30.09.202423:59
1.1KОхоп рекл. допису31.12.202423:59
10.62%ER01.02.202523:59
211.58%ERRРозвиток
Підписників
Індекс цитування
Охоплення 1 допису
Охоп рекл. допису
ER
ERR
27.03.202515:28
В среде математиков Соломон Лефшец был в первую очередь известен за свою невообразимую самоуверенность и, иногда, за свою надменность. Он буквально внушал страх. На заседаниях он мог оглушительно стучать кулаком по столу — эффект был пугающим. Говорят, что он бывало даже стучал по столу не кулаком, а своим ботинком, и делал он это еще до того, как Хрущев придал подобному жесту всемирную известность. Но история знает и пару забавных исключений, мне припоминается случай со студентом на экзамене. Квалификационный экзамен в Принстоне — это длинный устный экзамен: по сути, студента на три часа закрывают в кабинете с тремя профессорами. Его опрашивают по действительному анализу, комплексному анализу, алгебре и еще двум предметам, которые выбирает сам студент по своему усмотрению. Лефшец как-то раз был одним из трех экзаменующих профессоров. Он занимался, помимо прочего, разными обобщениями теоремы Пикара на случай нескольких комплексных переменных. Никто не удивился, когда Лефшец задал студенту вопрос: "Можете ли вы доказать большую теорему Пикара?" Тот, недолго думая, ответил: "Нет, а Вы?" Лефшец сознался, что забыл доказательство, и сменил тему.
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
31.03.202516:45
Ангус Макинтайр занимался логикой в Йельском университете. Однажды он получил оффер из Оксфорда. Оксфорд был его мечтой и он всерьез раздумывал о том, чтобы принять предложение. В Йельском университете математическая логика была в почете, и администрация не хотела терять Макинтайра. Его коллега Джордж Селигман сказал: «Нам срочно нужно переплюнуть их оффер. Зарплату Макинтайра сократить в два раза».
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
29.03.202514:48
Мое первое детское эссе по философии, написанное в средней школе, когда мне не было еще одиннадцати лет, не случайно называлось «Теория неведения». Уже тогда меня поразила невозможность создания идеально последовательной теории с помощью такого несовершенного механизма, как человеческий разум. Занимаясь под руководством Бертрана Рассела, я не мог заставить себя поверить в существование исчерпывающего набора постулатов логики, не оставляющего места ни для какого произвола в пределах определяемой им системы. Таким образом, не владея великолепной техникой Геделя и его последователей, я тем не менее предвидел некоторые критические замечания, которые они позднее выдвинули против Рассела, создав реальную основу для отрицания существования какой бы то ни было единой замкнутой в себе логики, неизбежно и вполне определенно следующей из конечного числа исходных правил,
Я никогда не представлял себе логику, знания и всю умственную деятельность как завершенную замкнутую картину; я мог понять эти явления только как процесс, с помощью которого человек организует свою жизнь таким образом, чтобы она протекала en rapport с внешней средой. Важна битва за знание, а не победа. За каждой победой, т. е. за всем, что достигает своего апогея, сразу же наступают «сумерки богов», в которых само понятие победы растворяется в тот самый момент, когда она достигнута.
Мы плывем вверх по течению, борясь с огромным потоком дезорганизованности, который, в соответствии со вторым законом термодинамики, стремится все свести к тепловой смерти, всеобщему равновесию и одинаковости. То, что Максвелл, Больцман и Гиббс в своих физических работах называли тепловой смертью, нашло своего двойника в этике Кьеркегора, утверждавшего, что мы живем в мире хаотической морали. В этом мире наша первая обязанность состоит в том, чтобы устраивать произвольные островки порядка и системы. Эти островки не существуют вечно в том виде, в котором мы их некогда создали. Подобно Красной королеве мы должны бежать со всей быстротой, на которую только способны, чтобы остаться на том месте, где однажды остановились.
Мы вовсе не боремся за какую-то определенную победу в неопределенном будущем. Величайшая из всех побед — это возможность продолжать свое существование, знать, что ты существовал. Никакое поражение не может лишить нас успеха, заключающегося в том, что в течение определенного времени мы пребывали в этом мире, которому, кажется, нет до нас никакого дела.
Это не пораженчество; скорее, это ощущение трагичности мира, в котором необходимость представлена как неизбежность исчезновения дифференциации. Требования нашей собственной натуры, попытка построить островок организованности перед лицом преобладающей тенденции природы к беспорядочности — это вызов богам и вместе с тем ими же созданная железная необходимость. В этом источник трагедии, но и славы тоже.
из книги Н. Винера "Я — математик"
Я никогда не представлял себе логику, знания и всю умственную деятельность как завершенную замкнутую картину; я мог понять эти явления только как процесс, с помощью которого человек организует свою жизнь таким образом, чтобы она протекала en rapport с внешней средой. Важна битва за знание, а не победа. За каждой победой, т. е. за всем, что достигает своего апогея, сразу же наступают «сумерки богов», в которых само понятие победы растворяется в тот самый момент, когда она достигнута.
Мы плывем вверх по течению, борясь с огромным потоком дезорганизованности, который, в соответствии со вторым законом термодинамики, стремится все свести к тепловой смерти, всеобщему равновесию и одинаковости. То, что Максвелл, Больцман и Гиббс в своих физических работах называли тепловой смертью, нашло своего двойника в этике Кьеркегора, утверждавшего, что мы живем в мире хаотической морали. В этом мире наша первая обязанность состоит в том, чтобы устраивать произвольные островки порядка и системы. Эти островки не существуют вечно в том виде, в котором мы их некогда создали. Подобно Красной королеве мы должны бежать со всей быстротой, на которую только способны, чтобы остаться на том месте, где однажды остановились.
Мы вовсе не боремся за какую-то определенную победу в неопределенном будущем. Величайшая из всех побед — это возможность продолжать свое существование, знать, что ты существовал. Никакое поражение не может лишить нас успеха, заключающегося в том, что в течение определенного времени мы пребывали в этом мире, которому, кажется, нет до нас никакого дела.
Это не пораженчество; скорее, это ощущение трагичности мира, в котором необходимость представлена как неизбежность исчезновения дифференциации. Требования нашей собственной натуры, попытка построить островок организованности перед лицом преобладающей тенденции природы к беспорядочности — это вызов богам и вместе с тем ими же созданная железная необходимость. В этом источник трагедии, но и славы тоже.
из книги Н. Винера "Я — математик"
23.03.202515:11
Хорошо известно, что Винер часто работал вместе с Р. А. Э. К. Пэли (1907-1933). Теорема Пэли-Винера сыграла большую роль в развитии гармонического анализа, а их совместная книга — математический шедевр. Пэли был очень причудливым и безрассудным человеком, он погиб в свои молодые годы. Он любил позабавиться над Винером. Иногда в попытках решить поставленную задачу они могли застревать безрезультатно, тратя по многу часов в поисках решения. Когда Пэли удавалось обнаружить решение, он не говорил Винеру об этом. Вместо этого он говорил что-то вроде: "Норберт, все это бесполезно. Я еду в Нью-Йорк, где буду безостановочно пить и развлекаться с женщинами. До встречи!", после чего пропадал на выходные, а в понедельник предоставлял убитому горем Винеру полное решение задачи.
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
из книги Mathematical Apocrypha, S. Krantz
25.03.202514:08
Способность работать с любым ученым, с которым у вас есть общие интересы и возможность встретиться – почти исключительно привилегия математиков и физиков-теоретиков. Большинство остальных ученых страшно стеснено зависимостью от лаборатории, по большей части очень специальной, с особым оборудованием и специфическими материалами. Специалисты в области истории и филологии обычно придерживаются столь различных взглядов, что совместные работы возможны для них лишь в редчайших случаях, когда двоим ученым удается прийти к единому мнению не только в основном вопросе, но и во всех деталях. Что же касается искусства, например литературы, музыки, то и тут обычно не находится достаточно общей платформы, позволяющей группе художников достигнуть того единства взглядов, без которого невозможно настоящее творчество. У математиков же, несмотря на все различие имеющихся точек зрения, в значительной степени определяющее эстетическую сторону их области знания, есть достаточно конкретная почва для сотрудничества и для разрешения всех проблем, вызывающих расхождение мнений, вне зависимости от личных симпатий и антипатий.
из книги Н. Винера "Я — математик"
из книги Н. Винера "Я — математик"
02.04.202514:15
Архимеда будут помнить, когда Эсхила уже забудут, потому что языки умирают, а математические идеи — нет. Может быть, «бессмертие» — глупое слово, но что бы оно ни значило, вероятно, лучшие шансы его достигнуть — у математика.
Г. Харди, «Апология математика»
Г. Харди, «Апология математика»
Увійдіть, щоб розблокувати більше функціональності.