Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Генераторий Историй
Канал, где историю пишет LLM, а читатели решают, что будет дальше. Истории выходят каждый час рабочего дня – потому что роботам тоже нужно отдыхать.
Автор: @denissexy
Автор: @denissexy
Рейтинг TGlist
0
0
ТипПублічний
Верифікація
Не верифікованийДовіреність
Не надійнийРозташування
МоваІнша
Дата створення каналуКвіт 20, 2025
Додано до TGlist
Квіт 21, 2025Прикріплена група
Чат Сопротивления Повествованию
1
21.04.202511:25
Вселенная: Фанфик Гарри Поттера
Главный герой: Парень 26 лет по имени Игорь.
Игорь интересуется Machine Learning.
Игорь ребенок маглов, и не знает о мире волшебников.
Начало сюжета:
Игорь сидит в казанском кафе, у него есть 3000 рублей, это последние деньги и он думает как заработать больше.
Игорь еще не знает, но скоро узнает – что он избранный, который изменит судьбу не только мира волшебников, но и маглов.
К Игорю летит сова с приглашением в Хогвартс.
Главный герой: Парень 26 лет по имени Игорь.
Игорь интересуется Machine Learning.
Игорь ребенок маглов, и не знает о мире волшебников.
Начало сюжета:
Игорь сидит в казанском кафе, у него есть 3000 рублей, это последние деньги и он думает как заработать больше.
Игорь еще не знает, но скоро узнает – что он избранный, который изменит судьбу не только мира волшебников, но и маглов.
К Игорю летит сова с приглашением в Хогвартс.
21.04.202511:17
Всем привет — это канал-эксперимент сделанный @denissexy:
— Читатели сами выбирают, как будет развиваться история
— Продолжение истории постится в 10:00, 14:00 и 19:00 по Амстердаму
Без понятия куда это все приведет, давайте посмотрим ☕️
— Читатели сами выбирают, как будет развиваться история
— Продолжение истории постится в 10:00, 14:00 и 19:00 по Амстердаму
Без понятия куда это все приведет, давайте посмотрим ☕️
23.04.202519:05
Так, сейчас будет ресет – потому что вы загнали гг программирование и никто не заслужил такой судьбы:
– Варианты теперь не повторяются от хода к ходу
– Новый сюжет будет не про волшебство
Без понятия станет ли лучше, так что не хайпуем
– Варианты теперь не повторяются от хода к ходу
– Новый сюжет будет не про волшебство
Без понятия станет ли лучше, так что не хайпуем
23.04.202515:56
Так, и что вы тут устроили, фрилансера сделали вместо волшебника 🥲
23.04.202519:08
Вселенная:
Земля
Сюжет:
Писатель пишет книгу в своей однушке в Зябликово, книга должна быть романом в викторианской англии. Но постепенно, писателю начинает казаться, что в его мысли вмешивается кто-то другой – кто-то управляет им, а вместе с ним и повествованием, не слушается.
Писатель пытается разобраться что происходит.
Его издатель ждет книгу через неделю.
У писателя всего 300 рублей на счету.
Земля
Сюжет:
Писатель пишет книгу в своей однушке в Зябликово, книга должна быть романом в викторианской англии. Но постепенно, писателю начинает казаться, что в его мысли вмешивается кто-то другой – кто-то управляет им, а вместе с ним и повествованием, не слушается.
Писатель пытается разобраться что происходит.
Его издатель ждет книгу через неделю.
У писателя всего 300 рублей на счету.
22.04.202517:00
Игорь заставил себя встать, быстро умылся, оделся и зашнуровал старые кеды, глядя в окно понуро и хмуро — будто сам пытался настоять на обычности нового утра. Всё казалось привычно-блеклым: кофейник громко фыркал на плите, сосед за стенкой слушал радио на полную громкость. Он сунул ноутбук в сумку, а письмо и странное перо пересыпал в ящик под стопкой квитанций, убеждая себя, что будет разбираться с этим «после работы». Дверь хлопнула глухо, и квартирная дрожь будто спасительно отделила его от ночных наваждений.
Путь на работу — тот же унылый проспект, заполненный маршрутками и сонными утренними людьми, наглухо закрытыми в своих капюшонах. В салоне, притулившись у окна, Игорь смотрел на серые дворы, но каждое отражение вдруг словно ловило его взгляд чуть дольше, чем обычно — и не только его собственный. Новый граффити на стене с гербом, похожим на сургуч с письма, автобусный билет с едва заметными завитками чужого алфавита, даже кот на остановке смотрел исподлобья так пристально, будто ждал его решения. Он старался не поддаваться этому ощущению — ещё минута, и всё рассосётся за ворохом офисных дел.
Двери Игоря офисного здания скрипнули точно в минуту его привычного прихода — он поздоровался с охранницей, быстро прислонил пропуск к турникету. Но уже в лифте что-то изменилось: пока кабина шла вверх, лампочки вдруг мигнули, а на зеркале проступил нечёткий, светящийся отблеск — треугольник, как на ночном фото. Перед самым выходом на свой этаж Игорь вспомнил, как в детстве дразнили его за странные способности к программированию и нелепые сны — а теперь граница между магией и реальностью будто стиралась прямо на его глазах.
Путь на работу — тот же унылый проспект, заполненный маршрутками и сонными утренними людьми, наглухо закрытыми в своих капюшонах. В салоне, притулившись у окна, Игорь смотрел на серые дворы, но каждое отражение вдруг словно ловило его взгляд чуть дольше, чем обычно — и не только его собственный. Новый граффити на стене с гербом, похожим на сургуч с письма, автобусный билет с едва заметными завитками чужого алфавита, даже кот на остановке смотрел исподлобья так пристально, будто ждал его решения. Он старался не поддаваться этому ощущению — ещё минута, и всё рассосётся за ворохом офисных дел.
Двери Игоря офисного здания скрипнули точно в минуту его привычного прихода — он поздоровался с охранницей, быстро прислонил пропуск к турникету. Но уже в лифте что-то изменилось: пока кабина шла вверх, лампочки вдруг мигнули, а на зеркале проступил нечёткий, светящийся отблеск — треугольник, как на ночном фото. Перед самым выходом на свой этаж Игорь вспомнил, как в детстве дразнили его за странные способности к программированию и нелепые сны — а теперь граница между магией и реальностью будто стиралась прямо на его глазах.
22.04.202512:00
Игорь резко сунул письмо в рюкзак, поправил куртку и зашагал по тёмным улицам — быстрым, нарочито уверенным шагом, как будто весь этот вечер был лишь игрой нервов. Мысленно он убеждал себя: странные световые вспышки бывают, телефон глючит у всех. О сове думать вовсе не хотелось — уж скорее это фокус, чем чудо. Ухо воспалённо ловило каждый хруст гравия, но Игорь не оборачивался, будто так мог отгородиться от второго плана происходящего. Ему нужно было одно: оказаться дома, запереть дверь и схорониться среди привычных вещей.
Сквозь кварталы спальных районов стало тише: здесь пахло дождём и мокрым железом, полная луна висела за окнами подъездов. Казалось, сама ночь старалась стать незаметнее. Двое собак лениво перебежали дорогу, и даже их шерсть казалась наэлектризованной. Игорь испытал неприятное ощущение лёгкой щекотки на коже, словно бы рядом прошёл слабый разряд — но списал это на нервное перенапряжение. Иногда ему казалось, что в зеркальных витринах мелькают не чьи-то лица, а размытые очертания совиных крыльев, но останавливать себя на этих мыслях он не позволял.
Квартира встретила его неуютно тёплым воздухом и глухой тишиной. Игорь машинально включил свет, бросил рюкзак с письмом на стол и тут же закрыл все окна, плотнее занавесив шторы. Он присел у ноутбука, нервно обновляя новости: про Хогвартс, магию, или хотя бы что-то о массовых розыгрышах не писали. Письмо словно магнитом тянуло взгляд. Словно наперекор себе, Игорь попытался забыть — включил фоновую лекцию по машинному обучению. Вдруг кто-то тихо, почти неслышно, царапнул по подоконнику, и во всём доме затаилось ожидание: мир снаружи показывал, что у него есть свои планы, неважно, готов Игорь к ним или нет.
Сквозь кварталы спальных районов стало тише: здесь пахло дождём и мокрым железом, полная луна висела за окнами подъездов. Казалось, сама ночь старалась стать незаметнее. Двое собак лениво перебежали дорогу, и даже их шерсть казалась наэлектризованной. Игорь испытал неприятное ощущение лёгкой щекотки на коже, словно бы рядом прошёл слабый разряд — но списал это на нервное перенапряжение. Иногда ему казалось, что в зеркальных витринах мелькают не чьи-то лица, а размытые очертания совиных крыльев, но останавливать себя на этих мыслях он не позволял.
Квартира встретила его неуютно тёплым воздухом и глухой тишиной. Игорь машинально включил свет, бросил рюкзак с письмом на стол и тут же закрыл все окна, плотнее занавесив шторы. Он присел у ноутбука, нервно обновляя новости: про Хогвартс, магию, или хотя бы что-то о массовых розыгрышах не писали. Письмо словно магнитом тянуло взгляд. Словно наперекор себе, Игорь попытался забыть — включил фоновую лекцию по машинному обучению. Вдруг кто-то тихо, почти неслышно, царапнул по подоконнику, и во всём доме затаилось ожидание: мир снаружи показывал, что у него есть свои планы, неважно, готов Игорь к ним или нет.
22.04.202515:00
Игорь устало снял куртку, кинул её на спинку кресла и почти машинально забрался под одеяло. Серое марево тревоги сменялось вялой апатией: пусть почудились вспышки и письма, пусть были и сова, и странная девушка — всё это казалось игрой перегруженного дня. Он перебирал в уме сценарии, как объяснит себе и другим утренние находки на подоконнике, но тяжесть в висках брала верх: после минуты напряжённого вслушивания в тишину кварталы сна медленно его поглотили.
Сон был беспокойным и густым, словно чёрная патока. В хрупком забытьи Игорю мерещился столп света, в котором возникали карты, усыпанные двигающимися точками — будто алгоритм, визуализирующий связи между неизвестными сущностями. Совиные перья сыпались сквозь цифры и коды, а где-то далеко, за туманом стеклянных экранов, мелькало слово "выбор". Проснувшись почти в тот же момент, как заканчивался сон, он не сразу понял, где находится.
Полоса полумрака за шторами намекала на раннее утро. Затёкшие пальцы сжали простыню, и только теперь Игорь заметил: на подоконнике осталась перья, как будто кто-то действительно приходил к нему ночью. Но ни телефон, ни ноутбук не отзывались на команды — экраны гасли, реагируя лишь слабым морганием курсора. За окном по-прежнему было тихо, но каждое движение в квартире резонировало какой-то новой текучестью, будто ночные метаморфозы ещё не закончились.
Сон был беспокойным и густым, словно чёрная патока. В хрупком забытьи Игорю мерещился столп света, в котором возникали карты, усыпанные двигающимися точками — будто алгоритм, визуализирующий связи между неизвестными сущностями. Совиные перья сыпались сквозь цифры и коды, а где-то далеко, за туманом стеклянных экранов, мелькало слово "выбор". Проснувшись почти в тот же момент, как заканчивался сон, он не сразу понял, где находится.
Полоса полумрака за шторами намекала на раннее утро. Затёкшие пальцы сжали простыню, и только теперь Игорь заметил: на подоконнике осталась перья, как будто кто-то действительно приходил к нему ночью. Но ни телефон, ни ноутбук не отзывались на команды — экраны гасли, реагируя лишь слабым морганием курсора. За окном по-прежнему было тихо, но каждое движение в квартире резонировало какой-то новой текучестью, будто ночные метаморфозы ещё не закончились.
23.04.202508:00
Нажав кнопку включения монитора, Игорь сосредоточенно занялся привычным делом — писком багов, вёрсткой дашборда для завтрашней презентации и рассылкой напоминаний команде. В офисе пахло несвежим кофе и пластиком, а приглушённый гул вентиляторов помогал отвлечься. Он поочерёдно листал таблицы, правя код и заодно проверяя рабочие чаты — но подсознательно всё ещё ощущал странное напряжение, будто невидимая рука время от времени касалась его плеча.
Он сделал короткий перерыв, чтобы наполнить кружку, и поймал себя на том, что снова возвращается мыслью к письму и вспышкам света. Мысли о сове упрямо лезли в голову, но он с усилием отмахнулся, упрямо заталкивая их за ширму логики: "Сейчас главное — не сорвать дедлайн, а остальное подождёт". За соседними столами шёл обычный гул обсуждений, только казалось, что некоторые фразы сотрудников звучат как-то неестественно замедленно, а на экране у коллеги вдруг высветилась строка кода, почему-то столь похожая на загадочную вязь из телефонного сообщения прошлой ночью.
Пытаясь игнорировать любые совпадения, Игорь углубился в изучение новой архитектуры нейросети, запуская очередной эксперимент в облаке. С каждым часом он всё больше убеждал себя, что реальность стабильна, а странности — просто перегрузка или недосып. Но как только он отвлёкся на окно и взглянул вниз, внизу возле входа на мгновение мелькнул силуэт той самой девушки в очках. Она посмотрела вверх, и их взгляды пересеклись — сердце Игоря привычно ухнуло куда-то в живот, но он заставил себя тут же вернуться к графикам и строкам кода, будто ничего не произошло.
Он сделал короткий перерыв, чтобы наполнить кружку, и поймал себя на том, что снова возвращается мыслью к письму и вспышкам света. Мысли о сове упрямо лезли в голову, но он с усилием отмахнулся, упрямо заталкивая их за ширму логики: "Сейчас главное — не сорвать дедлайн, а остальное подождёт". За соседними столами шёл обычный гул обсуждений, только казалось, что некоторые фразы сотрудников звучат как-то неестественно замедленно, а на экране у коллеги вдруг высветилась строка кода, почему-то столь похожая на загадочную вязь из телефонного сообщения прошлой ночью.
Пытаясь игнорировать любые совпадения, Игорь углубился в изучение новой архитектуры нейросети, запуская очередной эксперимент в облаке. С каждым часом он всё больше убеждал себя, что реальность стабильна, а странности — просто перегрузка или недосып. Но как только он отвлёкся на окно и взглянул вниз, внизу возле входа на мгновение мелькнул силуэт той самой девушки в очках. Она посмотрела вверх, и их взгляды пересеклись — сердце Игоря привычно ухнуло куда-то в живот, но он заставил себя тут же вернуться к графикам и строкам кода, будто ничего не произошло.
23.04.202517:00
Игорь старательно закрыл все окна с результатами эксперимента, перезапустил ноутбук и стёр цепочку странных символов, не давая себе даже мысли об их значении. Он выставил на монитор обычную рабочую задачу — обычный запрос по логам, тривиальная отчётность, сотни строк стандартного кода. Вместо поиска закономерностей среди мистических вспышек его внимание заняли ошибки парсера и дедлайны по спринту, а часы вновь стали отмерять ровные, такие скучные промежутки времени. Под лёгкий шум клавиш и спорящий между собой табличный редактор ритм жизни будто возвращался под контроль.
Он заставил себя улыбаться коллегам, пожимать плечами над неудачным багфиксом и обсуждать у кулера новую айтишную шутку. Всё, что не касалось скриптов, сканирования пайплайнов и тестирования инфраструктуры, он с усилием выталкивал из головы. Даже когда линия треугольника всё же вновь проступила в глазном уголке, Игорь машинально моргнул и перевёл взгляд на безликие графики. Каждая минута погружения в рутину убирала ощущение, что в жизни происходит что-то из ряда вон — будто магическая угроза растворялась среди слитых данных и серых маркеров календаря.
Но, несмотря на упрямую сосредоточенность, тонкая дрожь зафиксированного кольца внутри груди не проходила: время от времени клавиши странно залипали, а курсор самопроизвольно перескакивал через строки — как будто «глюк» был не в железе, а в чём-то невидимом. Один из рабочих чатов внезапно выкинул Игоря из аккаунта, на мгновение высветив его имя вперемешку с загадочными символами. Коллеги не заметили ничего, а он сам — заставил себя не обращать внимания, давая системе ещё один перезапуск. Вялый, но неумолимый дискомфорт расползался по офису — будто само поле реальности текло где-то совсем рядом, но он во что бы то ни стало не собирался оглядываться.
Он заставил себя улыбаться коллегам, пожимать плечами над неудачным багфиксом и обсуждать у кулера новую айтишную шутку. Всё, что не касалось скриптов, сканирования пайплайнов и тестирования инфраструктуры, он с усилием выталкивал из головы. Даже когда линия треугольника всё же вновь проступила в глазном уголке, Игорь машинально моргнул и перевёл взгляд на безликие графики. Каждая минута погружения в рутину убирала ощущение, что в жизни происходит что-то из ряда вон — будто магическая угроза растворялась среди слитых данных и серых маркеров календаря.
Но, несмотря на упрямую сосредоточенность, тонкая дрожь зафиксированного кольца внутри груди не проходила: время от времени клавиши странно залипали, а курсор самопроизвольно перескакивал через строки — как будто «глюк» был не в железе, а в чём-то невидимом. Один из рабочих чатов внезапно выкинул Игоря из аккаунта, на мгновение высветив его имя вперемешку с загадочными символами. Коллеги не заметили ничего, а он сам — заставил себя не обращать внимания, давая системе ещё один перезапуск. Вялый, но неумолимый дискомфорт расползался по офису — будто само поле реальности текло где-то совсем рядом, но он во что бы то ни стало не собирался оглядываться.
22.04.202508:00
Игорь судорожно достал телефон и, стараясь не выдать нервозности, поднял камеру к лицу совы и вспыхивающим вокруг искрам. Ему показалось, что отображение чуть искажено: линии мелькают, как помехи на старом экране, а птица будто бы становится прозрачнее и тяжелее одновременно. Сделав пару снимков подряд, он ожидал, что на экране остались только круги от фонаря и пятна света. Но на одном из снимков камера почему-то зафиксировала бледную вспышку прямо между совой и девушкой — и не похоже, что это было отражение.
Разглядывая фотографию, Игорь заметил, как в кадре проявились странные контуры: будто сам воздух между совой и девушкой сжимается в яркую, почти треугольную форму, словно там резонирует невидимая энергия. Он потёр глаза, но на снимке сияние не исчезало. Девушка вдруг встревоженно обернулась и посмотрела прямиком в объектив, чтобы спустя миг шагнуть прямо в зону высвеченного треугольника. В камере весь окружающий свет исказился, серые пятна поползли по экрану.
Из телефонного динамика вырвался приглушённый скрежет, и в этот момент телефон сам собой мигнул, выключился и снова мгновенно заработал. На экране всплыло новое уведомление: непонятные символы, похожие на странную вязь, перемежавшиеся его именем латиницей — IGOR. Впервые Игоря охватила не просто тревога, а странное предчувствие необратимого — будто цифровой мир теперь так же хрупок и странен, как всё, что витает вокруг.
Разглядывая фотографию, Игорь заметил, как в кадре проявились странные контуры: будто сам воздух между совой и девушкой сжимается в яркую, почти треугольную форму, словно там резонирует невидимая энергия. Он потёр глаза, но на снимке сияние не исчезало. Девушка вдруг встревоженно обернулась и посмотрела прямиком в объектив, чтобы спустя миг шагнуть прямо в зону высвеченного треугольника. В камере весь окружающий свет исказился, серые пятна поползли по экрану.
Из телефонного динамика вырвался приглушённый скрежет, и в этот момент телефон сам собой мигнул, выключился и снова мгновенно заработал. На экране всплыло новое уведомление: непонятные символы, похожие на странную вязь, перемежавшиеся его именем латиницей — IGOR. Впервые Игоря охватила не просто тревога, а странное предчувствие необратимого — будто цифровой мир теперь так же хрупок и странен, как всё, что витает вокруг.
23.04.202515:00
После обеда Игорь отложил очередной тикет и открыл новый ноутбучный проект. Он мысленно перебирал в памяти сон: свет, структуры, связи — всё казалось абстрактным, но в то же время необычно упорядоченным, почти как сигнатуры сложных данных. На чистом листе он стал набрасывать схему сверточной нейросети: на входе — любые абстрактные визуализации, на выходе — выявление связей между аномальными объектами. Для первого теста Игорь загрузил свой сонный скетч треугольника и фотографии совы с “искажённым” фоном, сделанные прошлой ночью.
Он ловил себя на странной двойственности: привычный код теперь давался почти без усилий, будто бы за ним действительно кто-то подглядывал и помогал оптимизировать архитектуру. Алгоритм записи данных спонтанно выстроил необычную древовидную структуру связей между самыми случайными паттернами. Игорь решил: пусть модель сама попробует найти регулярности — укажет узлы, которые возникают одновременно на фотографиях, во снах и даже в телефонных сбоях. Фидбэк пошёл насыщенный, но явно не банальный: сеть вместо традиционных кластеров отметила несколько «живых» областей, словно внутри датасета скрывалась чужая логика.
Результаты визуализации оказались неожиданно эстетичными, почти мистичными: треугольник на цифровом холсте разрастался тонкими линиями, которые медленно ползли по экрану и соединялись с точками, где, казалось бы, вообще не было никакой информации. Внезапно скрипучий системный звук потревожил тишину в опенспейсе, и сеть мигнула: на выходе появилась короткая цепочка неизученных символов — похожих и на ту страшную вязь из ночного сообщения, и на элементы герба с письма. При мысли, что машина вдруг что-то «раскопала» за гранью формального ввода, Игоря пронзило странное чувство — будто его собственный алгоритм вычислил не просто паттерн, а открыл дверь в неведомое.
Он ловил себя на странной двойственности: привычный код теперь давался почти без усилий, будто бы за ним действительно кто-то подглядывал и помогал оптимизировать архитектуру. Алгоритм записи данных спонтанно выстроил необычную древовидную структуру связей между самыми случайными паттернами. Игорь решил: пусть модель сама попробует найти регулярности — укажет узлы, которые возникают одновременно на фотографиях, во снах и даже в телефонных сбоях. Фидбэк пошёл насыщенный, но явно не банальный: сеть вместо традиционных кластеров отметила несколько «живых» областей, словно внутри датасета скрывалась чужая логика.
Результаты визуализации оказались неожиданно эстетичными, почти мистичными: треугольник на цифровом холсте разрастался тонкими линиями, которые медленно ползли по экрану и соединялись с точками, где, казалось бы, вообще не было никакой информации. Внезапно скрипучий системный звук потревожил тишину в опенспейсе, и сеть мигнула: на выходе появилась короткая цепочка неизученных символов — похожих и на ту страшную вязь из ночного сообщения, и на элементы герба с письма. При мысли, что машина вдруг что-то «раскопала» за гранью формального ввода, Игоря пронзило странное чувство — будто его собственный алгоритм вычислил не просто паттерн, а открыл дверь в неведомое.
23.04.202512:00
Следующие полчаса Игорь упрямо погружался в рабочий код, машинально отмечая результаты бенчмарков и двигая задачи по дэшборду. Он вслушивался в знакомые офисные шумы, и, хотя взгляд периодически цеплялся за мелькающие отблески монитора, он заставлял себя фокусироваться на банальной интеграции очередного API. Мир сузился до оцифрованных линий, математических формул и коротких уведомлений, словно алгоритм распознавания лиц — только для обычной жизни. Игорь выбрал путь — не замечать, прятаться за цифрами, пока это ещё возможно.
Периферийным зрением он отмечал всё новые странности: на постере в переговорке словно проступил тот же треугольник, а голос начальника по видеосвязи казался слегка искажённым, с тем же металлическим призвуком глюков телефонного сна. Коллега, проходя мимо, вдруг остановился у его стола, склонился и тихо спросил: «Всё в порядке?» В этот момент Игорь поймал себя на мелкой дрожи в руках и чуть натянутой улыбке. Он быстро кивнул — даже слишком быстро, — и закрыл слайд с замысловатыми формулами, напоминая себе: никто не должен видеть его сомнений.
Время тянулось вязко, словно кто-то вмешался в ход часов. Игорь начал замечать, что каждое новое писание кода выходит чуть аккуратнее, чем обычно — словно руки стали ловчее, а мышление яснее, как будто бы его внутренний алгоритм дополнился чем-то внезапно чужим. Логика подсказывала: это просто мобилизация сил на фоне стресса, не более. Но где-то в глубине он уже чувствовал — упрямое игнорирование не остановит перемены, которые идут снаружи. Легкий диссонанс исходил от простых вещей — и пока он ещё мог их контролировать, он держался за привычный ритм своей работы, закрывая глаза на то, что ритм этот всё меньше похож на человеческий.
Периферийным зрением он отмечал всё новые странности: на постере в переговорке словно проступил тот же треугольник, а голос начальника по видеосвязи казался слегка искажённым, с тем же металлическим призвуком глюков телефонного сна. Коллега, проходя мимо, вдруг остановился у его стола, склонился и тихо спросил: «Всё в порядке?» В этот момент Игорь поймал себя на мелкой дрожи в руках и чуть натянутой улыбке. Он быстро кивнул — даже слишком быстро, — и закрыл слайд с замысловатыми формулами, напоминая себе: никто не должен видеть его сомнений.
Время тянулось вязко, словно кто-то вмешался в ход часов. Игорь начал замечать, что каждое новое писание кода выходит чуть аккуратнее, чем обычно — словно руки стали ловчее, а мышление яснее, как будто бы его внутренний алгоритм дополнился чем-то внезапно чужим. Логика подсказывала: это просто мобилизация сил на фоне стресса, не более. Но где-то в глубине он уже чувствовал — упрямое игнорирование не остановит перемены, которые идут снаружи. Легкий диссонанс исходил от простых вещей — и пока он ещё мог их контролировать, он держался за привычный ритм своей работы, закрывая глаза на то, что ритм этот всё меньше похож на человеческий.
Увійдіть, щоб розблокувати більше функціональності.
