Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Ж
Перерождённый авторский телеграм-журнал Коли Ж, который повторно благословили Владимир Сорокин, Юрий Мамлеев и Илья Масодов. Здесь по-прежнему пытаются забронировать место в аду с помощью литературного творчества.
Архив: @kolyazhe
Предложка: @zhopazhebot
Архив: @kolyazhe
Предложка: @zhopazhebot
Рейтинг TGlist
0
0
ТипПубличный
Верификация
Не верифицированныйДоверенность
Не провернныйРасположениеРосія
ЯзыкДругой
Дата создания каналаSep 01, 2024
Добавлено на TGlist
Sep 03, 2024Прикрепленная группа
Ж-комментарии
8
Рекорды
17.04.202523:59
1.5KПодписчиков25.09.202423:59
200Индекс цитирования10.03.202501:43
515Охват одного поста31.10.202423:59
116Охват рекламного поста15.04.202523:59
166.67%ER03.09.202415:12
97.92%ERR14.04.202513:29
...Третьего дня собрание литературного кружка Высших курсов Искусствоведения носило буйный характер
... "чинарь" Хармс, член союза поэтов, великолепным жестом подняв вверх руку, вооружённую палкой, заявил:
- Я в конюшнях и публичных домах не читаю!
... Студенты категорически запротестовали...
... Шум длился ещё некоторое время и кончился дракой в публике...
Автор: Иоффе, Железнов. Дела литературные...
... "чинарь" Хармс, член союза поэтов, великолепным жестом подняв вверх руку, вооружённую палкой, заявил:
- Я в конюшнях и публичных домах не читаю!
... Студенты категорически запротестовали...
... Шум длился ещё некоторое время и кончился дракой в публике...
Автор: Иоффе, Железнов. Дела литературные...
17.04.202510:39
След от бритвы безопасной
На предплечье у меня
Запах жести безобразный
От постельного белья –
Над моей кроватью стены
Все изъедены слюной
Шевелящееся сено
Русской речи неродной
Мне приносит голубь мира
Только воду в рукавах
Дайте же кусочек сыра
Выживать на островах...
Автор: Анна Горенко
На предплечье у меня
Запах жести безобразный
От постельного белья –
Над моей кроватью стены
Все изъедены слюной
Шевелящееся сено
Русской речи неродной
Мне приносит голубь мира
Только воду в рукавах
Дайте же кусочек сыра
Выживать на островах...
Автор: Анна Горенко
17.04.202519:22
я пишу,
когда нахожусь
в утробе вагона.
в этот момент
мир одновременно подвижен
(за окном -
деревья, деревни,
деревья, деревни,
и снова деревья,
деревни)
и статичен -
пассажиры лежат в одних и тех же позах часами,
а двигаться начинают,
когда поезд останавливается.
там время дано в виде
неделимого отрезка,
как в детской задаче.
тогда я фиксирую:
пошел снег
или:
дочитала такую-то книгу
или:
проехали Бологое.
я не пишу,
когда весь день по минутам.
с утра - работа,
необходимость быть водителем
транспортного средства,
обед в месте,
где есть всё, кроме тишины.
когда кончил одно дело,
а за ним сразу другое.
и так весь день,
без возможности осознать,
где я, кто я
и что со мной,
твою мать,
происходит.
я пишу, когда делаю остановку.
сижу, например, в очереди
в поликлинике,
а рядом люди.
они говорят и не знают,
что все ими сказанное,
может стать моим,
что я - ловец слов.
я не пишу,
когда думаю о том,
что всё это ненужно,
ведь написано уже
такое количество текстов
и в классицизме,
и в сентиментализме,
и в реализме
и в футуризме
и в постметабетамодернизме
что стоит пожалеть мир
от захламления его новыми буквосочетаниями.
я пишу,
когда понимаю, например,
что белым может быть не только снег или лист бумаги,
белым бывает воспоминание
или прикосновение.
или когда вижу,
что цветущие в мае тюльпаны -
это пасхальные яйца,
беличий хвост - пятно света.
или когда слова сами становятся в таком порядке,
что их невозможно
не записать.
я не пишу, когда
ой, давай отложим
твою важную мысль,
не такая уж она и великая,
лучше порежь лук,
обед же нужно приготовить.
обед-то важнее.
я пишу, когда встречаюсь с друзьями,
которые еще не разучились играть,
всю ночь с ними ржу,
пью вино,
кружусь в танце дервиша,
а потом
с чувством легкого похмелья
еду домой,
унося с места событий не только себя,
но и еще что-то,
какую-то наполненность,
осознание,
что всё не зря делается.
я не пишу, когда понимаю,
что и так много написала,
но ничего так и не упорядочила,
а во всем ведь нужен порядок,
чтобы люди читали,
чтобы понимали -
это ты не просто так.
чтобы видели - вот цикл,
пишущий человек значит.
надо ему в Переделкино обязательно поехать,
все настоящие писатели в Переделкино едут.
я пишу, когда сказали писать.
чтобы взяла и к среде написала.
все напишут, будем обсуждать.
а ты что?
ты же тоже можешь.
ну можешь ведь.
я не пишу, когда
ну это же верлибр,
верлибр-то - легче легкого.
а ты попробуй
то же самое
напиши с рифмой
и силлабо-тонично,
только не ямбом, конечно.
а лучше венок сонетов сплети.
не можешь?
ну какой же ты тогда поэт?
я пишу, когда читаю стихи,
слушаю стихи,
когда вокруг стихи
и везде вообще стихи.
я не пишу, когда:
ну сейчас занесу эту строчку в блокнот
и когда-нибудь потом ее продолжу, дополню другими словами,
когда будет время,
да, опять оно.
мне страшно, что я с минутами,
писал Александр Введенский,
и я через время его понимаю.
и тоже боюсь
отсутствия времени
присутствия времени
видимо, я не герой
нашего времени
Но
я пишу
Автор: Маша Нифатова
когда нахожусь
в утробе вагона.
в этот момент
мир одновременно подвижен
(за окном -
деревья, деревни,
деревья, деревни,
и снова деревья,
деревни)
и статичен -
пассажиры лежат в одних и тех же позах часами,
а двигаться начинают,
когда поезд останавливается.
там время дано в виде
неделимого отрезка,
как в детской задаче.
тогда я фиксирую:
пошел снег
или:
дочитала такую-то книгу
или:
проехали Бологое.
я не пишу,
когда весь день по минутам.
с утра - работа,
необходимость быть водителем
транспортного средства,
обед в месте,
где есть всё, кроме тишины.
когда кончил одно дело,
а за ним сразу другое.
и так весь день,
без возможности осознать,
где я, кто я
и что со мной,
твою мать,
происходит.
я пишу, когда делаю остановку.
сижу, например, в очереди
в поликлинике,
а рядом люди.
они говорят и не знают,
что все ими сказанное,
может стать моим,
что я - ловец слов.
я не пишу,
когда думаю о том,
что всё это ненужно,
ведь написано уже
такое количество текстов
и в классицизме,
и в сентиментализме,
и в реализме
и в футуризме
и в постметабетамодернизме
что стоит пожалеть мир
от захламления его новыми буквосочетаниями.
я пишу,
когда понимаю, например,
что белым может быть не только снег или лист бумаги,
белым бывает воспоминание
или прикосновение.
или когда вижу,
что цветущие в мае тюльпаны -
это пасхальные яйца,
беличий хвост - пятно света.
или когда слова сами становятся в таком порядке,
что их невозможно
не записать.
я не пишу, когда
ой, давай отложим
твою важную мысль,
не такая уж она и великая,
лучше порежь лук,
обед же нужно приготовить.
обед-то важнее.
я пишу, когда встречаюсь с друзьями,
которые еще не разучились играть,
всю ночь с ними ржу,
пью вино,
кружусь в танце дервиша,
а потом
с чувством легкого похмелья
еду домой,
унося с места событий не только себя,
но и еще что-то,
какую-то наполненность,
осознание,
что всё не зря делается.
я не пишу, когда понимаю,
что и так много написала,
но ничего так и не упорядочила,
а во всем ведь нужен порядок,
чтобы люди читали,
чтобы понимали -
это ты не просто так.
чтобы видели - вот цикл,
пишущий человек значит.
надо ему в Переделкино обязательно поехать,
все настоящие писатели в Переделкино едут.
я пишу, когда сказали писать.
чтобы взяла и к среде написала.
все напишут, будем обсуждать.
а ты что?
ты же тоже можешь.
ну можешь ведь.
я не пишу, когда
ну это же верлибр,
верлибр-то - легче легкого.
а ты попробуй
то же самое
напиши с рифмой
и силлабо-тонично,
только не ямбом, конечно.
а лучше венок сонетов сплети.
не можешь?
ну какой же ты тогда поэт?
я пишу, когда читаю стихи,
слушаю стихи,
когда вокруг стихи
и везде вообще стихи.
я не пишу, когда:
ну сейчас занесу эту строчку в блокнот
и когда-нибудь потом ее продолжу, дополню другими словами,
когда будет время,
да, опять оно.
мне страшно, что я с минутами,
писал Александр Введенский,
и я через время его понимаю.
и тоже боюсь
отсутствия времени
присутствия времени
видимо, я не герой
нашего времени
Но
я пишу
Автор: Маша Нифатова
27.03.202520:27
Америка Квентина Тарантино –
Боксёры, проститутки, бизнесмены,
О, профессиональные бандиты,
Ностальгирующие по рок-н-роллу,
Влюблённые в свои автомобили:
Мы что-то засиделись в Петербурге,
Мы засиделись в Екатеринбурге,
Перми, Москве, Царицыне, Казани.
Всё Александра Кушнера читаем
И любим даже наших глуповатых,
Начитанных и очень верных жён.
И очень любим наших глуповатых,
Начитанных и очень верных жён.
1997
Автор: Борис Рыжий
Боксёры, проститутки, бизнесмены,
О, профессиональные бандиты,
Ностальгирующие по рок-н-роллу,
Влюблённые в свои автомобили:
Мы что-то засиделись в Петербурге,
Мы засиделись в Екатеринбурге,
Перми, Москве, Царицыне, Казани.
Всё Александра Кушнера читаем
И любим даже наших глуповатых,
Начитанных и очень верных жён.
И очень любим наших глуповатых,
Начитанных и очень верных жён.
1997
Автор: Борис Рыжий
03.04.202515:49
Формула.
Я видел,
как машина сшибла на улице
школьника,
шедшего с экзаменов...
Он лежал на мостовой.
На заголившейся руке, высоко,
около локтя,
была написана чернильным
карандашом
формула...
Я когда-то начинал стихи с «о!».
Я не знал ничего.
Я был самонадеян.
Я искал неимоверных трагедий,
неслыханных ситуаций,
исключительных сюжетов.
Я смотрел ввысь, куда-то
поверх голов, домов, облаков...
…А жизнь бывает
проста и страшна,
как эта формула...
Евгений Винокуров.
1969 год.
Я видел,
как машина сшибла на улице
школьника,
шедшего с экзаменов...
Он лежал на мостовой.
На заголившейся руке, высоко,
около локтя,
была написана чернильным
карандашом
формула...
Я когда-то начинал стихи с «о!».
Я не знал ничего.
Я был самонадеян.
Я искал неимоверных трагедий,
неслыханных ситуаций,
исключительных сюжетов.
Я смотрел ввысь, куда-то
поверх голов, домов, облаков...
…А жизнь бывает
проста и страшна,
как эта формула...
Евгений Винокуров.
1969 год.
25.03.202514:02
Сижу в туалете и какаю там.
Говна насрал много, как гиппопотам.
Сортир засорился – говна через край!
Засрал я весь дом, весь гараж, весь сарай.
Соседи в говне.
Машины в говне.
И школа в говне.
Как весело мне.
Автор: Валя Жопин
Говна насрал много, как гиппопотам.
Сортир засорился – говна через край!
Засрал я весь дом, весь гараж, весь сарай.
Соседи в говне.
Машины в говне.
И школа в говне.
Как весело мне.
Автор: Валя Жопин
28.03.202519:27
Из дома вышел человек
С дубинкой и мешком
И в дальний путь,
И в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел.
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Автор: Даниил Хармс
С дубинкой и мешком
И в дальний путь,
И в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел.
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Автор: Даниил Хармс
29.03.202504:57
...У Даниила гостей много. А я, как чужой, за обедом среди них. Я плачу чуть ли не ежедневно. Целый день читал и писал о грехе.
Декабрь 1928 г. СПб.
Автор: Иван Петрович Ювачев (папа Хармса) . Дневники.
Декабрь 1928 г. СПб.
Автор: Иван Петрович Ювачев (папа Хармса) . Дневники.
24.03.202519:27
Останусь девственной, как белый снег,
Который спит спокойно белым сном.
От солнца защитит зима ночлег
И резкие лучи укроет льдом.
Я игнорирую и грязь, и след,
Дыханье севера, и воду рек,
Кровавый ужас и любви портрет,
И поцелуя ревностного бег.
Я девственной останусь, как луна,
Что размышляет в зеркале ночи
Желанью моря надоест волна,
Ее рыданья длинные в ночи.
Автор: Рене Вивьен
Который спит спокойно белым сном.
От солнца защитит зима ночлег
И резкие лучи укроет льдом.
Я игнорирую и грязь, и след,
Дыханье севера, и воду рек,
Кровавый ужас и любви портрет,
И поцелуя ревностного бег.
Я девственной останусь, как луна,
Что размышляет в зеркале ночи
Желанью моря надоест волна,
Ее рыданья длинные в ночи.
Автор: Рене Вивьен
04.04.202519:27
Я сижу и смотрю на горести мира - я вижу позор, произвол
и гнет,
Я вижу незримые слезы, я слышу рыдания юношей, которых
мучает совесть, раскаянье в подлых поступках,
Я наблюдаю уродства жизни: вот матери, брошенные детьми,
голодные, нищие, близкие к смерти,
Вот жены, чья жизнь исковеркана мужем, а вот вероломные
соблазнители,
Я вижу все, что скрыто от взора, - страдания ревности
и неразделенной любви, все тайные язвы людские,
Я вижу битвы, чуму, тиранию, я вижу замученных, брошенных
в тюрьмы,
Я вижу голод на корабле - матросы бросают жребий, кого
убить, чтоб спаслись остальные,
Я вижу высокомерье богатых, агонию нищих - рабочих,
и негров, и всех, кто делит их жребий.
Да, все - и низость одних, и бесконечные муки других - я,
сидя здесь, наблюдаю,
Я вижу, я слышу, и я молчу.
Автор: Уолт Уитмен
и гнет,
Я вижу незримые слезы, я слышу рыдания юношей, которых
мучает совесть, раскаянье в подлых поступках,
Я наблюдаю уродства жизни: вот матери, брошенные детьми,
голодные, нищие, близкие к смерти,
Вот жены, чья жизнь исковеркана мужем, а вот вероломные
соблазнители,
Я вижу все, что скрыто от взора, - страдания ревности
и неразделенной любви, все тайные язвы людские,
Я вижу битвы, чуму, тиранию, я вижу замученных, брошенных
в тюрьмы,
Я вижу голод на корабле - матросы бросают жребий, кого
убить, чтоб спаслись остальные,
Я вижу высокомерье богатых, агонию нищих - рабочих,
и негров, и всех, кто делит их жребий.
Да, все - и низость одних, и бесконечные муки других - я,
сидя здесь, наблюдаю,
Я вижу, я слышу, и я молчу.
Автор: Уолт Уитмен
08.04.202507:56
Юноша говорит:
восходящее солнце – солнце Аустерлица
падающий снег – снег Килиманджаро
морской прибой – волны несущие каравеллу Колумба
старик говорит:
восходящее солнце – солнце моего детства
падающий снег – снег моего детства
морской прибой – волны моего детства
Автор: Владимир Бурич
восходящее солнце – солнце Аустерлица
падающий снег – снег Килиманджаро
морской прибой – волны несущие каравеллу Колумба
старик говорит:
восходящее солнце – солнце моего детства
падающий снег – снег моего детства
морской прибой – волны моего детства
Автор: Владимир Бурич
27.03.202509:07
TENDER
Я не хотела просыпацца, потому что я во сне целовала Гришу.
Я его целовала в ухо – точнее, за ухом
Это было что-то новое. Сносило крышу.
А в 5 утра в окно потянуло прекрасным запахом.
– Горит помойка! – первое что подумалось.
По стенам, взлетая, бежали синие курицы.
Хотели удрать, но в окне была сетка, и они об нее мягко стукались.
(Такое видят не все, а тока кто в жопу накурицца).
Возник и эффект ЛSD: Курицын Слава.
Он стоял в пальто и протягивал мне стакан.
В башке брутально звучала группа «Все ручки вправо»,
Для пущего трэша какие-то твари наверху плясали канкан.
Это растворялась нежность: наркозная, сонная.
Она уходит вниз – по сонной артерии
Куда попало: например, под кровать – в носок.
Потом находишь его, нифига не помнишь, но обламываешься, испытываешь чувство потери.
Автор: Наташа Романова
Я не хотела просыпацца, потому что я во сне целовала Гришу.
Я его целовала в ухо – точнее, за ухом
Это было что-то новое. Сносило крышу.
А в 5 утра в окно потянуло прекрасным запахом.
– Горит помойка! – первое что подумалось.
По стенам, взлетая, бежали синие курицы.
Хотели удрать, но в окне была сетка, и они об нее мягко стукались.
(Такое видят не все, а тока кто в жопу накурицца).
Возник и эффект ЛSD: Курицын Слава.
Он стоял в пальто и протягивал мне стакан.
В башке брутально звучала группа «Все ручки вправо»,
Для пущего трэша какие-то твари наверху плясали канкан.
Это растворялась нежность: наркозная, сонная.
Она уходит вниз – по сонной артерии
Куда попало: например, под кровать – в носок.
Потом находишь его, нифига не помнишь, но обламываешься, испытываешь чувство потери.
Автор: Наташа Романова
07.04.202519:34
Сядь ко мне, девочка.
Видишь — я маленький.
Ноги постоптанней,
Руки в мозолинках,
Глазки дичалее —
Взрослый поболе я,
Но не отважнее.
Сядь ко мне, девочка,
Видишь, как страшно мне.
Ива раскидиста,
Лавочка узкая.
Сядь ко мне, девочка,
Как здесь томительно
Ждать тебя, девочка.
Тусклое-тусклое
Белое солнце,
Как будто предзимнее,
Спутало лучики
Между осинами.
К иве раскидистой
Путь ему труден.
Сядь ко мне, девочка,
Оба мы — люди.
Только невзрослые.
Ты — как платочек,
Белый, которым стирают средь ночи
Слёзки со щек,
Ты — как темечко мягкое,
Милая девочка,
Ворот на фартучке
Мама крахмалила,
Папа отглаживал —
Я о таком не наслышан,
Не спрашивал,
Видеть не видел.
Из ивовой темени
Не различить голосов и ауканья.
Долгое тремоло, вечное тремоло —
Шаг твоих белых, неношенных туфель.
Сядь ко мне, девочка,
Видишь — я маленький.
Я тебя стисну, убого, оскаленно.
(Только по-дружески)
Ива раскидиста,
Вечную иву носи в своем маленьком
Сердце, которое сложено в маленький
Белый мешочек на полочке маленькой.
В доме ивóвом лёд чище, да талее.
Автор: Евгения Евшенко
Видишь — я маленький.
Ноги постоптанней,
Руки в мозолинках,
Глазки дичалее —
Взрослый поболе я,
Но не отважнее.
Сядь ко мне, девочка,
Видишь, как страшно мне.
Ива раскидиста,
Лавочка узкая.
Сядь ко мне, девочка,
Как здесь томительно
Ждать тебя, девочка.
Тусклое-тусклое
Белое солнце,
Как будто предзимнее,
Спутало лучики
Между осинами.
К иве раскидистой
Путь ему труден.
Сядь ко мне, девочка,
Оба мы — люди.
Только невзрослые.
Ты — как платочек,
Белый, которым стирают средь ночи
Слёзки со щек,
Ты — как темечко мягкое,
Милая девочка,
Ворот на фартучке
Мама крахмалила,
Папа отглаживал —
Я о таком не наслышан,
Не спрашивал,
Видеть не видел.
Из ивовой темени
Не различить голосов и ауканья.
Долгое тремоло, вечное тремоло —
Шаг твоих белых, неношенных туфель.
Сядь ко мне, девочка,
Видишь — я маленький.
Я тебя стисну, убого, оскаленно.
(Только по-дружески)
Ива раскидиста,
Вечную иву носи в своем маленьком
Сердце, которое сложено в маленький
Белый мешочек на полочке маленькой.
В доме ивóвом лёд чище, да талее.
Автор: Евгения Евшенко
02.04.202506:24
и ещё одно поколение
прошло
мимо трибуны
молодости
распевая
размахивая цветами
за углом
на грузовые машины
аккуратно складывая транспаранты
волосы
зубы
в проектируемом переулке
получая маски
для
ночного карнавала
Автор: Владимир Бурич
прошло
мимо трибуны
молодости
распевая
размахивая цветами
за углом
на грузовые машины
аккуратно складывая транспаранты
волосы
зубы
в проектируемом переулке
получая маски
для
ночного карнавала
Автор: Владимир Бурич
05.04.202504:20
Автор: Юлия Тельман
Войдите, чтобы разблокировать больше функциональности.
