Россия, оказавшаяся вне глобального «линейного консенсуса» задолго до других, прошла этот путь раньше. У нас не только был вынужденный опыт адаптации к жизни без внешнего регулирования — мы выработали свою конструкцию устойчивости. Сегодня её можно обозначить как нелинейный консенсус: это форма сосуществования независимых субъектов, которые не обязаны быть согласны друг с другом, но способны координироваться в среде смыслового многообразия. Это не отказ от взаимодействия, а отказ от единственно правильного способа взаимодействовать.

Такой подход предлагает не универсализм, а совместимость. Не одно правило для всех, а архитектура, в которой каждое целое — непохоже на другое, но всё же соотнесено. Это и есть основа того, что Россия способна внести в новый мировой порядок: модель, в которой не требуется ломать и перекраивать чужое, чтобы встроить его в своё.