👆 начало
— Футбол обожал до безумия, — говорит сестра. — Болел за донецкий «Шахтер» всегда, даже после 2014 года. Вижу, смотрит матч, говорю: «Как же так, они же на той стороне?» А он отвечает: «Война войной, а спорт вне политики». И сам очень здорово в футбол играл и в детстве, и взрослым. Особенно, когда у них были матчи между «Спартой» и «Сомали». За свой батальон бился, отдавая все силы.
— Гиви для ребят стал Батей, хотя и был ровесником брата, — говорит сестра. — Непререкаемый авторитет! Ребятам после трагической гибели командира очень его не хватало, его смелости, безбашенности. А главное, что за своих пацанов стоял он горой. Они были одной крови, как Акела и его волчья стая.
— Брат был таким счастливчиком, таким легким во всем, — шепчет Наташа. — Он сам удивлялся как высшие силы хранили его, сколько раз пули пролетали рядом. Мы всегда молились всей семьей за него и были уверены, что он вернется живым. Его гибель разделила жизнь на до и после…
— Еще его очень чувствовала, когда он был в Мариуполе и долго не было вестей. Очень переживала, мы ждали звонка, — почти плачет девушка. — И приснился сон, что Славка такой замерзший, лицо красное с синевой от холода. И я всю ночь его обнимала, пыталась согреть и плакала. При последнем нашем разговоре рассказала ему о сне. Оказалось, что сон был правдой — в те дни брат с товарищами сильно мерзли. Мы были чем-то высшим соединены — это однозначно.
— Со Славой я познакомился, к сожалению, очень поздно, — вспоминает Василий Сапега, или «Лев». — Был период, когда он уходил служить в Первую славянскую бригаду и вернулся в батальон уже перед самым СВО. Но заочно я о нем многое слышал. Все, кто его знал, отзывались о Славке как о бесстрашном, отчаянном, опытном бойце и командире. На момент перехода из «Сомали» он был командиром взвода.
— С первого дня СВО мы были в одной штурмовой группе, — говорит Лев. — Я воочию смог убедится в том, что до этого рассказывали Литвин, Воробей, Кошмар. Славка был очень опытным и бесстрашным. Жизнь и здоровье сослуживцев он ставил превыше своей. На замечания про безопасность всегда отшучивался. При этом его шутки всегда были интеллектуальные, сказывалась начитанность. Интересный собеседник, имеющий хороший багаж знаний.
— Для Меченого никогда не существовало слова «я»: только «МЫ», — с гордостью продолжает Сапега. — Делился последним куском хлеба, последним глотком воды. Думал о каждом. Всегда имел запас. Часто меня снабжал сигаретами, при этом именно для меня брал и всем говорил: «Это для Льва, он много курит».
— В Мариуполе в одиночку зашел и зачистил склад хлора на водонапорной станции, — восхищается Василий. — На вопрос: «Зачем сунулся один?» ответил: «В шутку!». В самом городе всегда был в первых рядах. Мог в одиночку зайти на опорник. Воевал легко и непринужденно. Его не надо было просить. На любое задание рвался сам. «Ты сиди, я пойду». Эту фразу неоднократно слышали многие бойцы батальона. При этом хотелось бы обратить особое внимание, что такое отношение основано не на собственной безалаберности, а именно на опыте. Мы здесь не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы жить. Ты просто чувствуешь, что сможешь и делаешь то, что может не получиться у других.
— Погиб Слава в Новоселовке Второй, — едва сдерживает слезы Сапега. — Тогда на разведку боем выдвинулись Паха, Меченый, Валера (медик) и Циркуль (сапёр). Пакет «града» отработал по парням, и один подлый осколок попал Славке в сонную артерию. Сколько боли для нас принесло это известие, не передать... Слава навеки останется в моем сердце среди живых.
— Добавлю для всех прозападных, трусливых «непонимашек», — очень серьезно говорит Лев. — Мы много говорили со Славой о нашей роли в судьбе наших детей. У него четверо, у меня трое. Так вот, мы оба делали все ради будущего поколения, для своей Родины. Сама роль мужчины определена в этом. У знаменитого писателя Ивана Стаднюка в романе «Война» есть одна из глав, название которой и определяет наше предназначение "МЫ УМИРАЛИ, ЧТОБЫ ЖИТЬ!"
* полная версия этой главы скоро в ВК, а потом в бумажном издании книги «У края бездны. Герои»
