Говорит НеМосква

— Но ведь должно же быть что-то, побуждающее человека ухаживать за больными, кормить стариков, беречь детей?
— Только любовь вправе побуждать

Я родилась в пору великого украинского голода. Чтоб сохранить дитя, бабушка отнесла в торгсин Бахмута свои обручальные кольца и купила на них манку. «Потому ты жива». Совсем в другое время моя тетка сказала мне, что все это чепуха. Во-первых, не было никакого голода. Во-вторых, откуда могли быть кольца в семье скромного и многодетного бухгалтера. В связи с этим естествен вопрос: родилась ли я?

Я написала ему резко и нелицеприятно, что нецелесообразно использовать выпускников философских факультетов в качестве преподавателей ПТУ. Думайте же, товарищ Сталин, своей головой, сказала я ему в письме. Кто же забивает гвозди микроскопом? Товарищ Сталин мне не ответил, но другие ответили мгновенно. Мне ответили, что товарищ Сталин знает, как поступать с кадрами и со всем остальным

Я боюсь войн, потому что это мы любим их развязывать <> Я боюсь и стыжусь за целое, частью которого я являюсь

Десять лет муж — уже другой, не тот, которого обидел Сталин, — один кормил меня и двоих наших детей. Рукописи из издательств регулярно возвращались в почтовый ящик, сапоги уже не подлежали починке, а в моей голове заполошно билась мысль: детям вредно иметь мать неудачницу

Этот фильм я и люблю, и ненавижу, но мне дороги месяцы воспоминаний о съемочном процессе. Татьяне Аксюте, которая снималась в роли Кати, было 23 года, она только что окончила ГИТИС. А Никита Михайловский ещё учился в школе. Но как этот парень играл! Мы рыдали — он был совершенством! Казалось, что 16-летний неженатый молодой человек знает о любви больше, чем его замужняя партнёрша. Он не актёрствовал, он просто жил в кадре

Жизнь прекрасна и удивительна. А если Бог будет милосерден, то можно будет пережить еще и еще много всякого разного. Например, причуды двадцать первого века… Или как мы всем миром в очередной раз наступим на грабли. Это-то случится непременно! <> Ах, как хорошо и вкусно жить! Спасибо вам, кольца, спасибо тебе, манка

«Там и родить проще, и воспитать проще, а в Москве они, дай Бог, устраивают личную жизнь к тридцати годам. И уже понятны последствия, – сказала Матвиенко. – Давайте поставим задачу в течение пяти лет <...> набирать столько, сколько нужно по нужным специальностям — и не более того. Остальные пусть учатся у себя дома»

«Вместо истории успеха, на которую рассчитывали родители, посылая из глубинки ребенка учиться в Москву, получалась история неудачников, которые идут работать после получения образования менеджерами в торговые сети, — пояснила чиновница. — Ничего плохого в этом нет, но они уже к себе домой не вернутся. Неудобно, как же, в Москве учился».

В России военный класс составляет как бы отдельную часть народа. Другие законы, другие обязанности и совершенно другой образ мыслей отделяют его от гражданина

Я искал сражений не для наград только, я чувствовал какое-то влечение к опасностям и ненависть к тирану, который осмелился вступить в наши границы, на нашу родную землю

Я бы спросил, что чувствовал Наполеон, когда после Бородинского сражения 40 тысяч трупов и раненых, стонущих и изнемогающих людей густо покрывали поле, по которому он ехал? Почему человека, гражданина за убийство своего младенца наказывают смертию, а смертоубийство массами называют победою?

Мы развивали друг другу свободные идеи, и желания наши, так сказать, поощрялись ненавистью к фронтовой службе. С ним [Раевским ] в первый раз осмелился я говорить о царе, яко о человеке, и осуждать поступки с нами цесаревича
(Гавриил Батеньков)

Либеральный Александр под влиянием Австрии и Аракчеева потерял и любовь, и доверие, и прежнее уважение народа. Россия управлялась страхом. Крепостное право (как он обещал) не было уничтожено. Об обещанной конституции и думать нельзя

Хотя его поведение, образ мыслей и поступки столь важны, что он по всем существующим постановлениям подлежал бы лишению жизни, удалить как вредного в обществе человека в Сибирь
(из приговора суда)

Поселенец Раевский ведет жизнь весьма уединенную, избегает всяких связей и знакомств и, кажется, слишком поражен своим положением
(из доноса иркутского губернатора в канцелярию императора, 1828)

— Пусть, пожалуйста, в наш мир не лезут и оставят нам возможность выживать так, как мы можем. Не надо ставить на наших детях эксперименты,

«Для меня было важно показать, что в этом жестоком и циничном мире есть место для доброты. Я знала, что это не принесет мне денег, но принесет что-то большее»,

— Мы работали в ноль, но именно 2024 год стал решающим, стало невыносимо уже. Мы и мероприятия проводили, и вечеринки, и мастер-классы, но таких услуг много везде открылось. Люди в своей суете и беготне перестали приходить. Все ходят на батуты, в пиццерию,

«Не понимаю, какой смысл подключать к этому врачебные комиссии. В таком виде это выглядит как новое "крепостное право" и ненужный бюрократический барьер»,

«Почему я не могу поехать на операцию в соседний регион, если знаю, что там хирурги лучше? Может быть, если в регионе настолько плохая медицинская помощь, что оттуда все разбегаются, надо исправлять ситуацию, а не привязывать пациентов к не самым лучшим клиникам насильно?»,

В любом правиле существуют исключения. Более того, они даже необходимы, если правило нарушает гений

Ради игры, ради обезьянничанья я пробовал иной раз сочинять музыку и писать ноты

Разве только тот полезен, кто находится на службе и получает жалованье и чины? Разве музыка пустое занятие вроде скоморошества и показывания фокусов? Отвечаю — решительно нет!
(из письма матери во время экспедиции 1863-1864)

В композиторском кружке меня считали талантом, но плохим пианистом, милым и недалеким офицериком. Между родными и знакомыми семейст­ва я был офицер, знаток серьезной музыки, между прочим что-то сочиняющий

С утра часов до 12 роялем пользовался обыкновенно Мусоргский, а я или переписывал, или оркестровал что-либо вполне уже обдуманное. К 12 часам он уходил на службу в министерство, а я пользовался роялем… и дело устраивалось как нельзя лучше

Элемент псковской вольницы пришелся по сердцу учащейся молодежи, и студенты-медики, говорят, орали в коридорах академии песню вольницы всласть
(о премьере оперы «Псковитянка» в Мариинском театре, 1873)

«Чем непонятнее — тем лучше» — такова установка цензора. Поэтому не разочаровывайте цензора, чтобы он не разочаровал публику и не запретил постановку

Одну деталь его ученики запомнят навсегда — он никогда не хвалил. Ученик, который ожидал одобрительного похлопывания по плечу, разочаровался бы в Римском-Корсакове
(Игорь Стравинский)

Думается, что канитель еще долго протянется. Пусть лучше длинное crescendo (постепенное увеличение силы звука) приведет к хорошему фортиссимо (максимальная сила). Потом, конечно, что-то будет, и впереди предстоит Смута