Сражаться с темнотой можно не только с помощью огня. Любая тьма боится определенности. Она боится, как и все остальное на свете, что ее объяснят и она перестанет быть неизвестностью.

Это приводит к тому, что начинается сильнейшее давление потребителя на производителя. У нас с читателем очень плохо. У нас есть потребитель, который очень жестко диктует то, что ему надо. И приводит это в первую очередь к падению качества языка, потом к падению качества текста в целом, а дальше уже начинаются анекдотические совершенно вещи. <...>
То, что читатель отторгает прозу, которая написана профессионально. Сейчас за яркий образный язык считается смесь канцелярита с провинциальными фентифлюшками. Просто нормальная, внятная человеческая русская речь не котируется.

Наша культура идет из-за океана – можно ли этого избежать? И зачем избегать? Не помню, кто сказал, что не читает, дабы не утратить своей оригинальности. Вы представляете? Если человек рожден совершать или говорить нечто оригинальное, то чтением книг он себя не загубит. Если же он не рожден для этого, то, читая книги, ничего не потеряет… К тому же у нас здесь все иное, мы живем на совершенно ином, могучем континенте, здесь все развивается в другом направлении. Фолкнер тоже читал и Джойса, и Хаксли, и Достоевского, и Пруста. Вы требуете полной и абсолютной оригинальности? Таковой не существует. Ни в искусстве, ни в чем другом. Все сооружается на основе предшествующего.